Круг

…Полночь. Яркая луна удачно заменяет погашенные на ночь пляжные фонари, и ее неяркий мягкий свет делает все вокруг загадочным, полным ожидания волнительных тайн…

И удовольствий… И неги… И прелести новых ощущений….

Лана и я уговорились пойти в полночь на skinny dipping. Традиционное развлечение учащейся мОлодежи и ранних пенсионеров, которые очертя голову бросаются в прошлое, надеясь хоть как-то освежить увядшие ощущения…

А для нас – это еще один штрих в богатую историю наших «секскапад», как озорно называет это Ланка.

Нет, не подумайте, мы уже отдали дань этому клише молодости.

Но сейчас… Здесь…

Андаманы…

«Сирена» встала на якорь в Порт Блэйре, столице Андаман – мы пробудем здесь два дня, и мы с Ланкой поступили совершенно правильно, взяв ночевку в одном из крохотных резортов в часе езды от Порт Блэйр. Наше преимущество было в том, что нас забросили на «Голубую Лагуну» (такое вот громкое название у нескольких бунгало на берегу прелестной подковообразной бухты, обрамленной кокосовыми пальмами по краю, и узким «горлом» выхода в Андаманское море…) – нас забросили туда на спид-боут, «Сигаретт-52», если кому-то такое название скажет что-то (улыбка) – но для справки, мы «долетели» туда за двадцать минут…

(каждый раз, когда я пишу слово «горло»… Простите, у меня вздымается горячая волна от ощущения гладкости и глубины Ланкиной волшебности… но я отвлекся)

«Лагуна» приняла нас прекрасно – легкий завтрак под бризом с моря (в русском языке нет эквивалента английскому prawns, гигантские тигровые креветки… - прямо с грилла… авокадо “four ways” - на что мы с Ланкой захихикали, потому что безмятежно наивный шеф-повар, который так «оригинально» назвал блюдо, не подозревал, что его можно игриво перевести как «…в четыре ствола»… а на самом деле это был вкуснейший вариант из четырех половинок авокадо, заполненных в лунке от косточки какими-то невероятными местными яствами… рыба, микро-креветки, рубленое яйцо с острым соусом и еще что-то обалденно вкусное…)

…А потом мы вышли на пляж – и мы нанесли реальный шок местным… (язык не поворачивается называть их «аборигенами»… хотя в представлении многих из вас они бы запросто соответствовали бы этому определению…). По-другому я не могу описать то, что произошло.

В группе с корабля нас было шестеро – три пары: голландцы, испанцы… и мы. Дамы все были… Ну, словом, с красивыми формами … Но главное – все белые.

И это, как мы скоро поняли, было невероятно необычным для местных.

Это была суббота, и, как мы поняли, с десяток мужчин и женщин плюс несколько неугомонных пацанят приехали в бухту отдохнуть. Они плескались в воде, детишки визжали, гоняя по урезу воды…

Но как только наша шестерка разделась и пошла к воде, они все – ВСЕ! – дружно замолчали и вышли на берег.

…Уже много недель спустя мы с Ланкой поняли, что то, что произошло в то утро на далеком пляже, имело для местных – ну, по крайней мере, для их детей… - некое сакральное значение…

…Потому что, как только Лана подошла к одному из мальчишек и протянула ему конфету, которую я нашел в кармане рюкзака, тот принял ее, как некое благо из рук богини… и потом жестом показал – может ли он поцеловать ее руку…

Богиня согласилась – и бой бережно, нежно и просто церемониально припал губами к ее кисти….

…Для многих вариантов индийской религии, Кали была БЕЛОЙ… И то, что грудь Ланки задорно вздымалась двумя белоснежными холмами под черным бикини, скорее всего попросту снесло башни местным мужикам, которые сели в рядок на бетонном волноломе, как чайки, и так же оживленно крякали, поцокивая языками и разглядывая новоявленную Кали…

…Итак, полночь. Луна. В бухте почти нет волны, а та, что есть, создает необходимый нам эффект – мягкое равномерное покачивание наших тел… мы свились в некий лаокооновский клубок, и изо всех сил стараемся удержаться на поверхности, но проклятая гравитация не позволяет нам слиться так, как бы мы желали, и месте с тем удерживаться на плаву…

И мне приходит в голову прекрасная мысль.

