Крик в пустоте

Главная аудитория университета Ори‑Сити была заполнена почти полностью — ряды деревянных парт с вмонтированными цифровыми планшетами уходили вдаль, к высокой сцене с массивной кафедрой. В воздухе витал запах полированного дерева и ионизированного воздуха от работающих воздухоочистителей. Под потолком мерцали голографические часы, отсчитывающие оставшиеся минуты вступительного экзамена.

Гюрза, сидящая у окна в третьем ряду, с хрустом раздавила ретранслятор — крошечное устройство размером с пятицентовую монету. Металл и микрочипы хрустнули в её загорелой, покрытой тонкими шрамами ладони. «Двести эдди на ветер…» — мысленно выругалась она, сжимая остатки гаджета. Её короткие, неровно обрезанные чёрные волосы прилипли к влажному от напряжения лбу. На ней была потрёпанная кожаная куртка с нашивками уличных кланов и узкие брюки, заправленные в высокие ботинки с металлическими вставками.

Чёртов барыга клялся, что это новейшая супер‑штучка позволит незаметно подключить «щепку» к университетской сети. Но глушилки вуза, установленные ещё при строительстве, не оставили ей ни шанса. Теперь о получении хотя бы пары баллов за письменный экзамен можно забыть — а значит, можно забыть и о мечте вырваться из порочного круга уличной жизни.

Она чуть не «порвалась» на экзамене по физкультуре: в прыжке через барьер её мышцы горели, лёгкие разрывались от нехватки воздуха, но она всё же показала отличные результаты и могла претендовать на место в университетской команде по пауэрболлу. Однако минимальный балл на письменном экзамене был обязателен — иначе о зачислении не могло быть и речи. Ни стипендии, ни контракта, ничего.

А самое поганое — эта гадина Бритва сидит через два ряда. Гюрза скосила взгляд: соперница, облачённая в безупречный светло‑серый костюм с эмблемой элитного района, (сука лживая, на самом деле в соседней мега башне живёт) аккуратно выводила что‑то на экзаменационном бланке. Её длинные платиновые волосы были уложены в сложную причёску, а на губах играла та самая «гадская улыбочка». Похоже, ей попался честный барыга. Эта сучка тоже метит в команду по пауэрболлу.

Чтобы не глядеть на Бритву, Гюрза отвернулась к окну. Окно находилось на высоте третьего этажа, и через него открывался вид на окружавший университет парк. Величественные дубы с кронами, окрашенными в багряные тона осени, чередовались с аккуратными клумбами. За парком виднелась автобусная остановка — скромное стеклянное сооружение на дороге, ведущей от пограничного пункта до Площади корпорации, самого центра Ори‑Сити.

Именно на этой остановке высаживали симулякров — искусственно выращенных людей с ложными воспоминаниями. Они выходили из автобусов с пустыми глазами, одетые в разнообразный секонд-хенд, оптом скупленный на борахолках Ори-Сити. Некоторые нервно оглядывались, другие бездумно смотрели вдаль. Симулякры создавались корпорациями для компенсации демографических проблем Ори‑Сити. Эти бедолаги были уверены, что выросли в какой‑нибудь отдалённой деревушке на пустошах и решили переехать в большой город в поисках счастья. Их «родственники» и «друзья» либо умерли, либо они со всеми ними так сильно поссорились, что больше никогда не желали их видеть. Повинуясь заложенной в них программе, они пешком отправлялись на Площадь корпорации, где в многочисленных офисах их уже ждали сотрудники отделов кадров.

При мысли о симулякрах Гюрзу передёрнуло от отвращения. Даже уличное отребье, среди которого она выросла, имело хоть какую‑то свободу воли. Они могли мечтать о чём‑то большем, чем их унылая жизнь, а не быть всего лишь шестерёнкой в корпоративной машине, чей жизненный путь предопределён от создания до смерти.

***

Терин Мест бросил взгляд в окно автобуса, мимолётно восхитившись грандиозностью университета Ори‑Сити. Здание, облицованное белым камнем и хромированными панелями, возвышалось над парком, словно древний храм. Его шпили пронзали серое осеннее небо, а окна отражали первые огни вечернего города.

Этот парк был последним островком зелени перед каменными джунглями Ори‑Сити. Деревья вскоре пропали из вида, и перед Терином развернулась утроба города:

На фоне сияния неоновых огней и голограмм кричаще‑назойливой уличной рекламы мельтешили обыватели. На их лицах навечно застыла тревога: кто‑то нервно оглядывался, кто‑то торопливо шагал, уткнувшись в голографический экран. Среди них изредка попадались уличные бандиты — их тела были изуродованы киберимплантантами: металлические руки, светящиеся глаза, бронированные вставки в коже, а также корпоративные служащие – корпораты, этих отличала дорогая одежда и хищный взгляд.

