«Воссоздание Империи»: часть вторая, глава десятая

Окливий

Великий Роман в стихах «Воссоздание Империи»

Часть вторая: «После свадеб»

Глава десятая: «Объяснение с Кларэнией»

Взволнованный и очень удивлённый Луаритто

(Довольный, впрочем, результатом своего визита),

Незамедлительно гостиную покинул.

Естественно! – у принца появился стимул.

Мессер Джанкарло Медичи юношей мотивировать умел!

В науке этой он поднаторел.

Шагая по коридорам, увешанным большими зеркалами,

Спускаясь по широченным лестницам особняка,

Принц размышлял над сказанными ему на прощание словами;

Стремительная полноводная река

Догадок и вопросов – обрывки этих размышлений уносила;

Вращала их словно оторванные стебли тростника.

«Меня ждёт… друг? Снаружи? В лимузине? Очень мило! –

Чуть не слетело у Луаритто с языка, –

Да. От Мессера Медичи ждать можно тумака.

Джанкарло часто выдаёт себя за чудака.

Лукавит, притворяется. Он – хитрый и опасный лис!

Какой же приготовил мне сюрприз

На этот раз любезнейший Мессер?

Джанкарло думает… принц Одескальки – легковер?

Растяпа? Увалень? Простак?

Крольчонок длинноухий? Лапшеед? Тюфяк?

Хомяк щекастый? Как бы не так!

Нет! Луаритто себя ещё покажет.

Надеюсь, смекалка мне в дальнейшем не откажет?

Принц Одескальки щепетилен. За мною числится должок.

Не зря я дал себе зарок

Безродным негодяям отомстить.

Тень за грядущим… сейчас мне нужно поспешить.

Друг некий ждёт меня в машине.

Но кто же это может быть?

Ха! «Передавай привет кузине…»!

«Будь осторожен…», «изволил друга прогневить…».

Ах, хитрый лис Мессер Джанкарло!

Темнила, сочинитель, обдувало!..

Но вот и дверь входная. Вниз опускаю ручку, выхожу.

М-да! Любопытно. К таинственному другу поспешу…».

Принц выскользнул из цепких лап особняка.

Вечер подсвечивал темнеющие облака

Лучами солнца заходящего. Душистая прохлада

Навеивала ночь и заставляла юного аристократа

Тихонько теребить ладонью шлицы пиджака,

А также ёжиться слегка.

Мессер Джанкарло Луаритто не солгал:

Внизу – возле ворот въездных – стоял

Огромный чёрный лимузин.

Любой толедский мещанин

В восторг бы истерический пришёл

Увидев данное изящное творение.

На Луаритто же автомобиль сей произвёл

Скорее – тягостное впечатление.

Принц инстинктивно чувствовал присутствие подвоха.

Ему не очень-то хотелось стать соучастником переполоха,

Либо унылой перебранки.

Но если утверждения Джанкарло не обманки

И ждёт в автомобиле Луаритто друг,

То, соответственно, испуг

При обстоятельствах сложившихся определённо неуместен.

Сей вывод – и ежам известен…

Преодолев возникшую при виде лимузина робость,

Принц подошёл к авто. Неустранимая тревожность

Не помешала ему дверцу отворить.

Свет, обитающий в салоне, осмелился залить

Голубоватой хо́лодностью лицо заинтригованного Луаритто.

Юноша замер, обомлел.

Опешил… нет! – оцепенел:

В камею превратился, выполненную из лазурита.

Даже ногой пошевелить себя заставить не сумел.

В салоне находилась… нет! – принцу это не могло присниться! –

Сиенская… нет! – да́ндолкская чаровница!

Кларэния! О, женщина ль она? – или… толедский миф?!

Прообраз? – или порожденье див?!

Красотка, ручки на груди скрестив

В позе расслабленной сидела

И на открывшего дверь юношу – ох! – не по-доброму смотрела.

Кларэния совсем не походила на шутницу.

