Кольцо равновесия

Дождь над Сайкой всегда начинался одинаково — с короткого вздоха ветра, что то ли стеснялся, то ли заранее извинялся за то, что будет дальше. Сначала отдельные капли, прозрачные, почти весёлые. Потом — густые, тяжёлые, упрямые струи, которые забивают ливнёвки, смывают с асфальта пыль и чужие следы. Вода стекает по металлическим стенам заводов, складывается в рытвинах, превращает город в сплошное “ш-ш-ш”, под которое легче молчать, чем говорить.

Рэн шёл, не ускоряясь. Курточка промокла ещё квартал назад; зонт он давно продал. Телефон в кармане молчал — молчал уже третий день, и это было честнее любых звонков. На сегодня у него было запланировано одно: собеседование в фирме, название которой он забыл сразу после того, как увидел глаза менеджера. Те глаза смотрели сквозь него — будто в комнате говорили стены, а он был лишним шумом.

— Мы перезвоним, — сказал менеджер.
— Угу, — сказал Рэн и вышел.

Перезванивать здесь умели только коллекторы. И городская служба задолженностей — роботы, вежливые до крика.

Серая полоска электрички прошла над головой по виадуку, оставив дрожь в алюминиевых поручнях. Рэн остановился у автоматов с напитками — просто чтобы стоять и слушать, как дождь отбивает дробь по их пластиковым крышам. Монет у него не было. Жажды — тоже. Он прислонился плечом к стальной стойке навеса, закрыл глаза и сосчитал до пятнадцати — привычка, которую он выучил ещё мальчишкой: до пятнадцати мир обычно либо успокаивается, либо становится неважным.

— Эй, парень! — донеслось из-под козырька соседнего магазина.

Мужчина в синем фартуке махнул рукой. Рэн не двинулся. Он видел такие махи сотни раз — обычно за ними следовало “не стой, тут клиенты пугаются”. Но фартук — не рассерженный. Скорее, усталый.

— Внутрь зайдёшь? Промокнешь же, — сказал мужчина, подталкивая стеклянную дверь плечом.

Рэн пожал плечами и вошёл. Магазин пах мокрым картоном и дешёвым стиральным порошком. На полках стояли одинаковые упаковки лапши, печенья, влажные следы от обуви тянулись змейками к кассе.

— Тебе полотенце дать? — Мужчина наклонился под прилавок и вытащил маленькое белое полотенце, с голубым логотипом на краю. — Стриды-кофе не предлагай, знаю, денег нет.

— Спасибо, — сказал Рэн. Он промокнул лицо, выжатым полотенцем провёл по волосам. — Верну.

— Да брось. Я их всё равно стираю каждый день. Ты рядом живёшь?

— Там, — Рэн кивнул куда-то в сторону серых панелей, одинаковых, как капли на стекле.
— Понятно. Я — Синдо, — сказал тот, будто это что-то объясняло. — Если захочешь подработку — коробки разгрузить, скажи. Денег мало, но…

Слова оборвались хлопком двери. Внутрь, как ветер, ворвались трое — подростки, у которых на лицах уже прописан рецепт на беду: много шума, мало мыслей. Капюшоны, дешёвые перчатки без пальцев, веселье на грани пустого.

— Дядя Синдо, — протянул самый высокий, — мы ж говорили: скидку сделай. Нам для компании.

— На энергетики скидок нет, — спокойно ответил Синдо. — И вы мокрые, не капайте на бокс с сигаретами.

— Ты чё, умничаешь? — второй шагнул к прилавку, стукнул кулаком по стойке. — Мы же постоянные. В прошлый раз…

— В прошлый раз вы разлили напиток и ушли, не заплатив.
— Случайно было! — вскинулся первый. — Чё ты…

Рэн вздохнул и сделал то, чего обычно избегал — вмешался.

— Эй, — сказал он, не повышая голос. — Можно не устраивать цирк? Дождь и так шумит.

Троица повернулась. Несколько секунд они мерили его взглядом, как собака — палку: не укусит ли в ответ. У Рэна не было ни “линии на брови”, ни шрамов, ни той пустоты в глазах, что у многих в их районе. Он выглядел просто уставшим.

— Ты кто? — спросил высокий.
— Человек, который хочет тихо, — сказал Рэн. — Возьмите по банке и идите. Я заплачу.

