Куда не доходит северный ветер

Женщина с длинными светлыми волосами вбежала в лабораторию. Бирюзовое платье с золотой вышивкой мешалось и не давало дышать. Она огляделась и, увидев на мраморном постаменте белые ограненные кристаллы, торопливо сунула их в специально приготовленный мешок.

— Княгиня! — раздался вопросительный возглас за спиной.

Хранитель — рослый мужчина с ухоженной бородой посмотрел на нее удивленно, а потом, поняв, что случилось, понуро покачал головой.

— Он узнал, Кассинас, он все узнал! Он пригрозил, что если я кому-то расскажу, то мальчикам не жить, — с ужасом зашептала женщина, приближаясь к хранителю. — Он может, он их не пощадит. Он еще молод и найдет себе новую жену, которая родит наследников. Если я хочу сберечь детей, то должна исчезнуть...

Кассинас посмотрел в сапфировые глаза княгини Анники, на мгновение задумался о том, правильный ли сделал выбор, и утвердительно кивнул:

— До замены кристаллов осталось двадцать два года. Северный ветер начнет истончаться, если их не заменить. Тогда вы должны найти один из порталов и вернуться. Найдите на Террике единомышленников, только тогда есть шанс. Наши технологии слишком отличаются. Уверен, на Террике гуманистов меньше, а оружие мощнее.

Она на мгновение замерла в нерешительности, белоснежной рукой откинула мокрые от пота волосы со лба и прошептала:

— А если мы ошибаемся? Если они не помогут нам в сражении с Легионом, который останется здесь после восстановления ветра? Или соседи захотят отомстить?

— Испокон веков мы жили в относительном мире — что на Террике, что здесь, на Арктогее. Если бы не Теонар и дальше бы жили. Это шанс, иного не будет! — пылко возразил он, заставив женщину вздрогнуть.

— А если Легион сметет все, что мне дорого? Сыновей? — она нервно стиснула тонкими пальцами мешок с камнями.

Кассинас сделал то, что никогда бы себе раньше не позволил — он крепко схватил княгиню за плечи и встряхнул:

— Легион возможно победить, если знать как! А соседи знают, раз до сих пор держатся! Без малого семьдесят лет!

В коридоре раздался еще едва различимый, отдаленный шум. Кассинас схватил княгиню за локоть и буквально силой потащил к неприметной двери на противоположной от входа стене.

За ней находился круглый зал с шестью панно. Панно напоминали полукруглые арки, состояли из прямоугольных камней разных размеров. Цвета камни были от темно-серого до песочного, с высеченными на них знаками — древними письменами.

Они остановились у того панно, над которым искрился золотой знак, напоминающий извивающуюся змею — север. Кассинас начал поочередно вдавливать камни, а княгиня внимательно за ним наблюдала, пытаясь запомнить последовательность. Она знала древние письмена, но сам стих для прохода... он был ведом только Хранителю и Императору.

— Не смотри, я все равно его изменю, — бросил он через плечо. — И дай мне свой кинжал!

Она торопливо сняла с пояса ножны и протянула Кассинасу.

Последний камень встал на место, и арка будто растворилась на стене. Вместо нее появилось голубоватое свечение. В нем можно было рассмотреть вихревые потоки ветра, даже услышать его свист, хотя говорили, что это лишь игра воображения.

— Запоминай, — строго сказал Хранитель. —

Луч во сне пронзает сердце,

И уходит прочь былое.

В дни, когда придет надежда,

Возрождение настанет.

И в сапфировом огне,

Не сгорят потомки ветра,

Что наш север опекают.

Рано утром на рассвете возродится все былое —

Мир, покой в душе настанут,

И восстанут сыны ветра —

Те, кто здесь повелевает.

Она повторила эти слова как молитву. Продолжала повторять, когда Хранитель накинул ей на плечи свою мантию и подтолкнул к порталу... Когда она прошла сквозь него, почувствовав легкий холодок от потоков энергии, когда ступила на промёрзшие камни на той стороне... Когда ее ослепили белые снега, когда она поняла, что обратной дороги нет...

Хранитель, тем временем, вернулся в лабораторию, достал кинжал княгини, откинув ножны в дальний угол. Он разметал книги, приборы и колбы, устроив хаос. Торопился. Если Апполат все знает, то стража будет здесь с минуты на минуту. Хаос удался на славу. Комната выглядела так, будто здесь была добрая драка. И он знал, кому играть роль поверженного противника. Но прежде...

Он подошел к постаменту, на котором хранились кристаллы. На столешнице из цельного камня красовались точные копии арочных панно, только тут они были из дерева. Надавливая на мелкие кусочки мозаики, Кассинас создал новый шифр, взял из шкафа коробку с серым порошком, щедро насыпал на столешницу и поджег. Убедился, что сухое дерево хорошо горит, сжигая все внутренности хитрого механизма, который никто, кроме него не сможет восстановить - эту тайну он еще не передал ученику и ее предстояло сохранить до конца жизни.

Хранитель не раздумывал, когда приставил рукоять кинжала к шее под правым ухом. Лишь прошептал напоследок: «Храни их всех Борей и Лада», — и надавил на круглый сапфир на конце рукояти.

Короткий синий луч на мгновение прошил плоть, выйдя под левым ухом. Запахло паленым мясом и волосами. Рукоять кинжала упала и откатилась в сторону. Хранитель рухнул на каменные серые плиты и замер, смотря стеклянными синими глазами в потолок...

...Из углубления в дальнем конце лаборатории к телу скользнула тень. В тусклом свете осветительных кристаллов приобретая очертания то ребенка, то странного вытянутого гуманоида.

Мальчик лет шести склонился над Хранителем. Сапфировые глаза смотрели пристально на мертвое лицо, затем он поднял не по годам взрослый взгляд на постамент, где еще недавно переливались гранями кристаллы активации. Он не знал, в какой из порталов ушла княгиня, побоялся, что его разоблачат. Понимал всю опасность, поэтому не сказал последнее «Прощай!»...

— Ваше Высочество...

Мальчик вздрогнул. В дверях стоял Птолемей — командующий дворцовой стражей. За спиной мужчины толпились и сами воины, разодетые в серебряные одежды с синей вышивкой на груди и рукавах, серыми плащами за спинами, и пока еще только крестообразными рукоятями пламенных мечей.

Птолемей приблизился к телу Хранителя, заставив мальчика отступить на шаг. Внимательно осмотрел рану на шее, нахмурился, увидев и узнав кинжал, и повернулся к наследнику трона:

— Вы видели, что произошло, Ваша светлость?

Мальчик поджал губы и кивнул:

— Я шел за ней и спрятался. Она забрала камни, а потом пришел Кассинас. Они пошли туда, — он показал пальцем на дверь, за которой находились панно, — а потом он вернулся один и убил себя.

Услышав это, Птолемей поднялся и взглянул на черный от копоти постамент, затем бросился к двери и резко распахнул ее. В немом оцепенении он смотрел на пустой зал, затем медленно повернулся к своим людям:

— Зовите князя. Он изменил стих. Кристаллы покинули Арктогею.