Космос полон сюрпризов

Сюрпризы бывают самые разные.

Бам-мм!

Огромный космический корабль вышел на орбиту планеты Т-594-D2-15 системы звезды HD 162826 в созвездии Геркулеса.

На сетчатку глаза Дальнобойщик выдал все характеристики – если в общем, Т – плотная планета земного типа, Терра. Потом шёл уникальный код планетарных систем, расстояние от местной звезды полторы астрономической единицы, вторая по счёту.

...+

Дальнобойщик это мой корабль. Реально мой. Я его единственный пилот и капитан. Сейчас я нахожусь в ложементе управления, присоединённый к тончайшим волноводам бортового компьютера своими нервными окончаниями. Конечно, Дальнобойщик, как я его зову, носит свой шифр Земного Космофлота. Он был построен для меня, сошёл с орбитальной верфи в мой двадцать пятый день рождения, когда я окончил Университет Дальнего Космоса.

Едва я появился на свет, как точнейшие машины, сканирующие все параметры организма определили во мне редчайшее генетическое отклонение, позволяющее осуществить полную совместимость нервной системы с приводами компьютеров не так давно появившихся межзвёздных кораблей. Таких, которые способны прокалывать пространственно-временной континуум и почти неограниченно преодолевать расстояния бескрайнего Большого Космоса. Живой главный процессор звездолёта, я больше не принадлежал себе. Около года в пути и примерно столько же дома, на Земле, для отдыха и подготовки к следующему походу.

На всю планету нас было пятьдесят два человека из более чем четырнадцати миллиардов населения.

Сейчас мне исполнилось тридцать шесть. За плечами полдесятка экспедиций к разным мирам. Да, я и такие как я водим научные экспедиции в поисках братьев по разуму, иных цивилизаций. Однако, за сто лет странствий, пока поиски успехом не увенчались. Да что такое сто лет в таких масштабах? Капля в океане. Всё ещё впереди!

...+

С орбиты я зафиксировал наличие мелких живых организмов и остатки присутствия некоей цивилизации, когда-то обитающей на этой планете. Именно что остатки – развалины городов более чем тысячелетней давности, согласно сравнительному анализу зонда. Я сориентировал место высадки научного десанта рядом с наиболее сохранившимся городом. Занял стационарную орбиту. Начальник экспедиции, Иван Федорович, разместил свою команду космоархеологов по двум планетарного типа челнокам. Пуск!

Челноки ушли к планете, пробили атмосферу и уже приземлялись около города, а я выбрался из ложемента, искупался и переоделся, как Дальнобойщик тревожно шепнул: «Искусственный объект. Энергетическая активность сотня и пять. Выходит из-за терминатора со скоростью тридцать километров в секунду. Внимание, радиооблучение. Захват радаром неизвестного типа».

– Станция?

– Да. На борту вооружение. Фиксирую пуск торпеды с радиоактивной боевой частью. Скорость две тысячи сто пять км в секунду. Время прибытия восемь секунд.

– Ипать, гиперлуп! Радиоактивная, говоришь...

– Ага. Чистый термояд!

– Сбивай, чего смотришь!

– Есть, кэп!

Удар антипротонного пучка вызвал ярчайший всплеск распада элементарных частиц в околопланетном пространстве.

– Защиту, Дальнобойщик!

– Уже, кэп. Фиксирую работу накопителя источника когерентного излучения мощностью 22 ММэв. Боевой лазер. Пошла вторая торпеда.

– Обезвредим?

– Я бы загасил. Станция необитаема. Управляется искусственным интеллектом.

– Мочи жестянку!

– С удовольствием, кэп!

Защитное поле на миг стало зеркальным, отразив лазерный луч. Потом Дальнобойщик ответил.

