«Воссоздание Империи»: часть первая, глава первая

Окливий

Великий Роман в стихах «Воссоздание Империи»

(Великий Роман в стихах «Воссоздание Империи» посвящается Sharon Helga Corr – немеркнущей Музе Окливия)

Пролог

Ватика – выдумка или богиня?

Мира подземного княгиня?

Таинственная покровительница Ватикана?

Иль… порождение тумана?

Тумана, разумеется, веков.

Мираж… нет! – существо, пришедшее из снов!

А может… потешающийся дух?

В любом ведь случае: приятно имя оное на слух!

Великий Ватикум! Непревзойдённый город – государство!

Этрусские владения… «Великая судьба – великое же рабство!» –

Как утверждал Сенека. Красивейшие, право, вариации!

Нет-нет!.. Чужды́ нам домыслы… «ватицинации»…

А вот предположения… ну… некоторые… мы огласить бы смели:

Быть может, ныне в Ватикуме обосновались… Птолемеи?

А? Обосновались или нет? А? Повторимся: возможно ли такое?

Конечно же, возможно. (Оставим фактологию в покое!).

Сиятельные Птолемеи. Коварной Арсиное

(Супруге, брата любящей) даже не снилось то могущество и власть,

К которым династия в теперешние дни подобралась.

Но, впрочем, к чему нам Птолемей Второй?

К чему его жена-сестра? Рассказ наш ждёт совсем другой.

Не о событиях глубокой древности.

Рассказ, предупреждаем мы, нас ждёт большой.

Многостраничный. Зато лишённый напрочь тленности

Будь то сейчас иль в будущем. И дабы не создавать дурман

Из недоговорённости, поправимся заранее:

Ждёт нас… да даже не рассказ, а подлинный роман:

Огромное словесное создание!

Роман, со всеми его тонкостями, переплетеньями сюжетных линий,

С интригами и похожденьями любовными героев главных.

Поэтому начнём. На этот раз рассказчик ваш – Окливий.

Биограф Птолемеев… не знающих себе любимым – равных…

От созидательных мистических красот

Города Ватикума повествование нас мерно, но настойчиво ведёт

На виллу представителей семьи Альдобрандини.

О, Рим! Привержен ты единственной доктрине!..

Часть первая: «Возвращение»

Глава первая: «Беседа чёрных гвельфов»

Семнадцатое Марта. Вечер тихий и прохладный.

Прошедший днём не сильный дождь

Немного подсластил закатный привкус горьковатый.

Закат в семью ночную вхож.

Пусть – в качестве вассала.

Либо – прилежного прислужника… плебея…

Дневная скука угасала.

Сиреневое небо мартовское становилось всё темнее.

Преддверье ночи ощущалось.

Необратимо, назойливо осуществлялось

Восстановление неугомонной тьмы.

Ах, знаем! – превосходно знаем мы,

Что на уме у сей кумы!

Её пришествие, конечно же, не помешало

Собраться представителям Домов,

Чьё совокупное могущество являло

Власть подлинную. Здесь не было галдящих и пустых голов

Премьер-министров, президентов,

Иль прочих малозначащих агентов.

В тот час, когда повествование нас привело

На виллу доблестной семьи Альдобрандини,

Согласование по пунктам имевшегося плана уже произошло.

Отдано было должное обыденной рутине.

Осталось «мелочёвку» обсудить.

Почти незначимую. О ней и говорить

Особо, в общем, нечего. Но именно она нас и интересует.

Да. Как ни удивительно. Судьба нам шанс дарует!

Когда под вечер сходка завершилась

И бо́льшая часть знати разъехаться решилась,

На вилле задержались представители пяти семей.

Давайте перечислим их скорей.

Запоминать Читателю героев данных поимённо

Совсем не обязательно. Но знать неплохо их, бесспорно.

Итак. Давайте к делу подберёмся ближе.

Перечисляем: Мессер Диотисальви Альдобрандини,

Мессер Джованбаттиста Строцци, Мессер Джонанни Киджи,

Мессер Паголантонио Паллавичини,

Ну и, конечно же – Мессер Пиккьо Орсини.

Куда же без Орсини? Чур! Окститесь!

Побойтесь… э-э-э… вернее – умилитесь!

В расслабленной, чудесной, «домашней» обстановке

Мессеры снизошли до обсужденья сущей мелочёвки.

Они вальяжно развалились на диванах.

Свет стильных люстр отображался в наполненных вином бокалах.

Мессер Орсини (обращаясь к Мессеру Строцци):

Джованни, расскажи про США. Как голосуют идиоты?

Мессер Строцци (с улыбкой):

Ничто за триста лет не изменилось.

Мессер Орсини (изображая поддельное удивление):

Что ты?.. Что ты?!

Какая неожиданность! Но кто же побеждает?

Республиканцы? Демократы?

Мессер Строцци (с нескрываемым безразличием):

Пёс их – и первых и вторых – облает!

На этом-то в очередной раз выборы и завершатся.

Мессер Паллавичини (пренебрежительно):

Нашли над кем, ей-богу, потешаться!

