Квартира 77

Острая боль в затёкшей спине пронзила Юлию, выдернув её из одномоментно появившейся темноты. Воздух сырой и стылый перехватывал дыхание. Она лежала на бетонном холодном полу в груде строительного мусора. Девушка приподнялась на локтях, но тут же поморщилась – руки саднило, а в голове не утихал гул. Юля совершенно не помнила, как она здесь оказалась. В голове обрывками всплывали картинки. Вот они разговаривают с друзьями около высокого ограждения, через пять минут уже нажимают кнопку, и двери лифта с грохотом закрываются. Свет гаснет, отчего начинается паника, а дальше… Сплошная пустота.

Юлия с трудом поднялась на ноги – голова кружилась, а к горлу подступила тошнота. Её обувь пропала, пальцы на ногах онемели. Она осмотрелась вокруг. Голые бетонные стены в некоторых местах были заляпаны грязью, на полу валялись вёдра с засохшей краской и небрежно скомканные чёрные мусорные пакеты с торчащими обломанными досками и свёрнутыми кабелями. Само помещение походило на большой лифтовой холл, где располагались грузовой и пассажирский лифты, сбоку от них пожарный выход, а напротив – пространство с двумя коричневыми креслами, накрытыми полиэтиленом. Всё должно было создавать уют, но из-за неоконченной стройки обстановка вокруг пугала, заставляя вздрагивать от каждого шороха.

Девушка аккуратно босиком перешагнула через разбросанный мусор и подошла к жёлтым дверям лифта, стилизованным под золото. Она зажмурилась, вдавливая кнопку лифта, и молилась про себя, чтобы всё это поскорее закончилось. Однако реакции не последовало – лифт стоял на месте. Дверь на пожарную лестницу также не поддавалась. Юля оказалась заперта.

Подойдя к окну около накрытых кресел, она протёрла стекло рукавом своей кофты и взглянула вниз. Здание, в котором Юлия находилась, было ограждено металлическим забором, а вокруг возвышались высокие деревья, скрывая заброшенный дом от любопытных глаз. Рядом с лифтом значилась цифра семь. Выбраться через окно тоже не вариант.

В висках пульсировало, а в голове постепенно спадала дымка и Юлия начала вспоминать.

Утром ей позвонил Илья и предложил забраться в недостроенный заброшенный многоквартирный дом. По дороге к ним присоединилось ещё трое их друзей, которые не до конца понимали затею молодого человека.

– Здание находится на окраине города, – отвечал Илья на расспросы Наташи. – Его строительство начали лет десять назад, но из-за трагедии, произошедшей там, стройку заморозили.

– Как так? – удивлялась Наташа, весело подхватив Юлию под руку.

– В новостях говорилось, что жена главного инвестора выбросилась из окна. А через пару дней его нашли повешенным в той же комнате, где женщина покончила с собой. Партнёр инвестора отказался от здания, но выкупать в итоге его никто не стал – слишком невыгодным оказалось месторасположение, да и сумма заоблачная. Вот оно и осталось стоять по сей день.

Молодые люди дошли до забора из металлических пластин, который был не менее двух метров в высоту, ограждая всё здание по периметру. На нём располагались разные таблички с предупреждениями. На одной значилось «Посторонним вход воспрещён», на другой – «Зона повышенной опасности».

– А мы-то что там забыли? – Никита поднял глаза на недостроенное шестнадцатиэтажное коричневое здание.

– Как что, – обернувшись к недоумевающим друзьям, Илья хитро улыбнулся, – поглядим на призраков!

Голос друга стал неестественно низким и наигранно пугающим. Стоило Никите с Наташей переглянуться, как они разразились смехом. От их громкого хохота птицы, до этого уютно расположившиеся на ветках каштана и шуршавшие листьями, вспорхнули в небо. Юля сдержанно улыбнулась и вопросительно приподняла бровь, глядя на отстранившуюся и серьёзную Машу.

– Какие призраки, о чём ты! – отсмеявшись, Наташа вытерла выступившие от смеха слёзы с глаз.

– Ходят слухи, что всё произошло на седьмом этаже в июле в семь часов вечера, когда инвестор пришёл посмотреть на ход строительства. Разве не загадочное совпадение? – Илья слегка толкал Никиту локтем, но на него это не произвело никакого впечатления.

– Я не верю в призраков, поэтому я не против сходить. – Спокойно ответила Наташа, и добавила следом, глядя на молодых людей с усмешкой: – Или кто-то из нас боится?

Никита с Ильей стали отнекиваться и хорохориться, пока девушка заливисто смеялась и подтрунивала их.

Ребята смеялись в стороне, а Юля обратилась к Маше, вглядывающуюся в верхние этажи здания:

– Что-то не так?

– Знаешь, – Маша сделала пару шагов назад и сложила руки на груди, – в Китае существует фестиваль голодных духов, когда врата в рай и ад открываются, а призраки выбираются из преисподней. Он приходится на седьмой месяц лунного календаря.