Холодная кварковая трансформация выглядела совсем не впечатляюще по сравнению с аннигиляцией материального объекта. В следующую долю секунды по орбите летели своих ходом две мёртвые болванки из чистого феррума. Одна поменьше, стреловидной формы, другая значительно больше и массивнее, сферическая. Вот они пронеслись мимо нас, и ушли дальше уже в виде космического мусора. Но что это?

– Кэп, внимание. Приближение группы твёрдых обломков. Анализирую.

– Сам вижу. Похоже, станция буквально перед нами сбила другой космический корабль.

– Точно, кэп!

– Ищи, дружище! Проведи полный анализ атмосферы! Загоризонтный тоже. Может, что-то достигло планеты. Или кто-то.

– База! Что у вас происходит? Наблюдали атмосферную вспышку.

– Фёдорыч, тут у нас маленькая войнушка приключилась. Боевая орбитальная станция. Разобрались с ней, но есть нюанс – она уничтожила чужой звездолёт. Совсем недавно. Вы работайте, разберусь сам.

– Удачи! Нам повезло – нашли библиотеку, архивы, музей. Почти всё нетронуто. Работы на неделю как минимум. Повышенная радиация. Челнок с припасами вышли. У нас тут буря. По-видимому, до вечера. Воздух более-менее, но долго им дышать не следует.

– Добро!

...

– Кэп! Мне бы твою интуицию! Обнаружены следы инверсионного следа, прости за тавтологию. Один из обломков, крупный, упал на планету. Причём где-то тут, недалеко. Как раз оборот назад.

– Траекторию! Живо!

– Кэп, мне не нравится ход твоих мыслей. Давай робота отправим. Готовность четыре минуты.

– Очень долго. Можно однажды опоздать на секунду, и потом всю жизнь жалеть. Рисуй! Бот готовность один.

Невероятно, но траектория обломка с хорошей точностью совпала с траекториями ушедших вниз челноков. Оборот назад, это прошли всего лишь сутки.

Я уже со шлемом мыслесвязи на голове бежал по коридору в ангар. Дальнобойщик мог бы мне помочь, создав воздушный коридор и ослабив гравитацию. Но не помог. Так он выразил свой протест моим действиям. Пятьсот шестнадцать метров до «гаража» я преодолел за пятнадцать секунд, вдвое побив мировой рекорд.

...+

Экипажи звездолётов не имели права участвовать в спортивных состязаниях, как и профессиональные военные, спасатели или полицейские. Тем более, физические кондиции нас, экстрагенетиков, позволяли решать задачи, непосильные для обычных людей. Так, я поднимал десятикратный свой вес безо всяких проблем для здоровья. Бросал спортивное копьё – древнее оружие из древних олимпийских игр на три с лишним километра. Да и вообще. В нашей команде проводились свои соревнования. А в них мне случалось и побеждать.

...+

Тем не менее, во внешнем отсеке «гаража» я натянул пояс с генератором защитного поля, пристегнул аптечку первой помощи. Только после этого запрыгнул в чрево одноместного десантного бота. Моего персонального.

– Старт по следу!

– Не одобряю, кэп. Придётся снова довериться твоей интуиции.

– Вот и доверься!

– Удачи, дружище! – Голос Дальнобойщика внезапно потеплел, наполнился участием.

Бот, ввинчиваясь в атмосферу, приземлился недалеко от стены одного из зданий города на самой окраине. Выскочив, я осмотрелся. Вывел на экран шлема месторасположение участников экспедиции. Они копошились в развалинах совсем недалеко.

Вдруг в шлеме прозвучал голос начальника.

– Капитан! Что вы тут делаете?! Немедленно уходите! Мы обнаружили склад взрывчатки рядом с вашей позицией. Установили полевые заградители и сейчас будем взрывать. Вся волна пойдёт в вашу сторону. Запал уже горит. Пятнадцать секунд до взрыва! Четырнадцать!

Чтобы потушить тлеющий химсостав замедлителя мины, находящейся в низком, приземистом и длинном здании в ста метрах отсюда мало быть просто крутым пацаном – нужно быть суперменом. Увы, таковых поблизости не наблюдалось.

