Контракт на чувства. Между долгом и сердцем

-- Ну и что ты собираешься делать?

Голос подруги вырвал Еву из хоровода мыслей, которые нескончаемым вихрем крутились в голове с того самого момента, как она переехала. Она думала обо всём на свете: о семье, оставшейся в родном городе — маме, папе, сестре; о Фреде, который уехал по работе в другой город и оставил её одну в новом доме. Даже рядом с ним Ева не могла избавиться от чувства одиночества и пустоты.

— С чем? — растерянно переспросила она.

Подруга удивлённо приподняла бровь:

— Ау, ты где, Ева? Я же только что предложила устроить вечеринку по поводу переезда!

— Без Фреда как‑то неудобно…

— С ним ты вообще ничего никогда не сделаешь!

— Но как ты предлагаешь это так быстро организовать? И кого я позову? Я знаю только тебя да пару ребят из бара, с которыми работаю.

— Нам, по всей видимости, не нужна уйма народу. Достаточно будет тебя, меня и Джона. Может, если ты разрешишь, он позовёт пару‑тройку своих друзей.

— Хорошо, делай как знаешь.

— Что значит «делай как знаешь»? Что за упаднические настроения? Подруга, нужно радоваться!

И правда, было чему радоваться: из маленького захолустья удалось выбраться в большой город, найти работу — пусть не мечту, но всё же; жить не в тесной квартире, а в доме в тихом районе. Правда, дом почти пустой: готовы только кухня, одна спальня и санузел, в гостиной стоит лишь диван. А «парень мечты» уехал на важное собрание. Да и вообще — мечты ли он? Или он больше нравится родителям Евы, чем ей самой? Возможно, поэтому она такая грустная и задумчивая.

Договорившись с подругой о завтрашнем вечере, Ева легла спать. Утром очень рано звонок в дверь разбудил её — на пороге стояла Майя, та самая подруга.

— Я так и знала, что ты забудешь! Давай просыпайся — и помчались в магазин.

— Зачем?

— Ты собралась в пижаме быть на своей же вечеринке?

— У меня, наверное, есть что надеть… — неуверенно протянула Ева.

Скептический взгляд Майи и скривлённые накрашенные губы ясно говорили: «Я тебе не верю». Ева вздохнула, впустила подругу и пошла собираться в магазин.

Она знала Майю со школы. Они встретились как две противоположности: активная и энергичная Майя и скромная, немного замкнутая Ева. С Майей всегда было бесполезно спорить — она стояла на своём, и Ева давно привыкла просто молча соглашаться.

По их плану, пока Ева и Майя будут в магазине, Джон — парень Майи — подготовит всё к вечеринке. Джон был загадкой: с виду обычный парень, но порой его связи и возможности поражали. Он помог найти работу, помог найти дом. К нему можно было обратиться с любым вопросом — он разрулит.

Ева немного переживала: кто будет на вечеринке? Что это за новоселье, на котором из двадцати человек она знает только двоих? И главное — как к этому отнесётся Фред?

Ближе к восьми вечера Ева сидела в спальне и рассматривала своё отражение в зеркале. Обычная девушка из обычного мира: рост не модельный, вес нормальный — не худая, словно тростинка, но и не пышка. Каштановые, ближе к шоколадному, волосы, светлые, больше зелёные, глаза, овальное лицо, прямой небольшой нос, губы, которые Ева всегда считала слишком пухлыми для своего лица.

Она встала — волосы волной спустились по плечам почти до пояса. Больше всего она любила свои волосы. Платье синего цвета казалось ей слишком коротким — его выбрала Майя. Впрочем, подруга была права: цвет действительно шёл Еве.

Грудь всегда была для Евы проблемой номер один. В детстве, когда у всех она росла, у неё — нет. Потом казалось, что она слишком маленькая, а позже — что слишком большая. Ева не достигла размеров Майи (пятый) или младшей сестры (третий), и именно поэтому считала, что у неё проблемы с мужским вниманием.

Второй проблемой были каблуки — точнее, то, как Ева их не любила. Но об этом знали только самые близкие.

— Долго тебя ждать? Гости уже считают меня хозяйкой вечеринки — устала отнекиваться. Весь вечер решила просидеть здесь?

— Я иду.

— Ох, какая же красотка! Не вешай нос, пошли веселиться!