Время от времени по тротуарам проходили полицейские патрули — не менее шести тяжеловооружённых бойцов, облачённых в экзоскелеты. Их сопровождали пара человекоподобных роботов чьи «глаза» горели холодным красным светом.

По проезжей части мчались разнообразные машины:

Терин про себя отметил, что скорость автобуса, когда он въехал в их поток, почти не уменьшилась. Судя по всему, искусственный интеллект, отвечавший за внутригородской трафик, прекрасно справлялся с работой.

Высоко над зданиями города, словно злые пчёлы, проносились авиа разных типов и моделей — воздушный транспорт корпоратов. Это было материальное воплощение прозвища «небожители»: эти ребята на всех смотрели сверху вниз — и предпочитали делать это в прямом, а не переносном смысле.

Ниже, примерно на уровне последних этажей самых высоких зданий, транспортные дроны неутомимо несли свой груз. Они двигались по строго заданным маршрутам, обеспечивая быструю доставку товаров и посылок по всему городу. Их корпуса мерцали в свете городских огней, а роторы издавали тихий, почти незаметный гул.

Промчавшееся в небе роскошное шестиместное авиа, украшенное гербом корпорации «ОриТек», навеяло на Терина мысли о корпоратах. Корпоративная культура любила образ пастыря: в нём они видели себя самих — наставников и защитников, как они считали, человечества.

По разумению Терина, это даже не было ложью. Если смотреть с точки зрения овцы, так вроде всё вообще здорово: овцы вместе с пастухами и пастушьими собаками куда‑то идут, их защищают от волков и прочих хищников, обеспечивают возможность пастись. «Живи и радуйся» — думает овца. «Мы команда! У нас есть общая цель, и мы совместно преодолеваем трудности».

А потом, в какой‑то момент, пастухи решают поесть шашлыков. «Вот тебе, бля, и команда» — мысленно усмехнулся Терин. «А что поделаешь? Жизнь продолжается, надо идти дальше».

«Жизнь продолжается, иди дальше» — именно так сказал дед, когда они виделись в последний раз. Он лежал на кровати в унылой палате клиники для бедных. Стены были выкрашены в грязно‑зелёный цвет, а окно закрывала решётка. Врачи только что сообщили ему диагноз и назвали сумму, в которую обойдётся лечение.

В его взгляде не было отчаянья — казалось, он считает всё происходящее чьей‑то забавной шуткой. Седые волосы, редкие и тонкие, прилипли к потному лбу. Руки, когда‑то сильные и умелые, теперь дрожали, сжимая край простыни. Скромная профессорская пенсия от университета и небольшие накопления не давали ему ни шанса в борьбе за жизнь.

«Естественный отбор — слепой бог корпоративного общества» — подумал Терин. Будь победителем, делай карьеру, рви конкурентов, хватай эдди полными горстями — и магия науки подарит тебе 150–200, а то и 250 лет жизни. Причём до последних своих секунд ты будешь выглядеть сорокалетним живчиком. В финале даже можешь трахнуть стриптизёршу, которая тебе по возрасту — хрен знает сколько пра‑правнучка.

Едва выйдя из палаты, Терин начал судорожно обшаривать сеть в поисках заработка, питая отчаянную надежду раздобыть требуемую сумму, чтобы оплатить лечение деду. Конечно, вариант нашёлся: корпорации способны обеспечить все твои потребности. Чтобы бедные простачки могли найти достойный заработок, корпорации устраивают вооружённые конфликты. В дополнение к специально выращенным симулякрам они вербуют в пушечное мясо практически всех желающих. Будь ты хоть калека — так даже лучше. Всё равно тебя нафаршируют боевыми киберимплантами, заодно хоть ногу заменят, хоть позвоночник. «Живи и радуйся».

Терин скинул на счёт деда деньги, полученные за вступление в армию Ори‑Сити, за полсекунды до того, как тяжёлый транспортный мультикоптер унёс его в неизвестность — на зачистку бункера, найденного в пустошах, которые раньше были одной из стран Западного альянса.

Конечно же, он опоздал. Деньги деду уже не могли помочь. В реальной жизни иначе не бывает.

