Кровь на девятой палубе

Покойник лежал в углу задумчиво и бесцельно, облокотившись на рифлёный сталепласт вентканала. Точно так же задумчиво и бесцельно Влад перешагнул безвременно усопшего, стараясь поднимать тощие колени повыше, чтобы не споткнуться в полусумраке служебного тоннеля. С трупами он уже работал — правда, то были добропорядочные, своевременные трупы. Старость, болезнь, несчастный случай. Болезнь, несчастный случай, старость. Но чтобы вот так…

Потерев лоб, он поинтересовался в пространство:

— То есть, вообще по нулям?

Пространство охотно откликнулось, старчески прокашлявшись для солидности:

— Дык ить, шеф, палубные сенсоры давно в спящем режиме. Экономим ресурсы корабля, значица.

Совершенно непонятно было, где Тойво подцепил свою «простонародную» манеру общения. По представлениям Влада, даже земные пенсионеры перестали так выражаться ещё веке в двадцать первом. Впрочем, сержант Вяха на пенсию не торопился, несмотря на более чем преклонный возраст.

— А вот ентот вот закуточек, где наш клиент и обрёл свой последний приют, туточки раньше сервер наблюдения и стоял. Изъяли, значица, на нужды администрации.

Прекратив представлять Тойво в панамке, с тросточкой и на лавочке, как изображали на архивных кадрах, Влад дёрнул острыми плечами и склонился над «клиентом». Ничего нового в скудном свете резервных диодов обнаружить не удалось: бледный молодой мужчина, облачённый в безликий уникомб — универсальный комбинезон — с абсолютно пустыми карманами. Ни пирсинга, ни цепочек, ни перстней; на татуировки, шрамы или импланты даже надеяться не стоило. Лицо не слишком запоминающееся, и в то же время смутно знакомое: где-то он его точно видел, и не раз.... Копна волос разве что — корабельная мода диктовала короткие стрижки в угоду гигиене и той же экономии, — но мало ли какие у человека имелись резоны.

И два аккуратных отверстия над яремной веной. И ни капли крови вокруг.

— Хорошо, — ясно дав понять тоном, что ничего хорошего не видит, Влад обернулся к сержанту. — Личность?

— Дык ить, шеф, — снова завёлся с любимой присказки Тойво. — Джон Доу у нас. Хомо анонимус. То есть…

— То есть, как?

Влад склонил голову чуть набок и начал медленно приподнимать бровь. Этот приём, некогда подсмотренный у недавно ушедшего на покой начальства, на сержанта Вяху действовал безотказно. Тот тут же прекратил поиск синонимов, постучал по служебному планшету и бодро отрапортовал:

— Установить личность в полевых условиях не является возможным в связи с. Двоеточие. Пункт первый. Запрос в базу данных о сличении отпечатков пальцев неосуществим из-за нулевого приоритета, смотри распоряжение администрации межзвёздного корабля «Васко да Гама» за номером… — он смущённо заперхал. — Вот не помню, шеф, хучь прибейте. Далее. Пункт второй. Запрос в базу данных о сличении рисунка глазной сетчатки…

— Айдишник, Тойво, — терпеливо намекнул Влад. — Персональный идентификатор.

— А нетути, — выпал тот из режима служебного рвения. — Гол наш сóкол, как… сокóл.

— Так, подожди, — пришлось снова принять позу глубокого почтения перед усопшим. — Чип удалён? Но это же криминал.

Ну да, куда больший криминал, чем потенциальное убийство. Причём убийство, совершённое в замкнутой экосистеме корабля поколений, скользящего сквозь пустоту уже больше сотни лет. За что он последний раз арестовывал? Пьяные выходки на одну из годовщин Запуска? И когда это было?

— Следов хирургического вмешательства нема, — с явным удовольствием отметил Тойво, косясь на преломившееся в пояснице руководство. — Ну или я не углядел. Глазоньки мои ужо не те…

— Возьми отгул и сходи на медпалубу, — машинально пробормотал Влад. Он аккуратно водил служебным сканером над предплечьем покойного, щёлкая диапазонами. Ни тонкой фотоники, ни рубцовой ткани. Словно новорожденного скринишь. — Тебе, как заслуженному работнику, должны коррекцию сделать вне очереди.

— Агась, енто они да, енто они сразу… — устав вытягивать шею и подглядывать в начальственный дисплей, Тойво оседлал любимого конька. — Ежели по очереди, так енто через полгода, а ежели без — так всего за месяц. А потому что ресурсы корабля экономим. На нужды администрации, значица.

Влад не откомментировал, хотя хотелось. Неуставное — в том смысле, что неуважительное — отношение сержанта Вяхи к руководству «Да Гамы» раздражало. В одной из книг, что полнили цифровой фонд будущей колонии, встретилась цитата: «Очень жаль, что все, кто умеет руководить государством, уже работают таксистами и парикмахерами». И то верно: критиковать навигатора каждый горазд, а ты попробуй сам трассу проложи — мигом в астероидный поток влетишь.

Опустившись на корточки, Влад попытался прощупать белую, холодную, но ещё не окоченевшую руку на предмет капсулы с идентификатором. Сержант воспринял это как благоволение свыше и наддал:

— А потому как всё у нас на корабле не слава богу. То вспомогательный реактор на профилактике, то в пайке одни витамины и ноль вкуса. В библиотеку днесь не смог зайти, а она ж цифровая! Там-то что могло гигнуться?

Помолчал, а потом проскрипел себе под нос, мелко крестясь:

— Вампиры вот ышо завелись…

Трепетная любовь Тойво ко всякого рода мифологической нечисти давно стала притчей во служебных языцех. Он подозревал хийси во внутренней инфосети, гремлинов в гастрокомплексе, вихтов в системе утилизации и вроде бы даже Азатота в двигательной установке. Все эти неприятные личности беспрестанно вредили кораблю в целом и сержанту Вяхе в частности. Но только что прозвучавшее слово Влад слышал впервые.

Он хотел было задать пару наводящих вопросов, когда браслет на руке дёрнулся сигналом вызова. На матовой поверхности всплыл код срочности, и тело само вытянулось по стойке «смирно» во весь свой немалый рост, забыв про низкий потолок сервисника.

— Лейтенант Змиев, — удержаться от шипения, потирая ушибленную макушку, оказалось непросто, — служба корабельной безопасности, девятая палуба. Слушаю!

***

Начальство проявило ожидаемую бдительность. Выразительно шевеля морщинами, голограмма Хосе Ансьяно, гражданского администратора «Васко да Гамы», источала компетентность и озабоченность. Решив, что сутулый безопасник смотрится невыигрышно, Влад сел на пол и выпрямил спину.

