Кунг-фу мести 18+

Легенда гласит.

В затерянной горной деревушке Ань хрупкая девушка, известная как Сю Лю, столкнулась ночью с Ченом, чьи намерения были грязны и жестоки. Он вознамерился надругаться над ней, но встретил яростный отпор. Сюю, словно дикая кошка, обрушила на насильника град ударов, целясь в самые уязвимые места. Забыв о страхе, она применила прием, которому позавидовал бы сам Сунь Укун – «Обезьяна ворует персики». Итог был плачевен: Чен лишился мужского достоинства. Мошонка, сорванная ловким движением, превратила его в жалкое подобие мужчины. Горные крестьяне вернули Чена в деревню, где его ждала жена, Дэн Бяо, прославленная мастерица кунг-фу стиля Орла. Увидев своего мужа, превращенного в евнуха, Дэн Бяо пришла в неописуемую ярость. Её муж, лишенный главного, стал бесполезным инвалидом. Клятва мести сорвалась с её губ, оглушая всю деревню. Она поклялась вырвать Сю Лю уши и ноздри, превратив её лицо в кровавое месиво.

Не долго думая, Дэн Бяо вызвала Сю Лю на смертельный поединок на вершине горы Юлу. Сюю явилась налегке, веселая и грациозная, в легких китайских тапочках и красивом синем костюме цвета лазури. Дэн Бяо же пылала гневом, облаченная в алый наряд, с белыми носками, выглядывавшими из-под тапочек. Подойдя к Сю Лю, Дэн Бяо ткнула её пальцем в грудь и прошипела: — Ты умрешь! Я вырву твои груди и заткну ими твою глотку!

Сю Лю лишь отмахнулась от её пальца и пропела в ответ:

— Ты будешь харкать кровью и оплакивать свою изувеченную похоть. А потом вернешься к своему мужу-инвалиду.

Дэн Бяо взревела и тут же приняла стойку Орла, раскинув руки и медленно обходя Сю Лю, демонстрируя свою боевую мощь. Сю Лю же грациозно перекатилась кувырком вперед, затем назад, сделала сальто и, подпрыгнув, нанесла удар ласточки, пробив Дэн Бяо прямо в нос. Кровь хлынула из ноздрей, и ярость Дэн Бяо вспыхнула с новой силой. Она в прыжке попыталась обрушить на Сю Лю прием «Орел рвет змею», целясь в глаза, ноздри и уши. Сю Лю легко отбивалась от атак, и, воспользовавшись увлечением Дэн Бяо, нанесла удар пальцем прямо в солнечное сплетение. Дэн Бяо рухнула на землю, корчась от боли. Сю Лю, весело пританцовывая вокруг нее, присела в стойку журавля и проговорила: —Я, хоть и владею стилем Обезьяны, чувствую себя легкой цаплей, которая заклюет тебя насмерть.

Дэн Бяо, задыхаясь, вскочила и, воспользовавшись техникой тай-цзы, восстановила дыхание. Решив задавить хрупкую Сю Лю своей мощью, она обрушила на нее град ударов ногами. Сю Лю уворачивалась, пригибалась, кувыркалась под градом тяжелых пяток. В какой-то момент ей это наскучило. Она схватила ногу, занесенную для удара, за пятку. Дэн Бяо осталась в одном тапке, и её белые носки тут же покрылись грязью. Дэн Бяо, неуклюжая и разъяренная, выглядела смешно на фоне Сю Лю, которая легко порхала, подкатывалась, перекатывалась и, запрыгивая на Дэн Бяо, наносила ей град ударов. Кости Дэн Бяо хрустели, она вскрикивала от боли, отскакивая и снова бросаясь в атаку. Грудь Дэн Бяо была пробита, и из ран сочилась кровь. «Ну что, старуха Дэн Бяо, пришел твой час? Я чувствую боль во всем теле, так как уже получила удар в печень, по почкам и в мочевой пузырь». Финальным ударом Сю Лю решила пробить Дэн Бяо кулаком насквозь. Но этот удар был слишком медленным. Сю Лю успела подпрыгнуть, перекатиться и обрушить на Дэн Бяо прием, которым она покалечила её мужа – «Обезьяна ворует персики». Пальцы Сю Лю прорвали штаны и вонзились в акпунктурную точку джи, разрывая все на своем пути. Откатившись, она держала в руках окровавленные куски плоти Дэн Бяо. Дэн Бяо заревела, схватилась за промежность и начала кататься по земле.

