Король трущёб 3 Конец

Глава 10. Последняя битва

Ночь окутала Юну багровым плащом пожаров. Дым застилал небо, крики сливались с гулом мечей. Армия Совета штурмовала трущобы: сотни солдат в блестящих латах против простых людей с копьями, палками и камнями. Но даже в этом хаосе они стояли плечом к плечу, и каждый шептал имя того, кто вел их вперёд.

Оливер, с глубоким шрамом на лице и усталым взглядом, держал меч обеими руками. Грин сидел у его ног, фыркая и прижимаясь к хозяину. Оливер знал — сегодня он может не вернуться, но внутри него пылал огонь.

— Сегодня мы не позволим им стереть нас, — сказал он громко, и слова отозвались в сердцах сотен. — Если падём — падём как воины, а если выстоим — станем свободными!

Толпа взревела, и началась последняя схватка.

Враги шли лавиной. Первые удары разбили ряды бедняков, но Оливер бросился вперёд, пробив строй солдат. Его меч сверкал, словно пламя, и люди вдохновлённые его смелостью ринулись за ним. Казалось, сам воздух кричал его имя.

Но силы были неравны. Каждая минута стоила десятков жизней. Враги теснили, поджигали дома, рушили баррикады.

В один момент капитан городской стражи — гигант в тёмных латах — вышел против Оливера. Их мечи встретились с грохотом, искры рассыпались в ночи. Схватка длилась мучительно долго: сталь звенела, тела гнулись от усталости.

Наконец враг нанёс смертельный удар. Клинок пронзил Оливера в грудь.

Мир вокруг словно замер. Грин завизжал. Люди закричали. Но сам Оливер не упал сразу — он вонзил свой меч в землю, чтобы удержаться на ногах. Его кровь стекала по доспехам, но голос звучал твёрдо:

— Боритесь! Даже если я паду — вы останетесь! Наши жизни — это наши цепи, а свобода дороже крови!

С последними словами он рухнул на колени, глядя на стены города, за которые боролся. Его глаза ещё горели, но дыхание угасало. Люди, видя его жертву, подняли оружие и с яростью обрушились на врагов.

Имя Оливера стало криком, стало боевым знаменем. И хотя он упал, битва не остановилась.

---

Глава 11. Наследие

Прошли дни. Тела убранные, костры погашенные, а над руинами трущоб взошло новое солнце.

Оливера похоронили прямо у ворот города. Над его могилой стоял меч, воткнутый в землю. На рукояти висел амулет, который он носил всю жизнь. Люди приходили целыми семьями, склонялись, оставляли цветы и хлеб — как символ благодарности.

Отец Оливера, седой кузнец, стоял у могилы с молотом в руках. Его мать держала вышитый платок, которым закрывала глаза от слёз. Рядом, опираясь на посох, был Седрик. Его лицо было суровым, но в глазах блестела гордость.

— Он погиб как воин, — сказал старый рыцарь. — Но оставил вам больше, чем жизнь. Он дал вам надежду.

Трущобы изменились. Люди больше не склоняли головы. Молодые ребята, которых обучал Оливер, теперь сами вели тренировки. Женщины объединились, чтобы помогать раненым и кормить семьи. Даже дети играли, называя себя «отрядом барсука».

Имя Оливера стало символом сопротивления. На стенах города появились надписи: «Король живёт в нас». В песнях бедняков звучали строки о мальчике, что поднял меч за всех.

Совет, напуганный восстанием, был вынужден ослабить хватку. Стражи больше не заходили в трущобы как хозяева. Люди начали сами управлять улицами, делиться едой, строить новые дома.

Грин, маленький барсук, часто сидел у могилы хозяина. Казалось, он ждал, что тот вернётся. Но животное стало символом вместе с именем Короля — на знамёнах трущоб теперь был вышит барсук с поднятой лапой.

Время шло, но память не угасала. Каждый год в день его смерти зажигались костры, и весь город слышал, как люди пели:

— За свободу! За Оливера, нашего Короля!

И хотя тело его покоилось в земле, дух продолжал жить в каждом сердце. Его дело не умерло. Оно стало огнём, что однажды охватит весь город и, может быть, всю Ластию.

Так закончился путь мальчика из трущоб, но началась история народа, что больше никогда не согласился быть рабом.