Майя потянула Еву вниз, в шумную компанию. Ева никого не знала — и удивлялась, откуда взялось столько людей. Гости вели себя на удивление культурно: никто не валялся пьяным, не бил посуду, не устраивал драк.

Джон, когда его наконец нашли, знакомил Еву с некоторыми своими друзьями и знакомыми. Она не запоминала имён. Но тут Майя судорожно дёрнула её за руку и чуть не пропищала:

— Смотри, смотри! О боги! Джон, только не говори мне, что ты её знаешь!

Такого восхищённого взгляда по отношению к женщине Ева ещё не видела у подруги. Джон мило улыбался и потянул их в сторону дивана, который стоял спинкой к ним. Там, видимо, до этого лежала девушка — теперь она поднялась, приведя Майю в восторг.

Высокая, стройная, невероятно красивая, с длинными прямыми гладкими волосами модного платинового блонда. Она была прекрасна — только глаза холодные, словно лёд.

«Эльза. И имя подходящее», — подумала Ева.

— Вы всё же смогли приехать! — Джон через спинку дивана потряс ногу ещё одного человека, который лежал так, словно ему нет никакого дела до происходящего.

Ева и Майя стояли в стороне и наблюдали, как Джон, облокотившись на спинку дивана, беседует с тем, кто там отдыхал, а рядом стоит надменная блондинка, ухмыляясь.

Парень, лежавший на диване, поднялся. Джон позвал Еву и Майю, а блондинка повисла на нём. Перед тем как идти, Майя буквально расплылась по полу — не в переносном смысле, а в самом прямом. Она тихо то пищала, то мяукала — разобрать было невозможно.

— Майя, Ева — это Кай. Кай — это Ева и моя Майя.

— Привет, — лениво протянул Кай и улыбнулся.

Майя не могла вымолвить ни слова. Ева кивнула в ответ и направилась на кухню. Она всегда старалась избегать таких опасно красивых мужчин.

Кай был другим. Невероятно красивым, словно созданным искусственно. За годы учёбы и работы Ева видела много мужчин, но почти не обращала на них внимания, сосредоточившись на накоплении денег для лечения отца, а после поступления. Ей уже 24, а за плечами — только школа.

А он… Он был гармоничен — без следов пластики или ботокса, но настолько совершенен, что у Евы не укладывалось в голове, как природа могла так щедро распорядиться генами: рост, сложение, лицо, глаза — и эта нагловатая уверенность в себе. Он знал, что самый шикарный в радиусе десяти, а то и ста километров.

Когда Ева вернулась в гостиную, она увидела, как Кай и Эльза поднимаются по лестнице на второй этаж — медленно и плавно, словно их снимает сотня камер.

— Ты представляешь, Ева? Ума не приложу, откуда Джон знает Эльзу. И я поверить не могу, что он знает Кая и молчал столько времени! Ох, божечки, как же он красивый… А голос какой!

— Как у ленивого кота, — буркнула Ева.

— Кота? — не успела удивиться Майя, потому что вниз по лестнице, словно сумасшедшая, прибежала Эльза с криками:

— Помогите!

Вверх сразу побежали Джон и ещё двое парней. Ева и Майя последовали за ними.

Наверху, в пустой комнате, куда ещё не завезли мебель, на полу лежал без сознания Кай.

— Что ты ему дала? — резко спросил крепкий парень, обращаясь к Эльзе, которая стояла у входа в комнату.

— Ничего! Мы просто разговаривали. Он что‑то принял в клубе, а потом перед вечеринкой… Я не сумасшедшая, чтобы приносить такое в незнакомое место! — в её голосе звучала искренняя тревога.

— Проследи, чтобы никто не вызвал скорую и чтобы никаких фото в сеть, — бросил парень второму спутнику, поднимавшемуся следом. Сам же развернулся и пошёл вниз.

Ева наблюдала за происходящим словно сквозь туман — не до конца осознавая реальность. Снизу донеслись громкие крики: «Вечеринка окончена, расходимся!» Эльза тоже поспешно уехала. В доме остались только Джон, Майя, двое парней, Ева и Кай.

— Ты притащил в мой дом наркотики! — шёпотом накинулась Ева на Джона. — Не хватало, чтобы он тут умер от передозировки! Ты вообще думал, что делаешь?

— Я не могу ручаться за всех своих друзей, — устало ответил Джон. — Может, просто голова закружилась… Майк, как он? — обратился он к крепкому парню.