Он не знал, почему сказал это. Наверное, потому что устал от любой драки — своей и чужой. Потому что у Синдо дрожали пальцы, а у парней дрожали губы, и в этом было слишком много знакомого от его собственных девятнадцати.

— Заплатишь? — переспросил третий, тот, что молчал до этого. У него были удивительно чистые глаза.
— Угу. Но вы потом уйдёте.

Синдо поднял на него взгляд, как будто хотел остановить, но промолчал. Он пробил на кассе три банки, суммировал, посмотрел на пустые руки Рэна и чуть заметно моргнул. Рэн понял. Он достал из кармана тонкий кошелёк — в нём лежали две скомканные сотни и проездной. Он протянул одну купюру. Ему оставалось на вечер и, наверное, на завтра.

— Сдачи не надо, — сказал Рэн, не слушая голос внутри, который кричал: “Ты идиот?”

— Ты странный, — сказал высокий, но банку взял. — Ладно, пойдём, чуваки. Этот тип нам неинтересен.

Они ушли так же шумно, как пришли, оставив за собой мокрый воздух и озон подросткового адреналина. Дверь хлопнула. В магазине стало тихо — до смешного. Только дождь продолжал говорить за всех.

— Ты им ничего не должен, — сказал Синдо, убирая монету в ящик. — Они придут завтра и будут думать, что так всегда.

— Завтра я, возможно, не зайду, — ответил Рэн. — А ты — останешься. Это дешевле, чем новая витрина.

Синдо вздохнул, как будто понял, но всё равно был против.

— Возьми булку, — сказал он после паузы. — Бесплатно. И... это полотенце — тоже оставь себе. У тебя вид человека, у которого нет полотенца.

Рэн улыбнулся. Неловко.
— Спасибо.

Он вышел под дождь и понял, что стал немного теплее. Не от булки, не от полотенца. От того, что сегодня хоть что-то не разбилось. Пусть и криво починено.

Са́йка, когда стихал час пик, становилась похожа на фотографию, где что-то дёрнули — и всё размазалось в длинные линии. Рэн шёл к мосту, который жители называли “Гудящим”: по нему всегда проходили тяжелые грузовые составы, и металл пел низко, как старый контрабас.

Ему некуда было спешить. Его не ждали. Ни работы, ни долгих разговоров, ни обещаний. Он думал о том, как странно — иногда самая честная мысль приходит, когда спрятаться негде.

Может, хватит?

Мысль звучала ровно, без трагедии. Просто цифра, ровно посчитанная. Если жизнь — это цепь неудач, как он сам любил повторять, то на цепях иногда делают петли. Он не хотел умирать. Он хотел прекратить жужжание, которое всё время стояло у висков — жужжание "надо", "должен", "потерпи". Он хотел тишины.

На мосту уже стоял кто-то. Фигура, тонкая, в длинном плаще, который не спасал от дождя. Пожилой мужчина опирался на перила, смотрел вниз — туда, где грязная вода реки бежала через бетонные “зубья” плотины.

— Эй, — сказал Рэн, сам не веря, что снова вмешивается. — Там глубоко. А берег — скользкий.

Мужчина не обернулся.
— Знаю. — Голос был спокойным, словно старик обсуждал погоду. — Глубина — семь метров у опоры. Течения — два узла и ещё двадцать пять сотых. Если падать с этой высоты — перелом рёбер и внутреннее. Смерть возможна, но не гарантирована.

— Много статистики, — сказал Рэн. — Для человека, который…

— Для человека, который просто смотрит на воду? — Мужчина улыбнулся, но улыбка получилась усталой. — Я не собираюсь прыгать.

Рэн подошёл ближе. Лицо мужчины было странным — не старым и не молодым. Тонкая кожа, глаза, в которых было слишком много серого — как будто сам дождь поселился в радужке.

— Тогда отойди от перил. Тут скользко, — тихо сказал Рэн.

— Ты добрый, — сказал мужчина. — И упрямый. Это редкое сочетание.
— А вы — странный. — Рэн заметил на пальце мужчины кольцо. Чёрное, словно из застывшей лавы, с тонкими жилами света внутри. Иногда свет пульсировал — едва-едва, как дыхание.

