Корона, сплетённая из лжи

Небо над Моновасурой никогда не было честным. Лайс сидел на балконе, лениво болтая свисающими ножками. Пока внизу, на Площади Распределения, творился цирк.
Очередная партия новичков с Земного мира — «Пришедшие», как их тут называли. Бедняги. Магия мира работала как кривой рандомайзер: особенно в последнее время из-за всё более сильного влияния злых существ, сюда всё чаще по ошибке попадали несведущие люди.

— Ого, не повезло парню, — хмыкнул Лайс, глядя на тучного юношу, которого с испуганными глазами вели по "Золотой аллее" патрульные. Рядом истерила девчонка, у них не осталось выбора — им пришлось применить нейтрализатор, её тело немедленно обмякло и те спокойно повели её дальше.

Лайс сделал глоток. Кофе, как же он любил этот напиток. Антропоморфный рыжий лис с рыжим пушистым хвостом и острыми ушами. По характеру между «я милый пушистик» и «у меня есть зубы, не злите меня». Стук. "Агрх... кого там ещё принесло!", — подумал он.

— Ну входите, чего ждёте-то, — прокричал Лайс и сделал очередной глоток горячего напитка.

— Лайс, это я, ты обещал мне рассказать, как всё было на самом деле, — лис узнал голос своего друга Лукаса, честный парень, сыграл важную роль в кульминации истории.

— Пф... — сделав последний глоток, лис упёрся о края выступа балкончика и, приложив силу, подбросил себя, чтобы совершить демонстрационный кувырок в воздухе, а приземлившись эффектно развернулся и сказал, — ну что ж, обещания я свои сдерживаю, но имей ввиду, всё, что будет сказано здесь останется только между нами, ибо эта история крайне отличается от той, какая была представлена обществу нашего мира.

Задолго до этого

Как ты знаешь, наш мир давно уже не такой каким был раньше, некогда "Рай" для всех обитателей превратился в то, что еле держится на плаву. Он не знал постоянства, здесь, в Царстве Сновидений, фальшивый небосвод, возведённый древними Создателями Снов, которых называются Нидрантами, то и дело творится очередная дичь. По новостям опять передавали, что очередной волшебный сад был погублен Тёмными онирами. А ведь как сейчас помню, так любил туда приходить, поразмышлять или просто насладиться прекрасным видом кристального древа, переливающегося белыми и розовыми цветками.

— Ладно, хватит отдыхать, — сказал я сам себе.

Я подошёл к окну и посмотрел на группу студентов внизу. Среди толпы выделялась парочка. Девушка-эфириал, рождённая в этом мире, вся такая воздушная и добрая, что аж зубы сводило — помогала всем подряд. И её друг, мрачный тип, который смотрел на всех волком (потому что им и был), и как они вообще сохраняют дружбу до сих пор.

Я поправил воротник, провёл расчёской возле зеркала и направился к окну, да-да, именно к окну, чтобы эффектно выпрыгнуть с третьего этажа, где я жил. Быстро сконцентрировавшись, мои глаза залились оранжевым светом и меня подхватил мощный порыв ветра, благодаря которому я успешно слевитировал на землю.

— Кхм-кхм, — демонстрационно покашляла та девушка, — ты похоже забыл, что использовать магическую ауру запрещено внеурочное время.

— Да ладно тебе, не будь занудой, Лиля, — как говорится, пока никто не видит, значит никто не запрещает.

— Сколько раз тебе повторять, меня зовут Амелия, не Лиля! — возмущённо отреагировала девушка. — И с чего ты взял, что никто не видит?

— Ну а кто, этот старый хрыщ Арчи, насколько мне известно, ещё не подошёл, — ухмыльнулся в ответ Лайс.

— Старый хрыщ, значит? — холодок прошёлся по моему телу, я нехотя обернулся, оказывается, позади меня стояла высокая, внушительная фигура, его кожа — полупрозрачная и белая, на лице гладкая маска с тремя узкими прорезями, на нём тёмно-зелёная мантия и характерная плоская шляпка.