***

«А‑а‑а‑а!!! Твою мать! Меня ломают, меня ломают!!! Пожалуйста! Пожалуйста! Помогите мне!» — чьи‑то отчаянные крики с задних рядов автобуса оборвали воспоминания Терина. Голос звучал надрывно, с хрипом, будто человек уже сорвал связки.

«Внимание!» — ожила нейросеть автобуса, её синтетический голос прозвучал холодно и отстранённо. — «Зафиксирована вирусная атака. Кто‑нибудь может предоставить пассажиру на 37‑м месте антивирус уровня А?»

Привстав и обернувшись, Терин увидел, как парень лет тридцати сотрясается крупной дрожью, обессиленно откинувшись в своём кресле. Его лицо было покрыто испариной, глаза закатились, а пальцы судорожно сжимали подлокотники. На нём была дешёвая синтетическая куртка с выгоревшими пятнами и штаны с потрёпанными коленями — явно не местный, приезжий.

Другие пассажиры тоже смотрели на происходящее, но их лица оставались спокойными, а у некоторых даже играли лёгкие улыбки. Пара человек, прижав указательные пальцы к вискам, уже начала онлайн‑трансляцию — в глазах горел азарт: «Вот это контент!» Один из них даже прошептал в микрофон: «Смотрите, как его корежит! Настоящий вирусный взлом в прямом эфире!»

Невесело улыбнувшись от всего увиденного, Терин поспешил на помощь бедолаге. Левой рукой он аккуратно развернул голову парня так, чтобы стали доступны киберпорты за его правым ухом. Правой рукой Терин вытянул универсальный разъём на кабеле — тончайшем, диаметром меньше миллиметра — из собственного киберпорта за правым ухом. С точностью хирурга он соединил свой разъём с портом незнакомца.

«Вот придурок», — услышал он чей‑то шёпот из соседнего ряда.

Судя по прошивке пострадавшего, он был выходцем из какой‑то богом забытой дыры. Его система выглядела примитивно, словно из прошлого десятилетия. «В Ори‑Сити его могла бы хакнуть даже десятилетняя девочка», — мысленно усмехнулся Терин.

«Я просто экскурсию с сайта мэрии загрузил», — простонал бедолага, его голос дрожал.

Терин запустил свой армейский антивирус. Программа ворвалась в систему незнакомца с изяществом группы спецназа, проводящей обыск в тюремной камере. Она методично зачищала все массивы данных, вплоть до исходных корневых файлов. Бедолага громко застонал и мгновенно вспотел с головы до ног.

Помимо вируса, который пытался выпотрошить счёт парня и навесить на него кредиты во всех банках на планете, у него обнаружились ещё десятки закладок таргетированной рекламы — навязчивых всплывающих окон, предлагающих кредиты под 500 % годовых или «уникальные» импланты с пожизненной рассрочкой.

«Когда хоть успел‑то? Мы в зону действия городской сети всего с полчаса назад заехали», — вяло удивился Терин, сканируя логи атак.

После того как антивирус закончил работу, Терин обновил систему бедолаги до уровня, доступного его отсталому железу. Теперь его сможет хакнуть старшеклассник — но это всё равно лучше, чем было.

«Эй, эй, ты в порядке?» — спросил Терин и слегка похлопал парня по щекам.

«Спа… спасибо», — прохрипел тот в ответ. — «Меня Рендел. Джак Рендел зовут».

Тем временем автобус доехал до автовокзала Ори‑Сити — конечной остановки своего маршрута. Двери распахнулись с шипением гидравлических механизмов, и пассажиры быстро покинули салон. Внутрь зашли двое копов: женщина с коротко стриженными рыжими волосами и мужчина с кибернетическим глазом, мерцавшим красным светом.

Женщина‑коп подошла к Ренделу. Терин отошёл в сторону, давая им место.

«Вы пострадавший? Как вы себя чувствуете?» — спросила она, её голос звучал профессионально, без тени сочувствия.

Убедившись, что Рендел в порядке, она увела его в полицейскую машину, припаркованную рядом с автобусом. Её напарник тем временем подключился к бортовому компьютеру автобуса через специальный интерфейс на двери.

Терин вышел из автобуса и увидел, как робот‑погрузчик вышвыривает из грузового отсека две сумки. Одна была его — потрёпанная, армейского образца. Вторая, судя по всему, принадлежала Ренделу — дешёвый синтетический баул с оторванной ручкой.

Подобрав обе сумки, Терин уселся на стоящую рядом скамейку из переработанного металла. Он стал ждать, когда копы закончат свою работу и отпустят Рендела. Вокруг кипела жизнь автовокзала:

***

Сержант с позывным «Диктатор» пнул дверь бункера, которую он перед этим внимательно рассматривал на протяжении нескольких минут. Дверь выглядела монолитной — ни ручек, ни замочных скважин, только едва заметные швы по краям.

