Контракт с Дьяволом

Как же я не люблю работать «с колёс». К моему великому сожалению это производственная необходимость. Босс ждать не любит. Крайне нетерпеливый тип. В то же время если бы он долго ждал, то мы все бы давно были на кладбище. Это только в фильмах или книгах боссы мафии никуда не спешат в действительности всё, наоборот. Взять хотя бы мой новый заказ. Свидетельница в деле, где мы немного пошалили в банке, между прочим, завтра утром будет у следака. Вот ты бы как поступил? В девять утра эта мымра уже будет писать на тебя заяву. Ей покажут фотки твоих приятелей и твою в придачу, и конечно же она всех опознает. Ты кинешься в бега, заляжешь на дно и будешь тихо пускать пузыри ближайшие пятнадцать лет. Такой, по-моему, срок давности за убийство. Если не больше. Одна истеричка ставит под удар весь наш дружный коллектив и меня заодно.

Меня зовут Георгий, он же Жора, он же Гоша, он же Кощей. Это мой псевдоним. Рост чуть выше среднего. Лишнего жира нет, физически развит, но не перекачан. В нашем деле качки не нужны. Коротко стрижен, тёмные глаза, большой лоб. Назвать меня симпатичным не повернётся язык даже у последнего оптимиста. Нос сломан, на лице полно шрамов мелких, но всё же. Тонкие губы, подбородок с ямочкой. Взгляд холодный спокойный. Вроде такое описание дал на меня один свидетель… ныне усопший. Я киллер.

У нас организованная преступная группировка, которая глупо подставилась неделю назад в банке. На дворе 1994-й, скоро Новый Год. Наш босс с группой товарищей и мной, в том числе недавно посетил руководство одного коммерческого банка. Разговор поначалу не сулил проблем. Всё шло тихо и мирно. Подопечный тряс гривой соглашаясь ввести в руководство банка нашего человека. У нас были далеко идущие планы и банк этот был далеко не первый. Сейчас мы уже крепко стояли на ногах под нами было достаточно объектов в Москве. Хотя, что я говорю достаточно… денег много не бывает. Авторитет у нас есть, и директор банка о нас знал от своих друзей. Оставалось только подписать бумаги, как вдруг этот конь педальный взбрыкнул. Приснилось что? Он открыл ящик стола, за которым сидел и вытащил реально «Смит и Вессон». Босс слегка обалдел от такого поворота. Его телохранитель Жгут тут же вытащил свой пистолет, но не успел. Директор оказался шустрее и засадил ему 38-м калибром точно в лоб. Следующим должен был быть босс, а этого произойти ну никак не могло, поэтому выстрелил я.

Не знаю, где учили директора играть в ковбоя, но со мной ему тягаться было бесполезно. Мой «ТТ» отработал штатно, глазёнки директора потухли. Из соседнего кабинета выбежал мужик и помчался по коридору. За ним рванул Кислый, послышался вскрик, и беглец с шумом упал, задев мебель. Тут же раздался женский пронзительный визг затем выстрел и стало тихо. Я поднял со стула пребывающего в трансе босса и вытолкал его из кабинета. На такую малость, как отпечатки наших пальцев в кабинете убиенного я даже не обратил внимания. Всегда можно сказать, что заходили сюда вчера. В коридоре валялась секретарша с аккуратной дыркой в пышной груди и лужей крови на ковре, чуть дальше зарывшись в шкаф торчали мужские ботинки сорок третьего размера. В конце коридора стоял Кислый со своей вечно постной физиономией.

— Что застыл? Жгута бери и тащи в тачку, — приказал я ему. Кислый улыбнулся. Жгут ему никогда не нравился. Жгут вообще ни с кем почти не общался. Характером обладал крайне несносным и слыл молчуном. Теперь уже и не скажет ничего даже если и захочет. Мы специально пришли вечером, когда весь персонал уже ушёл из банка, поэтому нам никто не встретился по пути вниз. Были ещё два охранника, но это были наши люди, которые стёрли записи с регистратора видеонаблюдения. У дверей нас ждал Лёха на джипе. Жгута в багажник, а сами в салон и по газам. Словно почувствовал что-то, я обернулся. Мне показалось что на втором этаже особняке дрогнули пластиковые жалюзи, будто кто-то смотрел нам вслед.