— Красивое, да? — спросил мужчина, заметив взгляд.
— Такое… непохожее.

— Оно и есть непохожее, — мягко сказал тот. — Тебя как зовут?

— Рэн.
— Рэн… Лотос. Иронично, — мужчина посмотрел на воду. — Лотосы здесь бы не выжили.

— Вы прыгать собираетесь или нет? — Рэн почувствовал, как в животе зарождается тугая нить раздражения. Слишком многое в этом дне было “на грани”.
— Нет, — повторил мужчина. — Я ждать собираюсь.

— Кого?
— Тебя.

Рэн моргнул. Лицо мужчины не изменилось. Только пульс в висках у Рэна стал слышнее.

— Мы не знакомы, — сказал Рэн.
— Нет, — согласился мужчина. — Но сегодня наш разговор закончится тем, что ты уйдёшь дальше, а я… исчезну. И ты поднимешь то, что останется.

— Что за бред… — начал Рэн.

Мужчина поднял руку — медленно, словно воздух стал густым. Снял кольцо. Положил на холодный металл перил. Капли дождя падали на гладкую чёрную поверхность и стекали, не оставляя следов.

— Когда равновесие нарушено достаточно сильно, — сказал он, глядя на кольцо, — появляются агенты. Добровольно-невольно. Они не избранные. Их просто… ставят на место, где качнулось. У тебя хорошие ноги. Устоишь.

— Я не агент, — сказал Рэн. — И не избранный. Я никому… не нужен.

— Ошибаешься, — мягко ответил мужчина. — Ты нужен самому миру. Иногда — это единственный заказчик, который платит вовремя.

Он улыбнулся второй раз — и во второй раз улыбка вышла уставшей. А потом — исчез. Не шагнул, не упал, не сделал ничего, что можно было бы объяснить. Его просто… не стало. Как будто дождь, который лился через край неба, внезапно забрал своё отражение обратно.

На перилах осталось лежать кольцо.

Рэн замер, а потом — всё-таки протянул руку. Кольцо было тёплым, чуть-чуть — как батарея после выключения. Когда он коснулся его, по коже пробежала волна мурашек, пальцы сами сомкнулись. И в тот же момент где-то внутри головы щёлкнуло.

СИСТЕМА РАВНОВЕСИЯ: активация…
Состояние носителя: нестабильное.
Психометрия: уровень стресса — 68/100.
Готовность к калибровке: сомнительная.
Назначение: агент.
Обращение: Такацуки Рэн, подтверждаешь?

Рэн резко оглянулся. Голос не звучал снаружи. Он был таким, каким бывает шёпот в снах — одновременно далёким и слишком близким.

— Что это… — прошептал он.

Обнаружен контактный канал. Ошибка аутентификации: не найдены записи о предыдущих носителях.
Вывод: объект Кольцо[Аномалия-Единица].
Примечание: поздравляю, ты выиграл в лотерею, в которую никто не играет.

— Ты… шутишь? — спросил Рэн.

Пытаюсь. Масштаб моей личности ограничен параметрами носителя. Твой юмор — на уровне “горькая ирония”. Учусь на примерах.

Голос был нейтральным и в то же время… тёплым? Нет, не так. Вежливым. Как служба поддержки, в которой ты не веришь, но всё равно слушаешь.

— Верни… мужчину, — неожиданно для себя сказал Рэн. — Он исчез. Он…

Неверная постановка задачи. Я — фрагмент. Не возвращаю. Балансирую.
Инициализация. Выдана роль: агент микробаланса. Область ответственности: локальная сеть событий MN-3 Saika.
Ресурсы: ограничены. Доступ к валюте: закрыт до завершения калибровки.
Задание 0: Калибровка. Измени исход одного шага назад.

— Одного… шага? — Рэн обернулся на пустой мост. Ни одного человека. Только он, дождь и кольцо, которое теперь сидело на среднем пальце правой руки так, словно всегда там было. — Я не умею… менять прошлое.

Ты умеешь ходить. Это достаточно.
Вопрос: ты готов попробовать?

Рэн выдохнул так, как выдыхают перед прыжком — хотя прыгать он не собирался.

— Если я откажусь? — спросил он, честно.

Система не принуждает. Но мир продолжит качаться. Ты продолжишь падать.
Примечание: ты и так стоишь на краю, Агент Рэн.

