Комплимент

Это путешествие нужно было совершить давным-давно.

Коперник-3 встретил Воропаева безукоризненной чистотой космопорта им. Седова, без такой обычной для больших, оживлённых миров суеты и хаоса.

Окинув взглядом бордовый костюм-тройку от «Генри Андо», чёрно-белый в полоску галстук от «Чарльза Танаки» и кожаные туфли с острым носком от «Ричарда Ито» девушка-сикомэ с необыкновенными цвета морской волны глазами приветливо улыбнулась доктору и вернула ему документы.

- Даже не спросите о цели визита? – улыбнулся в ответ Владимир Александрович пряча электронный паспорт во внутренний нагрудный карман пиджака.

- Наверное вы прилетели посетить могилу вашего отчима Александра Ивановича Плаксина, - честно ответила та, поправив правой рукой кобуру с автоматическим пистолетом неизвестной конструкции на бедре.

- Какая осведомлённость, - хмыкнул Воропаев, поудобнее перехватывая пальцами ручку чемодана.

Ладонь секунд-поручика в тот же момент взвилась к виску, и она звонко щёлкнула каблуками:

- Рады приветствовать вас на Копернике-3, камер-майор!

Стоящие вдоль стен впереди двухметровые штурмовики в защитной сине-красной броне повторили движение офицера вскинув подбородок вверх.

- Многообещающе, - произнёс с некоторой толикой раздражения Воропаев, оставляя позади паспортный контроль. – Инкогнито нарушено…

* * *

Нет, снаружи громады купола космопорта доктора никто не ждал. Зря опасался. В лицо Воропаеву дохнуло запахом свежей листвы, газонов и… сдобы. Пахло сладким тестом как в детстве с маминой кухни.

Напротив, на другой стороне улицы располагалась самая настоящая кондитерская возле витрины которой мужчина задержался на несколько минут разглядывая разложенные там аппетитные лакомства. И чего тут только не было – пирожные с заварным кремом, косички, кексики, корзинки с разными вкусами… ммм. И все свежее, без всякой вакуумной упаковки. Покупать доктор ничего не стал, так как плотно позавтракал перед приземлением, но мысленно решил, что на обратном пути обязательно посетит кондитерскую. Странно, но двухэтажное здание смотрелось здесь весьма органично, впрочем, так же, как и соседнее. Кажется, это была шоколадница где, вот же диво, люди, сидя за столиками с кружками и чашками читали настоящие бумажные книги. А дальше по улице книжный магазин где наряду с электронными книгами, гологазетами и голожурналами, на полках стояли новенькие пухлые томики в разноцветных обложках. Даже страшно представить сколько такая книжечка стоила во внутренних мирах, а тут её читают в кафе…

Взглянув на стоянку роботакси и взвесив чемодан в руке, Воропаев решил просто пройтись по городу и не пожалел об этом.

Во-первых, его сразу поразило наличие огромного количества деревьев в черте города. Деревья раскинув свои кроны тянулись цепочкой вдоль каждой дороги, большое количество парков и скверов тоже привлекало внимание. Причём несущиеся в воздухе автомобили огибали зоны отдыха, не мешая горожанам наслаждаться голубым небом и облаками. Наверное, такое он видел только на Земли или на приграничных «отсталых», как иногда их называли, планетах прошедших полный цикл терраформирования. Прохожие спешили по своим делам приветливо здороваясь друг с другом, обмениваясь репликами, останавливались возле голоэкранов с новостями. Половина горожан была в военной форме или в одежде её напоминавшей.

Во-вторых, Воропаев обратил внимание на то что многие тут были вооружены. Даже молодые люди. Мимо него на самокатах на магнитной подушке пронеслась группа девчонок лет шестнадцати. У двоих из хохотушек за спиной были настоящие штурмовые винтовки, что-то вроде укороченной «Ашки». Но чаще всё же на глаза попадались кобуры с пистолетами и пистолетами-пулемётами. Доктор тут же вспомнил, что ромеи-фобосы каким-то образом воздействовали на психику взрослых подавляя её, а вот на детей и подростков этот трюк не действовал. И подразделение включающее в себя ребёнка успешно выполняло задачу.