Прошло несколько дней. С убийством директора нас вроде как никто не связывал. Шума как такового не было, подумаешь очередной коммерс попал под раздачу. Так пару минут в вечерних новостях. Общие кадры банка, секретарша с уже расстёгнутой блузкой и грудью наружу. Интересно кто же её щупал. Мужик головой в кадке с цветами хотя я точно помню, что Кислый его уложил, когда тот запутался в шкафу. Сам директор с мозгами на белоснежной стене. Какой удачный выстрел. На столе револьвер. Скорее всего это телевизионщики уже добавили колорита. Менты в кадре пришли к выводу, что это было ограбление. Стоило ли терять времени учась у себя в академии или где они там учатся, чтобы сделать подобный вывод? Мы что лифчик у секретарши спёрли и положили за это троих? Грабят вообще-то хранилище, ну или на худой конец кассу в банке. В конце выпуска репортёр молодая девчонка сболтнула, что был ещё один свидетель. Женщина. И что она запомнила нападавших. Оп-па! Ну и дура. Тем более, что это был прямой эфир. Босс как увидел репортаж сразу, принялся меня искать, а я в это время культурно отдыхал с двумя девочками в нашем кабаке. Мало того, что я даже не успел поесть, не говоря уже о них. Одна так вообще сладенькая с такими губками вся извелась пока, тёрлась об меня своими буферами. Но босс это босс. И вот я еду, к так не вовремя нарисовавшейся свидетельнице.

Я никогда не хотел быть киллером, но стал им… волею судеб. Вы думаете у нас есть отдел кадров? О! Это здесь в ликвидаторы берут? Стрелять? Стрелять умею. Научился кое-чему за время, проведённое в погонах. У нас частное охранное агентство. Требуются крепкие профессионалы. Зарплата? Пока вся страна лежит в руинах, ты будешь получать весьма приличное вознаграждение. Соглашайся боец, нам такие парни во как нужны. Делать ничего не надо просто посидеть на проходной. Сутки трое. Лады? А через месяц меня уже повязали кровью. «Давай прокатимся. Поговорить с одним пассажиром надо. Просто постоишь в стороне. Не успел я обернуться, как собеседник уже лежал в луже крови. Извини, так получилось, но теперь ты повязан. Надо будет убрать его и через пару недель поможешь разобраться ещё с одним». Это в общих чертах, как я стал кем я, стал.

Последний год я хожу с ощущением того, что я буду следующим в этой длинной цепочке кровавых заданий. Многие сгорели раньше, просто я такой подозрительный и осторожный, но всему есть конец. Мне очень не понравилась мишень. Босс прекрасно знает, что по женщинам и детям я не работаю. Но «случай исключительный и тебя тоже на прямую касается… Придётся поступиться своими принципами сынок. Но не мне же с ружьём наперевес в атаку идти». Уговорил короче. Я чувствовал себя гнидой, но поехал к ней. Лучше бы ты тётка сидела тихо и не высовывалась. Ничего особенного она из себя не представляла, бухгалтерша средних лет. Разведённая, живёт одна, ну так мне передали её жизнеописание во всяком случае. Проблем быть не должно. Многоэтажка. На улице вечер пятницы, все уже косые и не услышат, тем более у меня есть глушитель. Сделаю тётеньку по-быстрому и испарюсь как дым.

А вот и дом стандартный двенадцатиэтажный в четыре подъезда. Поздно, на улице никого нет. Холодно, по дорожке метёт снег, и завывает ветер. Свет горит во многих окнах, там смотрят телевизоры. Ругаются. Влюбляются, а я здесь мёрзни. Недавно стали ставить кодовые замки на входных дверях подъездов, но до этого дома ещё не добрались. Зайду, пожалуй, в подъезд, чего здесь глаза мозолить. Десятый этаж. Высоковато, но надо идти пешком тихонько, чтобы не сбить дыхание. Шаг за шагом, прислушиваясь к окружающим звукам, я иду вверх по лестнице. Лифтами на задании я категорически не пользовался. Один раз я чуть не попался. Представляешь, лифт застрял между этажами, а я стою с дымящимся стволом. Хотел скинуть его внизу на улице. Сверху менты несутся, прыгая через три ступеньки, а я вот он готовенький жду их в кабине лифта. Осталось меня только ленточкой перевязать. Сам не понимаю, как я створки дверей лифта раздвинул, а там расстояние такое еле-еле голова проходит. Не думая, что лифт может двинуться и вообще ничего не соображая я, проскользнув ужом оказался на площадке. Стёр отпечатки со ствола и бросил его в кабину и тут она пришла в движение.