Когда способность мыслить вернулась к принцу,

Он прошептал: «Доволен? Десерт покушал? – получи горчицу.

Расплата близится! Как на меня она взирает грозно!..».

Юноша понял: его желанная к свиданию готовилась серьёзно.

Просить прощения иль отпираться было, несомненно, поздно.

Дабы возмездия удар

Чувствительнее оказался и точней,

Кларэния (да как не стыдно ей?!)

Задействовала «залповый» набедренный аксессуар:

Коротенькую юбку.

Видимо, герцогиня разозлилась не на шутку!

Кларэния (свирепо):

Входи, не медли, Луаритто. Прошу-прошу… располагайся.

Застыл? Удрать мечтаешь? Даже не пытайся.

Ты от меня не удерёшь, мерзавец.

Да-да, мой племенной красавец!

Ты не ослышался: мерзавец. Нет?

Не мерзавец? Занятно! Ты не мерзавец и… не импотент!

А кто тогда? – страдалец?

Страдалец по моей… м-м-м… По некой усмиряющей узде?

Киваешь? Удрать не вздумай. Я разыщу тебя везде.

Войди. Дверь за собой закрой.

Я разговор серьёзный проведу с тобой…

Заворожённый Луаритто исполнил отданный приказ:

Внутрь юркнул, проникшись страхом? – или смыслом фраз?

Захлопнул за собою дверь.

Кларэния удары наносила точно в цель:

Она призы́вно ногу на ногу закинула, бедром вильнула.

Высокомерно – с вызовом – на юношу взглянула.

Летняя туфелька, висевшая на пальчиках её прелестной ножки

«Случайно» на пол соскользнула.

Эффектно звякнули фиксаторы застёжки.

Кларэния покусанную губку облизнула.

Принц сжался; не мог взор оторвать от туфли обронённой.

Красавица помахивала ножкой обнажённой;

Поглаживала талию ладонью машинально.

Часть юбочки короткой задралась… тоже «случайно»?!

Из-под неё полоска трусиков, врезавшаяся в кожу, показалась.

По телу Луаритто… нет, не озноб! – а «изморось» промчалась.

«О, веселящиеся боги! –

Воскликнул про себя оторопевший принц, –

Не вы ль созда́ли эти соблазнительные ноги?

Не для того ль, чтоб я пал перед ними ниц?!

Смеётесь надо мной? Но я не вижу ваших лиц,

Поскольку взгляд мой сосредоточен на ножках дорогой Кларэнии!

О, лава закипающая! – и не мечтай об извержении!

Да лучше выброситься из окна машины,

Чем… запятнать штаны и… мокасины!..».

Кларэния (тем же злым тоном):

Вечер прекрасен, Луаритто. Но ведь… я прекрасней?

Согласен? Что молчишь? Молчать, дружок, опасней.

Луаритто (робко):

Кларэния…

Кларэния (почти шипя):

Да, я – Кларэния. А как тебя зовут?

Безумец Луаритто? Похотливый Плут?

Постой-постой! Ах, неужели Робин Гуд?!

Ты тоже в рощице скрывался, мой мальчик медоносный?

Воспользовался случаем? Благо ты сильный, рослый…

Луаритто (едва слышно):

Прости…

Кларэния (пытаясь сдержаться):

Простить? Простить?! Да? – жук навозный?

Кларэния приподнялась и к юноше метнулась.

Она спешила: юбку поправить не успела, не обулась.

Рукой на принца замахнулась.

Наверное, пощёчиной его лицо «порадовать» хотела,

Но удержалась: отдышалась, гнёт ярости перетерпела.

Красавица схватила принца за́ волосы, издала звериный рык.

К себе перепугавшуюся жертву притянула.

И лишь услышав жалобный ответный вскрик,

Хватку ослабила. Зато коленкой юношу несильно пнула.

Пинок пришёлся в нижнюю часть живота.

Кларэния (дыша Луаритто в ухо):

Я проучу нашкодившего, похотливого кота!

