Лёд-девять

Пачоли пришлось убить. Был он парнем совсем неплохим, но уж больно честным. Или трусливым, что мало отличало его от всех прочих неудачников, которые готовы отказаться от жирного куша в пользу мнимых моральных устоев и принципов. Пачоли угрожал сверхвыгодному предприятию и был убит. Конечно, ничего приятного в убийстве члена горной вахты не было, но цена вопроса исчислялась семизначной цифрой, и уж если Пачоли отказался жить с этой цифрой, то умереть не отказался или не успел отказаться, чтобы не мешать Бергу и Ерёмину разбогатеть.

Берг совершенно случайно, ну или почти случайно, обнаружил в корзине дуплекса черновик письма Пачоли, который направлял в службу безопасности корпорации, письмо-подозрение. Стучать в корпорации было не западло, тем более за ценный донос иногда приплачивали. Пачоли писал в контору, что подозревает компаньонов, членов горной вахты HUL4-2408 в незаконной золотодобыче. Явных фактов, подтверждающих контрафакт, инженер-пилот Жанлука Пачоли не обнаружил, поэтому жалобу отложил, и по той же причине был убит.

Роковой приговор пришлось приводить во исполнение Ерёмину, который по долгу службы обязан наблюдать за контрольным керном, брать первичные пробы на новом секторе добычи льда-девять. В этот раз Ерёмин вёл ховер-бот, а Пачоли — пассажирил на контроле герметичности танков. Идея была банальна, Жанлука должен погибнуть под завалом ледяных обрезков вместе с ховер-ботом, а Ерёмин — выбраться, спрыгнуть, и только частично пострадать. В предыдущий контрольный выезд Ерёмин приглядел подходящий завал из ледяной отработки и подходящую щель, в которую на полном ходу въехал, но сам предварительно выпрыгнул. Пачоли умер мгновенно, мешок с костями в виде окровавленного скафандра тут же законсервировали и заморозили для последующей экспертизы.

***

Само Золото Берг нашёл две ходки тому назад. По внутреннему регламенту горной вахты, начальник партии, он же горный инженер Питер Берг специально не мог, а не специально — не имел законного права искать золото на Ганимеде. Ледогорцы, добывающие на спутнике Юпитера драгоценный лёд-девять, который даёт такую нужную для марсианских колоний воду, а для транспортного флота топливо — были очень состоятельными господами. Мультимиллионерами. Каждая ходка на Ганимед приносила вахтёрам не меньше 1,5-2 миллиона реалов грязными. Поэтому никто не искал золото на Ганимеде, сам лёд-девять был сверхликвидным кристаллом. Такой расклад был вполне логичен, но только не для Берга, ибо Питер Берг болел золотишком на Земле, болел золотишком на Марсе, а на Ганимеде упёрся в жилу и сломался. Край айсберга, который кромсала горная партия Берга, уперся в неплановый грунтовый гребень и обнаружил неучтённое Эльдорадо. Лёд-девять выпиливала установка, похожая на тоннелепроходчик, крутила огромный цилиндрический бур с титановыми клыками, который заполнялся керном идеального тетрагонального водяного льда, как обычный грузовой танк, консервировался в этом танке, и посредством незамысловатого трамплина-лаунчера подкидывался на орбиту. По габаритам айсберга, который пилила горная вахта Берга, проходчик мог упереться в склон гребня, и по уместному распорядку, горный инженер выехал на контроль консервации крайнего керна, чтобы вместе со льдом не махнуть лишней породы. По ряду соображений, не только биохимическим нормам, но и по причине тонкой балансировки танкерной связки наличие загрязнений и/или чужеродных фракций в кристалле керна было недопустимо, поэтому Берг выехал сам и неожиданно, собственными глазами увидел жилу.

Конечно, увидел не разлитое в породе чистое золото, ибо золотая жила — это порода, по внешнему виду которой умелый геолог легко сделает нужные выводы. Берг выводы сделал, забрал якобы необязательную пробу, и в лабораторных условиях вахтенного модуля аффинировал неземное золотишко.

Ближе к концу вахты инженер-механик Ерёмин заподозрил неладное в поведении Берга, и после того, когда начальник партии несколько раз выезжал на стену в одиночестве, а это допустимо только для рядовых вахтёров, сообразил, в чём дело и жёстко наехал:

— Без меня ты всё равно ничего не вывезешь. — приставил к сонной артерии бригадира, воронёную заточку Ерёмин. - Какой выход по породе?