— Вы же понимаете, какая тревожная сложилась ситуация, лейтенант, — нараспев протянул Ансьяно сразу после всех формальных приветствий. Голос у него, несмотря на возраст, был сильный, мелодичный. Лидерский голос.

— Корабль есть замкнутая экосистема, — ага, значит, одинаковые умные мысли приходят в разные головы одновременно. — А такие системы имеют слабость к автокаталитическим процессам…

Влад кивнул, уже понимая, куда ведёт беседа. Понимая и отчасти соглашаясь. Конечно, перебивать высшее руководство и демонстрировать, какой ты весь из себя умный, не стоило. Непрактично.

Ансьяно тем временем вёл свою арию. «Следует избежать утечки информации, лейтенант. Слухи имеют тенденцию к абсурдизации, лейтенант. Миссия может оказаться под угрозой, Владислав». То, что ближе к концу разговора администратор перешёл с чинов на имена, должно было внушить и пробрать. Влада пробрало. Но он взглянул на одиноко горбящегося в углу покойника, закусился, извлёк из ножен устав корабельной службы и ринулся в бой.

В итоге расследование ему разрешили. Правда, потребовали максимальной деликатности и скрытности. Оставив Тойво фиксировать улики и загадочно молчать в ответ на возможные расспросы, Влад сам прикатил тележку, упаковал тело — и украдкой, поминутно оглядываясь, доставил его в морг, запечатав холодильную камеру личным кодом.

Макушка, состыковавшаяся с потолком, всё ещё зудела. Массируя битое, Влад добежал до участка и хлопнул по панели доступа. Потом вспомнил, что на прошлой неделе пневмопривод отключили за избыточностью, вздохнул и с усилием потянул дверь за рычаг. Щёлкнуло, скрипнуло; из разверзшегося провала во тьму на лейтенанта Змиева дохнуло пылью и восстановленным кофе. Всё как всегда.

Тойво утверждал, что в участке пахнет не пылью, а бумажной документацией. Откуда ей было взяться на корабле поколений — история умалчивала. Нормальный кофе, впрочем, тоже последнее время не баловал своим наличием, а смена грозила затянутся. Всё из-за дырявого покойника… Влад наощупь поискал в ящике стола и кинул в рот пару таблеток действующего вещества. Теперь можно было и повоевать.

Спустя полдня войны Влад понял, что вторая сторона на битву не явилась. Труп ждал медицинской экспертизы, которую пока выбить не удалось — медики были страшно заняты каким-то важными исследованиями для системы жизнеобеспечения. Свидетелей найти не вышло — первым покойного обнаружил сам же Тойво, чей прогулочный маршрут покрывал затейливым узором, казалось, всю девятую палубу. Внятных улик тоже не набралось — запросы в базу данных так и висели в ожидающих.

Помаявшись бездействием, лейтенант Змиев прогулялся до палубной столовой. Кофе не наливали и там, зато можно было разведать, чем дышит почтеннейшая публика. Публика дышала ровно — привычно ворчала на скудость рационов, на прижимистость администрации да на барахлящие системы. Горы обескровленных трупов, заваливших вентиляцию, в разговорах не всплывали. И это было хорошо.

Когда же браслет мягким звоном напомнил о конце смены, Влад не выдержал. Он связался с Тойво, узнал новости об отсутствии всяческих новостей, а потом решительно нырнул с участковой консоли в библиотеку. И застрял.

Вампир, он же вурдалак, убур, ламия или цзянши. В самых различных мифологиях — человекоподобная нежить, охотящаяся на людей и пьющая их кровь. Как именно пьющая? Ага, вот картинка: неприятная бледная рожа, оснащённая парой избыточных клыков в верхней челюсти, проделывает ими пару же отверстий в шее жертвы. А потом, судя по описанию, высасывает гемоглобинсодержащую жидкость. Досуха.

Чем глубже Влад погружался в предмет, тем лучше, хоть и нехотя, понимал Тойво. Действительно, дырки в вене, обескровленное тело, общая таинственность и маловнятность происшествия — тут и скептик бы задумался. А уж впечатлительный и мнительный сержант Вяха, явно просидевший в библиотеке не одно десятилетие…

Бросив взгляд на браслет, Влад яростно зевнул, откинулся в неудобном, не рассчитанном на длинное тощее лейтенантское тулово кресле и потёр лицо. Учитывая ранний подъём, спать следовало немедленно, прямо здесь, не тратя силы на бессмысленные перемещения в пространстве. Вот сейчас, ещё пару страниц…

На плечо легла узкая, горячая ладонь. Низкий, с приятной хрипотцой женский голос промурлыкал:

— То есть, вы пришли к тем же выводам. Ну что, Владислав, давайте работать вместе.

***

Подпрыгнуть от неожиданности не удалось: сказались расслабленная поза и противовес в виде переплетённых голенастых ног. Путаясь в них, Влад наконец развернул кресло, вскочил и уставился на гостью. На темноволосую, невысокую, приветливо улыбающуюся гостью.

— Что вы здесь… Как вы сюда…

Та отмахнулась, грациозно и как-то даже светски:

— Всё это неважно. Владислав, сейчас выслушайте очень внимательно. Меня зовут Элизабет Рид. Я вампир. Мы существуем.

Пару секунд Влад осознавал сказанное, потом кинул взгляд на всё ещё открытую библиотечную вкладку. Ну что, шутка гостье удалась. Подкрасться к уставшему лейтенанту, прочесть поверх плеча пару строк, тут же придумать розыгрыш… Ему всегда нравились находчивые девушки. Правда, не сегодня. Не сейчас.

— Элизабет… — он вздохнул, всем видом являя понимание, принятие и лёгкую профессиональную снисходительность. — Моя смена давно закончилась. Если у вас ко мне какое-то дело…

— И вы мне, естественно, не верите, — девушка улыбнулась ещё шире. — Ладно, перейдём к демонстрации.

В затхлом воздухе участка протянуло сквозняком. Влад внезапно понял, что пялится на пустое место. Он закрутил головой и обнаружил гостью удобно восседающей на высоченном сейфовом шкафу, в котором хранились служебные станнеры и прочее снаряжение. «Пыль, — мелькнуло в мыслях. — Сколько я там не протирал?»

Убедившись, что её отыскали, гостья ободряюще помахала рукой… А потом опять исчезла. Сквозняк снова поднял волоски на загривке Влада дыбом. Точнее, не только он. Мурлыкающий голос прошептал на самое ухо, прогнав по шее стаю мурашек:

— Кстати, про зубы всё правда. Убедитесь?

