Куда заводят мечты...

Я сидел и печатал очередную главу для очередной книги, буквально “высасывая из пальца” сюжет. Очередные люди со способностями крошат в фарш очередных монстров, которые умирая, даруют силу герою и камни душ. Шла уже тридцать вторая книга, но! Народ покупал, не так, как первые, но все же… Я печатал, “как выхватив меч с жуткой ухмылкой на лице, летел вперед, ощущая азарт…” хрен там валялся!

Помню я тот азарт…

Нет там никакого азарта. Почему? Потому что мои книги создают события для тех, кого я придумываю. А всё ведь так хорошо начиналось.

Я, будучи историком по образованию, увлекся изучением, канувших в лету цивилизаций. Как дурак и славянофил, погрузился в изучение слов русского языка. Да, нашел части корней с фарси, да, нашел переплетение с пантеонами богов мира. Да много чего нашел интересного, если честно. Но! Речь не об этом.

Речь о том, что мои книги и события сбываются. Нет, не так, сбываются те, где я отождествляю себя с главным героем. И самое интересное, что не те, где происходит все в фэнтези мире, а в том, где описываются максимально возможные, допустимые события.

Сейчас поясню: писал сегодня о манагере, которого убило плитой на стройке, отправляя душу на перерождение и начиная новую книгу о попаданце, дописав несколько глав, пошел за кофе, и тут БАЦ! Впереди идущему парню, по голове плита прилетает, а его мозги у меня на лице… Или, написал, как боевой ветеран защищает пацана в подворотне от грабителей, те в него стреляют несколько раз и он умирает…

Все ничего, только в роли этого пацана, которого пинают трое гопников – я.

Ну, думаю, хрен с ним, переключусь на классику, все идет тихо, мирно, пока после очередной главы, я не пошел в магазин, проваливаюсь в люк и мне распанахивает ногу железяка от бедра до ступни. Самое смешное, эту рану я описал в предыдущей главе, вместе с событиями.

Тогда, будучи в отчаяньи, написал о том, что у меня, как у главного героя, появились силы, как у Дэдпула, регенерировать все и вся, после падения в чан с химическими отходами, подрывом бензоколонки и секретного автомобиля с ящиком неизвестного на земле вещества.

Ну, авария и взрывы были… Только бессмертным вышел не я, а тетя Люба. Да, блять! Та самая тетя Люба, которая двадцать пять лет отработала в столовке, а на пенсии вышла уборщицей в мою родную, семидесятую школу. И теперь она, супер уборщица с фигурой топ-модели и рожей… Собственно, не сильно изменившейся... И комплексом хронического недоебита, терроризирует весь район при помощи швабры, тряпки и такой-то матери.

Я, сука, неудачник! Все, что могу, так это писать херню, после двух книг, повторяясь и блюя на написанное. Ах, ну да, еще осуществлять написанное для всех, кроме себя.

Поправив свое брюшко ремнем, в очередной раз подумал о книге, где будет герой нашего времени, настрочил 15к символов очередной херни, слабо связанной с сюжетом, потом подумаю как увязать богов, ордена, кланы и разломы, лег в кровать, опрокинув шкалик бренди, начав себя жалеть.

Один. Как обычно, один. Ибо задроту, пишущему по 60к символов в день ни на что больше времени нет. Вот так… Жена сбежала через пять лет брака, прихватив сына и обложив алиментами, которые я честно выплачивал. Со всех гонораров. Но ей, как всегда, было мало и я, якобы, ее нагревал, даже когда показывал выписки по счетам и оплате налогов.

Так и сейчас, я лежал, пялился в потолок, чувствуя себя литературным негром, достал телефон, делая в блокноте наброски по завтрашним главам книг.

Когда в третьем часу ночи, так и не уснув, прошел на кухню, налил себе коньяка в стакан на два пальца, лег в кровать, начал писать чушь, о которой даже особо не задумывался, типа: лежал в кровати, пил коньяк, а проснулся в мужском раю… Что? Может я написал в аду? Точно в раю?

На мне прыгала тетка, типа той самой тети Любы до получения способностей, хлеща меня по щекам, приговаривая, “Стони, щенок! Говори, как тебе нравится! Я же сильная мамочка!“ И звучало это нихрена не на русском.

Охуел? Да! В квадрате! Нет, в кубе! А тетка потрясая телесами прыгала на моем… Что?! Тщедушном?!!! Теле, придерживая огромную грудь, больше похожую на вымя, чтобы, видимо, не сбивало с ритма, скакала, продолжая шлепать меня по щекам, требуя, чтобы я, то дал ей пососать свои пальцы, то эти же пальцы засунул ей в ж… Бррр!! От чего она распылялась еще больше, все яростнее прыгая на мне…

Бля! Я не это придумывал и писал!!!