Я окинул взглядом окрестности. Неправдоподобным, чужеродным объектом метрах в тридцати, наклонно врезавшись в грунт, стоял диск с двумя полусферами в плоскостях. Инопланетного происхождения. Аналогов ему я припомнить не мог. И в нижней полусфере виднелся открытый проём. Ветер свистел, поднимая столбы песка.

– Кэп, уходим!

Это уже Дальнобойщик. Голову стиснули невидимые оковы. В самых экстренных ситуациях корабль был обязан спасти меня любой ценой. Даже вопреки моей воле!

Только не сейчас! Я отключил связь с кораблём, сорвал и отбросил шлем.

– Прости, дружище. Так надо!

Я метнулся к «летающей тарелке». В глубокой выбоине под её плоскостью лежало тело, заметаемое песком. Маленькая фигурка, очень похожая на человеческую, закрытая лёгкой полевой защитой, создающей видимость скафандра. Невысокая, на голову ниже меня, девушка. На первый взгляд она не отличалась от землянки почти ничем. Слегка заострённый к подбородку овал лица, небольшой курносый носик, узкие, плотно сжатые губы. И огромные, почти круглые глаза, сейчас закрытые, с длинными голубыми ресницами. Густые, тёмно-синего цвета, волосы до середины спины.

Когда я подхватил её за талию, защита исчезла окончательно и на ней осталась только серебристая плёнка, повторяющая каждый изгиб тела. Костюм её оставлял открытыми шею и голову, кисти рук и ступни. Кожа несла заметный сиреневый, словно светящийся изнутри, оттенок. Всё это я увидел за какой-то миг.

Я выскочил из ямы с инопланетянкой на руках. Рванулся к боту. С удивлением я воспринял кончиками пальцев едва ощутимую пульсацию сердцебиения. Она жива!

Позади тяжко ухнуло. Ударная волна толкнула в спину. Заметно, несмотря на то, что я выставил на максимум сферу защитного поля. Тут же вокруг засвистели летящие обломки и булыжники. Мелкие отражались без особого труда, но когда полетели здоровенные куски стен, размером достаточные, чтобы похоронить под собой нас обоих, поле начало резко садиться. Энергоблок на поясе разряжался что-то уж очень быстро. Держа инопланетянку перед собой и закрывая своим телом, я подскочил к боту. Острый осколок вспорол кожу над ухом, другой обломок ударил в левую лопатку. Рука отнялась и повисла бы плетью, но мне невероятным усилием удалось не выронить свою ношу.

Не без труда разместились в тесном коконе. Пришлось усадить девушку на колени, прижать к себе. Впрыснул себе анальгетик и только тогда, пострадавшей рукой смог дотянуться до аварийного ручного пульта – запасного шлема мыслеуправления не было. Хлопнул по кнопке экстренного старта. Едва опустилась дверь из бронестекла, как в бот прилетел особенно крупный камень. Аппарат покачнулся, но реактор запустился, тонко завыли гироскопы стабилизаторов, а из-под днища ширкнуло пламя форсажных ускорителей!

Пятьдесят пять G. Любой обычный человек уже потерял бы сознание, или даже умер, но не я. За стеклом двери бушевал огонь рассекаемой атмосферы, и тут тельце, прижатое к моей груди, шевельнулось, распахнулись огромные глаза.

…

Уже во внешнем отсеке, который я сам всегда называл «гараж», со всех сторон на капсулу бота обрушились струи пены из автоматических огнетушителей, охлаждая стенки. Разблокировав дверь, я вынес инопланетянку, поставил на ещё сырой пол. Воздух, судя по всему, для неё вполне подходил. Она тут же вцепилась обеими ручонками в моё запястье, и так пошла за мной. Это было не совсем удобно, но я понимал – после шока и всего пережитого, только так она чувствовала себя в безопасности.