Влад дёрнулся в сторону и застыл. Близкая улыбка, теперь открытая, хищная, демонстрировала пару отчётливо выдающихся из верхней челюсти, почти игольчато-острых клыков. Дав себя хорошенько рассмотреть, иглы неспешно втянулись, приняв невинно-обыденный вид. Девушка тут же сделала шаг назад, заложила руки за спину и сыграла лицом деловитую озабоченность.

— Владислав…

— М-можно просто Влад, — пробормотал тот, не глядя нащупывая спинку кресла. Подумал, не рухнуть ли на сиденье. Передумал, выпрямился в полный рост.

Гостья кивнула.

— Тогда я — просто Лиз. Давайте сразу расставим точки над i. Ваша сегодняшняя находка — не моих челюстей дело. Могу предоставить полное алиби за последнюю неделю. Поминутно.

— Было бы неплохо… — снова пробормотал Влад. Впрочем, выглядеть жалко значило позорить мундир, точнее, уникомб. Он откашлялся и уже твёрже уточнил: — Так что мне со всем этим… — ладони сделали круг в воздухе, обозначая участок и то, что в нём только что произошло, — делать?

— Работать, — поправила каштановые пряди Лиз. — Как я и предложила с самого начала. У нас с вами одна цель.

Торчать опорной колонной в шаге от собственного кресла казалось ещё более глупым, чем вылетать из него минутой ранее. Влад жестом предложил гостье стул для посетителей и вернулся обратно на рабочий трон.

— Допустим, вы действительно вампир, — он вскинул руки, предостерегая от аргументации. — Какая у вас корабельная должность? Служба безопасности не имеет права разглашать тайны следствия гражданским лицам. Откуда вам вообще известно?..

— Разумно, — прикусила нижнюю губу Лиз, устраиваясь на стуле поудобнее. — Но тут проблем не возникнет. Во-первых, мы коллеги — СКБ, тринадцатая палуба. Правда, формально я сержант. Меньше внимания, меньше вопросов. А во-вторых…

Она закатала рукав и протянула руку. Загорелую, к слову — явно не один час в рекреационном блоке. Догадавшись, Влад достал сканер.

— Я читал, что вампиры боятся солнца из-за чувствительности к ультрафиолету, — заметил он, хмурясь в сторону прибора. Тот явно решил засбоить именно в самый интересный момент, выдавая бессмыслицу вместо конкретики.

— Байки, — отмахнулась свободной рукой гостья. — Правда, небезосновательные. Представьте существо, которое видит ночью не сильно хуже, чем днём. Слышит и обоняет, кстати, тоже. И вот у существа есть выбор: охотиться на свою добычу при свете, когда каждый мимопрохожий готов записаться в свидетели, — или перейти на теневой образ жизни, когда все преимущества на твоей стороне?

А если такого бледного, сонного, привыкшего к приятному полумраку хищника принудительно вытащить на солнышко — он станет щуриться, шипеть, покрываться красными пятнами и грязно ругаться на румынском. Примерно та же история с остальными суевериями. Чеснок? А вы его пробовали, только что с грядки и немытый? Серебро? Не так важно, из чего отлита пуля, важно, из чего стреляли. Текущая вода? Мы по ней не ходим, а реки бывают бурными.

И кстати, — пощёлкала она пальцами под сканером, привлекая внимание, — ваш прибор не сбоит. Вчитайтесь.

Влад перестал украдкой сбрасывать настройки сканера в надежде побороть баг. Он провёл им ещё раз над предплечьем предполагаемой вампирши, вывел данные на консоль, полистал. И сдвинул брови.

Складывалось впечатление, что вшитый под кожу чип будто бы двоился. Один набор показателей выглядел обыденно: Элизабет Рид, двадцать три года, палуба номер тринадцать, СКБ, сержант, рост, вес и так далее. Второй же…

«Имя: доступ закрыт. Возраст: доступ закрыт. Палуба приписки: корабль целиком. Служба: доступ закрыт…»

И порядковый номер идентификатора. Короткий. Очень короткий. Из единственной цифры.

— Надеяться на то, что это подделка, не стоит? — нашёл в себе силы пошутить Влад. — Айдишник из первого десятка… Да вам лет как «Да Гаме»!

Лиз улыбнулась названию судна, словно старому знакомому. Потом пожала плечами и вернула рукав на место.

— Больше, Влад, больше… Нет, если очень хочется, то можно и понадеяться. Но тогда труп, найденный утром, тоже подделка.

Она помолчала, потом прищурилась и подалась ближе.

— Ответьте мне на один вопрос, лейтенант. Неужели у вас не зудит расколоть эту загадку? Почувствовать себя не «автоматом, к ружью приставленным», а настоящим, живым, при деле? Охотником, а не охранником?

Пару секунд Влад изучал этот пронзительный, цепкий прищур. Потом негромко выругался на румынском и полез в стол за кофеином.

***

Вампиры существовали всегда. По крайней мере, так утверждали их архивы, собираемые и хранимые втайне от остального человечества. Но человечество в них таки заглянуло. Не всё и не сразу, конечно. И конечно, строго по делу.

Когда настал информационный век, ночным хищникам для начала пришлось привыкнуть к факту, что теперь их взгляд во тьме не самый зоркий и бдительный. Камеры наблюдения, смартфоны, дроны, тепловые датчики, прочие сенсоры… Все данные с них тоже попадали в архивы — на этот раз человеческие. Необходимость выйти из тени назрела, и вслух её озвучило движение за симбиотические отношения с людьми. Движение, позже назвавшее себя Пактом.

А когда появились убедительные синтетические кровезаменители, даже самые консервативные кровососы поняли: пора. Они объявили Сухой Закон — полный добровольный отказ от людской крови — и отправили делегацию к на тот момент ещё только формируемому планетарному правительству. Естественно, тайную.

— Кровь — наркотик, — флегматично подвела черту Лиз, разливая настоящий (вы только подумайте!) кофе из термоса. Влад чуть не поперхнулся, но счёл святотатством плеваться драгоценной жидкостью. — Как алкоголь. Эффекты: эйфория, прилив сил… Точечная регенерация и общее омоложение. На момент отлёта наши учёные ещё выясняли, как это работает.

— Ваши?

— Наши общие, — комично погрозила пальцем гостья. — Я помню, что была человеком. Я и сейчас человек. Только клыкастый.