Сю Лю отряхнулась от клочков штанов Дэн Бяо и произнесла:

—Ну, а теперь я накажу тебя больше, чем твоего мужа, так как ты посмела вступиться за насильника». Пока Дэн Бяо каталась по земле, Сю Лю подпрыгнула и приземлилась ей прямо на ребрах. Ребра проломились, изо рта Дэн Бяо вырвался фонтан крови, смешанной с желчью. Она почувствовала не просто хруст, но и лопающиеся органы: печень, мочевой пузырь. Последний удар "Красный цветок" пришелся точно в пах. Окровавленное тело Дэн Бяо все еще каталось по земле, когда Сюю подошла и пальцами, словно обезьяна, проткнула одну грудь насквозь резким движением, открыв рану. Дэн Бяо поняла, что грудь не влезет в рот, поэтому Сю Лю пяткой выбила ей зубы и затолкала туда эту грудь. — Теперь ты насильник и его жена – одно целое.

Сорвав с Дэн Бяо тапок, Сю Лю нашла второй тапок и, сжимая трофей в руке, довольная пошла в деревню, зная, что устранила клан злодеев.

Итак, одержав полную победу, Сю Лю, наполненная ликованием, вернулась в деревню, неся трофеи – отнятые тропок и обрывки штанов Дин Бяо. Вся деревня радовалась вместе с ней, ведь семья Дин Бяо давно навлекла на себя всеобщую неприязнь. Весть о доблестной Сю Лю стремительно разлетелась далеко за пределы их родных земель, достигнув даже самых отдаленных поселений.

На окраине соседней деревни Чисао жил отец убитой Дин Бяо. Это был старый мастер из прославленного клана Белого Лотоса, виртуозно владевший стилем Орла и Змеи – тем же, что и его дочь. Когда до него дошли вести о гибели дочери от руки какой-то девушки из деревни Тянь-шань, и особенно о том, что эта девушка с гордостью носит трофеи его дочери и демонстративно показывает победный удар "Обезьяна ворует персики", гнев воспламенил его сердце. Старика звали Чао Люй. Седой, с могучей бородой, он обладал невероятной силой в руках и ногах, несмотря на свой внушительный, выступающий живот. Одетый в длинный халат, подпоясанный широким поясом, он двигался с удивительной грацией, словно многолетний хищник. Его ступни были быстры и бесшумны. Огонь мести охватил его целиком.

Поднявшись со своего массивного кресла, он обратился к своим слугам, и голос его дрожал от ярости: —Клянусь жестоко отомстить Сю Лю! Клянусь принести на могилу моей дочери ее оторванные уши, нос и грудь, чтобы успокоить дух моей убитой кровинки!

Так, снедаемый жаждой возмездия, Чао Люй отправился в деревню, где жила Сю Лю. Он вышел под самый покров ночи, движимый мрачной решимостью, и быстрым шагом направился к ее дому. К несчастью, Сю Лю в тот вечер ушла помогать своим родственникам. В доме осталась лишь ее старая и больная мать, спокойно спящая в постели. Чао Люй без труда нашел жилище Сю Лю, ворвался внутрь, увидел спящую женщину и одним молниеносным прыжком и ударом ноги, отточенным до совершенства, оборвал ее жизнь.

Вернувшись наутро домой, Сю Лю застала ужасающую картину. Ее мать была убита. Сбросив одеяло, Сю Лю заметила на голове женщины характерный отпечаток. Будучи опытным мастером кунг-фу, она сразу же опознала в нем отпечаток пятки Чао Люя. Она знала, что во всей округе не было другого бойца, способного нанести столь смертоносный удар пяткой. Все стало ясно: это был отец Дин Бяо. Не медля ни секунды, Сю Лю выскочила из дома и со всей стремительностью помчалась в деревню, где обитал старик.

Прибыв в его деревню, она без труда нашла его дом. Заглянув в отверстие в стене, она увидела его – расслабленного, плавающего в собственном бассейне. Подглядывая через щель, Сю Лю убедилась, что он чувствует себя в полной безопасности и совершенно не ждет незваных гостей. С резким ударом она выбила окно, влетела прямо в бассейн и, не теряя времени, начала атаковать Чао Люя, целясь в голову. Старик успел среагировать с невероятной для его возраста скоростью, отпрыгнул в воде и выскочил из бассейна. Сю Лю, издав полный ярости возглас, бросилась за ним. Старик попытался прикрыться полотенцем.

—Так ты еще жива, Сю Лю? – прохрипел он.

—Ах ты, мерзкий ублюдок! – сжимая кулаки, воскликнула Сю Лю. "Ты ответишь за убийство моей матери! Ты умрешь от моей техники Обезьяны, как и твоя дочь!"

Старик возмутился: —Как ты смеешь, девчонка, вламываться ко мне и нарушать мой покой? Нападаешь на голого старика!

Она не отвернулась и ответила :

—Ты не достоин чести! Ты встретишь смерть так же голым, как последний бесчестный ублюдок!

Сю Лю стремительно вырвалась вперед, нанося резкую серию ударов ногами. Ее ноги-клинки летели стремительно в живот, в пах, в грудь. Чао Люй не ожидал такой свирепости от юной девушки. Он лишь неловко отмахивался одной рукой, второй пытаясь удержать полотенце. Но тут Сю Лю, сделав резкий разворот, нанесла удар стопой – прием "Восходящее солнце" – и пробила пах Чао Люя, одновременно сорвав с него полотенце.