Мессер Альдобрандини (Мессеру Строцци):

А мы ещё их триста лет водить продолжим за носы.

Мессер Строцци (Мессеру Альдобрандини):

Двух мнений не возникнет! Не могут неисправные весы

Позволить благоденствовать никчёмным недотёпам.

Мессер Киджи (спокойным, размеренным тоном):

Их государство разлагается. Идёт по тем же самым тропам,

По коим до него шло множество – великих даже! – царств.

Не существует от деградации общественной лекарств.

Мессер Орсини (обращаясь ко всем Мессерам):

Да… американская картишка – би́та. Был проект неплох,

Но… теперь нам требуется знахарь по части истребленья блох.

В «блошатник» превратились США. И жить бы им так вечно,

Да резвые увесистые блошки распрыгались беспечно.

Расхорохорились. Набрались где-то необоснованных хотений…

Ну… дури, проще говоря. Не первый это коллективный «гений»,

Нам докучающий слегка. И происходит оное тогда,

Когда проект исчерпан вплоть до илистого дна!

Комедианство! Для идиотов же – поистине беда!

Мессер Строцци (с хитрой ухмылкой):

Ты сказываешь о покрытых пеплом скалах?

Мессер Орсини (отвечая обворожительной улыбкой собеседнику):

Да-да. О них. Ну и о прочих их «дочурках» малых.

Мессер Строцци (махнув рукой):

Они смешны. Неужто, Пиккьо, ты всерьёз

Рассматриваешь плесневый сей «фондовый» нарост?

«Финашки» – жа́лки. Истеричны. И слабы́.

Мессер Паллавичини (поддерживая Мессера Строцци):

«Финашки» – бестолковые клопы,

О коих вспоминать-то незачем! Мы – миром правим.

Мессер Альдобрандини (закидывая ногу на ногу):

Если потребуется – мигом всех затравим.

Мессер Киджи (рассудительно):

А то! Через полгода и никто не вспомнит.

Ведь память человечья – коротка!

Забвение – сосуд мистический… кто ритуал исполнит,

Кто выпьет из него… достаточно лишь малого глотка! –

Тому не позавидуешь. Нет, Пиккьо, не прытка́

Блоха, тобою названная. Едва шеве́лится и весь «блошатник».

Мессер Альдобрандини (пригубив бокал, наполненный вином):

Орлы смеются, глядя на курятник!

Мессер Орсини (удовлетворённо хмыкая):

Всё верно. Однако опыт травли блох – не шут бесполый.

Он (опыт) мог бы послужить прекрасной школой

Воспитанникам нашим. И мы б потешились уморой!

У них проснулся б интерес

К различным комбинациям. А, значит, и ускорился б процесс

Их обучения. Жаль рухнул прежний (хоть и дрянной) противовес

В виде Вмёрзлазии. Насколько помнится – она распалась.

Мессер Альдобрандини (со смехом):

Да от неё лишь лужа, льдом покрытая, осталась!

Мессер Паллавичини (спокойно):

Не всё настолько уж трагично, я вас уверяю.

Какая-то на территории той жизнь идёт.

Да, там насилуют, стреляют…

И, в целом – да: она гниёт

(Страна, распавшаяся та), но, тем не менее – пока что существует.

Мессер Киджи (переглядываясь с Мессером Паллавичини):

Никто на земли́ снежные её не претендует.

«Сокровище» такое никому не нужно.

Мессер Строцци (сморщившись):

Бесспорно. В Вмёрзлазии опасно… да и скучно.

Мессер Орсини (обращаясь к Мессерам Паллавичини и Киджи):

Послушайте, Паголантонио, Джонанни,

А вам не кажется, что вы… на поле этой «менеджерской» брани

Чуток… ну, скажем так… перестарались?

Погорячились? Разогнались…

Наверняка вы допускать распад страны не собирались?

Мессер Паллавичини (равнодушно):

В сложившихся тогда условиях,

Распад Империи нам показался первоклассным вариантом.

Мессер Киджи (поддерживая Мессера Паллавичини):

Но… чего ради упражняться в суесловиях?

Что сделано – то сделано. Мы не сильны гадательным талантом.

Мессер Орсини (весело):

Не спорю. Вам виднее. Но это было двадцать лет назад!

Всё изменилось. Там, где царил азарт

Теперь господствует спокойствие, раздумье, благодать.

Так вот что я, Мессеры, вам хочу сказать:

А почему бы нам её (Империю распавшуюся) не воссоздать?

Мессер Паллавичини (немного удивлённо):

К чему?

Мессер Киджи (иронично):

Зачем?

Мессер Орсини (растянув губы в улыбке):

Чтоб наших отроков искусству управленья обучать.

И вообще… пускай послужит она вновь противовесом

Другим империям. Чтоб сладко не спалось балбесам!

Мессер Паллавичини (задумавшись):

Да воссоздать её не трудно. Мы ж из Империи не уходили.

Мессер Киджи (по-прежнему бесстрастно):

Да. Присматривали втихаря, следили

За смутами, за войнами гражданскими, а масла в печку не подлили.