Молодые люди перестали смеяться и замолчали, слушая рассказ девушки. Она была влюблена в китайскую культуру и изучала различные традиции.

– В этот период проводятся ритуалы, чтобы облегчить страдания усопших. Многие верят, что нужно отдать им дань уважения, иначе заблудшие души могут принести несчастье или ещё хуже – смерть.

– Машунь, я понимаю – традиции, суеверия и всё такое, – Илья положил руку ей на плечо. – Но призраков не существует.

– Цифра семь олицетворяет гармонию между стихиями, но в две тысячи четырнадцатом году в Китае ходило много слухов вокруг неё.

– Каких слухов?

– Седьмого июля две тысячи четырнадцатого года упал вертолёт вооруженных сил Вьетнама. Семнадцатого июля того же года сбили пассажирский авиалайнер с тремя семёрками в номере. Трагедия случилась спустя ровно семнадцать лет после его первого полёта. День в день. Двадцать пятого июля упал вертолёт в Индии и погибло семь человек.

– К чему ты клонишь? – иронично спросил Илья, от дурной привычки кусая губу с внутренней стороны.

– Ты сам сказал, – Маша вновь подняла глаза кверху, – женщина выпала из окна на седьмом этаже в семь часов вечера. Это не может быть совпадением.

– Давайте тогда голосовать, – предложила Наташа, дабы разрешить возникший спор. – Поднимите руки, кто за то, чтобы посмотреть седьмой этаж.

Парни мгновенно подняли правую руку вслед за Наташей. Юля колебалась, глядя на отрицательно качающую головой Машу, но в итоге отвела взгляд в сторону и тоже подняла руку.

– Делайте, что хотите. Я подожду вас тут, – девушка достала упаковку сока из рюкзака и направилась на противоположную сторону дороги, где располагалась автобусная остановка. – Когда мстительные духи завладеют вашим телом – пеняйте на себя.

В дальней части лифтового холла заскрипела дверь, заставив Юлию от неожиданности отпрыгнуть от окна и вернуться в реальность. Дверь, которая вела к коридору с квартирами, сама по себе медленно открывалась с жутким скрипом.

– Илья? Наташа? – девушка осторожно выглянула из-за угла, всматриваясь в мигающий свет в коридоре.

Юля до сих пор не знала, ни где находятся её друзья, ни что произошло в лифте и каким образом ей отсюда выбраться. Открывшаяся дверь была единственным выходом с лифтового холла, и у девушки не осталось выбора, кроме как зайти в неё.

Девушка оказалась в общем коридоре, где находилось шесть квартир. На стенах расползалась плесень. Воздух здесь был влажный с едким запахом сырости. Юля закрыла нос рукой, переступая через испачканные пыльные пакеты, которые небрежно валялись на полу. Под ногами что-то зашуршало. Девушка сложила руки в замок и прижала к груди, чувствуя, как бешено колотится её сердце. Она прильнула к стене и медленно шаг за шагом пошла вдоль неё. Шуршание становилось всё громче. Юлия от страха стала издавать звуки, походящие на скулёж собаки. Когда из-под пакетов юрко вынырнула крыса, девушка закричала и в несколько шагов пересекла коридор до последней двери. Она закрыла рот руками и тяжело со свистом дышала через нос. Глаза её нервно дёргались, разглядывая трещины на потолке.

Юлия сползла спиной по двери и прижала голову к коленям, сидя на корточках. Немного раскачиваясь из стороны в сторону, она услышала приглушённый стон. Девушка медленно подняла голову и боязливо прислонила ухо к соседней двери. Сомнений не было – звуки доносились из квартиры семьдесят три. На дрожащих ногах, держась за ручку двери, Юлия поднялась с пола. Когда она полностью встала на ноги, ручка резко опустилась вниз. Дверь оказалась не запертой. Она с опаской заглянула внутрь. Её охватила секундная радость, которая тут же сменилась леденящим ужасом.

Никита и Наташа стояли на узком подоконнике спинами к открытому окну с натянутыми петлями вокруг шеи, которые оттягивали их назад. Единственное, что помогало им держаться – привязанные к ним верёвки, соединённые посередине. Они пытались мычать сквозь кляпы, но Юля не могла разобрать ни слова. Руки их были связаны за спиной. Девушка рванула к друзьям, но тут же осеклась, когда увидела острые как иглы торчащие из пола штыри. Юлия присела на корточки, чтобы получше их разглядеть. Примерно десятисантиметровые тонкие металлические прутья, заострённые на концах. Девушка посмотрела на свои босые ноги, а потом обречённым взглядом на друзей. Из-за слёз они расплывались у неё перед глазами, но в ушах отчётливо резонировали их отчаянные стоны.

Посередине комнаты находился маленький круглый столик, на котором лежала записка. На обратной стороне красными буквами было написано её имя. Юлия подошла к столу и взяла записку.