…На закате, когда мы после легкого и «тощего» ужина (те же тайгер праунз, только теперь вареные и сервированные с салатом из кресса и каких-то удивительно пряно пахнущих местных трав, островатый но все равно прекрасный тайский суп, вьетнамский дрип-кофе) пошли прогуляться по подкове бухты, мы увидели на берегу… чуть ли не типовой советский стенд, только с трогательно наивной (словно кто-то будет сомневаться в предназначении предметов, укрепленных на стенде!) надписью на английском – Floating Devices for Sea Safety (Спасательные плав-средства).

Ланка, быстро оглянувшись, убедилась, что мы одни на берегу, и сказала:

- Щелкни меня рядом, быстро!

И, встав рядом с парой спасательных кругов и буйком с красным вымпелом на нем, резво задрала кверху майку – так, что ее прекрасные сахарные головы грудей выпали и монументально заколыхались рядом с надписью.

Я оценил юмор… и несколько селфи увековечили озорницу и ее идею…

Большие груди в мужском лексиконе штатников любовно называются именно так – floating devices… потому, что с такими грудями трудно утонуть…

…и вот теперь я, сказав Ланке: «Не вздумай плыть за устье бухты… Акулы!» (хотя я знал, что она не поплывет по-любому, а еще ее разбирало любопытство – что же я задумал…) – я выбрался на берег и снял один из спасательных кругов, быстро возвращаясь к Ланке, которая висела в воде в двух десятках метров от берега. Глубина тут была все еще небольшой – метра три-четыре, но отталкиваться от дна уже было нельзя, и, когда я пригреб к ней с кругом, она жадно впилась мне в глаза своими «антрацитками»:

- Ну, и что?

- А вот что… - и я, притопив круг, ловко подсадил ее попку вовнутрь него.

Теперь она полулежала на круге, свесив руки и ноги.

Секунду она соображала…

…И потом захохотала:

- Аххх ты, грязный извращенец! – и шутливо шлепнула меня ладошкой по шее.

… Мы долго колыхались на импровизированном «ложе» в бухте… Луна милостиво спряталась за тонкими тенетами ночных туч, но ее света все еще хватало для меня… Чтобы любоваться моими прекрасными «девушками» Ланки, которые плавали в окрестности ее тела, словно были бы уже самостоятельными, предельно сексуальными, предметами моей страсти.

..Лана лежала на круге, свесив в него свою божественную попку. Чуть раздвинув ножки по кольцу круга, она позволила промежности открыться… Ненамного, но достаточно для того, чтобы я, пристроившись к ней снизу, лицом кверху, вцепился в леера по бокам круга и повис на них, пристроившись моим пахом к ее прохладной и упругой попке… Хвала морским дизайнерам, которые разработали это чудо спасения на водах! И «дырка» кргу была достаточной для, того, чтобы роскошный Ланкин зад… ее чудесная попка… вошли бы в него без стеснения, и она смогла раздвинуть ножки так, чтобы дать мне… доступ… ко всем ее прелестям, которые она поначалу ретиво отказывалась отдать в мое властвование, отнекиваясь от моих намеков и уговоров… но в итоге соблазнилась необычностью и прелестью варианта…

Я продел руки сквозь леера-веревки снаружи круга – они не позволяли мне выскользнуть и отделиться от «плавучей купели» с Ланкой, практически распятой в ней… и я висел в воде под моей прелестницей… припав к ее горячему, несмотря на прохладу ночного Андаманского моря, трепещущему от моих прикосновений телом… снизу… Я обвил ее ноги своими – она задрожала от ощущения этого контакта… Это было так необычно – мы никогда до сих пор не испытывали ничего подобного. Я думаю, что именно так должны чувствовать себя астронавты, когда они трахаются в невесомости… Касания… тактильность… нежность прикосновений, не замызганная грубостью гравитации… Но здесь, в воде, это усиливается тем, что я назвал «скользкость»… Это та самая эфемерная по структуре, но явственно чувствуемая пленка из молекул воды, которая работает лучше самой классной смазки – тефлона, силикона, прочих «онов»…

Вода… Наша колыбель, наша матерь, наш вожделенный друг в трении….