В-третьих, город имел четкую (он бы даже сказал хорошо продуманную) планировочную структуру и ясное сложившееся функциональное использование городских территорий - чёткие линии от окраин к центру. Улицы широкие, хоть танковую колонну гони. Много раз доктор останавливался над немного выступающими из тротуара геометрическими квадратами, овалами, кругами и он прекрасно знал, что это. По улицам были щедро разбросаны автоматические турели, ракетно-залповые и огнемётные установки. Пара секунд и поднявшаяся из земли огневая точка готова к бою. В микрощелях даже пыль набиваться не успевала, что указывало только на одно - за оборудованием постоянно ухаживали следя за его исправностью. Жилые дворы (располагавшиеся по обе стороны от дороги) тоже засаженные деревьями, цветами, детскими и спортивными площадками в случае необходимости изолировались поднятием единой стены, а каждый дом превращался в огневую точку, что и не удивительно с таким-то количеством оружия на руках населения. Автоматические бронеставни справа от каждого из окон, готовы были защитить владельцев квартир, но сейчас они были неактивно и выкрашены в цвет стен здания, как правило белый, персиковый или любой другой. В нужный момент всё это станет кирпичиками обороны города.

Зайдя в один из дворов, Воропаев с удивлением наблюдал за группкой ребятишек лет десяти. Пару мальчишек в маленьких, но самоделишних кубанках с красным и синим верхом (доваторцев в городе вообще было много, да и над космопортом висели узкие хищные силуэты «Шашек» и «Саблей» - боевых космических кораблей соответствующих имперским крейсерам наводящих ужас на врагов своей мощью и скоростью), двое разнополых сикомэ чуть-чуть отличавшимся по цвету кожи от сверстников, и мальчишка с девчонкой судя по всему двойняшки в одинаковых футболках и шортах, подтягивались на спор на турниках. Победитель – курносый мальчишка закричал от радости запрыгав на месте. Что-то звякнуло, заиграла победная музыка и в прямоугольном аппарате похожем на торговой аппарат с закусками, стоявшем в углу двора открылось отверстие из которого победитель достал бутылку сока. В воздухе появилась надпись: «Боря Подгорбунский турник, 15 подтягиваний. Молодец».

Точно такие же надписи только с фотографиями парили в воздухе над каждым двором: «Маша Филиппова 10А – 77 очков в тире. Сложность №3» или «Егор Наговицын 9б, первый в дистанции - 3 км, пересечённая местность». Что-то вроде доски почёта заставляющей других не уступать лидерам. Но физуха это ладно, а как вам: «Андрей Коробейников 8Г, победитель городской олимпиады по химии?»

В другом дворе парни лет пятнадцати метали в ростовую мишень изображавшую гуманоидный силуэт окружённый белым сиянием метательные ножи, а группка мальчишек помладше наблюдали за этим. С десяти шагов металлические полоски ловко впивались в голову и конечности ромеев, ни одного промаха.

- Вить, а Вить, дай покидать?! – заканючил один из школьников подёргав за рукав взрослого.

- Скоро свой получишь и будешь кидать! – сказал как отрезал первый.

- Ещё не скоро, целых полтора года ждать!

- Оружие заслужить надо, - осадил мальца второй подросток бросая в мишень свой нож.

- Вам то хорошо. Через год уже настоящие носить разрешат, - поддержал товарища один из школьников.