Мы прошли через карантинный коридор к жилым отсекам. На удивление, Дальнобойщик без задержки дал «зелёный свет». Заражения местными микробами не было, другого опасного воздействия тоже.

…+

У меня не было отдельной каюты. Эта рубка и была моим жилищем на Дальнобойщике, большая, со всеми удобствами. По центру размещался ложемент. Когда я погружался в него, и меня опутывала сеть нейронных соединений, я сам становился кораблём. Но, естественно, когда я находился просто внутри, тот всегда мог со мной общаться и воспринимать мои команды. Однако, сейчас он молчал. Был озадачен. На борту находилось странное, непонятное существо, к которому он не знал, как относиться. Но я чувствовал – наблюдая за мной и ней десятками своих камер и звуковых приёмников, анализируя наши действия, корабль изо всех сил пытался вникнуть в ситуацию.

...+

Прошёл сигнал от начальника экспедиции. Иван Федорович был как всегда строг и говорил по делу.

– Живой? Добрался?

– Да.

– Продолжаем работу. Мы в порядке. Шторм стихает. Подробности потом, на корабле.

Я уложил инопланетянку на свою койку, приложил универсальный анализатор к её шее. Знаками показал, чтобы она отпустила мою руку, и она поняла, не сопротивлялась и не протестовала. Белково-кислородная форма жизни. Глюкоза ей подойдёт. Девушка стоически перенесла укол инъектора питания в вену на тыльной стороне кисти, и сразу заснула уже спокойным нормальным сном.

Походил, собираясь с мыслями. Снова зашёл в медотсек, где обработал царапину на голове. Ушиб и сам пройдёт, перелома не было. Вернулся, достал из «бардачка» трубку и кисет, зажигалку. Курить на борту было привилегией исключительно капитана. Я мог себе позволить хороший кубинский табачок, аромат которого поплыл по рубке, втягиваясь в систему вентиляции.

– Кэп, для вас сообщение. Личное.

Дальнобойщик, наконец, соизволил снизойти до разговора.

– Не слишком ли много событий для одного дня? Давай на малый экран.

Тот моргнул, протаял в глубину, создавая объёмную картинку.

Елена, сидя перед таким же экраном смотрела прямо на меня.

– Игорь. Я долго не могла тебе сказать. Нам надо расстаться. Ты пилот, большую часть жизни проводишь в своём Космосе. Это не то, что нужно для семейной жизни, прости. Да! Я принимала противозачаточные средства! У нас с тобой нет будущего! – Она сорвалась на истерику, прижав ладони к лицу. – Да! Я полюбила другого! Ваню, ты его знаешь.

Инженер другой экспедиции. Я ходил с ним в поиск. Два года назад во время очередной миссии он ещё в полёте оказывал коллеге всяческие знаки внимания. Однако пилот-капитан Дальнобойщика и молоденькая космоархеолог Ленка начали посматривать друг на друга. В какой-то момент уединились в этой самой рубке. На той самой койке, где сейчас лежала спящая инопланетянка, мы вытворяли невероятные любовные эксперименты, клялись друг другу в вечной любви...

Потом, уже на Земле было знакомство с родственниками, жизнь начала вырисовывать семейную колею, как тут... Такая новость! Наши отношения оказались настолько хрупкими, что сразу разбились о жёсткую необходимость постоянных разлук.

– Кэп, с тобой всё нормально?

Голос Дальнобойщика, тихий, чтобы не разбудить гостью из другого мира, снова звучал участливо и как-то смущённо.

– Вот это тебя прибило! Елена... Ты думал, она станет твоей женой, но она тебя отвергла. Почему? Захотела спокойной жизни?

– А говоришь, что не шаришь. Не прибедняйся, разбираешься лучше нас самих. Отправь челнок с грузом на планету. Они там на недельку зависнут.