А тетка тем временем, с криками ”Кончаю-кончаю!“ Залив меня своими жидкостями так, что начало хлюпать под задницей, посидела еще немного на мне, потом слезла, улегшись рядом, закинув на меня свою толстую ляху и огромную… Хм… Молочную железу.

Я скосил взгляд вниз, на свой рельефный живот с кубиками пресса, на достоинство… Ну да, достоинство, не меньше двадцатки в длину, гладко выбритый лобок, округлые мышцы груди и светлые волосы на руках. Перевел взгляд на тетку: сама темная, вся в волосах, храпит и похожа на… Представительницу ближнего востока. И что делать?!

Огляделся: шатер, лежим на шкуре, рядом столик с фруктами и вином, в стороне валяются белые одежды, к стенке шатра прислонен АК47, который я узнаю всегда и везде. Не М16 пиндосский с клинящим затвором в песках, а настоящий 7,62*39! Тот самый, легендарный, который сорок лет снился янки в кошмарах. Ух! Руки сами потянулись к автомату… Но, отдернул. А что потом? Хорошо, если это сон, а если жизнь? И действия тут логичнее чем в книгах и комиксах? Ну беру автомат, выскакиваю, порешу охрану… А дальше? Не понимая реалий, не зная сюжета кидаться в омут? Без сил, без поддержки? Ебанько?

Вот и я так думал, пытаясь выбраться из-под телес тетки. Моя одежда нашлась рядом, судя по размеру. Это был хиджаб, шаровары и тапочки с высоким носком. Чо блять? Хиджаб?! Хотя… Надо обдумать… Если это Эмираты, то… А не, один хрен, надо думать.

Выйдя из шатра, облачившись в чёрные шмотки, я был подхвачен двумя охранницами и потащен, по нагретому за день песку, к еще одному шатру. Вокруг барханы, песок и все. Большего в темноте, озаряемом светом нескольких диодных фонарей я рассмотреть не смог. Метя затолкнули в палатку, которая оказалась... мужской... Сука, гарем!

Я? В Гарем?! Мужской, ага! Палатка, сука, с мужским, гаремом, ага… Пздц. Откуда я это понял? Не знаю, но осознание было... Просто понимание. И девять из двенадцати присутствующих в палатке парней, были славянской внешности. Только вот внешность с ожиданиями дела разные. Обреченность в обращенных на меня взглядах, жалость, даже сочувствие...

Я остановился у входа, посмотрел на теток, сально скалящихся, разглядывая сидящих на лежанках пацанов, меня не сильно толкнули к раскатанному одеялу на одном из ковров. Я спотыкаясь, сделал несколько шагов к указанному месту, опускаясь на задницу. Одна из теток в арафатке, подмигнула мне, послав воздушный поцелуй, после чего развернулись и вышли, оставляя меня наедине со своими мыслями.

- Илья, ты как? Сильно тебя Фатима отделала в этот раз? – Подошел ко мне парнишка, лет шестнадцати, светловолосый и светлоглазый, с довольно смазливой мордашкой. – У-у... Вся левая щека синяя. – Протянул он, едва касаясь пальцами меня. И только сейчас я ощутил жжение и тянущую боль.

- Надо отсюда валить... – Пробормотал я себе под нос, потирая щеку, но парень меня услышал.

- Ты чего, Илюха? Куда валить? – Замотал он головой. – Вокруг одни пески на сотни километров.

Чуть было не ляпнул, что я не Илья, но вовремя прикусил рот.

- Слушай, дружище, а есть бумага и ручка? Или может телефон? – Внезапно осенило меня идеей.

- Издеваешься? – Посмотрел на меня как на идиота парень. – Телефон в пустыне да еще и у гаремных? Приколист. – Но, повернувшись к своей лежанке, выудил альбом для рисования и карандаш, протягивая мне. – Вот, единственное, что могу.

Я взял, раскрывая, пролистывая несколько страниц с зарисовками пустынной жизни. Надо сказать, очень и очень неплохими зарисовками. Открыв на чистой странице, задумался: как описать ситуацию и происходящее, чтобы нас спасли? Хорошо, если прилетит вертолет со спецназом, всех тут покрошит и нас отвезут в безопасное место, подальше от этой... Бррр! Даже не хочу вспоминать ее рожу! Бабищи...