— Ой... профессор Арканум, здравствуйте.., я не то имел ввиду, вернее, не вас! — попытался оправдаться, но по исходящей негативной ауры было очевидно понятно, что профессор не поверил.

— Значит так, лисёныш, однажды я тебя уже простил, но моё терпение не вечное, — грозным тоном заявил профессор, — тебя ждёт наказание, после урока зайдешь в мой кабинет. И молись Нидрантам, если ты вздумаешь прогулять.

Арканум даже не пошевелил рукой, но я почувствовал, как невидимая тяжесть легла на плечи, мои ушки прижались к голове. Это было его фирменное «Присутствие» — простенькое заклинание эмоционального давления, от которого у новичков колени тряслись. Я же лишь виновато улыбнулся, стараясь выглядеть максимально раскаявшимся. И профессор медленно поплыл над землей в сторону главного корпуса. Как только его спина скрылась за поворотом, давление исчезло. Я выдохнул и отряхнул воображаемую пыль с рукава.

— Ты неисправим, — покачала головой Амелия. — Зачем ты его провоцируешь? Арканум может исключить тебя, Лайс.

— Не волнуйся, — подмигнул я ей. — старикан меня любит. Глубоко-глубоко в душе.

Рядом с Амелией зашевелилась тень. Грайс, её вечный спутник, наконец-то подал голос. Этот парень выглядел так, будто его жизнь потрепала настолько, словно он прошёл войну.

— Он тебя не любит, Лайс. Он тебя терпит, — пророкотал Грайс. — И однажды его терпение лопнет.

— О, Грайс! И тебе доброго утра, — я лучезарно улыбнулся ему, полностью игнорируя угрозу в голосе. — Прекрасно выглядишь. Этот оттенок серого тебе к лицу. Подчеркивает твои... глаза.

Грайс нахмурился еще сильнее, если это вообще было возможно, и шагнул вперед, закрывая Амелию плечом.

— Держись от неё подальше, Лис. Твои проблемы — это твои проблемы. Не втягивай её.

— Грайс, перестань, — мягко коснулась его руки Амелия. — Лайс просто... такой, какой он есть. Пойдемте, лекция начинается. Не хочу опоздать в первый же день учёбы.

Она улыбнулась мне и потянула своего каменного друга в сторону входа. Я смотрел им вслед, и моя улыбка медленно меняла свой градус.

Амелия была чистая, светлая и немного наивная. У неё была высокая эмоциональная аура, что делало её любимицей преподавателей. А Грайс... Грайс был идеальным щитом. Непробиваемым, но верным, как стена.

— Ну что ж, — прошептал я себе под нос, доставая из кармана яблоко. Я подбросил яблоко, поймал его и неспешно направился к дверям школы. Урок у Арканума обещал быть скучным, но наказание... наказание открывало интересные перспективы. Кабинет профессора был полон артефактов, и, возможно, пока старик будет читать мне нотации, я успею кое-что рассмотреть поближе.

Аудитория «Прикладной Архитектуры Грёз» представляла собой амфитеатр под открытым (естественно, иллюзорным) небом. Студенты рассаживались по местам: эфириалы как всегда занимали лучшие места в центре, левитируя в полуметре от скамей.

Я плюхнулся на задний ряд, закинул ноги на спинку передней скамьи и приготовился дремать с открытыми глазами.
Арканум уже парил у кафедры. Песок в его часах потек вниз — знак начала занятия.

— Тема сегодняшнего урока: «Стабильность иллюзии при внешнем давлении», — его голос заполнил всё пространство без всяких усилителей. — Многие из вас думают, что создать красивый сад — это верх мастерства.

Он обвел аудиторию холодным взглядом своих прорезей-глаз. — Ошибаетесь. Красота бесполезна, если первый же онир (демоны кошмаров) превратит ваш сад в болото с пиявками.

