Корректор

Изменить общественный строй.

Совершить технологическую революцию.

Спасти мир.

Найти путь.

На что способе человек, чтобы жить?

На что согласишься ты на пороге смерти?

Какие ценности предашь и какие приобретёшь?

Останешься ли ты человеком, когда все закончится?

Сколько себя помню я любил механизмы. С детских лет, начиная с разобранных до винтика часов с кукушкой и отцовского старенького Зенита, и до сознательного возраста, когда уже работал главным конструктором в КБ.

Мир машин и механизмов, мир технологий к которому я был причастен был моей жизнью.

Болезнь вырвала меня из этого мира и уложила на больничную койку. Но даже здесь я продолжал творить и работать. Но рак брал своё сжигая моё тело изнутри.

Я уже смирился с концом своей жизни в больничной палате и перестал считать дни, а просто ждал конца. Конца этой пытки, которой стала жизнь.

Ни химиотерапия, ни новейшие методы лечения не помогли. Человек оказался бессилен перед природной аномалией.

Смерть стояла рядом с моей кроватью, но не торопилась, она чегото ждала.

Однажды в утренний час в мою палату зашёл ни чем не приметный мужчина. Средний рост, белый халат поверх серо-коричневого пальто, тёмные аккуратно

— Доброе утро Иван Борисович, — он бесцеремонно сменил увядший в вазе букет на принесённый им свежий. — Не хочу вас расстраивать, но сегодня вы умрёте...

Его фраза ввела меня крайне разозлила.

— Если это чья—то глупая шутка, то прошу покинуть палату. Это не смешно! — я начал закипать, что было мне не свойственно.

— Спокойнее Иван Борисович. Я здесь не для того, чтобы смеяться над вашей ситуацией. У меня есть для вас деловое предложение, которое хочу с вами обсудить.

— А, — я разочаровано выдохнул, — Очередной горе-бизнемен —. Опять хотите получить патенты на мои разработки. Я же уже сотню раз объяснял вашему брату, все работы велись в рамках КБ и все авторские права принадлежат им, а многие вообще секретные и не подлежат разглашению.

Кашель взорвал мою грудь. Незнакомец молча подошёл и протянул мне стакан воды.

— Я понимаю ваше беспокойство о сохранности разработок в которых вы участвовали, но к передаче их кому бы то ни было я отношения не имею. Скорее это вы сами будете решать как и где их использовать.

Я уставился на него непонимающим взглядом. Как я мог что—то решать, а тем—более использовать, если остаток моей жизни, по его словам, исчисляется уже часами.

— Пожалуй нужно перейти к сути моего предложения, — продолжил незнакомец. — Да, мы инвесторы, но наши инвестиции немного иного плана. Есть один проект, где очень бы пригодились ваши знания и опыт.

— А вам не занимать оптимизма, — заметил я

— О, вы про ваше состояние, это не важно, умереть вам все равно придётся, со всеми вытекающими последствиями. Похороны, могила, плачущие родственники. Без этого ни куда, — развёл он руками

— Я вас просто не понимаю, — я снова начал заводиться.

— Проект в котором вам предстоит участвовать находиться , так скажем, в другом пространстве—времени.

— Я так и думал, — разочарованно ответил я и отвернулся от незнакомца к окну. — Очередной балабол про вечную жизнь. Сколько вас тут уже было, вы же в больницу как на работу ходите. Христос, Будда, Аллах, скольких людей вы уже обманули, даря призрачную надежду? Но правда одна, после смерти нас ждёт только пустота.

— Вы даже не представляете насколько эта пустота безгранична, — ответил посетитель и подошёл к окну.

Плавными движениями он раздвинул шторы в стороны.

То, что я увидел за окном повергло меня в шок. Там не было ни голубого или пасмурного неба, ни лип, шум листвы которых успокаивал меня вечерами, ни чего привычного и обыденного.

За окном была пустота заполненная искрами как отдельных звёзд, так и их скоплениями.

Я молча пытался осознать увиденное, а мой посетитель продолжил

— И так, суть нашего предложения. Вы получите новую жизнь в ином, отличном от этого мире. Многие природные явления и физические законы отличны от привычных вам. Что-то систематизировано и изучено, а что-то нуждается в изучении. Вот здесь как раз и нужны ваши знания и опыт. Ваша задача вывести технологический уровень цивилизации на новую ступень.