— Нормально. Я поставил ему капельницу и сделал укол. Его нужно оставить на ночь. Эльза обещала передать, чтобы утром за ним приехала машина. Я предупреждал его сто раз… Хорошо, что у меня в машине после смены остались медикаменты.

В комнату заглянул второй парень:

— В сети пока тихо. Вы простите, я поеду — утром на работу.

Попрощавшись с ним, уехали Джон и Майя. Подруга явно чувствовала себя виноватой и не хотела оставлять Еву одну. Но выбора не было.

Ева спустилась вниз, чтобы убрать и вымыть посуду. Она изо всех сил старалась выбросить из головы случившееся. Майк — судя по всему, врач — остался со своим пациентом.

«Хах, не идеальный, оказывается, — усмехнулась Ева про себя. — Только картинка, а на деле — наркоман».

Чуть позже на кухню пришёл Майк.

— Как дела? — спросил он.

— Спит, — коротко ответила Ева.

— Кофе?

— Не откажусь. Сколько уже времени?

— Ложись спать. И, пожалуйста, извини от всех нас — особенно от Кая и Эльзы.

— Ага, особенно от неё, — фыркнула Ева.

Майк усмехнулся — было ясно, что Ева попала в точку.

— Ты не думай, это не всегда так. И, пожалуйста, не распространяйся никому.

— Всё хорошо, не переживай. Можешь ехать домой. Я справлюсь.

— Серьёзно?

— Да. Я смогу снять капельницу. У меня папа давно болен, так что курс медсестёр я прошла в боевых условиях.

— Ну, тогда я спокоен. Он проснётся, будет не в настроении — не слушай ту ересь, что он будет нести. Спасибо. Вот мой номер телефона. Если пациент разбуянится, просто скажи ему, что наберёшь меня.

— И он успокоится? Станет тихим как мышь?

— Угадала, — улыбнулся Майк.

Он допил кофе, попрощался и, уходя, сказал: «Спасибо за вечеринку». Кажется, он был единственным, кто это сделал.

Еве он понравился: добрый, открытый, весёлый. Видно было, что искренне заботится о своих пациентах. А вот пациент…

Тихо, стараясь не шуметь, Ева вошла в спальню, где на её кровати лежал Кай. Даже в таком состоянии он вызывал в ней странное чувство неловкости — просыпались старые детские и подростковые комплексы.

Он спал — тихий, красивый, спокойный. Черты лица безупречны, длинные ресницы отбрасывали тени на скулы, губы манили прикоснуться. Взгляд скользнул ниже: шея, расстегнутая рубашка… Можно было бы рассмотреть его всего. И никто бы не упрекнул, если бы она коснулась губами ямочки у основания шеи.

Еве показалось, что она уже тянется к нему, но тут же очнулась, покраснела и поспешно выбежала из комнаты.

«Это не человек — это проклятие. Секс ходячий», — мысленно выругалась она.

Остаток ночи Ева ворочалась на диване в гостиной, безуспешно пытаясь уснуть. В голове крутились мысли: он лежал на этом диване, его длинные густые ресницы, манящие губы, шея, ключицы, загар…

Она вскочила почти со звериным рыком:

— Что же это такое?! Я о Фреде так думать не могу!

Поднялась наверх и как раз вовремя сняла капельницу. Проверила пульс, дыхание — он всё ещё спал.

Теперь ей совсем не спалось. Ева дотронулась до его руки — просто чтобы убедиться, что всё в порядке. Злость закипала внутри. Она решила, что кофе поможет отвлечься, а утром всё это закончится. Через три дня вернётся Фред — и с ним в кровати она всё забудет.

Но Фред… С ним всё было как‑то механически — без эмоций и чувств, словно рабочие моменты.

Сидя на кухне с чашкой кофе, Ева смотрела на своё отражение в поверхности кофеварки и убеждала себя:

«Только вспомни, почему он здесь. Вспомни Эльзу. А теперь посмотри на себя. Вновь размечталась о невообразимом. Расслабься, соберись. Не будь размазнёй. Сказали, машина будет к семи. Иди и совершенно серьёзно буди его, выпроваживай. Да, абсолютно серьёзно».

Отставив кружку, она решительной походкой направилась наверх. Уже у лестницы шаг стал медленнее, а к спальне она почти кралась.

Кай спал, перевернувшись на живот. Из‑под пледа, которым Ева его укрыла, свисала нога. Она аккуратно потянулась поправить плед…

— Что ты делаешь? — услышала она хриплый сонный голос.