- Дурак ты Мишка, - тут же осадил его первый. - И чего тут хорошего? Оружие — это не игрушка, а большая ответственность между прочим…

Вот так слова. Не каждый взрослый это понимает. И всё-таки в голову доктора не приходило, что Коперник-3 это большой военный лагерь (злые языки утверждали так с завидным постоянством). Нет, люди здесь смеялись, дружили, любили, жили на полную катушку, как и на других планетах, с одним лишь отличием – они ждали врага и не боялись его.

Интересно что почти все улицы в городе назывались именами людей, а автомобили (Воропаев не встретил ни одной знакомой марки из внутренних миров) сплошь в честь городов-героев Великой Отечественной войны – Севастополь, Керчь, Москва, Смоленск, Сталинград. Между прочим, последний - популярная марка уже идущая на экспорт. Например в мирах Синдиката такая машинка строила как элитный лимузин.

Что-то заставило доктора повернуть голову вправо и глаза его полезли на лоб. Мимо по специальной дорожке, идущей параллельно с тротуаром для пешеходов важно шествовала вереница боевых шагоходов. Машины вращавшие стволами крупнокалиберных пулемётов и мелкокалиберных пушек, были стильно раскрашены изображениями кавалеристов, красных звёзд, различными вариантами знамени Победы, ещё какими-то сценками из истории государства, но на каждой на спине стоял четырёхзначный номер. В последнем роботе, больше напоминавшем увеличенный в размерах «Барсук» (на корпусе была нарисована маленькая девочка с корзинкой в платье и в красном платочке возле деревянной избы из которой в окошко выглядывала медвежья морда в будёновке) колпак кабины был распахнут, благодаря чему Воропаев рассмотрел пилота. Кареглазый мальчишка лет пятнадцати-шестнадцати подняв забрало шлема и подперев лицо ладонью разговаривал с кем-то по личному коммуникатору. Впрочем, с кем тут же стало ясно.

- Мам, но я обещал ребятам что схожу с ними в горы. Слово надо держать… да сделаю я уроки! Не переживай! Ты же знаешь, товарищ капитан меня с соревнований снимет если я оценки за четверть испорчу…

Только покачав головой от удивления, доктор увидел название проспекта впереди. Шар с голограммой над головой гласил: «Проспект Плаксина».

* * *

А ещё тут был стадион им. Плаксина и Дом творчества юных им. Плаксина и пара улиц названных в честь его отчима. Хотя мысленно Воропаев всегда называл Александра Ивановича - отец.

Так он прошлялся по огромному городу ещё часа три-четыре. И нигде не заметил ни грязи, ни мусора, да что там, даже облупившейся штукатурки на стенах не видел. Смесь воплотившейся в реальность советской ностальгии и современных технологий, вот чем был на самом деле Суворов. Сидя на лавочке в «Парке им. Котова» перед бронзовой статуей Котова, доктор с аппетитом поглощал вкуснейший пломбир в вафельном стаканчике и думал о том, что люди тут счастливы. Даже не верится, что когда-то эта колония столкнулась с испытаниями, которые чуть не уничтожили её. Приятно было сознавать, что Александр Иванович (отец) погиб не напрасно.

- Как вам мороженное? – раздалось над самым ухом из-за чего Воропаеву стоило больших усилий, чтобы не показать, что его застали врасплох. А ведь это было ой как нелегко.

Рядом на лавочке сидел седой старик с тросточкой в вязанном жёлтом кардигане с несколько вытянутыми локтями и стоптанных коричневых ботинках. Несмотря на возраст спина старика была прямой, а взгляд серо-голубых глаз ясным.

- Очень вкусно. Давно такого не ел.

- Думаю, что никогда не ели. Всё настоящие, никакой химии. Такое только у нас. Его Величество каждый год у нас тонну такого заказывает для себя.

Взглянув на последний кусочек холодного лакомства Воропаев с удовольствием отправил его в рот и вытер носовым платком губы.

- Вы местный? – спросил он собеседника зная заранее ответ.

- Самый что ни на есть местный, - кивнул старик и рука его крепко, совсем не по-дедовски, сжала рукоять трости.