Он вскрикнул от боли и попятился назад. —Ну что, негодяй? Попробовал моей смертельной стопы? Надеюсь, твои седые яйца ощутили мощь моего удара!

Старик одной рукой схватился за пробитый орган, его лицо исказилось от боли и возмущения.

—Как ты смеешь, девчонка, атаковать мое достоинство!

Ответ не заставил ждать :

— Грязный старик, у тебя нет никакого достоинства! А то, что ты держишь в руках, я сорву и затолкаю тебе в рот!

Несмотря на боль, старик принял боевую стойку. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь нейтрализовать боль, и начал медленно обходить Сю Лю. Чао Люй пытался прикрывать рукой свой пах, но понимал, что это бесполезно – девушка не даст ему возможности одеться. Он принял условия этого неравного, оскорбительного для него боя. Седой мастер чувствовал себя невероятно уязвленным.

—А ты не такой уж и великий боец, – с усмешкой сказала Сю Лю, глядя на его незащищенное место. —Все говорили, что ты великий мастер... а это что торчит?

Старик нахмурился.

—Ах ты, бесстыдная девка! Сейчас ты узнаешь силу моих пальцев Змеи!

Старик бросился вперед, нанося удары пальцами в стиле Змеи. Его пальцы стремились к области груди Сю Лю. Два удара прошли успешно под правую грудь, третий скользнул по ее щеке по касательной, вызвав кровотечение. Сю Лю вскрикнула от неожиданности и боли и кувырком отлетела в сторону...

Она стремительно выскочила, обрушив на него серию резких, втыкающихся ударов ногами. Стопы молниеносно летели в живот и в пах, в живот, в пах, в грудь. Чао Юй не ожидал подобной атаки от этой девчонки. Он лишь отмахивался одной рукой, второй же пытался удержать полотенце. Но тут Сяо Лю, развернувшись, нанесла удар стопой в стиле 'восходящее солнце' и пробила пах Чао Лю, одновременно срывая его полотенце. Он вскрикнул и резко отшатнулся назад.

—Ну что, старый ублюдок, попробовал моей смертельной стопы? Надеюсь, твои седые яйца почувствовали мощь моего удара!— выкрикнула она с едкой усмешкой.

Старик одной рукой схватился за пронзенный орган, его лицо снова исказилось от боли и гнева.

— Грязный старик, тебе мало? Добавки не хочешь? — крикнула Сяо Лю, её голос звенел от ярости.

Старик принял боевую стойку. Совершив несколько глубоких вдохов и выдохов, он сумел нейтрализовать острую боль. Он начал медленно обходить Сяо Лю, пытаясь прикрыть рукой свой пах, но быстро понял, что это бессмысленно. Девушка не даст ему возможности одеться. Он принял условия этого дикого, унизительного боя. Седой воин чувствовал себя уязвлённым и опозоренным.

Она вскрикнула и кувырком в стиле 'обезьяны' прокатилась между ног Чао Юя, мгновенно обернувшись. Она тут же, снизу, с земли, ударила стопой назад в живот. Удар пришелся точно в солнечное сплетение.

Старик согнулся пополам и застонал.

Сяо Лю взпорхнула, лёгкая и стремительная, как ласточка. Она нанесла мощный удар снизу восходящей стопой в челюсть и бороду. Чао Юй подпрыгнул от удара и тяжело рухнул на спину. Сяо Лю, не теряя ни секунды, подкатилась к нему и начала наносить удары ногами куда попало: в рёбра, в живот, в голову. Старик отчаянно дёргался ногами, пытаясь применить технику 'ноги-ножницы', но стопы Сяо Лю были быстрее, молниеносно нанося серию втыкающихся ударов в рёбра.

Ещё раз Чао Юй предпринял попытку встать, но скорее он встал на четвереньки. Это именно то, что было нужно Сяо Лю. Тут же она атаковала в область мочевого пузыря носком ноги. Старик снова согнулся от боли. Следом, носок стопы вонзился в кадык, задев бороду. Воспользовавшись моментом, Сяо Лю схватила старика за бороду, резко дёрнула вниз, обернулась вокруг своей оси – хрясь! – и сорвала бороду вместе с кожей. Оторванная борода осталась у неё в руке. Чао Юй с диким криком схватился за окровавленную челюсть и начал отползать назад.

Тут Сяо Лю быстро его настигла и в прыжке нанесла три сокрушающих удара в область груди. Старик резко отхаркнул кровь и дикими, безумными глазами уставился на пол, оплёванный его собственной кровью. На полу действительно было много крови. Он босыми ногами начал скользить по своей крови. Сяо Лю воспользовалась этим и провела подсечку. Чао Юй с грохотом рухнул на кровавый пол.