– Существует ли ложь во спасение? Только праведный огонь поможет принять решение. Свеча сожжёт верёвку и оба полетят словно птицы… – голос девушки дрожал, и чем дальше она читала, тем сильнее у неё кружилась голова от волнения. – Но выбор за тобой. Направь огонь в сторону виновного и…

Юлия замолчала, прижав ладонь к губам, и старалась унять дрожь от слёз. Молодые люди начали издавать звуки, чтобы привлечь внимание девушки. Никита глазами показал на записку, чтобы та дочитала её до конца.

Сглотнув вставший поперёк горла ком, Юля подняла глаза к потолку и дрожащими губами произнесла:

–… позволь ему лететь в одиночку.

Наташа начала биться в истерике. Она дёргала телом и старалась ухватиться за оконную раму ногой. Но каждый раз петля на шее оттягивала её, не давая возможности отойти ни вперёд, ни тем более назад. Молодой человек смотрел на Юлю с широко распахнутыми глазами, не в силах поверить в происходящее. Свеча загорелась синим пламенем, поджигая соединяющую двух людей верёвку.

– Если не смогу выбрать, умрут оба… – шёпотом произнесла Юлия, но её слова заглушило отчаянное мычание.

Осознание пришло достаточно быстро. Для того, чтобы спасти одного, Юле нужно было повернуть рычаг механизма в противоположную сторону от этого человека. Тогда огонь подожжёт только часть верёвки. Записка выпала из рук девушки, а синее пламя свечи вспыхнуло ещё сильнее. Юля подбежала к отрезавшим ей дорогу шипам и попыталась дотянуться до верёвки, соединяющей её друзей. Но у неё ничего не вышло. Едва не упав вперёд на шипы, она в последний момент отпрыгнула назад и приземлилась на пол. У неё тряслись колени, а взгляд метался между Никитой и Наташей, которые всеми возможными способами привлекали её внимание.

– Выэри мэа, – неразборчиво промычал Никита, кивая головой в свою сторону.

– Выэи мэя! Мэя! – Наташа активно размахивала ногами, давясь собственной слюной.

Юля схватилась руками за голову, сильно сжав зубы и зажмурив глаза. Она надеялась, что это лишь дурной сон. Может быть, она просто в коме? Наверняка лифт был неисправен и резко остановился, не выдержав такую толпу, и она ударилась головой. Может быть прямо сейчас её друзья сидят рядом с ней в больнице и ждут, когда она придёт в себя. Открыв глаза, Юлия взвыла – ничего не изменилось. Вокруг всё те же заплесневелые стены, открытые окна и друзья, которые вот-вот умрут, если она не сможет принять решение.

Девушка вскочила на ноги и попыталась дотянуться до свечи под утвердительное мычание молодых людей. Она едва касалась её кончиками пальцев, проскальзывая по всей длине. Ей не хватало размаха, чтобы сдвинуть механизм, на котором та располагалась. Юля нервно развернулась вокруг своей оси, вытирая с глаз нескончаемые слёзы. У неё нет выбора, нужно действовать.

Юля аккуратно, на сколько это было возможно, сделала шаг вперёд, слегка наступая на острые шипы, но тут же отдёрнула ногу. Это действие она повторила ещё пару раз, но всё было тщетно. Чтобы подвинуть механизм со свечой – нужно полностью встать ступней на шипы. Девушка представляла, словно это стояние на гвоздях. Если правильно распределить вес своего тела, то она сможет некоторое время стерпеть боль, чтобы успеть подвинуть механизм. Сделав глубок вдох, на выдохе Юля шагнула вперёд. Её теория оказалась верна. Однако боль была такой нестерпимой, что её сознание медленно теряло связь с реальностью.

Ухватившись за рычаг механизма, она попыталась задуть свечу, но с каждым её дуновением пламя становилось больше и ярче. Юля дергала механизм вперёд и назад, но он не поддавался. Плотная верёвка прогорела до середины, разрывая множество соединённых воедино нитей. Схватившись за механизм, Юлия подняла глаза и судорожно переводила взгляд с Никиты на Наташу и обратно. В этот момент её ногу пронзила настолько невыносимая боль, что она закричала во всё горло и дёрнула рычаг в сторону Никиты. Пламя вспыхнуло до потолка и за считанные секунды прожгло верёвку, которая удерживала парня. В глазах Никиты читался непередаваемый ужас, сменившийся яростью. Сквозь кляп он пытался мычать ругательства в сторону Юлии, которая изворачивалась на полу и держалась за окровавленную ступню. Шипы пронзили её ногу насквозь. Оторвавшаяся верёвка, разрезая воздух, слетела с креплений, которые были по всей комнате. Наташу дёрнуло вперёд и она гулко приземлилась на пол, а петля на шеи Никиты потянула его назад в открытое окно. Из его горла вырвался сдавленный крик, который тут же утих, стоило его телу исчезнуть за окном.

Руки Наташи освободились и едва она успела ухватиться за петлю на шее, как механизм подтянул её тело, перекинул через шипы, и она упала рядом с Юлей. Избавившись от ослабленной верёвки и откашлявшись, Наташа бросилась обнимать подругу и благодарить её, пока та корчилась от боли.