– Выполняю. И... Извини, а? Ты отключился, чтобы спасти это существо. Ты очень сильно рисковал. Но тем ты и отличаешься от меня. Уважуха, дружище! Кстати, это «она», женского пола. Более подробный анализ требует взятие образцов тканей. Сделать?

Я вздрогнул. Посмотрел на сломанный чубук трубки в руке и рассыпанный по полу табак. Робот-уборщик стучал мне в ногу корпусом, просил отойти. Я положил на пол обломки и отшагнул в сторону. Потом достал новый курительный прибор, набил и поджёг.

– Вообще-то, заметно невооружённым глазом, что она женского пола. Прости, намусорил.

– Пустяки. Так как?

– Не надо. Опасности не представляет?

– Нет. Все микроорганизмы на её теле и одежде безвредны. Причём их очень мало. По сравнению с тобой, она стерильно чистая, несмотря на то что в пыли.

– Пусть спит пока, попозже вымоем. Я в душ, а потом в столовую. Проголодался, меры нет.

Когда уже подкрепился, в дверь застучали.

Кэп. Проснулась. Ломится к тебе, как ненормальная. Сначала кинулась обыскивать рубку. Я не сразу понял, что ищет тебя – думает, наверное, что ты её бросил, оставил одну.

– Открывай. И накрой стол ещё раз, на двоих. Поужинаем вместе.

…

Инопланетянка влетела в столовку, разбрасывая по всему помещению блики от своего костюма, снова схватила меня за руку, и только после этого успокоилась. Пришлось слегка её отстранить. Ну, правда, неудобно двигаться, когда на твоей руке такая объёмная гирька в полста кило.

– Ты здесь везде в безопасности. Не цепляйся за меня постоянно. Меня зовут Игорь. – Тут я приложил руку к груди. – Игорь.

Она, наконец, отпустила меня, повторила жест.

– То-ома.

Вот и познакомились. Блин, я не сообщил в экспедицию, что на борту представительница другой цивилизации. Потом сами увидят, а то испорчу рабочий процесс. Её аппарат они не нашли. Наверное, основательно засыпало взрывом.

– Пойдём, искупаешься. Надо смыть пыль. Ты немного это... Чумазая. – Я несколько раз показал руками, будто на меня льётся вода, и как я смываю с себя грязь.

Она заверещала что-то на своём языке, приятно и мелодично. Потом покивала и пошла следом, снова взяв меня за руку.

Подвёл к душевой кабине, отцепил её ладошку и показал, что надо раздеться и войти внутрь. Пришлось вылезти из своего комбинезона, оставшись в одних трусах. Она поняла, прикоснулась в определённых местах к своему блестящему костюму и тот разошёлся по невидимым до того швам. Цельными остались только манжеты вокруг шеи, запястий и щиколоток. Но вот она освободилась и от них, отвернувшись и стыдливо прикрыв груди и промежность руками. Другого белья на инопланетянке не было. Ишь ты, стесняется. Но необходимость понимает. Я закрыл матовую дверцу. Зашумела вода. Девушка снова что-то щебетала, поворачиваясь под водяными струями, взмахивала тонкими руками. Пусть и очень смазанно, но силуэт инопланетянки просматривался. В другой шкафчик для обработки одежды повесил её костюм и вышел.

Сообразительный Дальнобойщик внутренние двери держал теперь открытыми – опасных ситуаций не предвиделось. Я пораженно охнул, снова войдя в столовую.

На столике горели две толстые свечи, сбоку в ведёрке остывала бутылка шампанского, а по центру стояла ваза с тремя чайными розами и бокалы. Поодаль робот-стюард держал в руке меню, одетый по старинной моде начала двадцатого века. Однако, стояли и судки с готовыми блюдами, накрытые блестящими крышками, лежали напротив столовые приборы, салфетки. Челюсть подбирать пришлось «вручную» с самого пола.

– Дальнобой! Ты что это творишь? Совсем офигел?