Это было именно то, что нужно было Сяо Лю. Она подпрыгнула, в прыжке сложила ноги в позе лотоса и приземлилась прямо ему на грудь. Изо рта старика хлынул фонтан крови. Не вставая с груди Чао Люя, Сяо Лю принялась с яростью избивать его голову и лицо.

—Получай, получай, мерзкий ублюдок! Вот тебе за мою мать!

Она вбила ему пальцы в ноздри.

—Вот тебе за мою мать! — выкрикнула она, и, воткнув пальцы в ноздри, тут же резко рванула, срывая их. Старик пытался подняться, но тут же Сяо Лю, словно вилкой, воткнула изогнутые пальцы ему в глаза. Истошный вопль Чао Люя раздался, когда пальцы пробили оба глазных яблока.

Теперь это был беспомощный, голый старик, который только дёргался в конвульсиях, не в силах подняться. Тогда Сяо Лю вскочила и произнесла с ледяным презрением:

—Вот и твоя смерть тебя настигла, мерзкий ублюдок. А сейчас я выполню своё обещание – и твой клан навеки прекратит своё злобное существование!

Резко развернувшись, она посмотрела на пах Седого и вбила сверху сокрушающий удар в лобковую кость. Она нанесла ещё и ещё удары в мошонку Седого, словно раздавливая ядовитую гадюку. Она била до тех пор, пока яйца не превратились в кровавую кашу, в месиво. Пальцами, напоминающими когти обезьяны, она схватила мошонку и выполнила резкое сдёргивание с поворотом против часовой стрелки. Хрясь! В её руках, точнее, в том, что осталось, были лишь ошметки. Она повернулась к лицу Чао Люя, широко открыла ему рот, вбила туда останки. Он ещё слабо трепыхался, но уже был обречён.

Мастер ещё был жив и она впихнула ему тапки в глотку.

—Теперь с тобой покончено —, сказала она, пошла прочь. Хрипы Чао Люи ещё были слышны из его дома, но слуги не решались зайти. Победа снова на стороне Сю Лю.

Сю Лю ушла, оставив за собой лишь кровавый след и изуродованное тело Чао Юя. Слуги, парализованные страхом и ужасом от диких криков, так до сих пор и не посмели войти, пока полная тишина не опустилась на дворец. Только спустя время, когда солнце начало клониться к закату, две юные фигуры, казалось, невесомо скользнувшие по коридорам, нашли место побоища. Это были ученицы Мастера Чао Юя, пятнадцатилетние Лин и Мэй Хуи — две неразлучные сёстры, чьи жизни были посвящены изучению боевых искусств под началом Седого Воина.

Войдя в залитый кровью зал, они застыли. Ужас медленно расползался по их юным лицам, выдавливая из глаз слезы, еще до того, как их разум осознал всю картину. Мастер Чао Юй лежал на окровавленном полу, его тело было изломано, а его лицо… его лицо было неузнаваемо. Рваные раны, нечеловеческие увечья, отсутствие глаз и ноздрей, и то, что осталось от его бороды, которую он так лелеял, было сорвано с корнем. Фонтаны застывшей крови вокруг него свидетельствовали о невообразимых мучениях. Самым ужасным было то, что ему впихнули в глотку его же шлепанцы – нелепо и чудовищно.

Лин Хуи первая опустилась на колени, ее руки дрожали, когда она коснулась безжизненной, холодной кожи Учителя. Из ее груди вырвался надрывный, душераздирающий крик. Мэй, более сдержанная, но не менее потрясенная, стояла, закрыв ладонями рот, пытаясь подавить рвотный позыв. Ее глаза, широкие от шока, бегали по телу Мастера, фиксируя каждую ужасающую деталь – от раздавленной мошонки до оторванной бороды, валявшейся неподалеку, как кровавый клок. Увидев это, Лин вскочила, ее лицо исказилось от ярости, затмевающей горе.

— Кто… кто мог совершить такое чудовищное зло?! — голос Лин был полон неконтролируемого гнева, когда она обернулась к Мэй.

Мэй медленно покачала головой:
—Я слышала слухи… о женщине по имени Сю Лю. Она была известна своей жестокостью и безумием… Но такое…
Ее голос оборвался.

Лин смахнула слезы.
—Неважно, кто она! Она заплатит! Заплатит за каждую каплю крови Учителя! За каждый его вздох агонии!
Она сжала кулаки, ее тонкие руки дрожали.

Mэй подошла ближе, ее взгляд стал твердым и решительным.
— Мы отомстим за Мастера. Каждое ее движение, каждый удар, что она нанесла ему – мы вернем ей с лихвой. Я клянусь, Лин, мы заставим ее пережить все, что пережил Учитель. Мы нанесем ей те же атаки, что она ему нанесла. Ей – ничтожной девчонке – которая осмелилась так осквернить память и честь Мастера!