По рядам прошел испуганный шепот.

— Мистер Лайс, — Арканум даже не повернул головы, но я почувствовал, как моя скамья слегка наклонилась вперед, сбрасывая мои ноги. — Раз уж вы так рвались продемонстрировать свои навыки утром, прошу к доске. Будете добровольцем.

Я вздохнул, вставая. — С радостью, профессор. Ломать — не строить, верно?

— Наоборот, — маска Арканума не дрогнула. — Вы будете строить. А ломать буду я.

Я вышел в центр арены. Взгляды сотен студентов впились в меня. Амелия смотрела с сочувствием, Грайс — с мрачным удовлетворением ("Наконец-то этот выскочка получит своё").

— Задача проста, — продолжил Арканум. — Создайте простейшую замкнутую сферу. Куб 2 на 2 метра. Материал — любой. Ваша цель — удержать его форму в течение одной минуты.

Я хмыкнул. Элементарно. Первый курс. Я вытянул руку. Воздух перед мной задрожал. Я не стал выпендриваться и создавать сложные узоры. Я просто представил стекло. Толстое, бронированное стекло. В воздухе с тихим звоном материализовался прозрачный куб.

— Неплохо, — скупо похвалил Арканум. — А теперь... давление.

Он поднял палец. Стекло жалобно заскрипело. По грани побежала тонкая трещина.
Я стиснул зубы. Однако, вместо того чтобы укреплять стекло магией, я... расслабился. Трещина на стекле исчезла. Стекло потемнело, став черным, непроницаемым обсидианом. Давление усилилось. Куб дрожал, но стоял.

— Достаточно, — голос Арканума прорезал шум в ушах.

Давление исчезло мгновенно. Тишина. Студенты сидели с открытыми ртами, Амелия выглядела удивленной. Грайс нахмурился ещё сильнее, чем раньше. Арканум подплыл к моему кубу, постучал по нему костяшкой пальца. Глухой, плотный звук.

— Трансмутация эмоций в материю, — произнес он тихо, чтобы слышал только я. — Опасная техника, Лайс. Где вы этому научились? В школьной программе этого нет.

— Импровизация, профессор, — я пожал плечами, пряча дрожащие руки в карманы. — Но признайтесь, вы удивлены, да?

— Это не отменяет вашего наказания, после лекции зайдите ко мне, — суровым тоном произнёс Арканум.

***

Кабинет Арканума пах пылью, озоном и старым пергаментом. Это было унылое место. Стены были уставлены стеллажами с тысячами светящихся сфер — «архив нестабильных снов», как пояснил профессор перед тем, как оставить меня одного.

— Твоя задача, Лайс, — проскрипел он, указывая на гору коробок, — отсортировать эти воспоминания по дате и спектру эмоций. Красные — гнев, синие — печаль. И не вздумай их открывать. Если какая-то тварь вырвется, я добавлю тебе ещё сто лет отработки.

И он уплыл. Просто взял и уплыл через стену, получив срочный ментальный вызов от Совета. Я остался один на один с работой, которую обычно поручают уборщикам.

— Сортировать чужие сны? — я пнул коробку носком ботинка. — Мечта всей жизни.

Первые десять минут я честно пытался работать. Потом стало скучно. Потом я начал рассматривать кабинет. Арканум был профессором, а у всех профессоров есть тайники. Мой взгляд зацепился за странную деталь: массивный книжный шкаф у дальней стены не отбрасывал тени. В комнате было три источника света, а под шкафом — пустота.

— Иллюзия? — я подошел ближе.

Я протянул руку. Пальцы прошли сквозь «дерево», как сквозь туман. За шкафом был не пыльный угол, а темный, уходящий вниз винтовой коридор. Оттуда тянуло холодом и... гнилью.

— Любопытство сгубило кошку, — прошептал я себе под нос, чувствуя, как шерсть на загривке встает дыбом. — Но лисам обычно везёт.