– Ты сам сказал: «Ужин на двоих». – Отпарировал Корабль. – Это тебе не в гордом одиночестве квасить, пока никто не видит.

– Может ей непривычно. Вдруг на её родине едят иначе?

– Не кажись глупее, чем на самом деле, кэп. Её тело устроено так же, как и у землян. Она просто не может есть по-другому. К тому же, сейчас я анализирую её речь. Она поёт, пока одевается. Язык очень понятный. Когда наберу необходимый словарный запас, обработаю фонетику и грамматику, я закончу переводчик. Сейчас 82% готовности. Поёт кстати печально. Своих погибших вспоминает.

– К чему тогда это всё? Тут в натуре надо тризну накрывать.

– Может, отвлечётся немного. Иди, встречай.

Бам-мм!

Однако сама То-ома освоила русский буквально за четыре дня. И в принципе, я не удивился. В космос не могли отправить обычного, рядового жителя планеты. Наверняка она была специалистом в нескольких областях. Почему бы и не в лингвистике? Язык её мира я тоже изучил, и теперь мы общались достаточно свободно.

Планета То-омы называлась Ксинееля, а звезда Ариеотон. Это ни о чём не говорило. Надо было знать координаты. Хотя бы галактику, созвездие, расположение видимых основных звёзд. Возможно, что-то нашлось бы в спасательной капсуле, том самом дисковидном аппарате. Хотя, по словам То-омы, летели они долго, несколько лет. Возможно, принципы движения их кораблей отличались от земных, но тоже были способны преодолевать сверхсветовой барьер. Что-то типа «ВАРПа» из «Стартрека»? Не смог не улыбнуться. Разберёмся. Может быть.

Инопланетянка перестала хвататься за меня при каждом случае, но всегда старалась находиться в поле зрения. Поэтому категорически отказалась жить в отдельной каюте и признавала только капитанскую рубку. По другую сторону от моей койки Дальнобойщик принайтовил ещё одну, отгородил ширмой. Подобрал я ей и несколько комплектов земной одежды.

А То-ома оказывается хорошенькая. Симпатичная, в нормальных земных пропорциях. И она не озлобилась на всех и вся, несмотря на то, что техника чужой расы убила её соплеменников, лишила возможности вернуться домой. Была печальной, грустила, но крепилась, надеялась на помощь нас, землян. Конкретно мою помощь, в конце концов. Я это чувствовал и во мне начало просыпаться что-то вроде нежности к этой инопланетной девушке. Образ Елены перед глазами отступал и вскоре пропал окончательно, смешался с другими обычными воспоминаниями.

В общем, когда экспедиция вернулась на корабль, они офигели – взглядам ошеломлённых людей предстала инопланетная девушка, да ещё свободно разговаривающая на русском и одетая в земные сандалии, шортики и футболочку.

Фёдорыч, конечно пожурил за самодеятельность, однако понимал, с меня взятки гладки – я не считался его подчинённым. А вот запрос на Землю отправил. Ответ не заставил себя долго ждать. «Немедленно возвращаться!» Я хотел уговорить дядю Ваню раскопать и поднять на борт капсулу с Ксинеели, но погода резко ухудшилась. Меньше трёх суток работы бы не заняли, а с адмиралом Космофлота спорить было бесполезно. Так, о чужепланетнетной технике я и не сказал.

Да и сам полёт обратно займёт около месяца. Прокол пространства укладывался в несколько секунд, а само перемещение было мгновенным. Много часов занимали расчёты совмещения начальных и конечных точек гиперпереходов. Иногда корабль несколько дней вынужден был идти в обычном пространстве. Космос, несмотря на то, что с виду звёзды находились на привычных местах, пребывал в постоянном движении, когда речь шла о сверхсветовых перемещениях.

То-ома, конечно общалась с другими членами экипажа, но скупо, односложно, по мере необходимости, более-менее открыто только со мной. Но тоже далеко не обо всём.