Вместе они стояли над телом своего Учителя, их юные лица были искажены горем и пылающей ненавистью. Их клятва прозвучала, как эхо, по кровавому залу, запечатывая их судьбы.

Прошло несколько недель, и слухи о Сю Лю распространились повсюду, смешиваясь с историями о ее безжалостности. Лин и Мэй, движимые жаждой мести, неотступно шли по ее следу. Они тренировались без устали, оттачивая свои навыки, вспоминая каждое наставление Чао Юя. И однажды их поиски завершились, когда они нашли ее в уединенном горном храме, где Сю Лю, по слухам, скрывалась после своих зверств.

Сю Лю сидела, медитируя под древней сосной, ее взгляд был холоден и безразличен, когда две молодые тени приблизились к ней. Она подняла голову, и на ее лице промелькнула тень змеиной усмешки, словно она ждала их.

— Сю Лю!» — крикнула Лин, ее голос звенел от ярости, эхом отражаясь от горных вершин. —Ты ответишь за то, что сделала с нашим Учителем!

Сю Лю медленно поднялась, грациозно, как хищница. Ее глаза скользнули по Лин, затем по Мэй, и в них не было ни капли страха, только насмешка.
—Значит, вы и есть эти две маленькие пигалицы, что решили сыграть в мстителей? Ваш старый хрыч был слаб, вот и все. Его место оказалось там, где ему и положено быть.

Глаза Мэй вспыхнули. —Ты не смеешь так говорить о Мастере! Его дух живет в нас, и мы покажем тебе, на что способны его ученицы!

— Вот как? — Сю Лю усмехнулась. «Ну что ж, маленькие куклы. Покажите мне, чем вас научил ваш жалкий старик. Я уверена, это будет забавное зрелище.

Без дальнейших слов Лин и Мэй одновременно бросились вперед, их движения были синхронными, отточенными годами совместных тренировок. Лин атаковала первой, ее нога взметнулась в коронном ударе Мастера — "Парящий дракон", направленном в голову. Сю Люй легко увернулась, лишь слегка наклонив голову, и ее глаза сузились. В тот же миг Мэй, используя прием "Тенистый тигр", попыталась подсечь Сю Лю, целясь в опору ее ноги.

Но Сю Лю была быстрее. Ее тело изогнулось, словно ветер, и она проскользнула между их атаками, оказавшись за спиной Мэй. Ее рука, похожая на стальную клешню, схватила Мэй за волосы и резко дернула. Мэй вскрикнула, ее голова запрокинулась, и Сю Лю нанесла молниеносный удар коленом в солнечное сплетение, точно воспроизводя один из первых ударов, нанесенных ею Мастеру. Мэй согнулась, задыхаясь, но Лин уже была рядом.

— Мэй! — крикнула Лин, ее гнев давал ей новую силу. Она обрушила на Сю Лю град ударов, применяя комбинацию «Пять зверей», которую они изучали годами. Удары кулаками и ногами летели, как шторм. Сю Лю парировала их с изяществом, но уже чувствовала силу, стоящую за движениями юной девушки. Она ответила ударом снизу восходящей стопой в челюсть, рассчитывая на мгновенный нокаут, тот самый удар, что свалил Чао Юя. Однако Лин успела подставить предплечье, смягчив удар, и отскочила назад, хотя ее лицо скривилось от боли.

Мэй, оправившись от удара, резко выпрямилась. Ее глаза горели решимостью.
—Попробуй это! — прошипела она, и обе девушки одновременно нанесли серию ударов ногами, целясь в ребра, живот и голову, стремясь повторить бешеную атаку Сю Лю по Учителю. Их ноги мелькали, как молнии, и Сю Лю пришлось приложить значительные усилия, чтобы уклониться от града ударов.

— Неплохо, девочки, — произнесла Сю Лю с легкой улыбкой, но ее глаза были холодны. Она решила закончить это. Когда Лин попыталась подсечь ее, Сю Лю сделала стремительный кувырок, проскользнув между ног Лин, точно так же, как она сделала с Чао Юем. Оказавшись за спиной, она нанесла удар ногой в область мочевого пузыря Лин, пытаясь повторить унизительный удар. Лин застонала, ее тело скрутило от боли, но она успела повернуться, защищаясь.

—Вы хотели повторения? Что ж, получите! — прорычала Сю Лю.

Ее рука взметнулась, и она схватила Лин за волосы, ее пальцы впились в нежные пряди, имитируя захват, которым она сорвала бороду Мастера. Резкий рывок. Лин вскрикнула, ее голова дернулась назад, но волосы удержались, лишь несколько прядей остались в руке Сю Лю. Не теряя момента, Сю Лю нанесла три сокрушающих удара в грудь Лин, стараясь подражать тем ударам, что заставили Чао Юя кровохаркать.