Слова легли в воздух так, будто их можно было потрогать. Он вспомнил три банки энергетика на прилавке, пальцы Синдо, дрожащие над кассой; вспомнил пустые глаза менеджера; вспомнил, как не хотел ни говорить, ни молчать.

— Ладно, — сказал он и удивился, как легко это прозвучало. — Допустим. Что делать?

Вернись вниз. На перекрёстке у магазина уронили кошелёк. Если он останется в луже, владелец повернёт обратно, поскользнётся, ударится головой о ступеньку, получит сотрясение и потеряет работу через неделю. Микробаланс MN-3 ухудшится: +4 к хаосу.
Подними кошелёк. Отдай. Баланс: +2 к справедливости.

— Это… всё? — Рэн нахмурился. Мир так редко был прост.

Для калибровки — достаточно. Я не могу открывать каналы доступа к валюте без успешных минимальных задач.
У тебя есть шестнадцать минут. До того как ливень смоет бумажные купюры, и владелец их не узнает.

— И кто владелец?

Женщина. Чёрная куртка. Белая маска на шее. Её зовут Фуюми. Она подумает, что ты странный. Но возьмёт.

— Понял, — сказал Рэн и побежал.

Бежать под дождём — всё равно что падать вперёд. Ноги сами находили лужам мелкие обходы, асфальт отдавал мелкими ударами в кости. Рэн почти не видел — только силуэты, только линии. Магазин Синдо всплыл из шумной воды, как лодка. У входа толпились двое — те же подростки, что были час назад. Они спорили, перебрасываясь пустыми словами, как мячом.

— Эй! — крикнул Рэн, не сбавляя скорости. — Кошелёк!

Они одновременно обернулись — и растерянно расступились. На ступеньке, в узкой полосе, где крыша не спасала от дождя, лежал тонкий красный кошелёк. Вода уже добралась до него, пропитала уголок. Рэн подхватил кошелёк, резко обернулся — и увидел её.

Она шла быстро, низко наклонив голову, как будто дождь было легче резать лбом, чем затылком. Чёрная куртка действительно была чёрной — но не той “рынoчной”, а аккуратной, почти строгой. Белая маска свисала с уха — странный рудимент недавних лет. В руках — прозрачный файл с бумагами.

— Фуюми! — крикнул Рэн, чувствуя, как имя само рвётся из горла. — Вы уронили!

Она остановилась так резко, что её плащ по инерции сделал шаг дальше. Посмотрела — не на него, а на руки, где лежал кошелёк. Потом — на его лицо. В глазах мелькнуло то самое “странный”, которое обещала Система.

— Это… мой? — спросила она, словно огромный мир сейчас упирался в маленькую красную вещь.
— Угу. Внутри — карточка и… — Он замолчал. Немного невоспитанно перечислять чужие вещи вслух. — Возьмите. Пока дождь не всё.

Она протянула руку — тонкие пальцы, слегка дрожащие. На большом пальце — маленький шрам-полоска, как у тех, кто часто резал бумагу. Когда их пальцы слегка коснулись, он почувствовал, как кольцо на его руке чуть-чуть теплеет. Или это было совпадение?

— Спасибо, — сказала она. — Вы…
— Просто возвращаю, — сказал Рэн. — Осторожнее на ступеньках. Скользко.

Она кивнула и, сделав два шага, действительно скользнула — но успела удержаться за перила. Обернулась, улыбнулась — той короткой улыбкой, которую дарят прохожим на одной улице и навсегда.

СИСТЕМА: Задание 0 выполнено. Баланс MN-3: +2 к справедливости.
Разблокирована валюта: 1 монета микробаланса.
Предложение: конвертация в твоём мире — 500 йен; либо сохранить для улучшений.
Примечание: Фуюми завтра найдёт объявление о подработке и успеет на собеседование. Её жизнь изменится мало, но хватит, чтобы не сорваться на младшую сестру. Хаос: —1.

Это всё? — подумал Рэн. Это… возможно?

Он чувствовал не радость и не облегчение. Скорее — странное возвращение к дыханию, как если бы весь день он забывал вдыхать, а теперь вдруг вдохнул.

— Почему… — начал он, сам не зная, что хочет спросить. “Почему я?”? “Почему так?”? “Почему дождь?”

