Кровь Москвы

Москва не спала.
Даже после полуночи она не знала сна — только усталость, тусклые огни и вечный гул шин. В окнах бетонных коробок, как в старых глазах, мерцали огни телевизоров и телефонов. Люди искали покой в сети, как когда-то — в молитвах.

Илья Соловьёв, тридцать восемь лет, учитель литературы в обычной школе на юге города, стоял у окна и курил. За стеклом — ночь, по щекам стекали капли дождя, как слёзы. Он не спал уже третью ночь.
Его мучила странная жажда — не воды, не алкоголя, не сна. Какая-то иная, плотская, тяжёлая. В горле стоял привкус железа.

— Это, наверное, нервы, — сказал он сам себе.
Слишком много проверок, слишком мало смысла. Учитель, который больше не верит в то, чему учит.

Но в ту ночь он услышал шорох за дверью.
Будто кто-то дышал с другой стороны — тихо, осторожно.
Он подошёл, открыл…
И увидел женщину.
Бледная кожа, мокрые волосы, глаза, в которых отражался весь город — серый, холодный, голодный.

— Помоги мне… — прошептала она. — Они идут.
А потом — тьма.