Красная линия

- Агентство «Красная линия»! Я вас слушаю!

Утро Жени Скворцовой начиналось с рутины. Всё как обычно – проветрила кабинет выгнав предварительно Сартакова, опять ночевавшего в офисе, в задней комнате, прибрала разбросанные повсюду вещи или скорее просто вернула их на свои места (согласитесь ДВК-18 или «Комбайн» как его называют в армии, с пистолетной рукоятью, с ремешком из кожи зараснийского туртанга на журнальном столике среди путеводителей по Зайцеву и буклетиков о сортах чая смотрится так себе… впрочем, на вешалке для одежды у входа, тоже не очень, но все уже привыкли), приготовила кофе, заварила чай, наполнила холодильник пивом и всякими закусками, насыпала корма Гудериану дравшему в углу подушку в виде одноглазого чудовища с палицей, рассортировала почту.

Хозяева (работодатели), Женя называла их просто «ребята», приступили к работе только часа через два, когда до обеда осталось минут сорок. Нет, Лёня Сартаков был здесь, за своим геймерским столом уставленным фигурками фэнтезийных персонажей среди которых доминировали маги. Храпел откинувшись на кресле и забросив ноги в берцах «Распутин» на стол. Изо рта по изуродованной щеке текла ниточка слюны.

Вот, что за чудак? Перед новогодними праздниками сделал себе пластику и удалил уродовавший его кривой рубец пересекавший щёку, переносицу и лоб - старое ранение полученное ещё сержантом. Превратился в писанного красавчика. Походил так пару месяцев, а потом… сходил снова в клинику и всё вернул как было. Сказал: «Смотрю на себя в зеркало и не узнаю».

Женя с улыбкой вспомнила, что «Квазимодо» (позывной Сартакова) умываясь всегда глядел на своё отражение и хлопая себя по щекам восклицал: «Красавчик!».

Борис Наумов пришёл только в одиннадцать пояснив коллегам, что у дочки болел животик. Любитель хмурится в Надьке души не чаял, а она, пользуясь этим крутила отцом-одиночкой как хотела. Маленькая шестилетняя манипуляторша.

Мельком глянув на тёмно-зелёные глаза «Громозеки» (так в бою называли Бориса) она вспомнила о своих обязанностях и протянула Сартаковку кружку крепкого кофе, а его напарнику травяного чая. На её вкус слишком сладкого.

Возвращаясь к себе за стол, Женя прошла мимо висевшей на стене старомодной деревянной рамки с голографией на которой были изображены штурмовики и мальчонка лет семи. Наумов обнял его новенькой рукой-протезом. Внизу подпись: «Нашим Пескарикам». Сделана пять лет назад. Именно столько времени Женя трудится в «Красной линии».

Кажется, голографию ребятам подарили спасённые ими шахтёры с «Северной». Их тогда практически чудом, в последний момент спас получивший от транспортника сигнал «sos» Елагин. Одному руку оторвало, другому ногу, но выжили.

Николай Ильич же и устроил её работать сюда. Сказал надо за парнями приглядеть, а то пропадут. Официально Скворцова уволилась из рядов ВС в звании поручика. Неофициально… всё ещё служила и в звании несколько повыше.

Сартаков хлебнув кофейку и проснувшись, во всю уже рубился на компьютере уничтожая орды орков, троллей и гоблинов, Наумов щёлкая древней мышкой, прищурившись, уставился в экран.

Пропадут, конечно, вряд ли, но то что в грязи задохнутся и всю почту перепутают, факт. Мороки было много, но Женя привыкла, к тому же ей Пескарики нравились. Было в них что-то настоящее, искреннее. Со службы ушли, но служить продолжали, бросались выполнять любое задание их спасителя. Не официально, но самоотверженно и со знанием дела. Равных им просто не было. Девушка даже сначала не поверила, что эта парочка может буквально уничтожать врага куда более сильного и многочисленного. «Нам море по колено» - гласила татуировка на спине Сартакова. И это было чистой правдой.

И всё-таки ребята жуткие консерваторы. Деревянная мебель (дорогущая, но ужас какая непрактичная), старые компы с кнопками (себе то бывший поручик выбрала машинку помощнее и с виртуальной клавиатурой). Они даже место для офиса облюбовали странное. От центра столицы сразу отказались. Главным условием был сад за окном. Вот, наверное, потому и выкупили полтора гектара заброшенного парка с прудом.