Лин тяжело рухнула на землю, задыхаясь, но не теряя сознания. Сю Лю, видя ее попытку встать, решила закончить. Она прыгнула, сложив ноги в позе лотоса в воздухе, и обрушилась на грудь Лин, точно так же, как она раздавила грудь Мастера. Лин изогнулась от страшной боли, ее глаза расширились, и из ее рта вырвался кровавый кашель.

Мэй увидела это и ее сердце сжалось. —Нет! — закричала она, бросаясь на Сю Лю. Ее движение было отчаянным и безрассудным. Сяо Лю, не вставая с груди Лин, перехватила Мэй. Ее пальцы, похожие на когти, впились в ноздри Мэй, пытаясь оторвать их, как она это сделала с Мастером. Мэй взвыла от боли, ее лицо исказилось. Лин, несмотря на боль, слабо дернулась, схватившись за ногу Сю Лю, пытаясь сбросить ее.

В глазах Сю Лю мелькнуло раздражение. Она отпустила ноздри Мэй Хуи, оставив их кровоточащими, и, как вилкой, вонзила свои изогнутые пальцы в глаза Мэй. Истошный вопль Мэй наполнил воздух, когда она почувствовала, как пальцы пробивают ее глазные яблоки.

Теперь Мэй была ослеплена и беспомощна, корчась на земле рядом с тяжелораненой Лин. Сю Лю встала, ее взгляд был ледяным, а на лице не было ни тени усталости. Обе ученицы лежали перед ней, избитые и изувеченные, но еще дышащие.

—Вы хотели мести? — голос Сю Лю был спокоен, но смертоносен.
— Вы хотели повторить? Ваша месть слишком слаба. А теперь я завершу начатое вашим Мастером. Вы слишком юны и наивны, чтобы понять истинную природу силы. Вы — лишь бледные тени своего учителя. И ваши жизни закончатся так же бесполезно, как и его.

Ее взгляд метнулся к области паха Мэй. Сю Лю подняла ногу и нанесла сокрушительный удар в лобковую кость. Она продолжила бить, целясь в женские органы, как будто давила ядовитую гадюку, как она это делала с Мастером. Мэй стонала и извивалась, ее тело судорожно дергалось, но она уже не могла сопротивляться. Сю Лю продолжала наносить удары, пока там не осталось ничего, кроме кровавого месива. Затем, ее пальцы, словно когти обезьяны, схватили остатки и выполнили резкое сдергивание с поворотом против часовой стрелки. В ее руке, вернее, в том, что осталось, были лишь кровавые ошметки. Она повернулась к лицу Мэй, широко открыла ей рот и вбила туда остатки ее собственной плоти. Мэй еще слабо трепыхалась, но уже была обречена.

Сю Лю повернулась к Лин, которая смотрела на нее широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Она знала, что та же участь ждет и ее. Сяо Лю подняла свою ногу, и Лин поняла — бой окончен… Она испугалась. И тут это произошло. Неконтролируемый спазм и опустошение кишечника и мочевого пузыря. Теплая жижа разлилась по ее ногам. Отвратительный запах ударил в ноздри Сю Лю. Ее лицо исказилось от брезгливости. Сю Лю, до этого холодная и сосредоточенная, нахмурилась, ее идеальный план был испорчен такой мерзостью. Она отдернула ногу, словно Лин стала заразной. Раздражение мелькнуло в ее глазах. — Мерзость, — прошептала Сю Лю, — ты даже не стоишь того, чтобы я тебя добила. Она отвернулась, сплюнула на землю и, не оглядываясь, покинула место бойни. Лин Хуи осталась лежать в луже собственной мочи, рядом с изуродованным телом Мэй.

Слабая, измождённая, но живая. Мэй... ее сестра... Лин попыталась подняться, но боль пронзила все тело. Она ползла, царапая землю окровавленными пальцами, пока не добралась до Мэй. Ее руки дрожали, когда она коснулась того, что осталось от лица сестры. Из порванного горла Мэй вырвался лишь хрип. Лин склонилась над ней, улавливая последний, прерывистый вздох. Слезы ручьем текли по ее щекам, смешиваясь с грязью и кровью. Мэй была мертва. Мастер Чао Люй мертв. Все, кого она любила, уничтожены чудовищем из враждебного клана, чья единственная цель — разрушение. И Лин, чудом уцелевшая, была бессильна. Ее тело дрожало не только от боли, но и от бессильной ярости. Она лежала, прижимаясь к холодному телу Мэй, пока тьма не поглотила ее.

Прошли дни. Лин не знала, как долго она пролежала там, между жизнью и смертью. Когда она пришла в себя, ее тело было сломано, но дух — нет. Месть стала ее единственной путеводной звездой. Она поняла, что ей не победить Сю Лю, будучи такой, какая она есть. Ей нужна была сила. И только одно место приходило ей на ум — Шаолиньский монастырь. Легенды гласили о немыслимых техниках, которыми владели монахи. Но Шаолинь не принимал женщин. Никогда. Это стало ее первым испытанием.