Простить?.. простить?.. Мерзавец! Негодяй!

На!.. Вот тебе ещё пинок! На!.. Получай!..

Луаритто (пытаясь увернуться от сыплющихся на него ударов):

Кларэния, ай!.. смилуйся, прости!..

Любимая!.. Ты… делаешь мне больно!

Ай… ну, пожалуйста, Кларэния!.. ну, отпусти!

Довольно тумаков... Поколотила и… довольно...

Я признаю свою вину. Достаточно. Да сильно так не колоти!..

Любимая!.. я… не кусок гранита!

Кларэния (прекратив отвешивать юноше тумаки):

Фу! Грош – цена признаниям такого паразита!

Любимая?.. Ты вправду обезумел, Луаритто?

Луаритто (горячо):

Да!.. да!.. любимая!..

Кларэния (громко):

Трепещешь? О любви пищишь?!

Не из гранита сделан, говоришь?

Ух, подожди! Устрою я тебе каменоломни!

А ну, ретивый жеребец, припомни:

Что натворил ты во время празднованья свадеб? А? Позавчера?

Луаритто (испугано):

Я… знаю… я… не заслужил добра.

Пожалуйста, не вырывай мне волосы. Я… буду выглядеть как йети!..

Кларэния (часто дыша):

Мерзавец! Ты… изнасиловал меня! И где? Где? – в грязном туалете!

Луаритто (трепеща):

Не… в грязном! Ты… недостаточно разобралась в сюжете…

Кларэния (распаляясь):

Сейчас… я удушу тебя! Оправдываться будешь на том свете!

Луаритто (жалобно):

Кларэния… ты… ты… моя любовь. И… чересчур пристрастна.

Попутал бес меня!.. ой! – не попутал, а опутал нитями соблазна.

Кларэния (начиная трясти юношу):

С чего ты взял, что буду я согласна?

От бесовщины тебя избавит попадья скулёжкой пасторальной.

Подлец! Воспользовался мной как… шлюхой привокзальной!

Как… девкой молодой провинциальной!

Воспользовался… когда я была… пьяна!

Пьяна до чёртиков. Мне только Луаритто-шалуна

«Бесом попутанного» не хватало до полного отпада!

Ты думал, что я буду рада,

Если ты изнасилуешь меня? Ведь я сопротивлялась!

Луаритто (с трудом произнося слова):

Любимая… прости… конечно, ты не притворялась!

Я… признаю вину… прости же… сжалься и прости…

Хоть на секунду перестань меня трясти!

Будь милосердна… выслушай…

Кларэния (переставая трясти принца):

Что ж, говори.

Опять мне про любовь свою наври.

Скотина! Дел ты нагородил по самую – намыленную бесом! – шею!

Так помни же: прощать я не умею…

Луаритто (порывисто):

Кларэния… клянусь! – я заслужу прощение.

Яви, молю, благоволение.

Даруй малюсенький мне шанс.

Моею… стань! Поверь: эти слова не фарс.

Помилосердствуй! Ты не пожалеешь.

Простишь… остынешь… и может… полюбить сумеешь.

Я – твой мужчина. Так наказали нам блюстители миров

Постичь устройство коих мы не в состоянии.

Из них Пииты извлекают свежесть строф

И нежатся в их смысловом благоухании.

Мы не должны, любимая, блюстителей миров тех обвинять

В предвзятости либо в незнании, а хуже – в совершении ошибок.

Искания способны беззащитность истерзать.

Но ищущий найдёт лучащийся бесценный слиток.

Ошибочность неведома им: всё предрешено.

Пьянящее сиенское вино

Было тобой в тот вечер выпито не по причине бракосочетания…

Точней – не только в честь него.

Не опьянение твоё дало возможность мне… осуществить… деяние…

Нет! Это – сбывающееся… предначертание!

Оно – распорядитель опьяненья твоего!

Об изнасиловании не может быть и речи!

Я… вспомни! – нежно обнял твои плечи…

Погладил ножки и… ты мной… была… любима.