Двумя этажами выше менты топают вниз, а на улице «бобик» их стоит. Что делать? Вдруг какой-то забулдыга с помойным ведром выходит из квартиры, я его назад затолкал и рот зажал ладонью. Дверь захлопнул и показываю ему знаками, чтобы молчал. Тот только мычит и смотрит на меня глазами телёнка. В квартире бардак и срань господня, на кухне грязная посуда. Я прошёл на балкон и осторожно выглянул вниз, а там… Как в кино, ментов набежало меня ждут. Слышу по подъезду забегали, меня потеряли в квартиры звонят. Тотальный обыск не стали проводить решили, что я свалил, но машину у подъезда всё же оставили. Вот так я три дня с этим соседом и бухал, стресс снимал, а потом переоделся в его одежду и ушёл. Больше всего в той истории меня проняло, что меня мог лифт на две части разорвать. Вот, собственно, поэтому и пил. Так что наверх только пешком, да и вниз тоже.

Поднимаюсь не спеша. Слушаю двери. Ругаются. Музыка орёт. Пьяные голоса. Всё, как всегда, ничего нового. Если люди дома есть, то почти всегда есть звуки, даже если они в ванной. Могут, конечно, тихо лежать книгу читать или вовсе спать. Нет спать ещё решительно рано. Седьмой этаж. Всё тихо. Окурок лежит около мусоропровода, пахнет куревом. Минут десять назад курили какой-то самосад. Рядом бутылка вина. Бормотуха. Не менты это точно. Те в засаде так себя не ведут. Может ведь засада быть? Или дура-репортёрша просто так сболтнула? Всё может. Я ничему не удивлюсь. Скажу, что дверью ошибся. А ствол? Можно спрятать рядом если в квартире чисто, то просто руками шею сверну. А если нет, то этажом ошибся. Да и для таких случаев у меня всегда шнурок есть. Задушу. Девятый этаж. О как! Наркоман сидит. Уже подогрел раствор. Не ожидал меня увидеть глаза квадратные.Я приложил палец к губам.

— Давно здесь?

— Минут десять, — зубы гнилые вся морда в прыщах. Такое, пожалуй, не загримируешь. Настоящий наркот.

— Ты меня не видел, — грозно сообщил ему я. Не убивать же его. Сейчас он вмажется и не вспомнит меня, тем более темно на лестнице. Вот только ствол не стоит оставлять. Утащит, к бабке не ходи. Парень кивнул в знак согласия. Похоже нет никакой засады. Уж его то менты согнали бы точно. — А ты чего сюда забрался?

— Дык эта… Здесь Машка барыжит на девятом. Если не гадить, то она не против. Главное не палиться.

— Ментов видел? — тихо спросил я.

— Здесь или вообще? — эталонный имбецил. Уставился на меня своими водянистыми глазами.

— Здесь, конечно, — фыркнул я.

— А… нету никого, — наркоман интенсивно замотал головой.

— Кто в тридцать третьей живёт? Знаешь?

— Баба какая-то. Одна похоже. Недавно пришла.

— Когда?

— Я от Машки поднимался, а у неё дверь хлопнула, — закатив глаза к потолку вспомнил наркот.

— Понятно. Ладно давай. Ты меня не видел. Иначе… — я провёл пальцем по шее.

— Понял, понял. Слышь, сига есть?