— Какой у тебя страшный стилет, Миша. - Берг не придумал сразу, что сказать, поэтому изобразил испуг. — неужели гусеничный шкворень?

— Ты мне зубы-то не заговаривай. — парировал Ерёмин. — Или делим, или золото Ганимеда останется только моей тайной.

— Миш, это чисто спортивный интерес. — продолжал выкручиваться Берг. — мы и так нормально поднимаем деньжат, к чему такие риски?

— А то я не вижу, как ты танцуешь у стенки, Петя. — не унимался Миша. — говори какой выход, или я скажу Пачоли, что ты на вилку напоролся за ужином. — Нуу.. Говори! — тряхнул ворот берговской куртейки в опасной близи от заточки.

— Сотка.

— Не пссди…

— Сто сорок.

— Вот. Молодец, Петя. — Ерёмин отпустил ворот куртки и опустил заточку. — Значит, сколько там… 30 кило на танк? Правильно я посчитал?

— Ну что-то в этом роде.

— Понятно. — заключил Ерёмин. — едем завтра на стенку, придумываем, как это всё схимичить.

— Придётся на Землю тащить…

— И куда ты положишь танки, Петя? Над пустыней будешь жечь, или по дну океана рассыплешь?

— Надо думать…

— Вот-вот… — засобирался в каюту Ерёмин. — утро вечера мудренее… Спок, Петя! Только не вздумай… — и помахал заточкой по-мушкетёрски.

— Спокойной, Миша!

***

Назавтра съездили на стенку.

Еремин размерами жилы впечатлился, но идею тащить породу на Землю принимать рабочей отказался.

— Придётся как-то обогащать руду. — задумчиво выразил начальник бурильщиков.

— Или брать коррупционеров в компаньоны.

— Думаешь?

— Уверен. На обогреве механизмов потеряешь половину моржи. — спокойно размышлял Ерёмин. — Надо тащить много и делиться.

— Сожрут.

— Мне центнера голды хватит. — спокойно ответил Ерёмин. — это четыре танка плюс-минус. Когда хватятся, я уже на остров отчалю.

— Про остров хорошая идея. — совершенно серьёзно ответил Берг. — положить танки на мелководье, шаланду прикупить,.. придётся Миша скинуться на лодку.

— Нет, Петя, надо этот схематоз с принимающей стороной делить и отходить налегке. Ты даже один танк незаметно не положишь в океан, тем более — десяток.

На том и порешили. Стенку с жилой быстро закидали обрезками айсберга, и для сменной вахты изобразили художественную грязь, чтоб не лезли. Меху, который декорировал подход к жиле — слегка почистили память и загрузили трек простоя. При Пачоли старались, про «дела драгоценные» не вспоминать. Всю пересменку заговорщики прикидывали концы и варианты. Аккуратно прокинули в кулуарах багажного хаба на Четвёртом Лагранже Юпитера перспективы контрафакта и уровень коррумпированности службы шерифа. Пока формировали танкер на Марс и отписывали бумаги, прошлись по всем притонам административного кольца, и кого смогли, разговорили. На Земле слетали в Чили, прокатились до острова Робинзона, поинтересовались ценами на недвижку и баркасы. Много думали и тревожно спали. К концу пересменки нарисовали два перспективных схематóза и слегка успокоились. Перед вылетом на Четвёртый Лагранж — пару недель позагорали в Акапулько, немного побалагурили и прикупили брюликов, с перспективой обменять камни у серых контрабандистов на драгоценную ртуть. Чтобы схематóз не подвис в теориях, надо было точно знать, какой на жиле промышленный выхлоп, какой будет чистый вес на танке, а без жидкого металла точную математику золотодобычи не посчитать. Этому и планировали посвятить следующую ходку.

***

— Клешни в гору, обсосы! — зычно крякнул огромного размера мужик в кованом титановом нагруднике и такого же качества шлемокастрюле с рыцарским забралом на голове. — Кто не спрятался, я не виноват! — и тут же включил парализующий свист.

Ерёмин успел заткнуть уши и максимально раскрыть рот, а вот Берг замешкался, и на время оглох.

— Игольники на бочку, обсосы, рожей в стену! — продолжал мужик, размахивая многоствольным оружием и какой-то дудкой в другой руке. — два раза не повторяю, всех положу! — крикнул и повторно включил свистящую дудку.