Лин Хуи сбрила волосы, ее длинные пряди падали на землю, словно отрезанная часть ее прошлой жизни. Она туго перетянула грудь, скрывая женские очертания, и одевшись в украденные ею залатанные мужские одежды, отправилась в путь. У врат Шаолиня она, сгорбившись, представилась мужчиной, потерявшим память. Монахи, хотя и настороженно, но, возможно, из сострадания, приняли ее. Она была принята как послушник. Каждый день был суровым испытанием. Лин тренировалась до изнеможения, ее тело болело, но ее воля была непоколебима. Она осваивала техники, уделяя особое внимание ударам ногами и проработке нижней части тела. Техника Железной Стопы стала ее навязчивой идеей.

Примерно через полгода тайное стало явным. Один из старших монахов, Сунь-ши, во время одного из занятий по медитации, заметил слишком грациозные движения Лин. Его подозрения крепли. Он решил за ней посмотреть, когда она пойдёт в баню. Мылась она всегда одна, но никто вопросов не задавал. Мало ли, память потерял и ведёт себя странно. Наконец, во время банных процедур, Сунь - ши увидел что не должен был видеть, обман раскрылся.

— Лин, что это значит?! — голос Сунь-ши был полон разочарования и гнева. «Ты осквернила священные стены Шаолиня! Ты лгала нам! На протяжении шести месяцев!

Лин, обнаженная, стояла перед ним, не отводя взгляда. —Я искала силу, Мастер. Силу, чтобы отомстить. Женщин сюда не принимают, и у меня не было другого выбора. Ее слова были тихими, но исполненными решимости.

— У тебя не было выбора?! – прогремел Сунь-ши, – Ты запятнала нашу честь! Наши правила существуют не просто так! Ты принесла сюда обман! Женщинам тут не место!

— Я приняла ваш устав, вашу дисциплину! – Лин подняла взгляд. – Я освоила ваши техники, мои намерения чисты! Мой путь – это месть за смерть тех, кто был мне дорог! Разве это не путь воина?»

— Путь воина – это честь! Не ложь! – голос Сунь-ши смягчился, но решимость в нем осталась.
– Ты показала выдающиеся способности, Лин Хуи. Твоя воля, твоя целеустремленность… Но цена, которую ты заплатила, и которую заставила заплатить нас, слишком высока. Ты должна уйти. Сейчас же.

С позором выгнанная, но не сломленная. Лин покинула Шаолинь, чувствуя горечь, но и странное удовлетворение. Она выучила все, что могла. Ее тело было железным, ее удары — молниеносными. Техника Железной Стопы, которой она так упорно овладевала, теперь была частью ее самой. Она была готова. Готова найти Сю Лю и закончить то, что было начато.

Поиски заняли еще несколько месяцев. Лин шла по следам Сю Лю, как хищница, выслеживающая свою добычу. Слухи о новой волне жестокости, о чудовищной женщине, оставляющей за собой кровавые следы, приводили ее к одному и тому же имени — Сю Лю. Наконец, в полуразрушенном храме на окраине захолустного города, их пути вновь пересеклись. Сю Лю практиковала кунг-фу посреди разрушенного алтаря, ее глаза были полными огня, а лицо излучало зловещую ярость.

— Сю Лю! — голос Лин, окрепший и глубокий, эхом разнесся по храму. — Я пришла к тебе!

Сю Лю открыла глаза, и на ее лице появилось выражение легкого раздражения, словно муха жужжит над ухом. Она узнала Лин.
– Ах, это ты, жалкое создание? Ещё не сдохла? — в голосе Сю Лю звучало откровенное пренебрежение. — Пришла, чтобы снова обосраться? Или, может, решила умереть по-настоящему?

–Я пришла за тобой, — голос Лин был ровным, но внутри клокотала ярость. — За убийство Мастера. За смерть Мэй. За каждую каплю боли, которую ты причинила. Она приняла боевую стойку, ее ноги были широко расставлены, а руки опущены.

Сю Лю рассмеялась, холодный, бездушный смех.
– Ты? Ты думаешь, что сможешь мне что-то сделать? Ты была ничтожеством, и останешься ничтожеством! Она метнулась вперед, используя ту же удушающую хватку, которую применила к Мастеру.

Но Лин была готова. Она ушла с линии атаки, ее движения были быстрыми и точными. Сю Лю промахнулась. —Ты слишком медленная, Сю Лю! , — крикнула Лин, ее удар Железной Стопы был подобен молнии. Ее нога врезалась в грудь Сю Лю, точно в солнечное сплетение. Сяо Лю отлетела назад, впервые в ее глазах мелькнуло удивление. Она не ожидала такой силы. Но явно не собиралась сдаваться. Ее ноги двигались в бешеном танце, каждый удар был нацелен на грудь, нанося сокрушительные повреждения.
– А ты слишком самоуверенная! — ответила Сю Лю.
Но тут она сама нарвалась на удар стопой в брюшную полость и чуть не согнулась пополам.