— На, — я вытряхнул две сигареты из пачки и пошёл выше. Остановился, приложил ухо к двери. Посмотрел вниз, наркоман уже потерял ко мне всяческий интерес и перетянул руку брючным ремнём. Я позвонил. Второй раз. В коридоре послышались стуки каблуков. Что она по дому в туфлях ходит что ли? Ждёт наверно кого-то. Дождалась. Я усмехнулся.

— Кто? — спросил женский голос из-за двери.

— Вы меня заливаете. Что у вас там творится то, — сердито пробурчал я. Щёлкнула щеколда, звякнула цепочка, дверь приоткрылась. Я потянулся за пояс к пистолету. Дверь пошла в квартиру я сделал шаг вперёд и не заметил, как наркоман оказался уже позади и толкнул меня внутрь. В тёмной прихожей меня ждали два опера. Первого я хорошо пнул ногой, и он отлетел назад по коридору. Второй попытался мне заломить руку, но я успел вытащить ствол. Чпок! Опер схватился за живот и упал. Второй выстрел в первого опера. Мимо. В ответ сухо щёлкнул «Макаров». В стену и рикошет. Я повернулся, пытаясь свалить из квартиры и получил чем-то тяжёлым прямо по лбу. Наркоман, сука продажная. Он настоящий только работает на ментов. Видимо они ему героином платят пока он ещё ходит падаль.

По лбу потекла кровь. Изо лба сильно льёт, проверено. Пару минут и я уже ничего не увижу. Надо бежать. Резкий поворот кисти и практически в упор два выстрела. Наркомана отбросило к лифтам. Наповал. Этот уже не встанет. Над головой просвистела пуля, отколов кусочек от косяка. Мне стало понятно, что никакой свидетельницы никогда не было и вся эта постанова чистой воды подстава. Вниз. Бегом. В квартире остался только один опер. Я пробежал пролёт и резко упал на ступени выставив вперёд пистолет. Так и есть бежит. Через три ступеньки и ничего не слышит. В подъезде темно и мой тёмный спортивный костюм слился со ступеньками. Вот он! На повороте лестницы показался молодой парень. Эх не судьба тебе пожить, малыш. Два выстрела как учили. И оба в голову. С такого расстояния я не промахиваюсь. Готов. Всё. Прислушался. Тихо. Но ненадолго, сейчас соседи вызовут очередных мусоров. Надо бежать. Ствол протёр и бросил на труп молодого опера. Не спешить идти спокойно. Наверху хлопнула дверь. Кто-то любопытный вышел посмотреть. Таких половина в криминальных сводках. Зеваки получают пули почти всегда. Год назад, когда брали штурмом дом правительства сколько народу положили. Эти дебилы стояли на другой стороне моста смотрели на происходящее. Все. Даже мамаши с колясками, а по ним работали снайперы. Мама дорогая сколько вокруг тупых…

Я спускался по лестнице. Наверху послышались голоса и крики. Кто-то кричал, чтобы ничего не трогали. Кто-то кричал в телефон, так что было слышно на весь подъезд рассказывая, что у него весь дом завален трупами. Всего три не так уж и много чего так кричать то. Всё второй этаж. Я почти свободен. Почти. Из-за угла ко мне шагнул мужик лет сорока. Пистолет держит профессионально. Это не мент и это за мной. Сука. Босс. Он ведь знал, что там засада. Он просто решил так оригинально слить меня. А это контролёр. Конец фильма. Две вспышки. Толчок в грудь. Не больно. Совсем не больно. Может он промахнулся? А почему я тогда лежу? Надо встать. Не получается. Мужик подошёл ближе и смотрит на меня. Знакомое лицо. Смеётся придурок. Также кончишь, как и я. И за тобой придут. Вспышка прямо перед глазами. Опять не больно. Темно. Конец.

Забрезжил свет. Я не умер что ли? Если так, то тогда я в тюремной больнице. Но уж точно не в санатории. Прикинусь что ещё без сознания, послушаю о чём говорят. Вдалеке раздался звук, кто-то шаркал и звенел шпорами одновременно. Шаги приближались. Затем послышалось ворчание как будто собака недовольна, когда ты собираешься отнять у неё кость. Нечленораздельно. Шаги остановились практически рядом со мной. Ага доктор пришёл, а я ещё без сознания как бы. Ворчание и ужасный пинок. Я вылетел с ложа, на котором притворялся и ощутимо приземлился копчиком на каменный пол.