Она отхлебнула кофе из наспех протёртой кружки, за которую Владу было огненно стыдно. Сплела пальцы и продолжила лекцию:

— В общем, для нормальной, человеческой — тон голоса выделил слово, — жизни вампиру кровь не так уж нужна. Он может питаться картофельным пюре и куриными наггетсами, пить комбучу или мате, ходить на работу и судачить о политике — ровно столько лет, сколько ему было отпущено изначально. А вот если он хочет жить вечно и занимать вершину пищевой цепи…

Кофе в кружке дохнул ароматным паром и исчез между клыков.

— Потому я и здесь. Не все кровососы смогли отказаться от привычек и принять Сухой Закон. Некоторые продолжили охотиться; таких устраняли совместными усилиями — человеческих спецслужб и ловцов Пакта. Нашли не всех: как минимум один сбежал у меня из хорошо подготовленной засады. И есть стойкое подозрение, что утренний труп нам обеспечил этот самый беглец.

Волоски на затылке Влада снова зашевелились. Обхватив себя за плечи, он поёжился. Потом вспомнил, что вообще-то представляет здесь корабельные закон и порядок, нахмурился и уточнил:

— То есть, на корабль при посадке мог просочиться… — он поискал слова, — бешеный наркоман без моральных устоев? Тогда почему у нас тут ещё не морг?

— Много факторов, — Лиз откинулась на стуле, потягиваясь. Да, уникомб ей подобрали очень удачно: аккурат в размер. — Он был один, а вас много. На раннем этапе путешествия всегда оставался риск, что кто-то успеет нажать тревожную кнопку. А в пределах Солнечной системы патрульный крейсер догнал бы «Да Гаму» за пару дней.

— И сейчас он решил, что пора, — покивал Влад. Картинка начинала складываться. — Но выходит, он воздерживался… Сколько? Больше сотни лет. А вы?

— У меня заменитель, — строго парировала Лиз. — И принципы. А у него… Опыт, хитрость, сила воли. Внутренние компромиссы. Тихие, дозированные нападения на животных из вивария. Воровство со станций переливания… Кстати, слышали, их недавно закрыли. То ли ремонт, то ли профилактика.

— Все разом? — Влад поморщился. Да, Тойво, конечно, неправ со своим нытьём, но вокруг и правда перебор с отказами систем. — Это могло спровоцировать? Утрата доступа…

Глаза Лиз сверкнули, когда та прищурилась. Она медленно, одобрительно покивала:

— Вот. Охотник проснулся. И я не про упыря с ломкой.

Влад и сам ощутил, как внутри шевелится нечто, постыдно похожее на азарт. Он встал с кресла, прошёлся вдоль сейфового шкафа, чихнул от всё ещё плавающей в воздухе пыли. Поморщился, запустил уборщика, получил отказ: «Критерии не достигнуты, режим экономии». Поморщился снова, открыл сейф и достал оттуда самую обычную тряпку-нетканку.

— Значит, мы имеем дело с глубоким стариком, который не совсем в своём уме, но хитёр и находчив. Мда, пока на ум приходит только сержант Вяха…

Взгляд, которым его наградила гостья, чуть не заставил выронить уборочный инвентарь. Осознав, что только что сказал, Влад запротестовал:

— Да не. Да не может быть! Да Тойво ещё мой дед знал! И про вампиров он первым ляпнул. И вообще он лишь древний чудак с архаичной манерой речи…

— И труп нашёл тоже он, — улыбнулась Лиз. Встала со своего стула, потянулась ещё раз. — И про вампиров. И возраст. Многое сходится. Давайте-ка навестим вашего подчинённого, лейтенант Змиев.

***

В коридоре, ведущем в жилой отсек палубы, Влад перепроверил станнер. Пальцы подёргивались, и это раздражало. Передозировка кофе, недостаток сна, внезапная и рискованная охота на древнюю кровососущую тварь, которая могла прятаться под личиной ветхого старика — причин имелось полно, и все уважительные. Увы, давать телу волю было нельзя.

На плечо снова легла горячая ладонь. Приятно горячая. Убедительно.

— Сначала идите вы, — голос Лиз журчал, будил какие-то древние самцовые инстинкты, заставлял расправить плечи. — Не провоцируйте, не запугивайте. Пусть увидит знакомое лицо.

Живо представив «знакомое лицо», сначала заляпанное кровью, а потом обтянутое белой, будто пластиковой кожей, Влад покривился. Впрочем, в вопросах охоты на вампиров стоило довериться профессионалу. Тоже, кстати, вампиру.

Но Тойво… Старина Тойво, который, казалось, был всегда. Тот самый Тойво, который его, сопляка, поймал за ухо ковыряющимся в раздатчике десерта, а потом этим же десертом откармливал под всхлипы «не надо к ста-а-аршим!» Что же, выходит, «ни кредитором будь, ни должником». Отчего же тогда так щемит за грудиной?..

Станнер вернулся в держатель, сдвинутый за спину, чтобы «не провоцировать». Влад вдохнул, выдохнул, тряхнул кистями — и ринулся в бой.

На поле боя было не заперто. Сам сержант, сверкая тощими ключицами из-под полосатой майки, которую он называл «тельняшка», сидел на откидной койке за откидным же столом. Рядом на спинке стула висело полотенце: видимо, кто-то только что принял или собирался в душ. В данный же момент этот «кто-то» близоруко щурился и листал планшет. Вполне возможно, что выбирал следующую жертву… Мысленно дав себе по щекам, Влад постучал костяшками пальцев по гермодверной коробке.

— Слушай, тут вопросы возникли…

В плечо мягко, но сильно толкнуло. Следом короткие волосы рванул знакомый сквозняк. Уже понимая, что всё идёт не совсем так, как представлялось, Влад потянулся за станнером… И не успел.

Лиз широко, радушно скалилась, нависая над стариком. Клыки в неярком свете прикроватной лампы мерцали мягким янтарём. Голос словно покрылся льдом — причём не водяным, а метановым или даже водородным.

— Здравствуй, Тойво. Ничего не хочешь нам сказать?

Ровно секунду сержант Вяха блымал густыми белёсыми ресницами. А потом заорал:

— Ага-а-а!

Откуда-то из-под подушки в воздух взмыл алюминиевый цилиндр. Решительно направив древний, обшарпанный сифон в сторону обидчицы, Тойво нажал на спуск. Раздалось торжествующее шипение.

— Святая вода! А я знал ведь, знал! Шеф, бегите, значица, я её…

Струя быстро выдохлась и опала. Тщательно отерев лицо, Лиз отступила на шаг.

— Святая вода, — медленно откликнулась она эхом. — С газом. Люди, вы не устаёте меня поражать…

Влад почувствовал, что его бьёт тихий, истерический смех. Ситуацию следовало спасать, и спасать немедленно. Он убрал руку со станнера, решительно прошагал к парочке и протянул вампирше подхваченное со стула полотенце.