Мессер Орсини (почёсывая гладко выбритый подбородок):

Джонанни, милый друг, если в услугах память не отказывает мне

И сохраняет факты в целости прекрасной,

То вашей именно достойнейшей семье

Пришлось сыграть роль ключевую в гибнущей стране?

Мессер Киджи (утвердительно качнув головой):

О, совершенно верно! Семья наша не оказалась непричастной

К событиям времён конечного распада.

Хлебнули мы тогда с избытком смрада!

Мессер Альдобрандини (Мессеру Киджи):

Издержки родовитости!

Мессер Строцци (также глядя на Мессера Киджи):

А разве нам когда-нибудь было легко?

Мессер Паллавичини (вздохнув):

О, нет, Джованни! Твои слова от истины находятся недалеко.

Мессер Орсини (Мессеру Киджи):

Последняя законная правительница этой ледяной страны –

Клариче… да! – ваша родственница – несравненная Клариче…

Мы не были б ничуть изумлены

Если б она вернула себе прежнее обличье.

Я, разумеется, об облике правительницы говорю.

Царица – рознь царице; укор – бездарному царю!

К тому ж, царей там больше нет.

Как и везде: премьер-министры, президенты.

Прошло уже довольно много лет.

Наверняка Клариче некие ужасные моменты

Давно забыла. Она могла бы быть нам всем полезной.

Страну великолепно знает и язык.

Рыбёшкой будучи морской умеет выживать и в мути пресной…

Мессер Альдобрандини (Мессеру Орсини):

Ты что задумал, озорник?

Мессер Орсини (воодушевляясь всё больше):

Давайте завтра же предложим ей… в Вмёрзлазию вернуться.

Мессер Паллавичини:

Куда?

Мессер Киджи:

Зачем?

Мессер Строцци (поигрывая пуговицами пиджака):

Не по душе Клариче наши предложения придутся.

Мессер Орсини (невозмутимо):

Да отчего же? Клариче наши предложенья будут не по нраву?

Я сомневаюсь. Она получит то, что по наследственному праву

Принадлежит ей; то, что общественное положение её упрочит!

Мессер Киджи (изобразив скептицизм на лице):

Клариче даже слышать про Вмёрзлазию не хочет!

Ах, Пиккьо! Ты скор на обещания и платишь твёрдым золотым,

Но… что касается сеньоры…

Мессер Орсини (с живостью):

А мы красотку соблазним.

Мессер Паллавичини (шмыгнув носом):

И чем же, интересно? В каких-либо роскошествах,

Либо в деньгах, либо в иных кичливейших художествах

Никто из нас с рожденья не нуждается.

Мессер Альдобрандини (посмеиваясь):

Сплюнь! Это к счастью!

Мессер Паллавичини:

Пьфу-пьфу…

Мессер Строцци (звякнув бокалом):

Не отличается Клариче страстью

К банальным побрякушкам; не отличается и тягою к единовластью!

Так чем мы завлечём её в страну,

Откуда она удирала, чуть не попавшись, будто рыбка на блесну?

Мессер Орсини (потирая руки):

Есть слабое местечко у Клариче, есть! – её сынок!

Он положения высокого достичь бы мог,

Если бы вовремя приехал в подходящее местечко.

У славы и признания один лишь путь: вниз соскочить с крылечка

Родительского дома и самому вращать судьбы колечко

На среднем пальчике. А далее – уж лихом пусть не поминают!..

Мессер Киджи (энергично мотая головой):

Клариче сына не отпустит!

Мессер Орсини (хохоча):

Да я знаю!

Мы этим и воспользуемся: слабостью её; её любовью к сыну!

У парня может быть сияющее будущее!

Мессер Альдобрандини (ехидно):

Данную причину

Ни одна женщина не сможет сбросить со счетов.

Почёт для женщин слишком важен.

Мессер Строцци (расслаблено):

Ах, осторожней! – Клариче не спешит счищать нагар с котлов!

Её вердикт обычно резок, страшен.

Мессер Орсини (настойчиво):

Как бы то ни было, а сделать предложение придётся.

Клариче – Киджи! – древним именем зовётся!

А её сыну – продолжать династию. Хотят они того иль не хотят.

Так пусть же не жеманничают, не глупят!

Мы им подскажем последовательность действий. Ну же! –

Взбодритесь! Сын восхитительной Клариче станет знатным мужем

Под нашим покровительством!

И в воссоздании Империи участье примет.

Мессер Альдобрандини (гогоча на пару с Мессером Строцци):

Займётся каменно-общественным строительством?

Мессер Паллавичини (Мессеру Альдобрандини):

Отстроит заново Империю, а может и расширит.

Мессер Альдобрандини (Мессеру Паллавичини):

Куда уж дальше расширять?

Мессер Строцци (трясясь от смеха):

Куда? Хотел бы я это узнать!

Мессер Киджи (тоже посмеиваясь):

Занятная идейка, Пиккьо! Вопрос реализации – вторичен!

А… как бы… ей сказать о…

Мессер Орсини (уверенно):

Давайте я поговорю с Клариче…

Глава первая завершена.

Продолжение следует…

Вторая декада Марта 2024-го года