«Да хрен её откроешь», — судя по всему, таково было его экспертное заключение. Его голос звучал глухо из‑под тяжёлого штурмового шлема с затемнённым визором.

«А то!» — отозвался техник, возившийся рядом. Он был одет в комбинезон с десятками карманов, каждый из которых был набит инструментами. — «Толщина — полтора метра. Сделана из высокопрочной, супертермостойкой стали с графеновым армированием. Выдержит взрыв тактического ядерного заряда».

«Но сами‑то они как‑то внутрь, наружу шастали», — выдвинул логически обоснованное предположение сержант. Его броня скрипнула, когда он скрестил руки на груди.

«Так изнутри‑то её любой откроет», — просветил сержанта техник. — «А вот снаружи, без кодов доступа, хрен тебе».

«Дерьмо», — подвёл итог сержант и смачно сплюнул. Его шлем мигнул красным индикатором — видимо, активировал фильтр против пыли.

«А сержант‑то зрит в корень», — подумал Терин, стоявший рядом. Весь вчерашний день его отделение под руководством парочки специалистов из научного отдела расставляло по округе сейсмические заряды. Из разговоров, которые они вели со штабом экспедиции, он понял, что посредством сейсморазведки планируется найти канализационные трубы, идущие из бункера. Именно через них кто‑то и полезет внутрь, чтобы открыть эту чёртову дверь.

Бункер, куда они хотели попасть, находился под искусственно насыпанным холмом квадратной формы — со сторонами два на два километра и высотой метров 30, с пологими склонами. Поверхность холма была покрыта синтетической травой и редкими кустами, имитирующими природный ландшафт.

Как считали в научном отделе, под этим холмом была скрыта бетонная коробка прочностью ещё большей, чем дверь бункера. Эта коробка была лишь верхним ярусом сооружения, которое, похоже, имело поистине циклопические размеры. В докладах упоминались «многоуровневые лабиринты» и «хранилища неизвестного назначения», но детали оставались засекреченными.

***

«Хей! Чумба, ты подобрал мою сумку, спасибо тебе большое», — сказал Рендел, подойдя к Терину. На его лице сияла простодушная улыбка, а глаза всё ещё блестели от пережитого шока.

«Вот я влип, а ведь ещё даже в город въехать не успел. Спасибо ещё раз, а то мне про местных говорили, что посреди улицы подыхать будешь — никто и не взглянет», — продолжил он, нервно теребя край своей куртки.

«Правду тебе говорили», — ответил Терин и пожал руку, которую протянул ему Рендел. Его ладонь была влажной, но крепкой. — «Обнови себе железо, или тебе в Ори‑Сити не выжить».

«Да я уж понял», — ответил тот. — «Хотя эта деваха‑офицер мне сказала, что моя отсталость меня и спасла. Дескать, только у жителей отдалённых районов может быть такая скудная кредитная история и такой низкий корпоративный рейтинг, что вообще все банки заблокировали операции, которые пытался провести вирус. А тут и ты подоспел — это типа вообще чудо».

«Ладно, забудь», — прервал его Терин. — «Я планирую пойти куда‑нибудь и съесть пару буррито. Пойдёшь со мной?»

«Конечно, я угощаю!» — ответил Рендел, его глаза загорелись от облегчения.

***

Металлшторм 60 — антидроновый стрелковый комплекс — был любимым оружием штурмовиков. Его дизайн сочетал грубую функциональность с технологичной эстетикой:

***

Именно «Металлшторм 60» выбрал себе Терин, когда его включили в группу из трёх человек. Их задача: преодолев 100 километров по канализационной трубе диаметром всего один метр, проникнуть в бункер.

К счастью, ползти на четвереньках не предполагалось. Техники собрали специальные тележки с компактными электродвигателями и амортизирующими опорами. Бойцы ложились на платформы, пристегивались страховочными ремнями, а управление осуществлялось через встроенный в перчатку интерфейс.

Когда группа приготовилась к выдвижению, Терин в последний раз проверил оружие. Он провёл пальцами по охлаждённым стволам, ощущая знакомое ребристое покрытие. В голове промелькнула мысль: «Сто километров в темноте, в кишке, где даже развернуться негде…».