- У-ЕЕЕ! МОНСТР ПОВЕРЖЕН! – завопил Сартаков и «лунной походкой» Майкла Джексона протанцевал к холодильнику за пивом. Двухметровый амбал двигался изящно и ловко.

- Перестань орать. Я пытаюсь работать, - прикрикнул на товарища Наумов бросив в него комок мятой бумагой (вот привязанность штурмовиков к бумаге из целлюлозных волокон Женя тоже не понимала, ведь есть же дешёвая из вторички).

- Так вроде же всё выполнили? – удивился Лёня, поддев пальцем кольцо на банке пива из-за чего во все стороны полетела пена.

«Опять насвинячил!» – уперев подбородок в кулак подумала Скворцова погладив ткнувшегося мокрым носом в коленку пса.

- Готовлюсь к новым заказам, - макнув палец в комок пены долетевший до его стола, Наумов сунул его в рот. С недавних пор он не пил. Почему? Дочери пообещал.

- А! Молчу-молчу. Работай, - Сартаков всё-так же пританцовывая вернулся к себе.

Гудериан уже рыча туда-сюда катал по полу кабинета игрушечный танк с крестами. Он мог так делать часами. Собака была под стать хозяевам – упорная и полная сюрпризов, а ведь подобрали мопсика на улице. Лёня просто притащил его грязного, худого и сказал, что пёс на него похож и будет жить с ними (девушка думала, что он имел ввиду шрам пересекавший мордашку животного).

- Женечка, мне там должны были скинуть материалы по нашей будущей воскресной поездке, но я проверил, пусто. Посмотри пожалуйста, может перепутали и отправили на твою почту.

Скворцова набросив на глаза визор используя движения глаз и мысленные команды быстро зашла в почту.

- Да, есть такая. Схема города и поместья, плюс файл-приложение со списком охраны, их позывными, и вооружением. А ещё с просьбой оставить в живых какого-то Бекова. Уже перекинула на ваш компьютер.

- Спасибо милая.

За первой кружкой кофе и чая пошла вторая (Женя пила свой любимый морковно-апельсиновый сок). Между прочим, Сартаков умудрялся одновременно пить пиво, чёрный «Rotmistr» и заедать всё это сухариками и чипсами. Ах, да ещё на столе лежала быстро уменьшающаяся связка бананов. Правда с ней Леониду помогал Гудериан тоже нуждающийся в заправке. Попрыгивая, он ловко откусывал забытый хозяином плод.

- Ребята, звонил Щукин сказал доспехи ваши починили, модернизировали, можно забрать, - поправив чёлку на короткостриженой выкрашенной в ярко-красный цвет голове, сообщила Женя покусывая карандаш. - Вот только…

- ЧТО? ОПЯТЬ? – оторвался от экрана с монстрами Сартаков.

- Да. Рисунки стёрли. Не специально, при обработке поверхности брони.

Наумов раздражённо снова бросил комок бумаги в товарища:

- Хвати орать, я тебе сказал. Я план разрабатываю, между прочим. От него наши жизни зависят. А рисунки нам Женя новые нарисует. Правда милая?

- Конечно, - кивнула девушка. - И горбуна вашего страшненького и этого второго… робота.

- Женя! Ну сколько раз тебе повторять это не робот, а персонаж фантаста Кира Булычёва, - Наумов подавившись чаем даже голос повысил, что случалось с ним крайне редко. - Громозека - профессор археологии, инопланетянин с туманной планеты Чумароза.

Женя и без Бориса это знала. В сумке у неё лежала старенькая, ещё бабушкина, зачитанная до дыр книга «Сто лет тому вперёд», но ей почему-то ужасно нравилось выводить на эмоции этого хладнокровного, спокойного здоровяка.

Пилик-пилик! Пилик-пилик! – раздалось над головой и подключившись к визору Скворцова вызвала на виртуальный монитор изображение с наружных камер.

- У нас гости, - сказал она, поправляя кожаные шортики и подтягивая сапоги выше колена.

- Гости или клиенты? – уточнил уже успокоившийся Наумов нашаривая рукой под столом автоматический пистолет «Сверчок».

- Бывшие клиенты, - утешила приготовившегося к бою штурмовика девушка. - Опять канючить пришли.

Направившись к двери Женя, по дороге, ногой задвинула ящик с гранатами под стол Бориса.

Когда стальная дверь на сервомоторах медленно, с еле слышным жужжанием распахнулась, на пороге они увидели двух мужчин.