Несколько игольников гулко бряцнули по металлическим полам забегаловки. А ещё, через пару минут, в прокуренном баре нижней палубы административного кольца багажного хаба Четветого Лагранжа Юпитера воцарилась-таки долгожданная тишина. Десяток нетрезвых, сильно потрёпанных мужчин, употреблявших местную модификацию марсианского джанго, выгнанного доступными средствами из кабельного антифриза, послушно стояли лицом к стене с задранными вверх руками. Среди них Еремин и Берг, с нычкой бриллиантов для покупки контрафактной ртути, на полу же остался скрюченный доходяга с двумя иглами в лобешнике.

— Обыщите эту падаль. — скомандовал мужик в шлеме двум своим помощникам, в таких же нагрудниках, но без вёдер на головах. — Рыжего вяжите и в ящик до завтра! Остальных — сразу на работы гоните. — дополнительно распорядился начальник. — И вот этих двоих ледогорцев в офис ко мне тащи. Бегом.

В офисе, надо предполагать местного шерифа, было безлюдно, пока шумная процессия из бронированных блюстителей и задержанных алкашей не наполнила отсек административного кольца своим шумным присутствием.

— Ну что, господа ледогорцы, миллионеры-прощалыги… — без разгона начал грузный мужик, снявший титановую кастрюлю с головы и наиграно грохнувший ею об офисный стол. — решили, значит, закончить свою миллеонэрскую карьеру.

— Представьтесь, пожалуйста. — вступил в диалог Берг. — Предлагаю, всё-таки в официальном ключе объясняться. Меня зовут Питер Берг, я руководитель ледовой вахты на Ганимеде. Чем обязаны?

— Ну-те — на-те… — изобразил удивление мужик с ведром. — у вас что, первая ходка, господа-прощалыги? — совсем не наигранно объявил дядька. — значит, попали вы конкретно, но сами не всосали, в какую задницу. — запустил руку под титановый панцирь и через секунду на столе оказалась огромная семиконечная звезда из богатобликующего жёлтого металла. Надпись читалась издалека: «Sheriff Bagly»

— О, так Вы тот самый Шериф Багли?! - Берг сложил идиотскую улыбку на лице. — А мы-то думаем, кто же нас спас от хулиганов.

— Не надо мне в уши ссать, господин хороший. — Багли раздул ноздри огромного картофелеподобного шнобеля, сильновыдающегося на сильно заросшем щетиной лице. — Лучше бы вам быстренько придумать, какого чёрта, парочка богатеев забыла в обрыганской клоаке. — выпучил глаза и скривил жуткую улыбку с кривыми жёлтыми зубами, потребовал: — Документы на стол!

— Шериф, давайте-ка быстренько уладим формальности, без придумок и театрализованных постановок. — жёстко проявился Ерёмин. — мы продолжим обогащать корпорацию и снабжать водой марсианскую колонию, а Вы будете блюсти законность на кольцах.

— Давайте-ка, не будем размахивать корпорацией, как дубиной. — гаркнул Багли. — Вас приняли на месте преступления, и свидетели указывают на ваше непосредственное участие в убийстве утырка.

— Простите, но это был дурацкий поединок. — пустил неожиданного гуся Берг. — мы просто зашли выпить местного джанго, а эти придурки устроили дуэль, как в дешёвом ковбойском фильме.

— Не оправдывайся, Петя. — продолжил жестить Ерёмин. — Товарищ шериф пытается нас ограбить. Взятку вымогает. — и не моргая уставился в сомовьи глазки блюстителя порядка.

— Какой сообразительный мальщщик. — расплылся в дешёвой улыбке шериф. — Ковальски, — шериф громко крикнул в направлении приоткрытой двери офиса. — Запри господ миллеонэров в ящик до утра, им нужно немного поразмышлять о цене свободы…

— Это произвол. — сдавленным голосом проскрипел Берг.

— Это выход из безвыходной ситуации, господин бурильщик. — Багли снова натянул издевательскую улыбку. — И эт, документики всё-таки сдайте самостоятельно, без рукоприкладства… Я подготовлю проект нашего будущего соглашения…

***

Пачоли пришлось убить. Его всё-равно пришлось бы убить. Слишком уж честным был инженер-пилот Жанлука Пачоли. Слишком наивным, чтобы отказаться от доляхи в незаконной разработке золотой жилы. И хотя его не спросили… А его не спросили. И, конечно, даже не пытались убедить. Просто убили.

