Лавка сисек

Мы сидели в моей комнате, устроив «девичник» с чипсами и газировкой. Мне исполнялось четырнадцать на следующей неделе, и главной темой стал предстоящий поход в Лавку.

— Мне мама сказала, будем брать модель «Сияние»! — с восторгом говорила Катя, разглядывая глянцевый каталог. — Говорят, с ней тебя сразу замечают на вечеринках.

— А мы с мамой присматриваем «Практичную», — важно заметила Алина. — Говорит, с ней проще в престижный колледж попасть. Это инвестиция.

Они смотрели на меня, ожидая моего ответа. Я пожала плечами.

— Не знаю... Мне как-то страшновато. А если не понравится?

Подружки фыркнули.

— Что тут может не понравиться? Это же круто! — Катя скрестила руки на груди, которой у нее еще не было. — Быть как все. Ну, ты понимаешь, как все успешные.

Тут Алина хихикнула и достала телефон.

— Кстати, об «успешных», вы слышали про мальчишечью?... «Лавка писек»!

Мы сгрудились у экрана. На сайте, выдержанном в строгих стальных тонах, рекламировали «мужские модули».

— Смотри, смотри! — заливалась смехом Катя. — «Модель «Лидер» — для карьеры в корпорациях!» Или вот — «Пакет «Альфа» — увеличивает уверенность в спортзале на 200%!» Ха-ха-ха!

— А можно свой сдать в аренду на время службы в армии! — добавила Алина, хохоча до слез. — Представляешь? Идешь служить, а твой... э-э-э... «актив» в это время деньги зарабатывает! Ну не смешно?!

Мы валялись на ковре от души. Мне стало легче. Если мальчишки выдерживают такое, может, и я зря трушу? Это просто смешной и нелепый обряд взросления, как первая помада.

В Лавке мне было не до смеха.

Розовый неон, запах клубники, образцы на витрине, как резиновые мячики. Мама с деловым видом сдавала свою старую грудь, а я листала каталог, пытаясь найти себя среди улыбающихся глянцевых лиц над новенькими грудями.

— А если я хочу... ну, просто свою? — прозвучал мой голос тише, чем я ожидала.

Продавщица посмотрела на меня, как на дурочку. Мама зашикала: «Не капризничай!». А я поймала себя на мысли: я не капризничаю. Я просто хочу остаться собой. Своей. Настоящей. Даже если это криво, неудобно и «не по моде».

Отказ прозвучал как выстрел. Мама покраснела, продавщица достала планшет, а в воздухе повисло слово «ОТКЛОНЕНИЕ». Они обязаны сообщать о таком в школу и в полицию.

На следующий день в школе я искала Катю и Алину. Мне хотелось поделиться с ними, найти поддержку, посмеяться над вчерашним страхом.

Я увидела их в раздевалке. Они что-то бурно обсуждали, но замолчали, когда я подошла.

— Привет, — улыбнулась я. — Вы не поверите, что вчера было...

— Мы знаем, — холодно перебила Катя. Ее взгляд был пустым.

— Вся школа знает, — добавила Алина, отводя глаза.

Я замерла.

— И... что?

— Что «что»? — Катя фальшиво рассмеялась. — Ты теперь... натуралка. Это же позор! С тобой теперь никто не захочет за одной партой сидеть.

— Мы же вчера смеялись над собой и над мальчишками! — не поверила я. — Вы говорили, что это всё смешно и нелепо!

— Над мальчишками — смешно, — поправила меня Алина. — А над девчонкой, которая отказывается быть красивой... это странно. Извини.

Они развернулись и ушли, оставив меня одну в шумном коридоре. Их спины были прямыми и отчуждёнными. Это было даже больнее, чем слезы мамы. Это было настоящее предательство.

В столовой я сидела одна. Вокруг галдели одноклассницы, щеголяя новыми формами и уверенностью. Я чувствовала себя прозрачной.

И тут я увидела Сашу из параллельного класса. Она тоже сидела одна, сгорбившись над учебником.

Я заметила — под ее мешковатой толстовкой не было ни намека на «современный силуэт». Наша встреча взглядами длилась секунду. Но в ней был целый разговор: растерянность, стыд, одиночество. И понимание.

На следующей перемене она сама подошла ко мне.

— Ты тоже... своя? — тихо спросила она.

Я только кивнула, комок подступил к горлу.

— Я... я испугалась, — прошептала она. — А потом... потом уже было поздно идти.

Мы нашли еще одну. Лену из старших классов, которую все дразнили «плоской». Оказалось, она не плоская. Она просто была собой.

Мы начали встречаться в старом парке. Нас было пятеро на всю школу. Потом семеро. Потом больше. Потом нашлись девочки из других школ.

Мы говорили не о том, какие груди хотим, а о том, какие книги читаем, о какой музыке мечтаем, кем хотим стать.

Мы называли себя «Растём, как есть».

Иногда мы видели в школе Катю и Алину. Они смотрели на нас с высоты своих новых «Сияний» и «Практичных» — сначала с насмешкой, потом с недоумением, а потом, мне показалось, с каплей зависти.

Они были идеальными. А мы были свободными.

И когда однажды я проходила мимо Лавки, я не просто подумала: «Спасибо, я уже выбрала». Я улыбнулась, вспомнив лица своих новых подруг — настоящих, смелых и таких разных. Мы выбрали не просто свою грудь. Мы выбрали друг друга.

*****

После появления мужского крыла неформальное молодёжное движение «Растём, как есть» внесено в реестр МВД как экстремистское. Армии не нужны солдаты, которые не сдали свои «активы», это снижает обороноспособность.