Высокий брюнет с костистым лицом в дорогом костюме – местный фабрикант Дьюринг Никита Георгиевич и коренастый, с рыжими бакенбардами и тонкими губами, в коротких штанах и рубашке без рукавов (будто собрался в поход) Комаров Герман Никонович – высокопоставленный чиновник с Пересветова.

- Сразу двое? – склонив голову набок с усмешкой спросила Женя предвкушая настоящее шоу.

- У нас претензии, - выпалил Дьюринг бесцеремонно сдвигая её в сторону.

В ответ девушка больно наступила каблуком на ботинок фабриканта.

- Излагайте, - указал рукой на диванчик для гостей Наумов забрасывая ногу на ногу и разворачивая к ним кресло. - Рассмотрим.

Мужчины уселись, с изумлением разглядывая висевшую на стене над их головами огромную картину, нарисованную как-то слишком примитивно, по-детски. На холсте мальчик на лодочке ловил рыбу в пруду.

- Она не упадёт? – со страхом спросил Комаров думаю о том, что эти наёмники совсем чокнутые если вешаю у себя в кабинетах настоящую картину, а не голоскрин. – Как-то не слишком надёжно висит…

Ответа он правда так и не дождался.

Посмотрев на Наумова – сто пятнадцать килограмм мышц и ни грамма жира Дьюринг выдохнул и выпалил:

- Что? Что вы сделали?

Как бы в сопровождении своего заявления он выставил руку с личным коммуникатором вперёд и включил голопроектор (в новых моделях такая функция имелась).

На записи ребята в боевой броне пробив стену в помещении ворвались с пулемётами внутрь.

- А вы сами не видите? – не моргнув глазом спросил Наумов.

- Вижу! В том-то всё и дело! – покрылся красными пятнами от волнения фабрикант. - Зачем вы сломали стену? Объясните?

Мопс в этот момент облизал кончик лакированного ботинка фабриканта. «Поди ещё и из настоящей кожи», - подумала Женя усмехнувшись. В блокноте перед ней появились очертания сидевшей в складках дивана парочки. Диван она выбирала сама. Он был жутко неудобный. Поэтому девушка его и взяла. Клиент не должен чувствовать себя комфортно и диктовать свои условия. Так их учили в Академии.

- А что тут объяснять? Стена тоньше чем входная дверь за которой находилась цель. Я принял решение.

- Но зачем ломать? Куски в разные стороны, грязь, трещина в…

Это они еще не видели результаты работы Пескариков на Гюго. Половина здания просто сложилось как карточный домик. Зато все цели были уничтожены. Ручки Комарова сложенные на груди вызвали улыбку у девушки. Пройдясь ластиком по листу, она превратила раскрытые ладошки в кулачки.

- Надо было проделать отверстие в стене пулемётом?

- Да! То есть НЕТ! – подпрыгнул на месте Дьюринг. - Не надо было ничего ломать! Всё стоит денег!

Вздохнув, Наумов закатил глаза и медленно, и тихо-тихо, так что мужчинам пришлось наклонится вперёд чтобы что-то вообще расслышать спросил:

- Вы получили то что хотели? Вам вернули образцы руды?

- Да, вернули, - вынужден был согласится фабрикант. - Но мой захваченный офис…

- Гудериан! ФУ! – мопсик недовольный тем, что из-за длинных ног Дьюринга не мог докатить танк до самого дивана вцепился мелкими зубками в его штанину. Тот попытался шлёпнуть собаку, даже замахнулся…

- ПСА НЕ БИТЬ! – слова с явной угрозой брошенные Наумовым заставили не только побледнеть фабриканта, но и сжаться на диване Комарова, смешно поджав ножки.

Женя щёлкнув пальцами подозвала к себе Гудериана угощая его шоколадкой с орехами, а Борис тем временем продолжил:

- Мы не оговаривали в контракте сохранность помещения. Вы тоже никаких условий не вносили. Делать это надо заранее.

- Я просто не думал, что вы проделаете двухметровую дыру в коридоре, превратите стены в швейцарский сыр и вынесете окно вместе с рамой.

- Претензия рассмотрена. Мне больше сказать нечего, - потерял интерес к фабриканту здоровяк обладавший просто безграничным терпением. Вот Лёня давно бы их уже с третьего этажа в окна повыкидывал поэтому переговоры и не вёл, а играл на компьютере. Кхе! После того случая…

Дьюринг сразу обмяк и скукожился. Вряд ли денег пожалел. Просто не привык чтобы с ним так. Поди все вокруг только с поклонами, да комплиментами. Всё-таки надворный советник (он правда не догадывается, что и Наумов тоже…)

- Я тоже хочу протестовать! – вдруг оживился расхрабрившийся Комаров.