А если бы спросили?

Это обстоятельство угнетало Берга. Его вообще вся эта история угнетала. Его страсть к геологическим открытиям и манящий блеск благородного металла сотворили с горным инженером высшей категории злую шутку. И вот он — преступник. Косвенный убийца, хорошего, доброго парня, на пороге бесконечной криминальной драмы.

— Питер-Кей Берг, Петя, очнись. — вернул в реальность происходящего, подельник бригадира, инженер-техник Ерёмин. — пиши доклад. Меня скань, пока кровь не смыл. Нужно торопиться.

— Да-да, Миша, сейчас…

— Пачоли всё-равно пришлось бы убить, Петя. Его смерть — наш пропуск в высшую лигу. — включил доморощенного психотерапевта Ерёмин. — Ты же всё просчитал, Петя, ты гений! Только ты смог в бюрократической модели корпорации найти слабое место.

— Ты, конечно, прав, Миша… — горестно признался Берг. — Ты, конечно, прав… — Питер с трудом прогнал комок в горле и приступил к подготовке доклада в службу безопасности корпорации.

Конечно, Берг понимал, что без трупа члена горной вахты невозможно было провернуть чрезвычайный регламент. Это был единственный шанс досрочно прогнать через багажный хаб на Четвёртом Лагранже недоформированый танкер. Дефектные танкеры концентрируют в земном Лагранже, а сколько танков снял чартер, посчитают только в карантине Антарктиды. Это был единственный шанс.

— Внимание! Внимание! Альфа-Браво-ВерОника. Внимание! Внимание! Чрезвычайный протокол Клаус-Мария-Восемь-Три-Восемь-Девять-Один-Один. Специальное сообщение для службы безопасности Корпорации…

***

Вот уже третьи сутки бурильный модуль кромсал золотую гору под ледяным айсбергом Ганимеда. Титановые клыки бурильной кромки ледяного танка с трудом доживали до момента формирования ледяной пробки-заглушки, поэтому контрафактный танк на одну пятую приходилось заполнять каким попало ледяным хламом, который кое-как удавалось напилить обломками титановых резцов. Бурильный комплекс рисковал сдохнуть со дня на день, нагрузка на узлы и механизмы была нештатной, и Берг начал побаиваться, что запланированный десяток танков до отлёта они не загрузят. Ерёмин отжимался на трафике и стартовом комплексе, готовил четвёртый по порядку танк золотоносного гравелита к отправке на орбиту, когда в шлемофонах (обоих двух) ледогорцев проявился симплекс-информатор, и своим идиотским металлическим голосом сообщил о прибытии гостей.

— Что значит неопознанный летательный аппарат, класса дей-чартер? — раздражённо ответил симплексу Ерёмин. — Экскурсия прилетела? Посмотреть, как гробит здоровье межпланетный пролетариат?

— Восьмиместный пассажирский чартер с отключённым транспондером. — бесстрастно ответил вахтовый симплекс.

— Кого ещё принесло? — возмутился Берг.

— Кажется, это наш незабвенный Багли… — предположил инженер-механик.

— Нерезидент запрашивает сеанс связи по дуплекс-протоколу. — сообщила железка.

— Пускай. — согласился бригадир и прочитал про себя и в сердцах краткую молитву атеиста-матершинника.

— Мальчииишшки! А это старина Багли собственной персоной… решил посетить вашу жлобскую делянку. — раздался знакомый до блевотины голос главного шерифа космического хаба.

— Век воли не видать! — Коротко поздоровался Ерёмин.

— Я тоже рад тебя слышать, Микелле. Надеюсь ты припас для желанного гостя полфонарика земного бурбона? — злорадно шутил шериф. — не зря же ты синячил джанго на кольце. Как истинный пролетарий-миллеонэр ты наверняка таришь приличную алкашку под матрасом?!

— Так чем же мы всё-таки обязаны, господин шериф? — прервал необязательную пикировку бригадир ледогорцев.

— И Вам, доброго полудня! А я за тушкой убитого макаронника прилетел, мистер Берг. — наигранным штилем и почти мгновенно ответил Багли.