…

Наконец, мы покинули Дальнобойщика и на планетарных челноках спустились на пирс.

В этот раз отключение связи с Кораблём далось психологически легко. Я, наконец, понял, что значит по-настоящему отдохнуть.

Однако навалились другие заботы.

Едва приземлились, как инопланетянка снова завладела моей рукой и не отпускала её. Пыталась даже зайти следом в кабинку туалета. С огромным трудом я уговаривал её ожидать снаружи. Меня это напрягало. Я тщетно пытался понять такое поведение То-омы, но пока не мог. По-видимому, в её психике снова произошёл некий надлом. Она часто замыкалась в себе и подолгу молчала, словно чего-то боялась на Земле.

Как мог я пытался объяснить медикам ситуацию, и, в конце концов, нашли компромисс. То-ома поселилась в моей холостяцкой берлоге Космополиса. Целую неделю я возил её по разным исследовательским центрам. На Земле она категорически отказывалась снимать свой блестящий костюм и при женщинах-докторах, требовала постоянного моего присутствия.

Но летали мы в другие места, также и на экскурсии.

Обследование открыло интересные факты. Её возраст примерно соответствовал нашим двухсот двадцати годам, но и взрослели представители этой расы медленно, а доживали аж до десятка тысяч лет. Всё благодаря наличию особо организованных атомов серебра в организме и ещё некоторым гормональным особенностям. Этим объяснялся необычный оттенок кожи, цвет волос и ногтей, а также уникальный состав прозрачно-голубоватой крови. Но это не стало достоянием общественности. Все документы были изъяты и скрыты, а причастные к тайне замолчали. Кое-кто навсегда. Тогда я этого конечно, не знал.

Бам-мм!

Прошло ещё несколько недель.

То-ома уже окончательно пришла в норму, но всё равно не хотела ходить одна по общественным местам, и всегда звала меня с собой.

А однажды случилось это...

Как обычно, мы поужинали и разошлись по своим комнатам. Спатюшки. Я отложил на тумбочку уникомм, погасил ночник и набросил простыню. Отрегулировал температурный режим организма, как вдруг услышал тихое шлёпанье босых ножек по полу. Повернул голову и увидел глаза инопланетянки прямо напротив своего лица. Узкая прохладная ладошка прижалась к моей щеке. Такого ещё не было. То-ома стояла на коленках возле моей кровати совсем без одежды.

– Игорь, пустишь меня к себе?

Не верилось своим глазам и ушам. Вообще-то для себя я ещё до прибытия на Землю чувствовал какое-то необъяснимое отношение к То-оме... Как к женщине. Хотя осознавал, насколько это было нереально. И вот, в один миг, это оказалось более чем реально.

Я приподнял простыню,То-ома нырнула ко мне, дрожа прижалась всем телом. Её маленький, шершавый язычок скользнул по моим губам, проник в рот, руки обвили шею. И я обнял её, лаская, как делал бы это с обычной девушкой, а она отвечала на мои ласки. Потом мы соединились, растворились друг в друге...

С утра мы полетели любоваться на Ниагарский водопад – у меня был собственный коптер. Его салон был просторным и достаточно комфортным, чтобы разместиться двоим... горизонтально... во весь рост... под непрерывный шум падающей воды...

Бам-мм!

Следующая экспедиция была запланирована через восемь месяцев. Сверхдальние перелёты готовились очень тщательно. На этот раз шансы найти Ксинеелю были куда выше. И снова я не стал рассказывать, что почти целая капсула так и стоит на планете Т-594-D2-15. Интуиция буквально вопила о том, что делать этого не стоит.

То-ома однажды рассказала мне очень интересную историю.

...

– А ведь родные меня не хотели отпускать в этот полёт.

– Почему?