– Спасибо, спасибо, – продолжала повторять она.

Наташа сняла с себя кофточку и перевязала раненную ногу девушки. Кое-как придя в себя, Юля смогла приподняться с помощью Наташи.

– Ты помнишь, что случилось? – опираясь на подругу, спросила Юля.

– Мы были в лифте, он остановился на седьмом этаже, а потом… – Наташа взглянула на отрытое окно. – Потом мы с Никитой стоим на подоконниках. И появилась ты.

– У тебя работает телефон?

Одной рукой Наташа ощупала свои карманы, достала из них телефон и отрицательно покачала головой, глядя на чёрный дисплей.

Хромая и опираясь на руку Наташи, Юлия с подругой выбрались из квартиры. Когда они оказались в коридоре, глаза девушки округлились от удивления. Плесень на стенах расползлась от потолка до самого пола, превратившись в некое подобие обоев. Странные изогнутые ветви деревьев создавали впечатление, что с момента, как забросили стройку, прошли сотни лет. В некоторых местах на полу прорастал мох. Пыльные пакеты, которые валялись до этого на полу, разложились в непонятную омерзительную массу.

Впереди со скрипом открылась дверь в квартиру через пару дверей от семьдесят третей, из которой доносилась лёгкая приятная музыка и горел приглушённый свет. На двери значился номер семьдесят семь.

– Кажется, Маша была права. Мы здесь умрём, – иронично произнесла Наташа с отрешённой улыбкой.

– Мы выберемся, обязательно!

Юлия заглянула через щель между массивной потёртой светло-коричневой дверью и дверным проёмом, но ничего не смогла разглядеть. Собрав всю волю в кулак, девушки зашли внутрь. Дверь за ними с грохотом захлопнулась, отчего они вскрикнули и подскочили на месте.

В квартире номер семьдесят семь разительно отличалась обстановка, словно они попали в другой мир. Здесь не осталось и следа былой заброшенной стройки: дорогие бежевые обои с цветочным золотым рисунком, причудливые узоры на сером паркете, роскошная кремовая лепнина на потолке. Они находились в прихожей, звуки музыки раздавались из соседней комнаты. Девушки медленно направились к ней, но резко отскочили в сторону и прижались к стене, когда мимо них прошли раздосадованные работники. Они не заметили девушек, словно их тут вовсе не было. Один из рабочих подошёл к ним, отчего Наташа прижалась к Юлии, готовясь к худшему. Но он всего лишь взял с пола свою рабочую куртку. Отряхнув её, мужчина бросил взгляд в сторону комнаты, из которой доносилась ругань, и плюнул на пол.

– Бабы вечно только всё портят, – сквозь зубы прошипел он и скрылся за дверью вместе с другими работниками.

Когда дверь за ними закрылась, Юля с Наташей осторожно выглянули из прихожей. Посередине комнаты спиной к ним стоял статный мужчина в рубашке, а худощавая женщина ходила вокруг него, активно жестикулируя. Музыка доносилась из старинного граммофона, смешивая звуки классической музыки с руганью.

– Как ты мог! – кричала она ему в лицо, размазывая тушь по своим щекам. – Что такого есть в ней, чего нет во мне?

– Полина, ты ошибаешься, – высокий мужчина положил руки ей на плечи, но та раздражённо их сбросила. – У меня нет никого, кроме тебя.

– Ложь! Почему ты не можешь просто сказать мне правду? Неужели за все эти годы я не заслужила хоть немного чёртовой правды?

Полина замахнулась рукой и со всей силы ударила мужчину по лицу. Тот не ожидал такой наглости, но, когда она завела руку для второго удара, он озлоблено поймал её в полёте.

– А теперь послушай, что я тебе скажу. Ты без меня никто, – мужчина приблизил лицо Полины к своему, намотав её волосы на кулак, при этом продолжая сжимать другой рукой её тонкое запястье. – Ты смогла стать инженером-архитектором лишь благодаря мне. Работаешь в успешной компании благодаря мне. Я тебя сделал, слышишь, я! Так что даже, если я сплю с кем-то, тебя это касаться не должно. Заруби себе на носу: не кусай руку, которая тебя кормит.

Полина рассмеялась ему в лицо.

– Тогда, пожалуй, я расскажу твоему партнёру, что ты спишь с его молоденькой дочерью, – женщина бесстрашно смотрела мужчине в глаза. – Как думаешь, что он сделает, когда узнает?

– Ты не посмеешь.

– Ещё как посмею. Я не буду терпеть эти унижения. Ждать тебя дома, пока ты оприходуешь очередную молоденькую девчонку? Нет уж. Это того не стоит. Зато после развода я отниму у тебя половину имущества. Солидная компенсация за потраченные годы рядом с таким подлецом.