— С какой стати «убитого», господин шериф? — постарался справиться с волнением Берг, и уже совсем уверенно заявил. — это был несчастный случай, все материалы происшествия отправлены в службу безопасности Корпорации.

— Да-да, мистер Берг. Понимаю. — на удивление мягко отреагировал шериф. — Но мне всё-таки придётся его забрать, так что, постарайтесь его случайно не сварить ближайшие сорок минут. Без шуток… — как будто бы продолжал шутить. — Мы как раз заходим на посадочный виток, будьте так любезны, подметите приёмный ангар, мы практически в домашних тапочках прилетели.

— Мы не имеем право отдавать тело участника горной вахты. — попытался апеллировать Ерёмин. — Так что, поужинать вы не успеете…

— Успеем, Микелле, и поужинать, и допить бурбон. — уверенно ответил Багли. — Ты просто не интересовался, как Пачоли попал в вашу бригаду. По этому, в специальном сосуде я везу слёзы двоюродного дяди Жанлуки, сеньора Мориконни, префекта Пятого Лагранжа Юпитера…

— Млятцць…

— Надо дома оставлять! Конец связи.

***

Берг гнал на базу, на пределе движка ховер-бота. Вахтёры по понятным причинам сохраняли радиомолчание, но Берг точно знал, что Ерёмин уже вернулся на башню, и готовил как мог крепость к осаде. Через полчаса все переборки базы были закрыты на механические запоры, питание электроприводов и программных модулей отключено разрывом контактов. К моменту приезда Берга, Михаил загнал в ближайшую к башне ледяную пещеру экспедиционный ховер с комплектом для выживания. Оставалось вскрыть оружейку, и экипироваться в штурмовые сарафаны с броневыми пластинами. Вахтёры не успевали…

— Нерезидент запрашивает посадку в приёмный док. — заговорила в шлемофонах ледогорцев говорящая железяка.

— Принять борт! — Как можно спокойнее скомандовал Берг и вскрыл оружейку. — Миша, твоя позиция по левой руке за скрепером, моя справа за сломанным мехом. Патроны и мины экономим, помним, что их может быть восемь человек живыми, или четверо и мех.

— Обожаю, когда Берг в огне, — ответил Ерёмин и накинул на грудь титановую плиту. — сентиментального Берга ненавижу!

— И в сторону чартера не стреляй, может быть, на нём придётся уходить… — и вставил свою умную голову в массивный штурмовой шлем.

— Мальчииишки! Выходите потихоньку. — нарушил радиомолчание шериф Багли. — Я же знаю, что вы нас встречаете солёными пирогами, или как там у вас в европах положено.

— Хлебом и солью. — поправил Еремин.

— Точно, Майкл. — продолжил радиоспектакль шериф. — Выходите, посчитаемся. Нас трое. Перевес невелик, тем более один из нас — хрупкая леди, которая не справится с бронебойной пукалкой.

— Ты же знаешь наверняка, Багли, что действующие регламенты позволяют мне применять оружие для охраны имущества факторий и месторождений Корпорации без дополнительного согласования. — голосом, полным мужества заявил Берг. — Тем более, ты нарушил режим флотации и выключил транспондер. А это значит, никаких муниципалов не прилетало.

— Верно говоришь, Пьетруччо! — скучающим голосом согласился Багли. — Только вот и я прав… Такшт, ты попроси там свою железяку дискуссию нашу зашифровать, а потом удалить. А в качестве ответного жеста я тебе пасхалочку подгоню, не пожалеешь.

— Шифровать переговоры, через тридцать минут удалить трек… — после короткого молчания объявил бригадир вахты. — Код: ПитерКей256

— Принято. Канал закодирован. Таймер записи 29 минут 53 секунды. — противным железным голосом объявил голосовой симплекс.

— Ну вот и чудненько, мальчишки. Выходим потихоньку. — объявил Багли.

Ещё через минуту, дей-чартер шерифа родил сходни, и на пороге челнока появились три фигуры в массивных штурмовых скафандрах.

В руках центральной фигуры в штурмовом скафандре, габариты которого явно указывали на тучное тело шерифа, торчала нереальных размеров пушка, чем-то похожая на танковый пулемёт с наствольным гранатомётом. Компаньоны шерифа были экипированы поскромнее, но и у них имелись штурмовые винтовки, схожие с оружием бурильщиков. В общем, дискотека намечалась нешуточная…

— Мальчишки, знакомьтесь — Марта. Сотрудник протектората и помощница муниципального директора, сеньора Мориконни. — представил фигуру штурмовика, стоя́щего по левую руку. — А это Рыжий, вы должны его помнить, после посещения притона на кольце четвёртой точки Лагранжа. Именно его показания вы благополучно выкупили за брюлики. — представил фигуру, стоя́щую справа от себя. — Правда, Рыжий?