— Лиз, волосы… Кстати, Тойво, это Лиз… — понимая, что путается в показаниях, лейтенант Змиев громко хлопнул в ладоши. Все вздрогнули, зато удалось сосредоточиться. — И да, она вампир. И наша коллега. Потому что на корабле может быть другой вампир. И мы его ловим.

Вот.

***

Интересно, у всех ли, рождённых в пустоте между звёзд, атрофируется способность удивляться? Иных версий, почему и он, и сержант так спокойно восприняли нетривиальный статус «коллеги», у Влада не возникло. И то верно: когда металлопластовая скорлупка, набитая последними достижениями науки, живой да неживой органикой и грандиозными планами на будущее, вырывается из гравитационного плена Земли, в ней едва ли остаётся место эмоциям суетливым и бесполезным.

Впрочем, суетиться Тойво умел даже в почти расслабленном, вечно флегматичном своём состоянии.

— Вот ить вы говорите, что святая вода, значица, не действует, — ворчал он, придирчиво изучая сифон. — А сами чешетесь и ёрзаете, как на сковороде!

— Вам бы литр газировки под уникомб, — хмуро отмахивалась Лиз. К выданному полотенцу она принюхивалась с подозрением, достойным лучшего применения. — Где вы вообще добыли этот раритет?

Тойво прижал сифон к груди и погрозил пальцем.

— Но-но! Енто семейная реликвия. Ышо мой отец, значица, на борт протащил. Как важное научное оборудование. А воды я в часовенке палубной набрал, там как раз давеча кого-то крестили.

— Отец… — Влад, от усталости растянувшийся на койке, застонал. — Точно. Ты же родился на «Да Гаме». Достаточно было проверить записи в архиве…

— Да не, кто б вас туда пустил, — тут же переключился сержант. — У нас же енто, всё для людей, всё для экипажа. Я в архив ужо неделю попасть не могу.

Он посопел и протянул вампирше морщинистую ладонь.

— Такшта на вашем месте я б тоже рванул проверять. Уж больно, значица, версия стройная. Но ить есть один момент…

Приподняв бровь, Лиз деликатно фыркнула, но руку пожала. А Тойво обошёл вокруг стола, поднял свой планшет, полистал и удовлетворённо крякнул:

— Не в обиду, а по службе: явите-ка прикус ышо разок.

Все застыли. Влад приподнялся на локте, внимательно посмотрел на сержанта, на гостью. Та пожала плечами:

— Если требуется…

Клыки плавно выдвинулись из челюстей. Добыв откуда-то из под столешницы служебный сканер, Тойво почти деликатно поводил им у подбородка вампирши. Цокнул языком и повернул планшет к начальству.

— Вот енто я только что снял. Зубки прям на зависть, не то что мои пеньки, — объёмное изображение «зубок» покрутилось и сдвинулось. — А енто дырки в шее жертвы. Совсем иная картина, шеф. И близко не рядом, значица.

Очень внимательно изучив оба варианта, Влад застонал громче. Этого ему показалось мало, и он хлопнул себя ладонью по лбу, падая обратно на койку.

— Почему?.. — прозвучало жалко и обидно. — Почему я сразу не догадался?.. Почему я до сих пор лейтенант?.. А вы?! — он покосился на Лиз. — У вас же опыт! Как вы-то не сообразили?

— Я бы и не смогла, — спокойно ответила та. Прекратила принюхиваться к полотенцу, встряхнулась и скрестила руки на груди. — Есть одна особенность, которая коренным образом отличает вампиров от людей. И это не питьё крови.

Люди молчали. Ждали. Очень внимательно и терпеливо.

— В момент обращения человек умирает. Да, потом снова начинает стучать сердце, лёгкие жадно ловят кислород, появляется голод… Опасный голод. Но смерть всё же что-то забирает у тех, кто побывал у неё на задворках.

Это что-то — способность творить. Создавать новое. Изобретать. Находить нетривиальные решения. Вот Тойво смог. Вы просто устали. А я не могу. Принципиально.

***

Засыпал Влад хоть и необоримо, но тяжело. В голове плясал хоровод мыслей, эдакий «danse macabre» скепсиса и подозрений. Посреди хоровода метался он, лейтенант Змиев — выдёргивал из пляски одного танцора за другим и пристально всматривался в лица, беспочвенно надеясь на простые, понятные ответы.

Почему он так сразу доверился Лиз? Да, та сходу раскрыла карты… К слову, не все — часть придержала. Тоже не доверяет полностью? Разумно… А что, если она вовсе не вампир? Мало ли что можно в челюсть имплантировать… А скорость? Может, стимуляторы… Ха! Не на «Да Гаме»: всё под замком, «режим экономии». Так, он начал пропитываться диссидентством Тойво; это плохо. Ворчливый старикашка Тойво… Но ведь догадался сделать простой объёмный скан раны. А кто не догадался? Правильно, сопляк Змиев. Старики против сопляков: битва столетия… Да не, извечный же конфликт. Как там у этого писателя, «Отцы и дети», верно?

В какой-то момент он всё же заснул. И во сне бегал по бесконечным коридорам корабля, пытаясь догнать и остановить не кого-нибудь, а самого Хосе Ансьяно. Тот, состоящий из морщинистой головы, кожистых крыльев и цепких когтей, носился по воздуху от одного жизненно важного агрегата к другому, выдирал пучки искрящих проводов и звучным своим баритоном орал: «На нужды администрации!» Так что, когда его выкинуло из сна обратно в жестокую и душноватую реальность, Влад не почувствовал себя ни отдохнувшим, ни освежённым.

Хотя подушка у Тойво неожиданно приятно пахла травами и лесом. Ну, точнее, кондиционером для белья, подписанным «Лесные травы». Никогда бы не подумалось, что такой застарелый холостяк, как сержант Вяха, станет заботиться о свежести наволочки.

Упомянутый сержант как раз одаривал гостью новой чашкой чая. На этот раз, хотелось надеяться, без святой воды.

— По сути мы, вампиры, эволюционный тупик, — Лиз благодарно отхлебнула и продолжила вещать полушёпотом: — Мы способны до тонкости, до точки выучить то, что изобретёт кто-то иной. Но сами… Поэтому нам нужны люди. Необходимы. Не для того, чтобы бездумно жрать, а чтобы стать благодарными учениками. Не высокомерными паразитами, а полезными инструментами человечества.

Она взболтала жидкость в кружке и с интересом принюхалась.

