La mitad de mi alma

Это было так давно и в то же время так недавно. Казалось, ещё вчера она с Лео веселилась на пляжах Испании.

Элизабет вздохнула, с трудом отрываясь от кровати в старой квартире тёти. После той ночи она забрала её к себе в холодную Россию. Теперь вместо моря из окна она видела серые улицы и мрачных, спешащих куда-то людей. Не весёлая картина, а депрессивная. Однако тётя уверяла, что так лучше.

Элиза, или как её теперь звали, Лиза не спорила. Мозгами понимала, что те люди могли вернуться. А сердце... сердце грустило, требовало вернуться обратно домой. К нему.

По щеке скатилась слеза. Всё-таки она очень любила маленького нескладного мальчишку, который воровал для неё оливки в чужом саду или показывал секретные места на пляжах, где всегда водились крабы.

Теперь он был далеко. Она живёт здесь уже...сколько?

Она повернулась к календарю, её светлые волосы блеснули золотом, когда солнечный луч коснулся их. Сегодня 2025 год, ей уже двадцать три. Ему было бы двадцать два.

Тётя после той роковой ночи сообщила, что умерли все и Лео не исключение. Лео Мадригаль, её вечный спутник и напарник по шалостям, её маленький львёнок, который пыхтел, таща тяжёлые пакеты с книгами, помогая ей. Теперь этого не было.

Это случилось, когда ей было четырнадцать. В ту ночь она играла в своей комнате, изредка бросая взгляд на ракушку, которую ей подарил Лео. Не было никакого предчувствия, было только желание подарить другу браслет цепочку в виде змеи.

А потом кто-то протяжно завизжал.

Элиза подскочила, как подстреленная. Она хотела рвануться к звуку, но что-то остановило её. Вероятно, божеское прозрение.

Она выскользнула из окна своей комнаты, неловко приземлившись в кусты.

Дома полыхали ярким пламенем. Их некогда тихий район был полон звуков смерти и страха. Выскакивали люди, горящие факелами. Других расстреливали, едва те выбегали на дорогу. Выстрелили и в неё. Она упала на землю, чувствуя невыносимую жгучую боль в коленке. Они не попали, но это не значит, что надо радоваться. Надо издавать предсмертные хрипы, а затем замолчать. План сработал: подошедший к ней террорист просто пнул её в рёбра, а когда она не пискнула, он ушёл.

Спустя час всё прекратилось. Тело не хотело слушаться, но ей нужно было встать.

Вид был печальным. Все дома сгорели практически дотла. На улице валялись трупы с вспоротыми животами. В сгоревшем и расстрелянном трупе дородной женщины девочка узнала бабушку Луизу - добрую и кроткую старушку, которая всегда угощала её и Лео мандаринами со своего сада.

А вот и родители. Лица у папы не было, его начисто срезали, оголяя мышцы и местами кости. Его ребра были сломаны, на месте желудка торчали осколки рёбер и, кажется, его зубы. Ему переломали пальцы рук, словно завязав их в причудливый узел.

Мама была убита жестоко. Ей нижняя часть валялась где-то в кустах, под животом за ней тянулась кровавая дорожка - видимо, хотела доползти до мужа, да не успела, умерла от потери крови. Вместо глаз какой-то сумасшедший воткнул ей порожние гильзы.

Элизабет чуть не стошнило. Однако совсем скоро к ней подбежала тётя Мирабель, взяла за руку и, обнимая её, горько заплакала. У девочки не было сил плакать. Выплакалась уже.

- Бедный, бедный Лео... О, Лиззи, мне так жаль, так жаль...

Теперь слёзы катились и у неё.

Потом долгие полёты, смена имени и всё, конец старой жизни. Пока-пока солнечная Испания, да здравствует холодная Россия! Однако Лиза не была так уж рада. Да, она наполовину русская. Но её дом это Испания. И Лео. Особенно он.

Шли годы. Русский язык давался легче, чем другим эмигрантам. Она смогла пойти в школу, даже закончила её без троек. Поступила в ВУЗ на направление лингвиста испанского языка. Казалось бы, всё хорошо. Однокурсники ребята хорошие, не донимали её из-за акцента и горячей манеры, учителя и кураторы смотрели с уважением, но что-то было не так. И она знала, что именно.

Не было Лео. Он остался там. Она так и не успела подарить ему браслет. Да и толку сейчас? Мёртвым это не нужно.

Она причесалась, надела очки с золотой тонкой оправой, которые подчёркивали давно потухшие карие глаза. Гардероб не оставлял особого выбора - всё было чёрным или серым. Никогда белым, или, скажем, жёлтым. Своей одеждой она выражала глубокую печаль и скорбь по тому мальчишке с непоседливыми зелёными глазами и непослушными кудрями.

Интересно, он бы порадовался за неё, узнав, куда она поступила?