- Значит прибыли с колонистами и участвовали в войне с ромеями?

- Всё верно.

- А вы знали Александра Ивановича Плаксина?

Старик на пару мгновений задумался, а затем будто погрузившись в воспоминания тепло, одними губами улыбнулся.

- Конечно. Его все знали.

- Он мой отчим.

- Да что вы говорите? – дед резко развернулся к Воропаеву обшаривая его взглядом с головы до пят.

- Честно.

Мимо лавочек над асфальтированной дорожкой пролетели милицейские дроиды.

- Прилетели посетить могилу?

- Да, вот решил наконец-то.

- А чего же вы только сейчас надумали?

Доктор окинул взглядом гуляющих вокруг горожан, смеющихся детей, счастливых мужчин и женщин.

- Откладывал, боялся, что мне не понравится то что я увижу и решу, что он погиб зря.

- А сейчас как думаете? – голос старика вкрадчиво проник в душу камер-майора.

- Понравилось. За такое и погибнуть не жалко.

Где-то высоко-высоко над головой пролетела тройка тяжёлых орбитальных истребителей оставивших в небе белые росчерки.

- А давайте я отвезу вас на его могилу. Хотите? – не дожидаясь ответа старик шустро вскочил на ноги.

- Хочу.

* * *

Глиняный лебедь сделанный Вовкой Воропаевым в возрасте шести лет встал на отшлифованную поверхность красного гранита. Эту поделку он подарил своему приёмному отцу. Улетая он оставил её на кровати в комнате приёмного сына. Вот только зачем?

Целая гора свежих цветов несколько удивила доктора, но вереница семилеток в красных галстуках буквально у него на глазах возложившая новую порцию роз расставила всё по местам.

- Это что пионеры? – навалившись на ограждение вокруг озера, на котором плавали настоящие лебеди спросил странного старика он.

- Знаете кто это такие? – трость в худых пальцах ловко крутанулась на месте.

- Знаю.

- Они самые.

Ватага мальчишек-первоклашек с каким-то непонятным восторгом запускала самодельного воздушного змея и это несмотря на то что в магазинах было полным–полно игрушечных квадрокоптеров и других устройств на пультах управления.

- Так странно. Александ… отец, очень любил лебедей. Говорил они символизируют настоящую верность. А тут на месте его смерти столько этих птиц. Их что правда привезли с Земли?

- Ничего странного, - пожал широкими плечами дед. - Саша не раз говорил мне об этом и даже стихотворение читал про этих птиц. Когда остатки корабля ромеев подняли, образовался котлован. Куницын предложил превратить его в озеро.

- Стихотворение? – рука Владимира Александровича замерла в воздухе.

Сомненье солнечного дня,
Среди стареющих аллей,
Среди осеннего огня,
Мой лебедь, душу пожалей - проскандировал пожилой мужчина.

Воропаев поднял голову. Посмотрел на собеседника и продолжил:

Коснись пером осенних вод,
Листву сомнений разгони,
Чтоб отражался небосвод,
Сейчас и в пасмурные дни!

Глаза доктора потемнев сверкнули, и он посчитал, что хватит уже притворства:

- Кто вы?

Прозвучавшее совсем не смутило собеседника. Улыбнувшись, на этот раз глазами, тот ответил:

- Моя фамилия Гамов.

Воропаев на секунду затаил дыхание и понял, что его всё же встречали. Да не просто, а первые люди Копернника-3.

- Ничего себе… вы всё ещё живой.

Старик рассмеялся приятным, уютным смехом.

- Буду считать это комплиментом.

Чтоб согревала осень нас,
И беды таяли вдали,
Мой лебедь листопады спас,
Пусть их развеют журавли!

Стильно одетая женщина в чёрном брючном костюме, белой сорочке (причёска с косой чёлкой удивительно шла ей), прочитала ещё один куплет старого стихотворения и не говоря больше ни слова провела миниатюрным медицинским сканером над лицом Гамова.