Полина попыталась убрать руки мужчины, но тот ещё сильнее сжал её запястье. Свободной рукой она принялась бить ему по лицу и кричать. Мужчина тряханул свою жену, словно тряпичную куклу и резко отпустил. Не удержав равновесие, Полина упала назад и ударилась затылком об подоконник.

Юлия вздрогнула, а Наташа отвела взгляд в сторону. Девушка смотрела, как растекается лужа крови под головой Полины. Её полуоткрытые глаза были устремлены пронзительным взглядом на нависающего над ней мужчину. Она рвано дышала, чередуя вздохи с булькающими хрипами. В заднем кармане брюк мужчины завибрировал телефон. На экране высветилось женское имя. Он со злостью швырнул телефон в сторону, попав в граммофон. Иголка съехала с пластинки и комнату наполнила гнетущая тишина. Мужчина присел на корточки, проверяя пульс Полины. С досадой отбросил её руку и принялся ходить по комнате из угла в угол.

– Ты сама в этом виновата! – кричал он безжизненному телу с раскинутыми в стороны руками. – Кто тебя просил приносить свой чёртов ужин мне в офис? Если бы ты не пришла, ничего бы не случилось! Это твоя вина… Твоя!

И тут ему пришло озарение. Юлия больше не могла смотреть на происходящий ужас и отвернулась, когда мужчина с трудом поднял мёртвое тело своей жены и выбросил в открытое окно. Девушка потёрла уставшие и болевшие от слёз глаза, а открыв их, обомлела. В комнате погас приглушённый тёплый свет, а на стенах, как и в коридоре, расползалась чёрная плесень. Роскошные бежевые обои с золотым рисунком приобрели серый оттенок, а лепнина на потолке в некоторых местах потрескалась и стала походить на дешёвый пенопласт. Вдали комнаты, где минуту назад перед ними развивалась чудовищная сцена, Юля заметила едва различимый силуэт.

– Илья?

Наташа было бросилась к нему, но вспомнив про раненную подругу, вернулась за ней и помогла дойти.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит? – закричал Илья, услышав женские голоса.

– Илья, это мы! – Наташа положила свою руку ему на голень, чтобы хоть как-то его успокоить.

Парень был привязан к высокому столбу практически под потолок по руками и ногам плотным чёрным кабелем. Провода были подведены к четырём круглым дырам, которые располагались в стене сбоку от него. Глаза молодого человека закрывала непросвечивающая повязка. Под отверстиями в стене лежала очередная записка с Юлиным именем.

Доковыляв на одной ноге, пока Наташа успокаивала Илью, Юля подняла записку и начала читать вслух:

– Правда так ранит, но разве от того она становится менее интересной? Четыре вопроса про ваши отношения, и он свободен. Но если хоть раз соврёт, пусть его ложь сгорит вместе с ним.

– Это шутка какая-то? – Илья дёргался из стороны в сторону. – Развяжите меня!

Наташа прикоснулась к кабелю на ноге парня, но её мгновенно ударило несильным разрядом тока. Превозмогая боль, девушка попыталась снять его, но чем дольше она держалась за него, тем сильнее становился разряд тока. Наташа осела на пол, прижимая обожжённую руку к груди. В отчаяние она посмотрела на Юлю.

– Илья, ты должен ответить на мои вопросы, тогда ты освободишься! – Юля старалась унять нервное дрожание и прокручивала в голове написанное в записке.

Девушка прислонилась лбом к сырой стене. Она быстро сообразила для чего нужны эти четыре отверстия. Сбивчиво дыша, Юля засунула руку в первую дыру. Сверху над отверстиями она заметила небольшие прямоугольные лампочки. По ощущению внутри находились холодные металлические перекрытия. В этот момент тиски начали сжиматься, не давая возможность вынуть руку. Если слишком задумываться над вопросом, то через недолгое время тиски сожмутся окончательно и раздробят кости.

Молодой человек вертел головой в разные стороны, совершенно не слушая девушку. Он пытался разглядеть хоть что-то через плотную повязку, но от того, что ему не удавалось это сделать, он нервничал ещё сильнее.

Юлия сделала несколько глубоких вдохов, сглатывая подступивший к горлу ком, и задала свой первый вопрос:

– Мы встречались три года?

– Пожалуйста, отпустите меня… – расплакался Илья от бессилия. – У меня затекло всё тело, я больше не могу!

– Ответь на вопрос и всё закончится! – Наташа обняла парня за ногу, стараясь не соприкасаться с наэлектризованным проводом.

– Да, три года…

Лампочка загорелась зелёным цветом. За стеной пришли в движения шестерёнки. Руку Юлии перестали сжимать тиски, и она смогла вытащить её из отверстия. Следом за этим один из кабелей на ноге Ильи ослаб, освободив его конечность.

– Отлично! – воскликнула Наташа, искренне улыбаясь.

Юля уже более уверенно засунула руку в следующее отверстие, где холодные металлические тиски ещё сильнее сдавливали её сжатый кулак, чем в предыдущем.

– Мы расстались по твоей инициативе?

– Да, да!