Но, надо учитывать реалии. А какие у нас реалии? А вот хрен его знает! Я не знаю где я, не знаю кто я... Вернее, я то Григорий Николаевич Никольский, но парень, сочувственно на меня поглядывающий, упорно называет Ильей. Кстати, почему мы у... Бррр! В гареме? Тоже интересно. И почему мы носим эти хиджабы, а тетки в белом и с открытым лицом? Черт! Как же сложно.

Так и что?

- Ты чего завис, Илюха? – Навис надо мной парень.

- Скажи, если бы нас спасали, то как? – Решил попробовать положиться на мнение, моего нечаянного визави. Парень задумался, а лежащий рядом другой парнишка, неожиданно подает голос.

- Мы глубоко в пустыне, вертолет не прилетит, чтобы нас спасти, значит, по идее, приехали бы на машинах, – повернулся к нам лицом. Рыжий, конопатый, зашуганный, но умеющий здраво рассуждать. – Подъехать им придется под утро, оставить машины вдалеке, по-тихому подобраться, скрутить десяток охранниц и саму Фатиму, тогда только нас освободить. Потом хуже, незамеченными добраться до границы, каким-то чудом ее пересечь, там найти консульство и попроситься домой.

Мы с первым парнем удивленно переглянулись, уставившись на рыжего.

- Что? – поежился он под нашими взглядами. – Мы пока тут жарились эти три месяца, я успел о разных способах побега передумать. Но... – махнул он рукой, – это не реально. Фатима не заходит в города, сам знаете. А дневной переход по пескам пешком, это самоубийство.

Я задумался. Не, ну план дельный, описать это все можно. Я взял карандаш, под тусклым светом единственной светодиодной лампочки, принялся писать.

Закончил я через пол часа, вернув парню, вернувшемуся на место, карандаш, принялся перечитывать написанное, желая внести правки, когда сверху послышался гул двигателей самолета. Собираясь выскочить из палатки, посмотреть, насколько высоко он летит, был одернут рыжим, тут же вжавшимся в свою лежанку.

Последовав его примеру, сделал так же, продолжив читать написанное... Только это было нихрена не то, что я писал! Почерк мой, сюжет – спасение нас, тоже, но написано было не то, от слова вообще! Понял я это по первым же строкам: гул двигателей самолета нарастал и быстро приближался, пока не стал давить на уши, а потом, песок подо мной превратился в колышущееся море...

Лежанку вместе со мной, как и с остальными пацанами подкинуло на добрый метр вверх, потом звук удара и темнота накрыли меня с головой.

Солнышко пробивалось даже сквозь закрытые веки и ткань тента, натянутую надо мной, с разных сторон слышались женски голоса, перемежаясь с более редкими мальчишескими. И кажется, язык, все-таки, был русским.

Веки поднимались с трудом, будто налитые свинцом, но когда я сумел их раскрыть, попытался осмотреться. Все та же пустыня, только вместо шатров, в которых я побывал, лежал пассажирский самолет, а вокруг сновали спасатели и военные. Скосив голову в другую сторону, увидел и несколько парней из гарема, так же как и я, лежащем на носилках.

Попытавшись сесть, понял, что это было глупостью, голова взорвалась болью, я со стоном повалился обратно, прикладывая руку ко лбу и глядя на кусок альбомного листа, зажатого в кулаке. Развернув его, начал читать обрывок, доставшийся мне: ...рейс из Эр-Рияда в Москву с командой дипломатов возвращался, после успешно проведенных переговоров...

Мне стало смешно. Я читал строки, написанные моей рукой, но отличающиеся от того, что придумал я, перечитывал и ржал в голос. На мой смех, прибежала девушка с белой повязкой и красным крестом на руке.

- Парень, тебе больно? Где болит? – Начала осматривать она меня, крутя, как куклу.

- Голова, – сквозь истеричный смех признался. – Только голова.

Девушка кивнула, порылась в своей сумочке, достав оттуда блистер с таблетками, выдавливая из него две и протягивая мне, вместе с поллитровой бутылочкой воды. Закинув в рот, запил уже немного теплой водой, откидываясь обратно. Девушка же, присев рядом на корточки, неожиданно мягко улыбнулась, погладила меня по щеке и волосам.

- Потерпи, скоро уже отправят вас домой...

На это я лишь улыбнулся, кивнув, прикрыл глаза.

На борту пассажирского лайнера, удобно развалившись в кресле, я сидел рядом с Антоном, парнем, встретившимся мне первым в этой жизни. За прошедшие сутки, я так и не понял, что произошло с Ильей, в чьем теле я сейчас. Как и не понял суть моих возможностей. Первым делом, оказавшись в посольстве, я запросил бумагу и ручку, попытавшись описать, как я засыпаю здесь и просыпаюсь дома, вспоминая произошедшее, как страшный сон.