- Да нормально всё со мной, - попытался увернутся тот.

- Это уж Борис Борисыч, я сама решу. Сахар немного повышен.

- Ммм. Наверное, потому что мне девяносто шесть? – с сарказмом откомментировал диагноз Гамов.

- Наверное, потому что кто-то опять диету не соблюдает, - ловко парировала женщина. Вот пожалуюсь на вас Галине Николаевне.

- От твоей диеты у меня качество жизни падает.

- Ключевое слово жизни.

За пикировкой этой парочки было интересно наблюдать, даже лебеди на озере заинтересовались и начали подплывать поближе к берегу.

Гамов же тем временем всё-таки позволил женщине поухаживать за собой. Взяв горсточку протянутых ему разноцветных таблеток, он словно взвесил их в руке:

- Между прочим Владимир Александрович Дарья Игоревна видела как погиб ваш отчим. И даже попыталась ему помощь оказать из-за чего была тяжело ранена. Стрельников дай водички!

Последние предложение Гамова вроде бы было направлено в пустоту, но…

Тут уж камер-майор всё-таки вздрогнул. Буквально из ниоткуда, в воздухе рядом, возник вооружённый до зубов тяжёлый штурмовик, протянувший старику закованной в перчатку рукой пластиковую бутылку с водой. На шлеме капитана красовался мультяшный рисунок грозной, но милой панды в шлеме с красной звездой (как видно юмор тут поощряется). Позади него тут же материализовалось ещё трое бойцов в незнакомой доктору броне.

- Сюрприз, - только и произнёс Воропаев, почувствовав скорее удивление, чем раздражение. – И для чего всё это Борис Борисович?

Старик не стал отпираться. Выпив таблетки, он снова присел на лавочку, правда совсем забыв про свою трость так и оставшуюся в руках женщины-врача.

- Хочу вам сделать предложение камер-майор. Предложение от которого вы не сможете отказаться.

- Самонадеянно.

- Отнюдь. Посмотрите направо.

По тропинке к скамейке шла группа людей. Штурмовики расступились, пропуская их, и тут уж Воропаев сам не усидел на месте.

- Паша! Баранов! Бутерус! Лена!

Старые друзья, которые не виделись много лет крепко обнялись, хлопали друг друга по плечам, спинам, смеялись. Доктор особое внимание обратил на Петрову так как часто вспоминал её. Выглядела Петрова просто отлично. Счастливая улыбка, на руке живым огнём блестело новое обручальное кольцо.

Елена Прекрасная обняла камер-майора последней и коснувшись щеки губами, сжав крепко руку прошептала:

- Спасибо за Кощея, Вова.

В голове Воропаева тут же возник образ высокого, худого, смешного парня с самой красивой улыбкой в мире. Пахорукова даже нормально похоронить не удалось. От тела ничего не осталось. Подорвал себя и товарищей не дав снять врагу тела на камеру. Совершил ещё один подвиг. Он был отличным офицером, классным сапёром, здорово играл на гитаре и пел старые песни от которых щемило в груди, и матёрые мужики украдкой утирали намокшие глаза. Погибший от рук Синдиката боевой товарищ несколько лет назад был отомщён руками Воропаева, но операция была секретная, знать об этом должны были считанные единицы.

- А мне то можно поздороваться? – незнакомый мужской голос вырвал доктора из воспоминаний.

Рослый, широкоплечий, симпатичный мужчина в форме полковника (на лице парочка мелких, но глубоких шрамов, движения резкие, на губах привычная ухмылка) протянул доктору руку.

- Анатолий Минин, - произнёс Воропаев перед тем как пожать ладонь кумиру миллионов подростков по всей вселенной. - Очень приятно.

- А мне то как приятно! Куницын сейчас на переговорах, но вечером пообещал быть. Жаждет с вами познакомиться.