…Я сжимал, игрался, нежно теребил ее груди… От прохлады – или от желания меня? – или от того и другого? – ее соски сжались и затвердели, и это подтянуло «девушкину» кожу вокруг них, сделав их более округлыми по форме… Что я и наблюдал, целуя Ланкину эрогенку – по диагонали от затылка до правого плеча… Я слегка прихватывал ее зубами, зная, что только от этого она изойдет страстью ко мне…

Но мне было мало этого…

Я сильнее сжал ее груди ладонями, затем приподнялся выше, используя ее ноги как рычаг, и припал пахом к ее заду… И она, почувствовав. Мой разгоряченный донельзя член, покорно раздвинула ноги, принимая его мощь в промежность…

Некоторое время нас тихо покачивали волны, что помогало мне тереться о ее волшебно узкую щелку… Члену это явно нравилось – несмотря на прохладу воды, я чувствовал, что он заряжен до предела и намерен подвести меня ранним выстрелом…

…Но я, слегка отпрянув, коварно прошептал своей желанке в ушко:

- Если принцесса Лана не против… то… так как это все же… море…

И я страстно сжал ее сладость грудей…

- Тогда… в попку?

И она легко засмеялась:

- Дурашка… Куда… Хочешь… Я уже не брезгую… Это… это… прекрасно... вот так…

И она, извернувшись, укусила мою нижнюю губу…

…Я вошел ей в анус – вода, всемогущественница, позволила сделать это почти безболезненно, невзирая на толщину моего змия.

…Ланка подмахивала мне такими движениями, которые невозможно проделать с сукой-гравитацией… Эта трехмерность нашего морского траха, все грандиозные моменты ощущения кожи друг друга, поцелуи вперемежку с солью моря, трения всеми частями тел, и бесконечное, ненормально сладкое, вхождение… вползание… вторжение… овладение… отдача… взятие…

…Все это так распалило нас, что я совсем потерял голову… Равно как и Ланка…

Круги от наших маханий создавали собственную волну, которая по интенсивности боролась с волнами бухты…

- Здесь… Даааа… Еще… Сильнее… Не жалей свою… - Она сказала грязное слово и задрожала, ощущая весь мой член внутри. – Ну же… Вспаши меня… - И она прошептала мне: - Я обожаю… твой член… там… и я чувствую его так же, как и вагиной… по всей длине… Дай же мне его… весь.. Глубже… - и она затряслась после того, как я вошел в нее полностью…

Я вылился весь. Может, даже больше. Не знаю – может, море тому виной. Мне казалось, что я оргазмирую минутами, пока мы извивались в страсти на спасательном кругу в… почти уже! – центре бухты….

…Мы возвращались в резорт, беспричинно хохоча над глупыми шутками друг друга.

- Эста, дай мне… вкусного молочка… Из… Кокоса…- И она облизала верхнюю губу – так, что я тут же схватил палку с песка и попытался сбить ею кокосовый орех с пальмы.

После нескольких попыток я внезапно увидел, что от другой пальмы, неподалеку, отделился темный силуэт.

- Сэр… - я увидел, что это один из охранников резорта: – Если вы хотите получить орех, пожалуйста, просто сделайте запрос на фронт деск, и они утром принесут вам его в номер… Вы даже можете попросить орех с конкретной пальмы… - и он посветил фонариком на жестянку, прибитую гвоздем к стволу пальмы: - Вот…. Номер тридцать два…

Мы мчались к резорту, задыхаясь от смеха.

Или от счастья?

Счастья того, что мы …

Вместе.