Командир группы, коренастый ветеран с кибернетической левой рукой, подал сигнал старта. Тележки тихо загудели, включились налобные фонари, высветив серые бетонные стены трубы. Свет отражался от влажных поверхностей, создавая причудливую игру теней.

Терин глубоко вдохнул затхлый воздух, насыщенный запахом плесени и металла. Он крепче сжал «Металлшторм», чувствуя, как успокаивается от привычного веса оружия.

Тележки плавно тронулись, унося бойцов вглубь канализационного лабиринта. Луч фонаря Терина выхватывал из темноты ржавые скобы, старые трубы и странные наросты на стенах — то ли грибковая колония, то ли следы неизвестной технологии. Где‑то вдали раздавался монотонный звук капающей воды, эхом отражаясь от сводов.

***

«А всё‑таки это неправильно», — сказал Рендел, откладывая наполовину съеденное буррито. Его пальцы, испачканные соусом, слегка дрожали. — «Я про этих бедолаг‑симулякров, которых выращивают на Марсе. Они же обрекают их на смерть, у тех и шанца нет, а они на самом деле такие же люди, как мы».

Терин медленно отложил свой буррито, вытер руки о бумажную салфетку и посмотрел на собеседника. В его глазах мелькнуло что‑то неуловимое — то ли усталость, то ли скрытая горечь.

«Корпораты плевать на это хотели. Их цель — построить там город», — поддержал разговор Терин, понизив голос. Вокруг них кипела жизнь уличного кафе: голографические меню мерцали над столиками, разносчики с подносами ловко лавировали между посетителями, а из динамиков лилась приглушённая электронная музыка. — «Везти людей с Земли, а потом обеспечивать им безопасное проживание — слишком дорого. Проще и дешевле отправить пару десятков киборгов в специально сконструированных телах, а потом выращивать рабочую силу на месте. Зато, когда колония будет построена и сможет обеспечить проживание поселенцев, корпорации начнут заманивать простачков на Марс всеми правдами и неправдами».

«А зачем им эти простачки нужны? Пускай симулякрами эту колонию и заселят», — удивился Рендел. Его брови приподнялись, а в голосе прозвучала искренняя непонимание.

«У ложных воспоминаний есть большие ограничения», — терпеливо объяснил Терин. — «Первоклассного специалиста в пробирке не вырастишь. Нужно, чтобы человек получил полноценное образование и имел практический опыт работы. Симулякры предназначены для черновой работы. Максимум — бывают очень узкоспециализированные специалисты, но они в производстве дороже. Корпораты хотят видеть на Марсе инженеров, медиков, учёных — тех, кто способен развивать колонию, а не просто «копать траншеи».

Рендел нахмурился, задумчиво покрутил в руках банку синтетического пива. Конденсат стекал по металлу, оставляя мокрые следы на пластиковом столе.

«А вот эти полные киборги… Да что с ними не так, чтоб добровольно от себя один мозг оставить?» — произнёс он и передёрнул плечами, демонстрируя своё неодобрение. Затем сделал большой глоток пива, и на его лице на мгновение отразилось облегчение.

«Большинство из них рассчитывает рано или поздно заполучить биологическое тело», — ответил Терин, тоже пригубив пива. Его взгляд скользнул по толпе прохожих, будто он искал среди них кого‑то знакомого. — «Технология почти та же, по которой симулякров выращивают. Хотя, конечно, вырастить тело вокруг мозга гораздо сложнее. Это долгий процесс — годы реабилитации, адаптации, бесконечных тестов».

Рендел подался вперёд, его глаза загорелись любопытством.

«А на что похожа технология выращивания симулякров? Как они их делают?» — поинтересовался он.

Терин усмехнулся, словно вспоминая что‑то далёкое.

«Больше всего на то, как цыплёнок из яйца вылупляется, только сразу взрослым», — пояснил он. — «Берут генетический материал, помещают в биореактор, где создаётся искусственная среда, имитирующая материнскую утробу. Там, под контролем ИИ, организм развивается ускоренно. Через несколько месяцев — вуаля: готовый человек с базовыми навыками и запрограммированными воспоминаниями. Никаких детских травм, никаких сомнений. Только чистая, отполированная личность, готовая к работе».

Рендел замер, его рука с банкой пива повисла в воздухе.

«Блин, чумба, откуда ты всё это знаешь?» — он ещё раз отхлебнул пива и посмотрел на Терина удивлённым взглядом.

Терин пожал плечами, его улыбка стала чуть шире.

«Да так, просто интересуюсь окружающим меня миром. Никак не могу избавиться от этой дурной привычки», — ответил он, в его тоне прозвучала нотка грусти.