— Вставай, — вот уж теперь-то я открыл глаза. Каменный подвал, на полу которого я оказался, освещался только факелом в лапе мохнатого зверя. Ростом он был не выше метра сгорбленный весь, обросший длинной свалявшейся шерстью и невыносимо вонючий.

— Вставай, — беззлобно повторил он. — Идём. Или хочешь ещё?

— Нет спасибо, — я встал с холодного пола и огляделся. Каменный мешок метра три на три с каталкой в центре. У дальней стены крюки на стенах, кое-где потёки крови. Понятно. Нет ни хрена не понятно. Это что здесь такое творится. Я в разделочной что ли оказался?

— Это приёмная, — читая мои мысли молвило существо.

— Миленько тут у вас. Со вкусом у нас тоже так у одного было.

— Не у вас. У нас.

— А? Ну да. У нас. А где у нас? — я решил уточнить так на всякий случай.

— В Аду. Где же ещё, — заржал мохнатый каркающим смехом. Развернулся и пошёл по длинному коридору. Хочешь не хочешь, а мне тоже пришлось идти за ним. Без его факела тьма тут же отыграла свои позиции назад, и я оказался в кромешной темноте.

— Тебя как зовут? — крикнул ему вслед.

— Имп.

— Имп и всё?

— Тебе фамилия нужна?

— Не очень. Так просто из вежливости спросил, — не посылать же его сразу на…

— Мог бы и послать. Я всего повидал. Пока вас обормотов доведёшь до приёмной. Ты вроде спокойный или может не понял ещё, что умер?

— Странно как-то умер. Иду вот с тобой разговариваю. Насколько я помню в меня стреляли, а следов нет. Это как?

— Так. Хочешь быть в крови? Ты только скажи. Можешь даже свою голову подмышкой нести, мне то что. Вот доведу тебя, сдам на руки в приёмку, а там хоть сам себя сожри. Ты ведь убийца, — имп не спрашивал, а утверждал, — у нас для таких много интересного приготовлено.

— Неужели? — я кажется начал осознавать, где я и это мне очень не понравилось.

— Ужели. Вот шкуру с тебя сдерут сейчас, будет тебе неужели.

— Можно как-нибудь без насилия? — я немного испугался. Имп не шутил.

— Нет. Это же Ад. Здесь только одно насилие.

— А выходные бывают?

— Не у тебя. Не надейся. Вот пришли уже, — он стукнул по каменной стене, и она разошлась, озарив кусок подвала зловещим красным цветом. — Проходи, будь как дома.

В глубине угадывался стол и два стула перед ним. Больше в комнате ничего не было кроме лохматого субъекта, сидящего за столом. Сильный толчок в спину, и я влетел в комнату. Оглянувшись, я хотел сказать пару ласковых слов, но стена оказалась монолитной и импа не было видно. Чудеса.

— Садись Жора, — на меня смотрел натурально чёрт, как их и изображали на картинах.

— Здрасьте.

— Забрось покрасьте. Привет, привет, — Чёрт был старым с седыми бакенбардами и такими же волосами на голове и спине. Он почесал себя за ухом хвостом и обмакнув перо в чернильницу, появившуюся на столе, направил его на меня. Я как заворожённый смотрел на перо и видел, как с его кончика падала кровь, а не чернила. Я молчал. Чёрт смотрел на меня в упор и тоже молчал. Наконец он сказал.

— Не завидую я тебе, — пошамкав губами как у обезьяны молвил приёмщик.

— Почему же? — раз я умер и уже прибыл по месту назначения чего мне перед ними расшаркиваться.

— Если ты, Жора думаешь, что умер и теперь никому не должен, то ты сильно ошибаешься. Да и методов заставить тебя пожалеть у нас знаешь сколько?

— Боюсь спрашивать даже, — честно признался я.