- Идите к зданию мэрии.

- Я по поводу работы которую вы для меня делали!

- Она не выполнена?

- Выполнена, но как?

- Как?

- ДВУХСОТЫЙ УРОВЕНЬ НАБРАН! В НАГРАДУ ГЕРОЮ ДОСТАЁТСЯ ДРАКОНИЙ ШЛЕМ! – неожиданно на весь кабинет заорал Сартаков.

Дьюринг и Комаров вздрогнув с изумлением уставились на него. Тот же кашлянув сдвинул наушники на шею и только произнёс:

- Не отвлекайтесь. Продолжайте благодарить… ну или что вы там делаете.

Наумов бросив в товарища очередной комок бумаги переключил внимание чиновника на себя:

- Герман Никонович что конкретно ВАМ не понравилось?

- Мне? Мне всё понравилось, а вот моей Лолочке… вы знаете она… ну, когда вы перебили этих мерзавцев, брызги крови… она была так впечатлена что даже опи… кхм, испугалась. Сильно-сильно. Я теперь вынужден лечить её успокоительными, - пальцы Комарова начали загибаться, - нанять психолога, тренера по…

- Вашей Лолочке ночью не стоит соваться в районы с дурной репутацией, - оборвал Комарова Наумов.

- Но она приехала в клуб…

- В клубы с дурной репутацией тоже. Вы сами знаете, что Миттеран не Империя, а Периферия. Там могут и в рабство, и на органы. Будет ей урок на всю жизнь.

Кружка с чаем в руках штурмовика стукнула о стол словно молоток судьи поставивший точку в заседании.

- Ваши претензии выслушаны и отклонены. Работа сделана, сумма уплачена. Если вам не нравится, как мы её выполнили в следующий раз при возникших у вас проблемах обращайтесь в другие агентства.

- Но вы самые лучшие! – возразил Дьюринг разведя руками. - Просто надо делать это как-то… изящнее что ли.

Сартаков за столом хрюкнул, закинув в рот солёный кренделёк и запив его пивом из банки. Женя ухмыльнувшись нарисовала над головой фабриканта диалоговый пузырь со словом «изящнее». О это точно не про нас.

- Вот вы и ответили на свой вопрос, - бросил фабриканту Борис, повернувшись к мужчинам спиной. – Мы самые лучшие.

В этот момент, кивнув девушке, в дверь протиснулся пухлощёкий толстячок в дорогом, но висевшим на нём мешком костюме.

Толстячок, явно стесняясь и вжав голову в плечи просеменил к столу Лёни и когда тот привстал крепко обнял его очередью прошептав: «спасибо-спасибо-если бы не вы она была бы мертва-спасибо-спасибо». Оставив на столе небольшой кейс в котором обычно носят наличные, он покинул кабинет так же внезапно как в нём появился.

- Вот! – указал на толстячка гостям Сартаков - Нас ценят. Видели? А вы только жалуетесь.

* * *

Когда до закрытия офиса оставалось пару минут, а Гудериан запыхался катать туда-сюда свою игрушку, Женин визор внезапно задрожал и загорелся тревожным красным цветом.

- Ребята ВАЖНЫЙ звонок! – закричала она, выводя вызов на голопроектор под потолком.

- Это Елагин, - в центре кабинета появился измождённый майор.

Все находящиеся в кабинете приняли вертикальное положение словно готовые отдать честь.

- Здравствуйте Николай Ильич, - скороговоркой произнёс Наумов, - как ваши дела…

- Давайте без формальностей, поручик.

- Как скажете.

- У меня к вам дело. Один человек попал в беду и его надо выручить. Но предупреждаю, задание чрезвычайно опасное.

- Мы готовы, - кивнул Борис. - Вы присоединитесь к нам как в прошлый раз?

- Вряд ли. Я бы хотел, честно, но у меня тоже задание и тоже опасное… - сказано это было таким тоном, что все поняли - возможно они видят командира в последний раз.

- Кто попал в беду? – спросил Сартаков выключив компьютер и сложив руки на груди. Наверняка даже прогресс игры сохранить не успел.

- Спасибо, - на лице Елагина появилась грустная улыбка. - Я знал, что могу на вас положится. Что вы слышали о князе Долголевском?

Понравилось? Продолжим цикл? Поддержите автора!