А поступила бы она именно на это направление, будь он рядом?

Он бежал. Здания горели далеко позади, а он вместе с мамой бежал в сторону ближайшего порта. Он держался за край её развевающегося синего платья, с трудом поспевая.

- Почему мы не заберём и их? - задыхаясь от бега, спросил он.

- Уже поздно. Они мертвы или будут убиты, а у нас есть шанс на спасение. Так что беги, не трать силы на болтовню.

Они без препятствий, подгоняемые страхом смерти, добежали до порта, всучили деньги ошалевшему проводнику и взлетели на борт корабля с маршрутом Испания - Россия. Только оказавшись в каюте они смогли по настоящему вздохнуть. Мальчик с тоской смотрел в маленькое окошко, наблюдая уплывающие огни города.

- Мы не могли иначе, родной. - положила мама ладонь на его плечо.

Ему было трудно адаптироваться. Русский язык вызывал сложности, особенно многочисленные падежи, спряжения и склонения. Когда он учил синонимы, то был готов разорвать справочник и убить кого-нибудь. Жили они впроголодь, но не тяжело сводя концы с концами. Иногда он носил одну и ту же одежду на протяжении месяцев, чтобы не пришлось тратить деньги на новую. Мама быстро нашла работу - переводчица с испанского. Денег стало больше, маминого внимания стало меньше, но он не возражал. Ему нужно было внимание лишь его храброй волчицы. Но она погибла в ту ночь.

Ему уже двадцать два года. Он почти окончил заочный курс редактора. Одним из любимых занятий стала прогулка по книжным магазинам.

Он пришёл в любимое место - маленький, но тёплый магазинчик книг на углу улицы. Внутри, как всегда, пахло бумагой и книгами. Его взгляд бесцельно блуждал по обложкам книг молодых авторов. В основном они были нарисованы нейросетью, что заметно понижало рейтинг книг в глазах юноши. Лишь один корешок привлёк его внимание. Он вытащил книгу и не поверил своим глазам. Мало того, что это был рисунок руки человека, так на обложке был изображён...он сам. Да, это точно был он, но младше. Художник смог передать детскую улыбку, озорные глаза и кудряшки. Он посмотрел автора - Елизавета Кулик.

В голове тут же встало совершенно другое имя. Элизабет Куско.

Он купил книгу и, торопясь домой, почти выбежал из магазина.

Приземлившись на кровать в своей комнате, он с жадностью начал читать, слово за словом. В книге рассказывалось о беззаботных днях некой Марии и Себастьяна. Они весело проводили время на пляже, он водил её по тайным пещерам, она угощала его паэльей и мандаринами. А когда он прочитал концовку, где Мария уплывала в Россию, то сомнений не осталось.

Его Лиззи жива.

Он принялся искать в интернете адрес дома Лизы Кулик. Ноль результатов. Через редкие интервью с её участием он пытался узнать местоположение студии. Тоже ничего.

Тогда он принялся носиться по всей стране. Посетил депрессивный Новгород, яркую Тулу, античный Псков, даже съездил в снежный Новосибирск. Но никто не слышал о месте жительства Лизы.

Очередной город. Ему уже было плевать на названия. При себе у него была только банковская карта, телефон, паспорт и её книга.

В бессилии он упал на скамейку в парке и зарыдал как ребёнок. Он нашёл её имя спустя столько лет, узнал, что она жива, что даже пишет свои книги, но какой от этого толк, если он не может увидеть её? Они в одной стране, может, даже в одном городе, но он не нашёл. Звериная тоска уже разрывала сердце, грудь, ему хотелось кричать, хотелось выкинуть книгу куда подальше и забыть это всё. Но любовь, чистая и безграничная, оказалась сильнее внезапной ярости.

Кто-то дотронулся до его плеча. Старушка в шубе и в меховой шапке.

- Что ты, милок, горюешь тут сидишь? - добро спросила она, присаживаясь рядом и угощая его конфеткой в прозрачной упаковке.

И он рассказал, что ищет одну девушку с светлыми волосами и мягкими карими глазами. Ей, вероятно, уже двадцать три, она точно высокая, а ещё она писатель.

- Вот, её книга. - он хлюпнул носом. - Бабушка, прошу вас, скажите...

Она вздохнула, задумавшись. Лео поник головой. Сейчас она скажет, что не видела её. Да, так и будет.

- Есть у меня соседка снизу, шумная барышня. Одна из её подруг подходит под твоё описание. Может, это она и есть?

Он с надеждой вскинул голову, глядя прямо на старушку.

- ¡Gracias, mujer sabia! - от волнения он заговорил на своём родном, но тут же исправился. - Спасибо, мудрая женщина!

Спустя полчаса он уже сидел у неё в квартире, пил чёрный чай и ел странное печенье с дыркой посередине - кажется, это зовётся сушками. Бабушка сказала ему немного подождать, ведь девочки приходят каждый вечер. И точно, спустя полчаса дверь внизу хлопнула, а потом послышался женский хриплый смех.