Ева едва не отпрыгнула.

— Ничего не помню… Если что‑то было… — Он запнулся, подбирая слова. — Я либо сразу извиняюсь, потому что, как бы тебе ни хотелось, это была случайность. Либо спрашиваю цену твоего молчания.

— Ты вчера отрубился у меня дома. Чуть кони не двинул от передоза. В семь часов будет машина, — отрезала Ева.

— Честно? — в его голосе прозвучало неподдельное удивление.

Ева уже хотела уйти, хлопнув дверью, но этот вопрос остановил её.

— Что?

— Не врёшь? Я всю ночь вот так тут лежал, а ты никого не позвала? Ничего не опубликовала? Не продала фото? Не пригласила ТВ?

— Зачем? — удивилась она в ответ.

— Я просто спал? — Он всё ещё не мог поверить. На секунду его лицо словно погасло, будто он ожидал чего‑то другого.

— Я пойду приготовлю кофе и завтрак, — воспользовалась моментом Ева.

Пока кофе угрожающе подбирался к краю турки, она думала: «Даже только проснувшись, он выглядит красивее меня».

Кай появился на кухне, облокотившись на дверной косяк.

— Извини, что так вышло. Мы с Эльзой немного поспорили, а дальше я не помню. Если хочешь компенсации за неудобства…

— Спасибо будет достаточно, — перебила его Ева, не дав договорить.

Телефон Кая моргнул экраном. Он поставил кружку и направился к выходу. Ева последовала за ним.

Уже на пороге он развернулся. Медленно взял её руку, поцеловал и, глядя прямо в глаза, прошептал с необычной для него интимностью:

— Прощай, Ева. Спасибо.

Ева захлопнула дверь и без сил опустилась по ней вниз. Голова гудела. «Неужели я была похожа на Майю? — подумала она. — Та тоже расплывалась в лужу, только увидев его».

«Кто же ты такой?» — задалась она вопросом и потянулась к ноутбуку, но вспомнила: интернет ещё не подключили — обещали через три дня. Телефон, как всегда, ловил скверно. Позвонить Майе? Та не отвечала.

…

В это время большая чёрная машина стремительно неслась по городским улицам. Внутри сидел Кай, делая вид — или не очень стараясь его делать, — что слушает Кейт, которая что‑то эмоционально говорила по видеосвязи:

— Я для тебя всё, ты понимаешь это? Почему ты исчезаешь? Именно сейчас, когда нужно больше работать! Ты знаешь, сколько осталось до конкурса? Ты меня совсем не слушаешь! Немедленно приезжай в офис!

— Привет, Кейт. Начнём с этого. Сначала я приму душ и переоденусь. Пока, Кейт, — спокойно ответил он и отключил звонок.

Водитель мельком взглянул на него через зеркало.

— Домой, — бросил Кай, развалившись в кресле.

Под тёплыми струями душа он не мог избавиться от мыслей об Еве. «Почему ей ничего не было нужно? — размышлял он. — Она не восхищалась, не вешалась на шею, не тащила в постель. Она словно не знала, кто я такой… Странная девушка. С веснушками."

Где‑то глубоко внутри него проснулась давно забытая мягкость — то ли в голове, то ли в душе. Глядя в зеркало, он вдруг осознал: он совсем забыл, что такое душа.

Телефон завибрировал. Эльза.

— Милый?

— Да.

— С тобой всё хорошо? Ты дома?

— Да.

— Я сейчас к тебе приеду.

— Зачем? Разве вчера мы не всё обсудили?

Кай стоял в коридоре с полотенцем в руках, когда раздался звонок в дверь.

— Это я, милый! — пропела Эльза, врываясь внутрь. — Пошли мириться!

Она всегда так поступала после их ссор: внезапный визит, красная помада, шпильки, чулки, плащ, под которым либо ничего, либо кружевное бельё. Мастер мириться.

Но сегодня голова Кая раскалывалась слишком сильно, чтобы сопротивляться. Он сдался на её милость.

…

Вечером Ева обнаружила нечто странное: в ручку чашки, ее любимой чашки, из которой пил Кай, было воткнуто что‑то. Визитка. На ней — только номер. Ни имени, ни фамилии, ни адреса.

Глаза Евы округлились. «Ну и хам!» — подумала она, но всё же повесила карточку на магнитик у домашнего телефона.

Она отправилась спать, не заметив, как на телефон пришло СМС.