Я вышел из ступора и сосредоточил взгляд на незнакомце

— Но зачем такие сложности, рано или поздно цивилизация придёт к определённым открытиям и сама преодолеет этот порог?

—А воттут, Иван Борисович, есть определённая загвоздка. Ваш мир и люди в нём в какой-то мере уникальны. Ваша цивилизация не имея ни каких предпосылок и так скажем, бонусов, проделала огромный путь в развитии технологий без внешнего вмешательства. Ваше мышление ограничено лишь рамками законов, которые вы сами придумали, да и их вы периодически нарушаете и переписываете истины, которые раньше считали незыблемыми...

— А разве где-то по другому?

— В том то и дело, что да. Большинство миров, при более благоприятных условиях, достигая определённого уровня останавливаются в развитии, а некоторые начинают деградировать.

— А вы значит хотите, чтобы процесс развития не заканчивался, а продолжался? Боюсь вас разочаровать, но любая цивилизация это саморегулирующаяся и самодостаточная система. Если вмешаться в неё, то скорее всего она пойдёт в разнос и все развалиться. Не лучше ли оставить все как есть и подождать?

— Такой риск имеется, но вы должны кое-что увидеть.

В следующий момент перед моим взглядом открылась картина катастрофы. Я парил над руинами огромного города. Чёрные столбы дыма поднимались от множества пожаров и закрывали небо. В низу я улавливал еле заметное движение. Как по команде картинка приблизилась и я различил силуэты. Это были огромные жуки разных видов, но их объединяло одно. Они поедали всё вокруг. Бетон, сталь, дерево, стекло. Всё пропадало в жвалах этих ненасытных тварей.

— Элтрей, двенадцатый цикл. Мир перешёл под управление инсектов, — сообщил мне голос незнакомца.

Картинка сменилась. Я наблюдал как на равнину накатывает чёрная волна пожирающая все на своём пути. Небольшие поселения были поглощены в месте с жителями и животными. Кто-то пытался бежать, но их всех накрыло чёрное бурлящее море.

— Сальваон, пятнадцатый цикл. Мир перешёл под управление инсектов.

Картинка изменилась, такой же разрушенный мир и пирующие на его останках жуки.

— Горос...

Виды сменялись, незнакомец озвучивал неизвестные мне названия, а я лишь отстранённо наблюдал.

И вот мы снова в больничной палате, за окном светит утреннее солнце и шелестят листвой деревья.

— Есть одно но, — незнакомец посмотрел на меня и в его глазах я увидел боль и решимость. — Мы не одни во вселенной. Другая, совершенно отличная от нас форма жизни. Другие принципы, другая логика, другое мировоззрение, другие цели. Мы пытались как-то договориться, найти точки соприкосновения, но они просто другие. Любой мир который не сможет дать отпор их экспансии будет просто съеден.

— И вы хотите чтобы я сдвинул целую цивилизацию с мёртвой точки?

— По нашей оценке у вас есть все шансы на это. У мира, где вам предполагается произвести коррекцию есть примерно двести земных лет до того, как инсекты доберустся до него.

— Двести лет, то есть я даже не узнаю чем закончился этот, как вы выразились, проект.

— Вот за это не переживайте. В этом мире есть сущности, которые существуют гораздо дольше. И ваше пребывание в нем не будет ограничено средней продолжительностью жизни. Скажем так, время для вас, во многом, не будет иметь значения.

— Ага, а ещё там есть феи и единороги, — отмахнулся я от него.

— Не без этого. Мир населён помимо людей ещё тремя расами. Информационные поля вселенной довольно сложная штука и даже мы их не полностью изучили. Но по факту многие вещи из сказок и фольклора вашего мира имеют место быть в каком либо из миров. Так же есть и обратное взаимодействие, во многих мирах достижения вашей цивилизации, это мифы и сказки.

— Но зачем вам я при всех ваших возможностях? Вы разве сами не в состоянии повлиять на эти цивилизации?