Не изнасилована! – нет!.. Ты же осталась и цела и невредима!..

Ай!.. не вырывай мне волосы… усвоен… целомудрия урок.

Позволь… я стану ковриком для… твоих ног!

Позволь… прости… я… с бесовщиной совладать не смог!..

Хватка руки взбешённой герцогини начала ослабевать:

Волос взъерошенная прядь

Из плена пальчиков высвобождалась.

Ладонь, разжавшись, к юбке опускалась.

Кларэния на спинку мягкого сидения откинулась устало.

Она за действиями Луаритто наблюдала:

Юноша потирал места ушибленные; не жаловался, не роптал.

Принц Одескальки понимал:

Пронёсшаяся буря утихала.

А, значит, шанс на исход удачный (затеянного де́ла) возрастал:

Кларэния явно о чём-то размышляла.

Теперь, когда гнев вылился, обиды оросив пустыню,

Думы тревожные одолевали герцогиню:

«…А может… впрямь? – он… послан мне судьбой?

Горячий, любящий, красивый, молодой!

Чушь о предначертании, конечно же, смешна.

Впрочем, подача версии, ей-богу, не дурна!

Ох… милочка! – ты сколько лет живёшь одна?!

Задайся лучше этим тягостным вопросом.

К чему глумиться над молокососом?

Зачем к словам мальчишки придираться?

Да: он изнасиловал тебя. Не смог, «вероотступник», удержаться!

То объяснимо. Юность, страсть. К тому же… Луаритто извинился.

Пора очнуться! – Лютэний влюбился и женился.

А я?.. С кем... я останусь, если юношу отвергну?

С кем?.. с кем?! Отвернусь? Состарюсь? Без любви померкну?

Ужасно! Нет! Судьба возможность мне предоставляет.

Что же? Воспользуюсь. Юный безумец меня обожествляет.

Мечтает подчинить? Пусть… пусть подчиняет!..».

Рука Кларэнии под юбочку нырнула;

Небрежно с бёдер трусики стянула.

Красотке захотелось ими (трусиками) помахать

Перед лицом опешившего принца.

Ей захотелось их скомкать;

Ей захотелось насладиться

Беспомощностью Луаритто. Он победил: нарушена граница.

На что теперь «нашкодившему котику» пенять?

Шлём поздравления счастливому невольнику!..

Прильнув всем телом к «идолопоклоннику»,

Разгорячившаяся герцогиня прошептала:

«Ты убедил меня. Давай начнём сначала.

Готов стать ковриком для моих ног?

Изволь. Вон – туфелька лежит. Возьми её, дружок,

И принеси ко мне в зубах.

Но не зацикливайся на моих туфлях.

Мне кажется… насильник… не по туфелькам скучал.

Да? Я права? В прошлый раз трусики с меня ты быстро снял.

Держи на память эти… ношенные… Сейчас отправимся ко мне

И там – в моей уютной спальне, в тишине –

Я разрешу тебе насиловать меня. Отныне Луаритто – мой мужчина.

Отныне… мы одно семейство, сердцевина.

Принц Одескальки и герцогиня Киджи!

Как ты пылаешь! Что? – я веду себя бесстыже?!».

Глава десятая завершена.

Часть вторая завершена.

Продолжение следует…

Третья декада Июня 2024-го года

(Авторское предостережение! Главы второй части Великого Романа в стихах «Воссоздание Империи» не могут быть ни воспроизведены в кинематографической форме, ни явлены публике с театральных подмостков, ни напечатаны в виде книги. Ни в настоящем, ни в будущем, ни в отчизне, ни на чужбине (за исключением Франции и Ирландии!). А равно не должны использоваться фрагментарно тем или иным образом (нигде кроме двух вышеназванных стран). Налагается авторский запрет! Именем Куль-отыра налагается! И да постигнет осмелившегося нарушить данное авторское наложение проклятие немилостивого Куль-отыра!)