– Старая Ма-тиина предсказала, что он окончится катастрофой, а я попаду в мёртвый мир. И если мне удастся уцелеть, то впереди будет мир живой, куда более страшный и опасный. Но там я встречу свою судьбу.

– Ты могла не лететь. Почему же?

– Нет. Не могла. Это же так интересно! И я долго готовилась, чтобы просто взять и отказаться от своей мечты увидеть других разумных, может и не похожих на нас. Тогда я не понимала фразу «встретить свою судьбу». Теперь поняла.

– Почему не отменили экспедицию вообще?

– А у вас учёные часто придают значение словам предсказателей? – То-ома подмигнула и улыбнулась.

– М-да-а-а... – Я почесал затылок. – В этом ты точно права. Когда-то, в древние времена может быть. Но не сейчас, конечно. Кстати, ты действительно считаешь, что попала в страшный мир?

– Ну... Теперь не знаю. Ваша Земля интересная, но слишком... Тесная что-ли. Мало осталось нетронутой природы. Огромные города... С тобой я чувствую себя в безопасности, но всё равно, как-то тревожно... Не знаю, как объяснить...

– У вас не так?

– Нет. Вот, например моя родная Ксинееля четвертая по счёту, заселённая нашей расой из девяти. Кроме того, у нас есть корабли, формирующие атмосферу, очищающие планеты от загрязнений. Они большие, но медленные. Мы летели на более быстром, разведчике, по-вашему. И вот мы нашли подходящий мир, очень грязный, заражённый, но его ещё можно было спасти, перестроить, восстановить. Неожиданно по нам ударило из космоса неизвестное устройство. И корабль не выдержал. Я осматривала посадочные аппараты, уже находилась в одном из них, когда всё вокруг начало взрываться. Потом ничего не помню. А потом увидела тебя.

...

В один из дней, утром, пока То-ома ещё спала, я тихонько выбрался из кровати. Умылся и вдруг обратил внимание – щёки, обычно краснеющие после растирки полотенцем, остались подозрительно бледными. Ну да ладно. Я достал безопасную бритву, намылил их. Скоблил и так невысокую щетинку от души.

...+

Следить за собой я был приучен с раннего детства. Мой отец, адмирал Космофлота, был в этом особенно строг. Да во всём он был особенно строг. Как юный школьник, так и молодой гардемарин, я не должен был посрамить честь фамилии Ушаковых, имеющую славную морскую, а потом и космическую историю. Никаких поблажек на учёбе, потом самые сложные и дальние походы.

И конечно традиции. Никаких роботов в быту и повседневной жизни. К тридцати годам я всё-таки закурил, но дымил не часто, и это обязательно была капитанская трубка. И бритва, хорошо, что не самая старинная «опасная», тонкая острейшая стальная пластинка, которая легко могла располосовать шею от уха до уха.

Дальнобойщик лукавил, когда упрекал, что я в полёте увлекаюсь спиртным. Мог себе позволить плеснуть на два пальца рому в стакан. Исключительно «для расширения сосудов», и исключительно в спокойной обстановке. В древности его пили настоящие морские волки, согласно Стивенсону.

...+

Задумавшись, я, само собой, порезался. А когда в раковину упали несколько капель крови, то и заволновался. Кровь была светлой, даже почти прозрачной. Сворачиваясь, она всё больше приобретала синеватый оттенок.

– То-ома!

Моя милая инопланетяночка соскочила с кровати и подбежала, не тратя время на одевание.

– Доброе утро. Доброе? Что это со мной?

Она потёрлась щекой о моё плечо.

– Доброе утро. Это нормально. Мы же стали часто обмениваться биологическими жидкостями. Что-то я получила от тебя, что-то ты от меня. Ещё происходит обмен энергией... – Она пошевелила пальцами, подбирая слова. – Внутренней жизненной силой. Во мне тоже происходят какие-то изменения. Я пока не до конца понимаю, какие, но это не плохо. Так и должно быть.

Бам-мм!

Конец первой части.