— Удивительно. Чабрец, мята… И всё это спустя сотню лет после запуска. Повторюсь: люди не перестают меня поражать. Кстати, идею Пакта и Сухого Закона тоже подал человек. Сами бы мы не допёрли.

В этот момент дёрнулся браслет, и Влад понял, что именно его разбудило минутой раньше. Он прочёл код вызова, вздохнул и сел на койке.

— Лейтенант Змиев, — мысль потереть лицо, чтобы разогнать сонную отёчность, пришла с запозданием, — служба корабельной безопасности, девятая палуба. Слушаю!

Хосе Ансьяно выглядел почти как во сне: парящая в воздухе голова, покрытая рвами и буграми морщин. Все эти складки местности сейчас хмурились, выражая царственное неблаговоление.

— Спите, лейтенант? — Влад едва удержался от сладостного зевка, спрятав его в покорный кивок. — Может, я зря вам следствие доверил?

Сидящая напротив, вне поля зрения камер Лиз двинула острым подбородком. Голограмма Ансьяно сощурилась, словно почуяв что-то, и буркнула:

— Если вы не справляетесь, скажите прямо. Передам дело в ведение собственной службы.

— Нет, ну почему же, я как раз…

— Я вижу, что вы «как раз», — отрезал администратор. Посмотрел в сторону, кивнул кому-то вне кадра, потом снова вперил взгляд в собеседника. — Сутки, Владислав. И помните о деликатности. А то, я слышал, к вам уже гости побежали…

Вызов оборвался. Допив чай, Лиз встала и размяла шею.

— Хосе Ансьяно… Надо же. Помню его ещё таким же юным и пылким как вы, Влад.

— Да ну? — вклинился Тойво. — Вот енту черепаху? Уж на что я древний хрыч…

Он задумчиво почесал в затылке, потом поднял взгляд на вампиршу. Потом оба уставились на Влада. Тот сначала не понял, а потом замахал руками:

— Нет! Отставить! Мы не будем поливать администратора святой водой! Ни при каких условиях!

— Тем более, что она не действует, — кивнула Лиз, прислоняясь к стене. — Да и одно дело — забежать в гости к сержанту СКБ. Совсем другое — пробиться в админблок. Собственная служба безопасности администрации — сами та ещё нежить. Напичканные по макушку имплантами и химикатами… Даже я бы подумала дважды.

Слова «нежить» и «химикаты» что-то сдвинули во всё ещё просыпающемся сознании Влада. Он похлопал себя ладонью по бедру, потом щёлкнул пальцами.

— Тойво, — сержант с сожалением перестал оглаживать сифон по боку и изобразил внимание. — Результаты медэкспертизы пришли?

— Никак нет, шеф! — бодро отрапортовал тот. — Я ж говорю: всё для людей…

С избытком набрав воздуха в лёгкие, Влад сосредоточился — и шёпотом, но весьма эмоционально прошёлся по буквально каждой барахлящей или выведенной в режим экономии системе на борту, постаравшись не упустить ни одну. На лице сержанта Вяхи отобразился искренний восторг. Лиз понимающе покивала:

— Согласна, бардак. Занятно, что раньше я этого не замечала. На мои запросы все службы, как правило, реагируют адекватно…

Договорить она не успела. Влад дёрнулся, запутался в ногах, с грохотом сверзился с койки, вскочил, потирая коленку, и припал к чашке Тойво. Глотком осушив её, он перегнулся через стол и схватил вампиршу за запястье. Ощущая бесконечный, взрывной сумбур в голове, до конца ещё не понимая сам себя, выпалил:

— Короткий айдишник! Первый десяток!

В глазах Лиз снова затлел уже знакомый огонёк. Она негромко протянула себе под нос:

— Охо-отник…

Потом развернулась к Тойво и ткнула изящным пальцем в планшет.

— Давайте продублируем. Теперь — от моего имени.

***

С вечно печальным анатомом Влад пересекался нечасто, поэтому имя постоянно забывал. Сейчас заглядывать в данные запроса уже было поздно, да и неприлично. Не удержавшись, лейтенант кинул быстрый взгляд: «Йехуда Лива бен…» Становилось немного понятнее, откуда ранний и милостивый склероз.

Сейчас круглое лицо медика выглядело озабоченным. А то, что в остальном прозекторская пустовала, подсказывало: неспроста.

— Очень, очень необычный… мда… пациент, — анатом взял пинцетом тампон и промокнул влажно поблескивающий лоб. — Объясняет, почему запрос такого уровня. Как видите… эээ…

Он перевёл взгляд с Влада на Тойво, потом на Лиз. Та кивнула, а лейтенант подался вперёд:

— Давайте через меня.

— Так вот, Владислав, — послышался отчётливый вздох облегчения. — Как видите, я удалил посторонних. Понимаю: секретность. Мда… И секретность обоснованная.

Он скинул простынь, прикрывавшую взрезанный труп. Одновременно в воздухе проступила голограмма, сразу разделившаяся на несколько слоёв: кожа, мышцы, внутренние органы, скелет… Прислушавшись к себе, Влад с интересом отметил, что его не мутит.

— Перед нами молодой мужчина, — голос анатома сделался лекторским. — Причём не просто молодой, а в идеальной… эээ… форме. Превосходное состояние кожи, отсутствуют любые шрамы, лёгкие без спаек, печень как у младенца… Мда. А сердце! За таким сердцем встала бы очередь, одобри наша администрация пересадку. Если бы не полное отсутствие крови…

Вот теперь Влад почувствовал лёгкую тошноту. Он оглянулся на вампиршу: «Точечная регенерация и общее омоложение». Это-то они и упустили из виду, когда заподозрили Тойво. Если бы дряхлый сержант действительно питался чужой кровью, он бы, по заверениям Лиз, довольно быстро превратился в сержанта юного и свежего. Так-так-так…

— А личность? — сунулся «юный и свежий» сержант, не подозревая о своей роли в тяжких думах начальства. — У меня енто, протокол полупустой. Вбить надобно!

Анатом снова вопросительно посмотрел на Влада, потом скривился, как от свистящего дросселя.

— Увы, пока не удалось… Мда. Идентификатор, как вы и сами смогли установить, удалён. Такое впечатление, что его… эээ… вовсе не ставили. А генетический скрининг…

Он развёл руками и покосился на зачехлённый секвенатор. Лейтенант отчётливо ощутил, что начинает звереть. Интересно, так себя ощущает вампир, которого долго держали на голодном пайке? Лиз, видимо, поняла, какие выражения сейчас пойдут сотрясать скорбную атмосферу прозекторской, потому что положила ладонь ему на локоть. Горячую ладонь. Успокаивающе горячую.