Потому что дробные изменения дают целые последствия. Так дешевле.
Вопрос обратный: почему ты согласился?

Рэн пожал плечами. Он не знал. Или знал — слишком много “почти” вокруг. Если он может сделать хотя бы одно “не почти”, это — уже что-то.

— Что дальше? — спросил он.

Дальше — выбор. У тебя есть 1 монета. Ты можешь:
— конвертировать в 500 йен;
— сохранить;
— обменять на навык [Фокус: слух] I (временное обострение слуха на 30 секунд);
— обменять на [Устойчивость к холоду] I (снижение дискомфорта).
Рекомендация системы: воздержаться от микропокупок. Ты беден не только деньгами, Агент Рэн. У тебя мало терпения к себе.

— Спасибо, — сухо сказал он. — Напомни потом.

У тебя странный способ говорить “спасибо”. Но я запомню.

Синдо выглянул из магазина — наверное, из-за крика. Увидел Рэна, Фуюми, подростков, которые притихли, как если бы из них вытащили батарейки. Помахал Рэна внутрь. Тот покачал головой: потом. Синдо кивнул и пропал. Подростки молча протиснулись по ступенькам и исчезли в дожде.

Рэн остался на площадке у магазина в одиночестве, но одиночество было другим. Как будто теперь у него в голове поселился сосед — тихий, странный, но не злой.

— Ты говорила… что ты фрагмент? — сказал он, снова двинувшись к мосту.

Да.
— Значит, есть… не фрагменты?
Есть Целое. Но оно далеко. И не разговаривает так, как я. Или не разговаривает вовсе.
Примечание: твоё кольцо — аномалия. Его никто не курировал до тебя.
Возможно, поэтому я могу позволить себе немного… характера.

— Как зовут тебя? — спросил Рэн. — Или я буду говорить “Эй, система”?

Пауза была на долю секунды длиннее, чем обычно. Как будто кому-то поставили сложный вопрос на экзамене.

Назови меня как хочешь, — сказала она наконец. — И я проверю, насколько твоё чувство юмора действительно горько-ироничное.

Рэн задумался. Дождь, мост, город. Чёрное кольцо, светящиеся прожилки. Странный исчезнувший мужчина. Фрагмент, который шутит. Ему хотелось назвать её чем-то очень простым. Невыдуманным.

— Нить, — сказал он.

Почему?
— Потому что обычно я распадаюсь на куски. А ты — вроде как связываешь.

Принято. Я — Нить.
Агент Рэн, у нас есть ещё одно крошечное дело.

— Сколько ещё этих… крошечных дел?

Столько, сколько нужно, чтобы чаши перестали качаться. Для начала — твоя.

Рэн подошёл к мосту и остановился. Где-то вдалеке скрипнула железная арка — знакомый гул, от которого трясутся поручни. Он положил ладони на холодный металл и понял, что его пальцы больше не дрожат. Кольцо сидело на месте — чужое и родное одновременно.

— Хорошо, Нить, — сказал он. — Слушаю.

У перекрёстка справа — чёрная машина. Водитель спорит по телефону, дверь приоткрыта. Через сорок две секунды мимо пройдёт высокий парень. Он заденет дверцу бедром и рявкнет: “Закрывай!”. Водитель сорвётся, ответит грубо. Слово за слово — и вот у тебя драка. Через два часа у парня будет рассечение брови, он сорвётся на сестру, и она — уйдёт из дома в бурю.
Попроси водителя закрыть дверь. Спокойно. Сейчас.

— И всё?

И всё. Локальный баланс — это скука. Но скука спасает.

— Тогда пошли спасать скукой, — сказал Рэн и усмехнулся. Сам себе он удивился: давно не усмехался.

Он шагнул с площадки. Подростки на углу уже не спорили — просто смотрели в пустоту, как люди после громкой песни. Чёрная машина действительно стояла у бордюра, дверь — приоткрыта. Мужчина внутри жестикулировал, как будто собеседник мог видеть его руки.

— Извини, — сказал Рэн, подходя ближе. — Дверь… закрой, пожалуйста. Тут люди ходят.

— А тебе какое дело? — раздражённо отрезал водитель, даже не взглянув.
— Мне — никакого, — ответил Рэн. — Но тому, кто пройдёт через сорок секунд, — будет.