– Это за Мэй! За ее страдания! — теперь каждый удар Лин был наполнен годами сдерживаемой боли. — За каждую каплю крови, которую ты пролила! Она била, целясь в грудные мышцы, стремясь рассечь их, как мясник разделывает тушу. Удары были точными, методичными, сфокусированными на болезненных точках. Сю Лю задыхалась, ее грудь проваливалась под натиском, хруст костей был слышен в тишине храма. Ее идеальные груди, ее гордость, были изуродованы, превращаясь в кровавое месиво.

— Ты мне мерзка! — прорычала Лин, переходя к новой серии ударов. — И сейчас ты почувствуешь то, что такое отчаяние!» Лин Хуи пошла вперёд и ударила по точкам в теле, которые активируют кишечник и мочевой пузырь. Сю Люй на мгновение замерла. Теперь она оказалась в положении Лин Хуи. В дурно пахнущем белье. Но Лин не собиралась щадить Сяо Лю.

Удары были быстрыми, как удары хлыста, и каждый из них был направлен на то, чтобы раздробить брюшину, превратить внутренности в желе. Сю Лю дико закричала, ее тело изогнулось в неистовой боли. Влага хлынула из нее, смешиваясь с кровью. Она корчилась на земле, ее крики перешли в булькающие стоны.

Лин не остановилась. Она помнила каждый звук, каждый стон Мэй, каждый ее последний вздох. —А это за твое высокомерие! За то, что ты оставила меня жить, уверовав в свою безнаказанность!

Она нанесла последний, сокрушительный удар пальцами в область паха. Удар «Красный цветок». Звук был ужасающим – глухой влажный хлопок, за которым последовал хруст разрываемой плоти.
(А ведь это была техника самой Сю Лю, которой она нанесла удар Динь Бяо).

Сяо Лю остановилась, ее глаза были широко открыты, полные ужаса и осознания. Она согнулась, обхватив пах. Её тело дернулось последний раз, как у смертельно раненого животного, и она замерла навсегда. Лин Хуи стояла над ней, тяжело дыша. Ее лицо было покрыто потом и слезами, но в глазах горел холодный огонь удовлетворения. Она отомстила. За Мастера. За Мэй. За себя.

Сколько дней и ночей она мечтала об этом мгновении. В своих самых тёмных фантазиях, рождённых отчаянием и жаждой справедливости, Лин Хуи всегда хотела омыть в крови свои стопы, прямо во рту Сю Лю. В тот момент, когда горе было свежо, а душа — кровоточащей раной, ей казалось, что только так она сможет найти покой.

Но полгода, проведённые в Шаолине, изменили её. Часы медитаций, изнурительные тренировки, долгие разговоры о циклах жизни и смерти, о карме и пути просветления. Эти уроки просачивались в неё медленно, как вода сквозь камень, омывая душу, смывая шелуху гневных фантазий.

Настоятели говорили, что в этом жестоком мире, где жизнь ценится меньше, чем пыль под ногами, должна оставаться хоть какая-то человечность. Даже перед кровным врагом. Особенно перед тем, кто пал. Эта идея казалась ей абсурдной поначалу. Как можно быть человечной к тому, кто не проявил её даже к себе, к тому, кто разрушил её мир? Но постепенно она начала понимать. Это не прощение. Это не слабость. Это — выбор. Выбор не опускаться до уровня тех, кто бездумно сеет смерть и разрушение.

Сю Лю была воплощением этой безжалостности. Её методы, её презрение к чужой жизни, её способность хладнокровно причинять боль и унижать труп поверженного — всё это теперь ужасало Лин Хуи. И теперь, стоя над ней, Лин Хуи видела не чудовище, а лишь оболочку. Тело, лишенное духа. И в этом виде не было ни удовлетворительной боли, ни торжества, которые она так долго представляла. Была только пустота и осознание того, что, хоть цель и достигнута, путь к ней изменил её саму бесповоротно.

Она не была больше той девушкой, что жаждала кровавой расправы. Шаолинь отшлифовал её края, сделав мягче, но крепче. Он научил её, что месть, если она не служит справедливости и не несёт в себе зерна нового начала, лишь увековечивает цикл насилия. Лин Хуи не могла позволить себе стать такой, как Сю Лю — хладнокровной убийцей, лишённой какого-либо морального компаса.

Лин Хуи сложила руки перед собой, приняв позу для медитации, что стала уже частью её естества. Это был жест уважения к ушедшей жизни, пусть даже и к жизни того, кто был её злейшим врагом. Это был жест прощания с прежней собой, той, что хотела увидеть мир горящим ради своей мести. Это был её выбор, её тихое, но твёрдое заявление: она прошла свой путь возмездия, но не потеряла своей души. В этом жестоком мире, где царили лишь боль и безжалостность, Лин Хуи осталась человеком. И это было её истинной победой.

Титры и музыка