Эх, наивный... Пока я писал это, Антон смотрел на меня, кивая, мол: да, каждый по своему справляется со стрессом. А я писал строчку за строчкой, как окажусь дома, в своей любимой квартирке, буду пить пивасик, почесывая животик, зарабатывая денюжку не выходя из дома.

А потом взглянул на это с другой стороны: я Илья Алексеич Светлов, молодой и здоровый, довольно симпатичный восемнадцатилетний парень. Да, меня нашли в базах данных, как и то, что значился пропавшим без вести восемь месяцев назад из города Екатеринбург, где проживал в государственной квартире, предоставленной мне, в качестве поддержки мужчин из неполных семей, под опекой того же самого государства.

В принципе, нормально, жить можно. Одно но... Тут женщин в двенадцать раз больше. И сейчас мы летим в Москву, откуда я должен буду отправиться в Е-бург.

У трапа самолета, нас встречала целая делегация, представители правительства, мэрии, госбезопасности, полиция, еще куча какого-то непонятного народа, за которыми толпились журналисты. Щелкали фотоаппараты, от вспышек которых рябило в глазах, проходя мимо этой толпы, нам совали под нос микрофоны, задавали какие-то вопросы, но журналистов оттесняли представительницы службы безопасности, пропуская нас к выходу из терминала.

Перед зданием аэропорта стояла длинная вереница машин, представительского класса, несколько автомобилей Полиции. Удивительно, но все эти марки я знал, начиная от мерсов и заканчивая УАЗиками! Хм, тогда в чем различие между нашими мирами, кроме гендерного перекоса, не понимаю?

Меня запихнули в машину с какой-то теткой-чиновницей, на заднее сиденье Гелендвагена, где разместившись более-менее комфортно, начал в пол уха слушать ее увещевания.

- Илюшенька, это такая трагедия, такая трагедия! – Вещала она, потрясая телесами, а маленькие капельки пота стекали по ее лбу, вытирать которые она просто не успевала. – Ты не подумай, там всю опеку в Екатеринбурге уже разогнали, особенно за то, что скрывали твою пропажу, а деньги на тебя получали. – Тетка промокнула лоб, вздыхая. – Курировать тебя будет хорошая девочка, поверь, она за тобой будет следить и во всем помогать первое время.

- А первое время, это сколько? – Насторожился я.

- Ну, пока не женишься, или не встанешь на ноги, ну или, не поступишь учиться, – пробежалась опять платком по лицу. – Или ты не хочешь учиться?

А я задумался, и ведь реально, чем мне заниматься? Здесь моя вышка, по ходу, не прокатит.

- Хочу учиться, – кивнул я. – Очень хочу...

- Да, мы видели, ты подавал документы на факультет психологии, но потом вот эти все события! Эти ужасные события! – Тетка продолжала распинаться, – но ты не переживай, у тебя как раз есть время подготовиться к новому учебному году, а на кафедре тебя восстановят, обязательно, уж я-то об этом позабочусь. Вступительные же у тебя сданы на хорошо и отлично!

Я посмотрел за окно, на улице начало мая, тепло, не так, как в пустыне, где я очухался, но все равно тепло. Много девушек, женщин, мужики если и встречаются, то либо с колясками, либо не одни. И это странно видеть.

- Мы сейчас заселим тебя в гостиницу, ты передохнешь, вечером будет пресс-конференция, список вопросов и ответов тебе предоставят, одежду тоже, а завтра уже полетишь домой. – Мы не толкались по московским пробкам, а летели по встречке, нарушая все правила, какие только можно. Уверен, в других машинах, всех нас девятерых, обрабатывают примерно так же, как меня сейчас.

Типа ай-яй-яй, такие не хорошие исполнители на местах, не уследили за мужским генофондом, всех сослали, всех казнили. Образно конечно, но, посадить, кого-то посадят, на этом все и закончится.

Пафосная гостиница Москва, если чем-то и отличалась от моего мира, то я не знал чем. Не был в ней ни разу. И если там, в моем родном Ставрополе я знал многое, то тут не ориентировался вообще. В Москве, имею ввиду. В единственное мое посещение, я облазил все старые станции метро, изучая архитектуру и убранство, уж очень было интересно, как историку. Но тут... Блин, видимо придется изучать по фото и видео.

Номер у меня оказался небольшим, но уютным, душевая, маленький столик с электрическим чайником, над которым висел телевизор, большая двуспальная кровать, кресло, на противоположной стене большое окно и дверь с выходом на балкон. На кровати лежал, в полиэтиленовой упаковке, костюм с белой сорочкой и коробка с туфлями.