Водитель сначала нахмурился, потом — наконец посмотрел. Их взгляды встретились на секунду — и этого хватило. Мужчина коротко выругался, щёлкнул замком, закрыл дверь и отвернулся обратно к телефону.

Через сорок две секунды высокий парень прошёл мимо — не задев ничего и никого. Просто прошёл. Как вода. Как дождь.

СИСТЕМА/Нить: Баланс MN-3: +1 к справедливости.
Монеты: +1.
Совокупный итог пролога: +3 к справедливости, —1 к хаосу. Хорошее начало, Агент.

— Меня всё ещё зовут Рэн, — сказал он.

Хорошее напоминание. Я люблю имена.

Он снова посмотрел на реку. Вода бежала, как и прежде. Город шумел, как и прежде. Дождь лил. Ничего не изменилось — и изменилось всё. Маленькие сдвиги, которые никто не заметит, кроме тех, кому они достались. И, может быть, кроме той, что теперь жила где-то между его висками и кольцом на пальце.

— Ты сказала — аномалия, — вспомнил он. — Значит, есть другие кольца?

Есть. Разные. Некоторые — как мои братья и сёстры, некоторые — как далекие соседи. Одни — немые. Другие — слишком громкие. Твоё —… другое.
Примечание: твой носитель — тоже другой.
Это комплимент, в случае если ты сомневаешься.

— Я сомневаюсь всегда, — честно сказал Рэн. — Но спасибо.

Тогда — последнее на сегодня. Калибровка личности агента.
Вопрос: ты спасёшь того, кто не просит о спасении, если это сломает чью-то справедливость?

Рэн молчал. Дождь шуршал. Поезда гудели. Вода была вода. И город был город. Ответа не было — пока.

— Я… попробую услышать, — сказал он наконец. — Прежде чем решать.

Принято.
Тогда добро пожаловать, Агент Рэн.
Са́йка — твоя стартовая точка. Не самый удобный город. Но достаточно честный.

— Это ты сейчас о городе или обо мне?

О вас обоих.

Он усмехнулся второй раз.
— Пойдём домой, Нить.

Пошли.
И не забудь: полотенце насквозь. Тебе ещё учиться жить. Не только спасать.

Когда он поднимался по лестнице к своей квартире, лампочка на пролёте моргнула и погасла. Кто-то ругнулся за стеной. Соседская собака тявкнула два раза и замолчала. Рэн вставил ключ, задержал дыхание — и почему-то улыбнулся. Комната встретила его знакомым холдом. Он сунул полотенце на батарею, поставил булку на стол, не трогая, и сел на край матраса.

Кольцо слабо светилось — только изнутри, как уголь, который уже почти остыл, но всё ещё помнит огонь. Он поднял руку на уровень глаз.

— Мне нельзя привыкать к тебе, — сказал он в пустоту. — Нельзя надеяться.

Не надейся. Действуй.
Завтра у нас будет первый квест уровня 1. Я приготовлю варианты.
И, Рэн…
— А?
Спасибо за кошелёк.

— Пожалуйста, — сказал он. И впервые за долгое время лег на матрас не лицом в стену, а лицом к окну. Дождь всё ещё шёл. Но его звук стал другим: не давил — убаюкивал.

Сон пришёл быстро. В нём были мост, вода и чёрные кольца, висящие в темноте — как звёзды, только из обсидиана. И где-то между всеми этими звёздами — тонкая Нить, которая училась шутить и завязывать узлы.

Утро Са́йки пахло мокрым бетоном и чьим-то кофе, который заварили при открытом окне. Рэн проснулся до будильника, сел, потер глаза. На столе лежала булка. Полотенце — тёплое. Кольцо — на месте.

Доброе утро, Агент.
Готов к скучному героизму?

Он посмотрел в окно. По улице шёл высокий парень с неперевязанной бровью — нет, теперь без неё. Синдо вытаскивал из коробки новые полотенца и ругался на кого-то по телефону. Где-то за углом кто-то смеялся. И где-то… где-то Фуюми несла в файле новые бумаги и не знала, что у неё больше шансов на “да”.

— Я готов, — сказал Рэн.

И дождь наконец-то стал просто дождём.