И вновь зелёный цвет, который означал правильный ответ. Вторая нога Ильи была свободна, отчего тот повис на руках. Он кричал от жуткой боли, когда весь вес его тела перешёл на прикованные запястья, изламывая их.

– Скорее, дальше! – вопил он, пока Наташа держала его за ноги и что было сил приподнимала выше, чтобы его рукам не было так больно.

– Мы… мы… – в голове Юли всё смешалось, она не могла никак придумать ещё вопрос. – Мы познакомились в феврале?

– Да!

Илья завопил во всё горло, когда повис на одной руке. Её перекрутило и по невыносимой боли в локте он понял, что рука сломана. Лицо Наташи покраснело от натуги.

– Чёрт, Юля, давай! – девушка прижала руки к столбу, чтобы создать Илье хоть какую-то опору, на которую он поставил свои ноги.

Засунув руку в последнее отверстие, Юлю начали жутко сбивать крики её друзей, не давая возможности сосредоточиться. Здесь тиски сдавливали настолько сильно, что у девушки перед глазами поплыли чёрные круги. Казалось, вот-вот её кости разломаются на несколько мелких частей. Она ощутимо ударила лбом об стену, чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Сознание уплывало, а в голову не приходил ни один вопрос, кроме того, о котором она часто размышляла во время их отношений.

Юля надеялась на честность Ильи, но от острой давящей боли едва ведала, что говорит. Ведь от его ответа зависело, выберутся ли они из этого ада или нет.

– Ты изменял мне?

– Что? Зачем такой вопрос? – Илья переступил с ноги на ногу, отчего Наташа не выдержала и отпустила руки.

Парень вновь повис на одной изломанной руке и кричал в агонии. Наташа упала на колени, а Илья попытался встать ей на спину, но в итоге только оттолкнулся и раскачался ещё больше, наполняя комнату душераздирающими воплями.

– Отвечай уже! – Наташа лежала на полу и корчилась от боли.

– Нет, я тебе не изменял!

Илья схватился за кабель, но его ударило разрядом тока, отбросив руку. Сил кричать больше не было. Он висел на правой руке как тряпичная кукла – обмякший и ослабленный.

Лампочка загорелась красным. В эту секунду тиски с грохотом сжались, раздробив все кости в руке Юли от запястья до кончиков пальцев. Из её горла вырвался истошный вопль, а тело забилось в конвульсиях. Она пыталась вытащить руку, но ничего не выходило, пока адские тиски не разжались и не отпустили её. Юля рухнула на спину, прижимая изломанную конечность к груди. Сознание было на грани. Краем глаза она заметила суету. Наташа бегала вокруг подвешенного Ильи, кричала и размахивала руками в разные стороны. Под его ногами разрасталось синее пламя. Он брыкался с новыми силами, под адреналином забыв о сломанной руке.

– Что ты натворила! – Илья сыпал проклятиями, с ненавистью глядя на Юлю. – Если бы не твоя отвратительная манера всё портить, то ничего бы не было! Правы были ребята, ты – слабохарактерная идиотка!

Наташа оглядывалась вокруг в поисках любой вещи, которая поможет освободить Илью, но за исключением столба с плотными свисающими кабелями в комнате не было ничего. Как и в других комнатах, которые она успела мельком осмотреть, когда загорелся огонь.

– Так я и знал, – шипел сквозь зубы Илья, – на той горе надо было выбирать не тебя! Чтобы не прятаться потом по углам, лишь бы наша Юленька ничего не заподозрила!

Штанина парня загорелась, стремительно поднимая огонь выше и выше по его голени, бедру, животу, груди и голове. За считанные секунды всё его тело было охвачено пламенем, возвышающимся до самого потолка. Комната наполнялась дымом. У Юли шумело в ушах, к горлу подступила невыносимая тошнота. Она почувствовала, как её тело куда-то волокут. Предсмертные крики Ильи отдалялись, пока не превратились в нечто совершенно далёкое, а потом и вовсе затухли, растворившись в тишине.

Наташа захлопнула дверь. Спина болела так, словно её изрезали ножами. К удивлению Юлии, боль в руке она больше не ощущала. Девушка подняла руку на уровне своих глаз и ужаснулась. Конечность походила на перерубленный в мясорубке кусок мяса. На указательном и большом пальцах ногти были оторваны до основания, а на среднем из кожи торчал осколок кости. Наташа присела рядом с Юлей и трясущимися руками рассекала воздух вокруг руки подруги, не зная, с какой стороны к ней подступиться.

– Мне не больно, – прошептала Юля, облизывая пересохшие губы. – Не понимаю почему, но мне совершенно не больно.

– У тебя шок.

С большим трудом Наташе удалось поднять девушку на ноги и перехватить за здоровую руку через свою шею, чтобы та могла использовать её в качестве опоры. Но Юля отказалась от помощи и облокотилась спиной о стену в коридоре перед дверью в квартиру номер семьдесят семь.