— Отключено? — она повела другой рукой в сторону устройства. — Или в сеть не пускают?

Салфетка в пинцете снова устремилась к врачебному лбу — да так и замерла на полпути. Круглое лицо озарило почти мальчишеское предвкушение. Анатом с удивительной резвостью порскнул к столу, который занимал прибор, сдёрнул чехол, щёлкнул выключателем. Не оборачиваясь, повысил голос:

— Вы понимаете, ведь остальные же изъяли! На нужды администрации, можете представить? Мда… А этот, знаете, он не самый мощный, так, экспресс… эээ… тест провести. Ага, ага… Стоп! А, нет, всё в порядке. Работает! Правда, сеть…

И куда делась вековая печаль? Удовлетворённо кивнув, Влад скомандовал:

— За вами пробы. А за нами — права. Полный доступ!

***

Перед коридором, ведущим в админблок, Влад перепроверил станнер. И запасной тоже. И броню, хранившуюся на случай беспорядков, а сейчас торжественно охлопанную от пыли и тщательно подогнанную по нестандартной фигуре. То же самое рядом проделал и Тойво, снабжая свои действия молитвенным бормотанием на финском. Пожалуй, впервые это не раздражало, а давало… надежду?

Лиз облачаться не стала. И от оружия отказалась. Не удержавшись, Влад уточнил:

— А как же «я бы подумала дважды»?

— А я подумала, — улыбнулась девушка в ответ. Нежно, трогательно, почти невинно. — Я очень хорошо подумала.

На мгновение защемило сердце. Сейчас откроется гермодверь… И что? Может, правда. А может, смерть. Но как не хочется умирать! Влад вдруг осознал: он понимает старика Тойво, отчаянно цепляющегося за должность, только бы не остаться наедине со старостью; он также понимает и вампиров, крадущих чужую жизнь, лишь бы не закончилась своя, пусть даже лишённая дара созидания. Тряхнув головой, он нахлобучил шлем и рыкнул в командный канал:

— Ну, поехали!

Совершенно буднично, будто к раздатчику в столовой, Лиз подошла к врезанной в стену консоли. Провела запястьем над сканером, пробежалась пальцами по сенсорной панели. Дождалась, когда гермодверь поедет в сторону… И исчезла.

В ярко — не в пример остальному кораблю — освещённом коридоре валялись тела. Тойво наклонился к ближайшему, цокнул языком:

— Живёхонек. Но башка трещать будет…

Чтобы трещало у по сути киборга — это надо было постараться. Влад перешагнул безвременно придремавшего, стараясь поднимать тощие колени повыше. Вспомнилась сцена в служебном тоннеле. Да, спасибо одной заботливой вампирше, что это не он сейчас обнимает сталепласт.

В админблоке уже орали, визжали и грохотали. Навстречу Владу выскочила женщина в характерном белом халате, вскрикнула, увидев станнер, и припустила прочь. Ещё несколько человек рванули куда-то по боковому коридору. Там же лежала новая пара тел. Тойво быстро проверил и их, вскинув большой палец; тоже живы.

Наконец они настигли Лиз. Та, слизывая кровь с разбитой губы, уважительно скалилась на осевшего по стенке здоровяка.

— Быстрый. Ладно, Влад, дальше сам. Твоя охота.

Она кивнула на последнюю гермодверь. Машинально отметив переход на «ты», Влад покосился на распахнутые по бокам двери лючки, на вывороченные из креплений стан-турели. Поймал себя на едва уловимой, смутной… зависти? Тут же устыдился, оправил броню и уверенно надавил клавишу вызова.

— Входите, — нараспев протянули из динамика. — Не запирал.

***

Зал за дверью раздавался вширь и вглубь, и даже потолок убегал от вскинутого взгляда. Прикинув планировку «Да Гамы», лейтенант предположил, что это мог быть кризисный центр. Вот только сейчас вместо консолей, нейроблоков и голопроекторов почти всё пространство занимала сложная медицинская и научная аппаратура. Натащенное со всего корабля богатство было стянуто вместе, что называется, на живую нитку, свалено бесформенными холмами и отрогами, между которыми струились кабели, шланги, трубки, волноводы и силовые шины.

Посередине зала покоилась мумия.

Ложе мумии напоминало кокон — прямо как в учебнике биологии. Все коммуникации тянулись именно сюда, к сложной ажурной конструкции, вплетались в затейливый узор, сливались друг с другом и терялись на фоне прочих. Жёлтая пергаментная кожа пестрела проколами, надрезами, фистулами, в которые ныряли иглы, трубки и провода. Подойдя ближе, Влад стянул шлем, невольно принюхался… И тут же пожалел.

— Здравствуйте, Хосе.

Мумия не шевельнулась. Тем не менее, перед коконом всплыла знакомая голограмма, испещрённая знакомыми морщинам, а откуда-то сверху прогремело не менее знакомым баритоном:

— Что же, и вам доброго дня, Владислав. Пришли испрямлять кривду и вершить правосудие, а?

— Лейтенант Змиев, служба корабельной безопасности, — процитировал Влад. — Работа такая.

— Даже спорить не стану, — голографический Ансьяно покривился. Мумия лежала недвижно. — Ну что, давайте как в хорошем вестерне: шериф рассказывает злодею-мэру, на чём того поймал, а мэр-злодей дополняет версию шерифа, ехидно ухмыляясь. Идёт?

— Вполне.

Со стороны коридоров послышался шум. Влад обернулся. Лиз, всё это время молча дежурившая возле двери, кивнула и растворилась в воздухе. Следом за ней просеменил Тойво, втайне надеявшийся подловить опасную союзницу на кровожадстве. Лейтенант и мумия остались одни.

— Прекрасно, — буркнула голограмма. — Такой тет-а-тет... Ну давайте, Владислав, блистайте. Звёздный час, как-никак.

— Личность покойного, — не стал ломаться Влад. — Когда мы получили полный доступ к базам, геноскан выдал нам имя: «Хосе Ансьяно».

Он помолчал, сморщился, словно от зубной боли, и добавил:

— Младший.

— Сын… — голос собеседника потеплел и в то же время словно надломился. — Вы ещё слишком молоды, Владислав. Вам не понять, что это такое — потерять наследника.

— Да, но ему было шестьдесят…

— А что это меняет?! — кабели и трубки гневно дёрнулись. — Ребёнок всегда останется ребёнком! Я обещал его матери заботиться, и я был намерен сдержать слово!

— И вы пустили ресурсы всего корабля… на что?