- Где пообещал быть? – уточнил Владимир Александрович обменявшись взглядами с Барановым отрастившим настоящую бороду. Бутерус же почти не изменился, разве что лицо чуть заострилось, да несвойственный ему загар появился.

- У меня дома. На званном ужине.

Этот голос Воропаев никогда и не забывал. В шикарном сером костюме от «Демилова-Лурье» к ним подошёл легендарный командир Корсаров, а теперь консул Виталий Корсаков. Доктор чисто профессионально отметил, что товарищ набрал пару-тройку килограммов, но всё равно оставался красавчиком. Обвив рукой талию Дарьи Игоревны, он нежно поцеловал её губами в шею.

- Как дела дорогая?

- Борис Борисыч опять диету не соблюдает, - пожаловалась та супругу.

Корсаков же встретив тяжёлый взгляд Гамова поднял руки ладонями вперёд, как бы капитулируя и рассмеялся:

- Ну это вы уж давайте между собой, милая. Мне с товарищем полковником ссориться не с руки. Да и мы с ним в разные игры играем. Он в шахматы, я в шашки.

Следующая фраза Виталия была направлена к Владимиру Александровичу:

- У меня к тебе разговор.

- Уговаривать остаться будешь? – угадал Воропаев с удивлением разглядывая протянутый ему Пашкой бумажный пакет с пирожными из кондитерской.

- Не то чтобы уговаривать… просто наших тут много, и ты нам нужен.

- У вас тут и так всё отлично, - запах сдобы, корицы и ванили сводил с ума.

Гамов издал звук похожий на клацанье затвора из-за чего улыбки присутствующих быстро сползли с лиц.

- Хм, мы тут ДОКТОР между прочим не развлекаемся, а готовимся к вторжению!

Лебеди, всё это время разглядывающие людей на берегу, словно испугавшись чего-то поторопились отплыть подальше. Несколько слов, а сколько эмоций в них вложено!

- Думаете будет?

- Обязательно будет.

С минуту все молчали, а затем Минин оглядев стоявших вокруг товарищей потёр ладонями друг о друга.

- Будет и будет. Давайте решать проблемы по мере их наступления. Предлагаю продолжить разговор за столом. Короткий аперитив так сказать, за встречу. Бурбон «Максимов»? Наливать будет сам Максимов.

Все согласились и дружно направились в сторону выхода из парка. Все кроме Гамова. Раздражённо махнув седой головой, старик вернулся на лавочку уставившись на озеро с величественно проплывающими туда-сюда лебедями.

- Идите я ещё посижу. ВСЕ ИДИТЕ! Стрельников свободен!

Спорить никто не решился. Вообще с Гамовым спорить видно было бесполезно. Но Воропаев всё же сделав два шага вперёд коснулся кончиками пальцев его плеча:

- А можно я тоже посижу с вами?

Корсаков позади начал подталкивать товарищей и супругу к выходу. Оглянувшись через плечо и не обнаружив там никого кроме камер-майора, так и не выпустившего из рук свой чемодан, старик просто коротко кивнул:

- Можно. Садись.

Доктор столько слышал про этого человека. Человека легенду. Много ли в Империи людей отказавших Его Величеству? Наплевавших на титулы и звания? Ещё меньше тех кто смог заставить Александра V прилететь к нему. Гамов - живое воплощение Коперника-3. Без него не было бы у этих мужчин, женщин, детей никакого будущего. Он спроектировал и создал победу и сейчас не опускает руки готовясь к новой схватке.

Пошуршав бумажным пакетом Воропаев с удовольствием откусил кусочек от пирожного с заварным кремом.

- Ммм, вкуснятина! Берите полковник, берите, вашей надзирательницы тут нет.

Гамов не заставил себя уговаривать выбрав безешку покрытую шоколадной крошкой.

И доктор понял, что это путешествие нужно было совершить давным-давно.