– Что за чертовщина происходит… – Наташа обняла себя за плечи, а по её щекам стекали слёзы.

В лифтовом холле послышался характерный звук открывания дверей. Девушки переглянулись между собой и быстрым шагом направились к лифту. Боль в ноге также отступила, и Юля перестала хромать.

Двери лифта оказались открыты, освещая ярким белым светом серое помещение холла. Юля заметила, что благородный золотой оттенок дверей превратился в тёмно-красный с подтекающей сверху краской. Она провела пальцем по краске – свежая, будто только покрасили. Цвет напоминал насыщенную кровь. Такой же оттенок, как на её изуродованной окровавленной руке.

Девушки зашли в лифт и нажали кнопку первого этажа. Двери закрылись, и кабина наконец направилась вниз.

– Неужели это все закончилось… – Наташа осела на пол без сил.

Юлю колотила мелкая дрожь при одном взгляде на свою руку. Она не понимала, почему не чувствует никакой боли. Вертела руку, разглядывая её с разных сторон. Одно она знала точно – это не к добру.

Навязчивая мысль пришла её голову и сколько бы она ни пыталась её отбросить, раз за разом она снова всплывала в уме. Сейчас не место и не время. Но… Она положила здоровую руку на грудь и вдохнула, чувствуя, как стылый воздух скользит по её лёгким.

– На той горе стоило выбрать не тебя, – повторила Юля слова, что сказал Илья перед смертью.

– Что? – Наташа удивлённо уставилась на подругу.

– Гора, про которую говорил Илья… Помнишь, несколько лет назад мы ездили на гору в Карелии, и там Илья признался мне в чувствах. Все остальные наши друзья на тот момент состояли в отношениях, кроме нас с Ильей… и тебя.

Юля посмотрела холодным взглядом на Наташу, который сверху казался пронизывающим. Словно подруга видела её насквозь. Девушка нервно сглотнула и выдавила из себя наигранную улыбку.

– Если честно, не понимаю, к чему ты клонишь.

– Ты моя лучшая подруга, ты ведь не стала бы меня обманывать?

– Что ты, конечно, нет! – Наташа закивала головой, но было видно, что даже она сама себе не верит.

Немного помолчав, Юля спросила:

– Никита был в курсе?

Девушка замялась, не зная, куда себя деть, и опустила глаза в пол. По её многозначительному молчанию Юлия поняла больше, чем по её лживым ответам.

Спуск казался бесконечным. Когда двери лифта открылись на первом этаже, Юля вышла из кабины и заметила горящую красную кнопку, под которой была расплывчатая надпись. Рядом стояла худощавая женщина с опущенной головой. С её светлых волос стекала кровь, разбиваясь крупными каплями об пол. В ней Юля сразу узнала Полину.

«Вершить правосудие иногда приходится своими руками», – прочитала про себя Юлия, глядя на кнопку, на которую изогнутыми пальцем указывала женщина.

– Теперь я понимаю, почему её призрак выбрал именно меня.

Наташа взялась за поручень и поднялась с пола. На её лице читалось недоумение. Выход из здания виднелся из-за спины Юли, но она перегородила к нему дорогу. Неожиданно по лицу Наташи скатилась струя крови. Она прикоснулась рукой к голове – вся ладонь была в крови.

Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза. Юлия облизала пересохшие губы, на которых был привкус крови и гари.

– Считаете меня слабохарактерной идиоткой, за спиной у которой можно делать всё, что душе угодно? Тогда… – Юля положила палец на красную кнопку, – как тебе такое?

И она нажала. В ту же секунду на лифт обрушилась груда массивных камней, сдавливая кабину всмятку. Наташа ничего не успела понять, лишь вытянула руку вперёд, которая так осталась видна из-под завала.

У Юли вырвался сдавленный стон, сменившийся острым приступом кашля из-за поднявшегося густого облака пыли. Помахав рукой перед собой и не увидев призрак Полины, она направилась к выходу. Сквозь стеклянные двери пробивался яркий солнечный свет, манящий в своё тепло. Тело неожиданно сделалось таким тяжёлым, что каждый последующий шаг давался с трудом. В конце концов Юля упала на пол, сильно ударившись подбородком. Выход из этого ада был так близок, но одновременно так далёк. Больше не осталось сил даже дышать. Она обречённо закрыла глаза, но почувствовала невесомое прикосновение к своей спине. Из последних сил вновь открыв глаза, Юля увидела нависающие над ней расплывчатые фигуры в противогазах. Они размахивали руками и издавали неразборчивые звуки, растворяющиеся в облаке пыли.

Юля потеряла сознание.

Свежий прохладный воздух привёл Юлию в чувство. Небо заволокло тёмной пеленой облаков, погружаясь в сумерки. Она лежала на асфальте, а над ней нависал мужчина в синей униформе. Боль нахлынула настолько резко, что у Юли скрутило живот от спазма, заставляя поджать ноги к груди.

– Я вколол обезболивающее, – приятный мужской голос убаюкивал, заставляя вновь погружаться в беспамятство.