Поблагодарив бабушку, Лео бегом спустился вниз. В нерешительности остановился у двери. А узнает ли? Да, кудри всё те же, чёрные и непослушные, даже глаза сохранили блеск. Но ведь он вырос, стал шире и объёмнее. Даже стиль сменил, стоял в чёрной рубашке без рукавов с рисунком белых цветов и в чёрных джинсах с тем же рисунком на одной штанине.

Он решительно постучал. Послышалось шиканье, а затем дверь открыла низкая девушка с тёмными волосами, собранными в два пучка по бокам затылка. Яркие зелёные глаза с удивлением встретились с его тёмными.

- Я... можно увидеть ваших подруг? - тихо попросил он, стараясь не выглядеть жалко, несмотря на то, что он дрожал как в лихорадке.

- Э-э-э-эм, да, я думаю? - ответила она, поворачиваясь в сторону коридора. - Девчонки, иди сюда!

Первой подошла девушка, которая была выше открывшей. У неё были длинные малиновые волосы, заплетённые в косу, в носу красовалось кольцо. Взгляд ореховых глаз выражал удивление, но скорее сонное.

А потом подошла другая. Она была выше, ему по плечо. Светлые волосы до плеч скрывали щёки, но не могли скрыть ясные карие глаза за оправой и едва заметный шрам на губе. Она уставилась на гостя. Что было в её глазах - ужас, страх, узнавание? Он не знал. Сердце забилось как бешеное, все заготовленные слова разом вылетели из головы, горло мгновенно пересохло.

- Лиззи... - хрипло выдохнул он, не веря своим глазам.

- Лео... - тихо сказала она дрожащим голосом.

Лео бросился к ней, обнял за талию и поднял в воздух.

- Нашёл! Я наконец тебя нашёл, lobato!

Лиза засмеялась в ответ, тусклые глаза наполнились живительным огнём. Не опуская девушку, он, волнуясь, сказал:

- Мне сказали, что ты погибла в ту ночь. Я...я не чаял увидеть тебя. Лишь недавно увидел твой роман об Испании и понял, что ты здесь. Объездил всего половину страны и нашёл тебя, lobato. - нежно сказал Лео.

Она взяла его лицо в ладони, прижалась лбом к его лбу.

- Я тоже думала, что ты погиб. Лео, я так скучала...

Она не выдержала и разрыдалась, уткнувшись ему в шею. Подруги с непониманием и радостью наблюдали за этой сценой, не решаясь разрушить торжество встречи. Наконец Лиза обернулась к ним и, всхлипывая, представила Лео, того самого друга из Испании. Отцепив от девушки, девочки усадили его за стол и, слушая рассказ о поисках, готовили ужин. Лиззи сидела, пьяно и влюбленно глядя на того, кого долгое время считала мёртвым. Он заметил взгляд карих глаз и нежно, не переставая болтать, взял её за руку, переплетая пальцы. Даже когда перед ним поставили тарелку с макаронами, он не прекращал рассказывать и держать потерянную.

Лишь глубокой ночью он закончил, и, встав, собрался уходить.

- Куда ты пойдёшь-то на ночь глядя? - спросила тёмноволосая.

Он пожал плечами.

- Думаю, куплю билет и поеду домой. Лиззи я нашёл, теперь смогу хоть каждый день кататься туда-сюда.

Но ему было грустно от осознания того, что её придётся опять оставить.

- А с чего ты решил, что уезжаешь? - начала Кулик. - Моя квартира в паре шагов отсюда, можешь жить со мной. Надоело эта тишина...

Он упал на колени перед ней:

- Por favor, amor, seré el más obediente, ni siquiera te distraerás, ¡por favor, seré el bueno! (Пожалуйста, любимая, я буду самым послушным, ты даже не будешь отвлекаться, пожалуйста, я буду самым хорошим!) - тараторил он, обняв её колени и начиная чувствовать предательскую влагу в глазах.

Спустя пару минут он был у неё. Квартира была старой, вероятно, принадлежало кому-то старому. Коридор, сразу справа дверь в кладовку, чуть подальше - в ванную, а в проходе после виднелась кухня. Прямо была спальня Лизы, неряшливая и захламлённая черновиками. Слева открывался проход в другую комнату, которая, видимо, была её кабинетом.

- Можно переоборудовать ту комнату для тебя, cachorro. - сказала она, снимая пальто и вешая его. - Если ты хочешь остаться, конечно.

Он взял её ладонь в свою, нежно поцеловал костяшки и, обжигая их горячим дыханием, произнёс:

- Я слишком долго искал тебя, чтобы так просто отпустить.

Он нашёл её. Она нашла его. Они снова вместе, в этот раз - навсегда.