— Как я вам уже сказал ранее, мы пытались договориться с инсектами и найти какое-то решение и пришли к определённому паритету. Под Мы я имею ввиду гуманойдные миры, которые преодолели определённый уровень развития и представляем силу, которая может сдерживать инсектов в открытом столкновении. Как бы ни отличалось их мировоззрение физическое уничтожение сородичей для них неприемлемо.

Так вот наше негласное соглашение с ними состоит в невмешательстве в развитие миров, до определённого момента. То есть в мире должен естественным способом остаться лишь один вид. Или мы, или они.

Ну и естественно каждая сторона пытается увеличить шансы выживания своих подопечных. По нашей информации инсекты применили не совсем законные методы усиления своей колонии на планете Дарош и шансы выживания гуманоидов стали очень малы...

— А так как прямое вмешательство будет расцениваться как нарушение договора, вам нужен инструмент способный уровнять эти шансы, а лучше склонить чашу весов в вашу сторону, — закончил я за него мысль. — Как вы похожи на земных политиков, для вас люди всего лишь инструмент в достижении цели.

— В общем вы правы, но есть отличие, — в моем собеседнике что-то незримо поменялось, его голос стал холоднее. — Все ваши локальные конфликты и даже мировые войны вели к тому, что одни люди заменялись другими людьми и вы продолжали размножаться, строить и развиваться, творить. На смену одним людям приходили другие люди. Не инсекты.

В нашем случае в захваченных инсектами мирах людей или других гуманоидов уже не будет ни когда. Там ни когда не будет ни чего живого. Эта форма жизни съедает планету целиком, вместе с недрами, вместе с ядром. Их рой растёт и им нужна новая пища. Как я вам сказал ранее, это абсолютно другая форма жизни с абсолютно непонятными нам ценностями и целями.

Они подобны вирусу в масштабах вселенной. Мы не смогли заглянуть далеко в пределы их обитания, но одно мы знаем точно, там гаснут звёзды. Инсекты гасят звезды. Мы предполагаем, что те особи с которыми мы контактируем, это лишь передовой эшелон, который готовит плацдарм для пожирателей звёзд.

Масштаб его рассказа меня поразил. Все что я знал о вселенной поблекло. Мне предлагали взять ответственность за целый мир со всем его населением.

— Но почему именно я вам понадобился? На земле миллиарды людей, есть намного более образованные и талантливые люди.

— Информационные поля вселенной сложная штука, куча вероятностей и исходов, ни когда нельзя быть уверенным в результате. Ваша матрица имеет максимальный шанс внедрения из всех доступных нам кандидатов. Но результат не гарантирован даже в вашем случае. Вы на пороге смерти и терять вам нечего. Если бы я пришёл к вам с подобным предложением года три-четыре назад, вы бы даже слушать меня не стали, просто сочли бы сумасшедшим. Наша сегодняшняя беседа, это точный и выверенный шаг.

И он был совершенно прав. Наш разговор происходил лишь потому что я лежу в больничной палате и если не случится чуда, выход от сюда у меня только один, вперёд ногами. И как раз чудо мне и предлагал этот странный человек. А человек ли он?

— Что будет, если я соглашусь?

— Все просто, ваша информационная матрица будет помещена в другого носителя, ну если угодно, ваша душа будет перенесена в другое тело, немного отличное от вашего, но такое же человеческое. Ни чего экзотического вроде рогов , хвоста и тому подобного. Есть только одно условие, устроиться и занять определённое место в том мире вам нужно самостоятельно. Мы не должны привлечь лишнего внимания наблюдателей с той стороны. В общем вы родитесь заново, пройдёте все стадии взросления и становления личности при этом не потеряв своего теперешнего "Я".

— С пелёнок до спасителя мира за семь шагов, — перефразировал я название какой-то книжки, что листал недавно.

— Примерно так. К стати, пока мы с вами разговаривали вы умерли и уже пора принимать решение.

Я опешил от его слов. Так буднично и просто. Вот я лежал на кровати в больничной палате, веду беседу со странным посетителем и вот я в полной темноте. Нет больше тела измученного болезнью, нет больничной палаты.

Нет меня.

Только пустота.

— Я согласен! — закричал я и пустота поглотила меня и этот последний крик.