Я шагнул в проход. Ступени вели глубоко под фундамент Школы. Шум наверху стих, сменившись давящей тишиной, прерываемой лишь моим дыханием и странным, влажным хлюпаньем где-то внизу. Коридор закончился выходом в огромную пещеру. Это был «карман» — изолированное измерение, привязанное к кабинету Арканума. Но выглядело оно паршиво: стены сочились черной слизью, а в центре, на парящей платформе, шёл бой.

В центре платформы, окруженная десятком теневых тварей, металась фигура. Это был не Арканум. Фигура была меньше, тоньше, облаченная в сияющую серебряную броню из чистого света. Хранитель? Здесь?

Твари — Кошмарные Гончие, судя по вытянутым мордам и отсутствию глаз — атаковали его. Похоже они пытались загнать жертву в ловушку. Воин в белом двигался быстро, создавая щиты и отбрасывая монстров вспышками света, но их было слишком много.

«Слева!» — мысленно крикнул я, видя, как одна из тварей заходит со спины.

Воин не заметил. Удар когтистой лапы разбил магический щит, и фигуру отбросило к краю платформы. В углу зала пульсировал источник этой дряни — черный, похожий на сердце, висящий в воздухе. Из него тянулись нити по полу, подпитывая Гончих.

«Артефакт», — понял я. — Пока эта штука цела, они будут регенерировать».

Воин попытался встать, но две Гончие уже прижали его к земле. Клинок света в руке защитника погас.
Ситуация — дрянь. Если я вмешаюсь, Арканум меня убьет. Если не вмешаюсь — убьют этого бедолагу, а потом твари вырвутся в школу.

— Эй, уродцы! — крикнул я, выходя из тени.

Гончие синхронно повернули головы в мою сторону. Этого мгновения хватило, я не стал атаковать монстров, я швырнул уплотненный сгусток магии прямо в черный обелиск. Снаряд, разогнанный телекинезом, врезался в черное сердце с визгом лопнувшей струны. Обелиск пошел трещинами, яркая фиолетовая вспышка ослепила меня. Раздался вой. Гончие, потеряв подпитку, начали распадаться на дым прямо на глазах.

Когда зрение вернулось, пещера была пуста. Твари исчезли, на платформе, тяжело дыша, лежал воин в белой броне.

— Живой? — спросил я, пнув остатки черного камня. — Неплохо держался для...

Воин застонал и попытался сесть. Шлем, поврежденный ударом, заискрил и начал таять, растворяясь в воздухе.
Я замер. Под шлемом были те самые растрепанные белоснежные волосы и огромные, испуганные глаза. И струйка крови, бегущая по нежной щеке.

— Амелия?! — у меня отвисла челюсть.

Та самая добрая душа. Девочка-одуванчик, которая боялась даже громких звуков. Сейчас она смотрела на меня взглядом загнанного волка, сжимая в руке рукоять погасшего светового клинка.

— Лайс... — прохрипела она. — Если ты кому-нибудь расскажешь... Я тебя урою.

Я начал смеяться.

— Святые Нидранты... — я протянул ей руку, помогая встать. — А я-то думал, ты просто скучная отличница.

Она приняла руку. Её ладонь была горячей и жесткой от мозолей.

— Это не то, что ты думаешь, — быстро заговорила она, пытаясь восстановить дыхание. — Я не совсем воин. Я... я нашла это место случайно. Я пыталась закрыть этот портал, пока он на Совете, но совсем не ожидала нападения

— Ты с ума сошла, — констатировал я. — Ты лезешь в пекло без страховки.

— Кто-то должен, — она упрямо тряхнула головой. — Пока остальные заняты.

— Ладно, героиня, — я огляделся по сторонам. — Твоя тайна в безопасности. Но с тебя должок, если понимаешь о чём я.

— Договорились, Лис, — Амелия слабо улыбнулась, вытирая кровь. В этот момент сверху послышался шум. Арканум возвращался.

— Валим, — скомандовал я. — Быстро.