— Ага, деталей-то вы и не знаете… — удовлетворённо прорычали сверху. — Всё банально: вера в науку. Соорудили же как-то наши «халаты» эту тварь, вашего мутанта… Положить половину моих людей за минуту: я впечатлён.

— Она не тварь! — неожиданно Влад почувствовал труднообъяснимую, но насущную потребность: защитить, оправдать, выгородить. Вдохнул, выдохнул, тряхнул кистями. — И не мутант. Там всё… сложнее.

— Охотно верю, — голограмма усмехнулась. — Ещё и абсолютный доступ ко всем системам… Строгий ошейник для зарвавшегося администратора? Не учёл.

Зал накрыла тишина. Лишь пульсировали помпы, журчали жидкости и где-то зудливо искрил контакт. Не выдержав паузы, Влад уточнил:

— То есть, в итоге вы смогли своего сына… воскресить? Но откуда труп? И отверстия…

— Неблагодарность, — не совсем понятно, как, но голограмма умудрилась отчётливо скрипнуть зубами. — Мы смогли восстановить ткани, запустить мозг… И в этот момент мальчишка очнулся. Не представляю, как. Кровь была ещё на очистке: главные катетеры стояли в яремной вене — это от них остались дырки… Он открыл глаза, выслушал мои сбивчивые объяснения, назвал меня кровопийцей, вырвал трубки и сбежал. Я едва успел приказать его не трогать.

Ансьяно помолчал, а потом яростно прошептал:

— Ещё раз: я не понимаю, как он смог добраться до девятой палубы абсолютно обескровленным. Возможно, процессы регенерации, запущенные на клеточном уровне, боролись за его жизнь. Возможно, свершилось чудо. Когда я очнулся от горя и догадался, чем грозит ситуация, на тело моего блудного сына уже наткнулся ваш сержант. Осталось только благословить расследование, но затянуть поводок, чтобы вы закономерно облажались. А потом отобрать дело и замести его под ковёр.

— Закономерно, значит… — пробормотал Влад. Покачался с пятки на носок, потянулся рукой за спину, с определённым трудом выудил из спинного кармана служебный планшет. — Итак. Хосе Ансьяно, гражданский администратор корабля «Васко да Гама». Властью, данной мне уставом корабельной службы…

— А хрен тебе, шериф, — раскатилось по залу.

Мумия дёрнулась. Через мгновение стало понятно, что дёрнулась не она сама, а кокон, её опутывавший. Многочисленные коммуникации резво втягивались внутрь, а снаружи их накрывали подвижные матовые сегменты брони. Влад осознал, что смотрит на модифицированный штурмовой экзокостюм.

Он едва успел выхватить станнер.

***

— Такшта насвистел вам «сетнобль вё», — Тойво похлопал по планшету перевязанной ладонью и поморщился. — Программу омоложения он ышо до сыновней кончины начал двигать. Чтобы, значица, даровать человечеству вечную жизнь. А по факту — самому рулить миссией, не слезая с трона никогда. Верно его Ансьяно-младший припечатал: кровопийца и есть. Куда там нашей Лиз…

Влад лежал в капсуле, хорошо зафиксированный, залитый слоем медгеля, и не мог даже кивнуть. Чесалась оторванная нога — точнее, то место, откуда она когда-то росла. Голос сержанта доносился из крохотного внутриушного динамика:

— А она молодцом. Нас аккурат в дальнем закутке прижали, когда беду почуяла. Вся вскинулась, глазья сверкают, дырокол ейный наружу — полной, значица, зубной формулой. Но и то без трупов обошлось. Гуманизьм…

Он помолчал и добавил:

— Окромя старого Хосе. Но туточки сам виноват. Никак не можно было ентот его ходячий гроб разобрать, пилоту не навредив. К Лиз ноль претензий.

А самое смешное, — Тойво склонился к капсуле, будто так лейтенант мог слышать его лучше, — что мы, выходит, толком никуда и не летели. Я вот что вызнал: Ансьяно ышо тогда стакнулся с набольшими в рубке, когда по Солнечной системе, значица, шли. Видать, тоже бессмертие пообещал. Ну и вот: в атмосфере строгой секретности и с зарубленным транспондером мы крайнюю сотню лет кружили в родном астероидном поясе. Ресурсы для ентой его программы фармили. Такая вот петрушка, шеф.

Похлопав по капсуле, сержант хмыкнул:

— Ладно, пойду, значица. Я ж туточки увольняться решил. Насмотрелся на Ансьяно и понял: перебор. Хватит за место держаться, надыть юности дорогу дать. Вот, заявление, чин чином…

Он помялся, закашлялся для вида, но рубанул воздух ладонью.

— А то как выходит. Вот вампиры, они сотнями лет жили, силищу имели, власть... А всё одно: поверили в нас, в людей, в путь наш и в нашу будущность. Кровь пить отказались, ты подумай! Зато местные упыри, седого волоса спужавшись, всех в стойло загнали да соки из корабля сосать принялись. Не хочу, как они. И не буду!

Смутившись своей эмоциональной речи, Тойво понизил голос и улыбнулся заговорщицки:

— Да, там ить Лиз ждёт. Док запретил толпой, агась, так мы по очереди…

Уши старика предательски покраснели. Он опустился ещё ниже и прошептал:

— Я ж ей, как вас без ноги увидел, предложил было… Ну, всякое. Шоб того… ентово. Как её, значица. А она на меня та-а-ак зыркнула! От тут я и скумекал: глупость несу. От Ансьяно заразился. Да и вы бы не одобрили. Такшта поправляйтесь, шеф, традиционными методами.

Догадавшись, Влад медленно и выразительно моргнул. А когда гермодверь пискнула пневмоприводом, движением мизинца снова вызвал на встроенный дисплей страницу из энциклопедии. Оттуда на него смотрела темноволосая, невысокая, приветливо улыбающаяся гостья, облачённая в пышное приталенное платье.

Эржебет Батори… Ага, Эржебет — это Элизабет, Лиз. Первого мужа звали Ференц Надашди, а «nadas» c венгерского «тростник» — на английском, соответственно, «reed»… Прекрасно. За-ме-чательно. Расследование удалось.

И что он способен дать женщине, которая видела, как сначала османы гоняли венгров, а потом венгры османов? Как зарождались и гибли империи, как первый человек на пути в космос улыбнулся и сказал: «Поехали!» Прямо сейчас у лейтенанта Змиеву всё внутри щемило крепче, чем в коридоре перед админблоком.

Но страх накатил — и сгинул. Снова пискнула пневматика, в проёме возникла знакомая тень, и низкий, с приятной хрипотцой женский голос промурлыкал:

— Ну что, Влад. Будем работать вместе?