В номер постучали, не успел я стянуть с себя армейскую футболку, выданную спасателями и скинуть жмущие мне кроссовки. Подойдя к двери, открыл замок.

- Здравствуйте, обед. – За дверью обнаружилась горничная со столиком на колесиках уставленный металлическими квошами. Пропустив девушку внутрь, дождался, пока расставит на столе тарелки с едой, захлопнул за ней дверь, оглядывая обед.

Хм, а потом будут на каждом углу орать: на пропитание вернувшихся похищенных мальчиков было потрачено пять миллионов рублей? Жиденький супчик, макароны по-флотски, три куска хлеба и чай. Да они там в край рубанулись, не? Где, сука, мясо?! Начал заводиться я. Я жрать хочу, а не перекусывать!

Совладав с несвойственной мне вспышкой гнева, уселся. Ну ладно, супчик и супчик. Схомячил все на раз. Вроде даже понимал, что наелся, но еще и знал, что через час захочу есть по новой, ибо без нормального куска мяса долго не протянешь. Организм-то молодой, требует многого.

В дверь опять постучались, прошлепав босыми ногами по довольно вытоптанному ковру, опять открыл дверь. На сей раз, за дверью обнаружилась суетливая девица с папочкой в руках, подвинув меня, проскочила в комнату. Хотел было возмутиться, но решил пока не нагнетать.

- И так, Илья, – девушка бесцеремонно уселась за стол туда, где я только что обедал, с брезгливостью окинула взглядом пустые тарелки, сдвигая их на край и раскладывая папку. – Вот тут вопросы и ответы, – положила на стол распечатанный лист. – Вот это твой новый паспорт и билет на самолет. – Выложила пухлый пакет на стол. – Все остальное получишь от опекуна уже в Ебурге.

Я протянул руку, беря лист с вопросами и ответами, пробегаясь взглядом и ловя свою челюсть где-то внизу.

- Вы там в край ебанулись? – Тихо спросил, собирающуюся уйти девушку.

- Ты о чем? – Нахмурилась та, хищно сощурив глаза.

- Говорю, вы там вообще ебанулись? Какая нахрен специальная операция по нашему спасению? – Посмотрел я на непонимающую барышню. – Если бы самолет с послами не ёбнулся на головы этой жиробасине, мать ее, Фатиме, Брр! Хер бы нас кто спасал. Компренде? А это что за ебала? – Все больше начал заводиться я. – Были обеспечены всем необходимым? Вы блять, в край охуели там? Я тогда на пресс-конференцию пойду в том, что мне выдали, а именно вот в этом! – Показал на грязную футболку, маленькие кроссы и затертые камуфляжные штаны. – Нас сутки не кормили, кроме того печень в самолете, которое входит в стоимость билета, а потом дали тарелку супа с миской макарошек и все, гуляй Вася? – Злой, как тысяча чертей заглянул в глаза сжавшейся от моего напора девушке. – Да мне, блять, сука, поссать только в самолете разрешили!

Я в шоке посмотрел на лист, пробегая дальше, закипая, как тот чайник.

- Это какая ебанашка писала вот эту херню?! Претензий не имею?! Сука! Имею, блять! Еще и как имею! – Крышу мою подрывало конкретно. – Меня, блять, похитили, а те, кто покрывал это, продолжал спокойно работать, получая за МЕНЯ мои ДЕНЬГИ? И меня, сука, никто не искал?! А Антоху?! – Я скомкал бумагу, заталкивая его за пазуху девушки, поднимая с кровати костюм кладя поверх папки, которую она продолжала держать в руках. Натянул скинутую до этого футболку, обулся, взял документы с билетом со стола, как можно более выразительно посмотрел на стоящую в ступоре, кто она там? Секретарь? Поверенная? Пошел на выход, громко хлопнув дверью.

В коридор, на мои гневные крики, высыпало куча народа, в том числе и Антоха с таким же листом бумаги в руках. Я подошел к нему, хлопнул по плечу.

- Читай, внимательно читай, дружище, какую херню хотят заставить нас городить.

Антон вчитался, поднял на меня удивленный взгляд, начал читать дальше, видимо пробегая по диагонали, скомкал лист, кидая на пол, вернулся к себе в комнату и сразу же вышел с документами и билетом.

- Как думаешь, мне дадут возможность поменять билет с Воркуты на Екатеринбург? – Только и спросил он. Я пожал плечами, ну, если что, разлетимся, а там что-то придумаем.

Под ничего непонимающие взгляды высыпавших в коридор женщин, мы, как два оборванца, пошли на выход. Удивительно, но нас никто не останавливал, никто ничего не говорил. Мы просто взяли и вышли.