— Правильно боишься. Ты убийца. У нас для вашего брата целый луна-парк отгрохали. Хочешь взглянуть? По глазам вижу что хочешь, — он махнул хвостом, и стена, через которую меня втолкнул имп растворилась, уступив место объёмному изображению. Я даже отпрянул, настолько сильна была иллюзия полёта. Под нами расстилалась огромная равнина темно-красного цвета вся в кавернах и пещерах. Кое-где мелькали огненные озёра. Хватало так же гейзеров, бьющих из-под земли ядовитыми испарениями. Всё пространство, которое охватывал взгляд было покрыто виселицами с висевшими на них телами. Также густо стояли деревянные колы с насаженными на них несчастными. Кто-то плавал по самые брови и расплавленной магме, кого-то душили, били, жгли, резали. Над полем стоял невыносимый смрад и разносились нескончаемые вопли истязаемых. Всё серьёзно, подумал я. А ведь не верил. Картинка исчезла, и мы вновь оказались в тёмной комнате.

— Хочешь туда? — поинтересовался чёрт.

— Не очень, знаете ли. — усмехнулся я.

— Есть вариант. Поработать по специальности.

— Вы и сами неплохо справляетесь, — заметил я.

— Не здесь. На Земле.

— Как это?

— Хозяин нашёл себе новую игрушку. Ну как игрушку. Все взаправду, но с элементами игры. Даже порешал с теми, — чёрт указал хвостом вверх.

— Не пойму я тебя, лохматый. Точнее можешь?

— Легко. Ты занимаешься привычным делом, только уже работая на наше ведомство. С каждой жертвой с тебя будет сниматься твои грешки. Есть у нас такая договорённость. По выполнении каждого задания ты будешь получать очки, с помощью которых сможешь значительно развить свои способности. А также золотые дублоны. Это валюта у нас такая. На них ты сможешь купить себе лучшее оружие, броню и даже улучшения, если позволит твой ранг. Он растёт в зависимости от накопленного рейтинга.

— Первый раз такое слышу.

— Так ты первый раз и умер. Про компьютер слышал? — чёрт покрутил хвостом.

— В общих чертах. Играл даже пару раз в «Принца Персии».

— Ну так это почти то же самое. Только заодно сделаешь полезное дело.

— А кого надо… того? Убирать?

— Ты меня спрашиваешь? — набычился чёрт.

— Да. Кого же ещё. Здесь больше нет никого, — я демонстративно обернулся по сторонам.

— По мне, так вас всех надо ликвидировать как класс, — расплылся в улыбке чёрт. — Но Хозяин добр к вам и вообще ко всем. Много кто заслуживает смерти. Вот, к примеру маньяк. Ходит он по земле душит и насилует, а всё никак к нам не попадёт. Там, — он опять поднял хвост к потолку, — решили, что пусть ещё поживёт. А мы решили, что хватит ему. Пора к нам на кол так сказать. Или просто живёт человек своей тихой жизнью никого не трогает ни вор, ни мошенник, ни убийца, но может в определённый момент сделать шаг не туда, и тогда наши планы рушатся. Понимаешь?

— Ага, — кивнул я. — Не тот поворот.

— Соображаешь! Ещё есть вампиры, отбившиеся от рук. Колдуны и ведьмы, потерявшие края. Лешие, домовые, оборотни, да кого только нет кому давно пора вставить фитиль в жопу, — чёрт зашёлся смехом, перешедшим в сухой кашель, что мне пришлось постучать ему по спине. — Спасибо. Понял сколько работы тебя ждёт?

— Угу. Так у вас и магазин есть где можно потратить заработанное?

— У нас есть абсолютно всё. Кабаки, бабы, водка. Драки запретили недавно. Жаль. Но если, конечно, мы не заметим то можно. Чуть-чуть. Это же Ад, чувак! Ну так что? Согласен?

— Да.

— Тогда дай сюда руку, — чёрт вытащил из-под стола пергамент. На нём мерцали непонятные мне слова. Чёрт сунул мне в руку перо и показал кривым пальцем, где надо подписаться. Я поставил закорючку. Меня обожгло и перед глазами возник красноватый экран с различными надписями.

— Это что такое перед глазами, — удивился я.

— Интерфейс, — сказал чёрт. — На этом экране будет отображаться вся твоя жизнь после смерти, дружок.