Она не помнила, сколько ещё раз отключалось её сознание. В один момент она приходила в себя и билась в агонии, в следующий – уплывала в умиротворение, где не было ни боли, ни страха, лишь спокойствие. Вокруг неё пробегали люди, разнося гул по всей улице, но она не разбирала ни единого слова. Она бездумно разглядывала ветвистое каштановое дерево, откуда за неё, казалось с призрением, наблюдают птицы, пока перед её глазами не возникло знакомое лицо.

– Юля, всё будет хорошо, – Маша говорила отрешённо, практически не глядя в сторону подруги. – Сейчас тебя заберут в больницу.

Подруга старалась сдерживать слёзы, но они стекали по лицу и градом падали на землю. Юля подняла руку, но Маша резко отпрянула и торопливо направилась к стоящим поодаль мужчинам в костюмах.

Юлию перенесли на носилки и погрузили в машину скорой помощи. Пока врач отошёл, к дверям машины подошли те самые мужчины в костюмах, на деле оказавшиеся полицейскими. Они с жалостью смотрели на девушку, которая лежала с закрытыми глазами, но была в сознании.

– Единственная выжившая? – спросил басом один из них.

– Да, остальные погибли. Точнее, убиты.

– Убиты? – с трудом приподняв голову, спросила Юля.

Взрослый темноволосый мужчина устало выдохнул и закурил сигарету – последнюю, что была в пачке. Он забрался в машину скорой помощи, которая дёрнулась под его весом, и присел рядом с Юлией.

– Меня зовут Константин Григорьевич, я – следователь. Юлия, ты можешь рассказать, что случилось?

– Мои друзья… – девушка отвела взгляд в сторону, – призрак убил их.

Мужчины сомнительно переглянулись. Молодой полицейский покачал головой, убирая свой небольшой блокнот в карман пиджака.

– Милая, разве не ты их убила? – ровным тоном спросил Константин Григорьевич, словно интересовался погодой.

– Что…– глаза Юлии округлились. – О чём вы говорите…

– По словам свидетельницы именно ты вытолкнула Никиту Алексеевича, когда он выглянул из окна, чтобы помахать вашей подруге внизу. После этого она вызвала скорою помощь и полицию. Но что случилось дальше?

– Нет… – сквозь боль прошептала еле слышно Юлия. – Это неправда.

– Ты пришла в квартиру номер семьдесят семь, где были твои друзья. Вероятнее всего, они не услышали тебя, и ты смогла подойти незаметно со спины, – мужчина выпустил облако дыма, из-за чего девушка закашляла, – оглушила камнем сначала Илью, а потом Наталью.

– Нет! Всё было не так! Это призрак Полины! На её руках смерть Никиты и Ильи! Она заставила меня засовывать руки в отверстия в стене… у меня сломана рука!

– Какая? – недоверчиво поинтересовался молодой полицейский, молчавший всё это время.

– Вот!

Юля подняла руку вверх и потеряла дар речи. Она вертела ей, разглядывая со всех сторон, и не верила своим глазам – на ней не было ни одного пореза или перелома. Безмолвно смыкая и размыкая губы, будто выброшенная на берег рыба, девушка металась взглядом с одного полицейского на другого.

– Ты нашла брошенный кабель, который использовала в качестве верёвки, и связала своих друзей, пока они были без сознания. Потом пытала своего бывшего молодого человека, – продолжал Константин Григорьевич, – раздробила ему руку найденным огнетушителем.

– Нет, нет, нет! – Юля вертела головой, не желая этого слышать.

– Нашла горючую жидкость и подожгла его…

– Остановитесь!

– А Наталью ты затащила в лифт и забила до смерти. Чем тебе так насолили твои друзья?

– Вы не понимаете, я знаю правду! Это Полина убила! Она открыла мне глаза… – девушка кричала и смеялась одновременно, заставив умолкнуть поднявшийся шум около машины скорой помощи. – Теперь я знаю правду!

Её смех был такой неуместно звонкий, а зрачки хаотично дёргались, что даже полицейский, видевший всякое на своём веку, выронил сигарету изо рта.

– Я знаю правду! Я знаю правду! – повторяла Юлия, потеряв связь с реальностью.

Вернувшийся врач выгнал Константина Григорьевича из машины и закрыл двери перед его лицом. Под звуки сирен девушку увезли в больницу, а мужчины так и остались стоять и смотреть вслед удаляющейся машине. Константин достал пачку сигарет, но вспомнив, что она пустая, с досадой смял её.

– Убивающий призрак? – усмехнулся мужчина. – Что-то новое.

Молодой полицейский отошёл к криминалистам, а Константин поднял глаза на седьмой этаж. Свет прожекторов был направлен из окна комнаты семьдесят семь и на мгновение ему почудился силуэт светловолосой женщины.

Он выбросил скомканную пачку сигарет и сделал глоток воды из бутылки, которую ему принесла коллега. Хотя сейчас он не отказался от чего-нибудь покрепче.