— Гы! — это всё, что успел ответить Рыжий, потому что Багли вставил между титановым нагрудником и подмышкой скафандра своего компаньона, стоя́щего по правую руку, огромный ствол своей пукалки и цинично выстрелил. Гравитация на Ганимеде так себе, поэтому мешок с костями летел до стенки ангара без остановок.

— Упс! — резюмировал шериф. — Марта, будь добра, отправь через полчасика господину префекту Мориконни сообщение, что мы слегка задерживаемся на Ганимеде. Сотрудники горной вахты обнаружили контрабандиста, которого случайно или умышленно застрелили на территории месторождения. Нам придётся провести расследование, выяснить его миграционный статус, законсервировать, проверить связь с трагической гибелью сеньора Пачоли. Вернёмся дня через три-четыре… Вместе с вахтой ледогорцев, которым ещё и регламенты Корпорации предстоит соблюсти.

— Обязательно, Макс. — ответила Марта, но фигура компаньонки шерифа даже не шелохнулась.

— Мальчишки, ну вы чо там прячетесь, выходите, будем делить ваше золотишко.

— Простите, шериф, но я не очень понимаю, что Вы делить вознамерились? Гонорары мы получим исключительно по возвращении, свободных денег нет, инвестированы в недвижимость. — принялся лепить лепнину начальник бурильной партии.

— Надеюсь, вы додумались купить кусочек чилийского берега? — двинул по козырям Багли. — Шаланду с мощным компрессором? Эллинг построили?

— Чо бля? — не удержался Ерёмин, заворочался в засидке, насколько позволил саднящий локоть, сложился в огневую позу и зажёг целеуказатель. — Петя, давай кончать этих приблатнённых рекитиров, притомили.

— Пачоли всё-равно пришлось бы убить. — Багли уловил блик лазерного целеуказателя, переотражённый складками скафандра. — Я тебя очень хорошо понимаю, Михаил. Берг придумал схематоз, а тебе исполнять пришлось. Надеюсь, ты левую сторону порвал? Руку? Ногу?

— Чего ты несёшь, Багли?

— Уронить десяток танков в окрестностях Вальпараисо — слишком рисково, слишком заметно. — не сдавался Багли. — Я предлагаю обогатить гравелит. Уменьшить количество танков до двух.

— Последняя попытка. — качал ситуацию Ерёмин.

— И аккуратненько положить оба танка, вместе вот с этой прекрасной лодочкой в нейтральных водах. — шериф ткнул пальцем в направлении чартера, и заулыбался сквозь массивный шлем. — Мы с Мартой как раз переболеем, посмотрим на рыбок, а потом нас Берг заберёт на баркасе…

— Значит, меня ты хочешь сдать под подозрение? — заключил Ерёмин.

— Конечно, Микелле. Я всегда знал, что ты сообразительнее Берга. — сказал шериф. — надеюсь, царапины на твоей спине убедительные, иначе придётся тебя немножко подубасить кувалдой. У вас же есть на прииске какая-нибудь кувалда или ледоруб?

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — попытался разрядить обстановку Берг. — И вы слегка ошиблись, Багли, здесь месторождение льда-девять.

— Ребята, вы спалились, когда искали ртуть по всем клоакам кольца. — заговорила Марта, которую изрядно утомили тёрки чувственных аферистов. — И да, Пачоли был у Мориконни в предыдущую высадку и жаловался на вас, что вы замышляете чего-то неладное. Вот только префект пропустил сей факт мимо ушей. А бедняга Пачоли даже не догадывался, какие вы редкостные подонки.

— Мы хорошие! — парировал Берг.

— И если вы сегодня выйдете живыми из этого якобы безвыходного замеса, то останется решить всего одну дилемму: убить Мориконни или заплатить ему?! При условии, что десять танков уронить на Вальпараисо — глупость, граничащая с клиническим идиотизмом. — закрыла беспонтовый стендап Марта и, ступив на сходни, поднялась в чартер.

***

— Слово для торжественного приветствия предоставляется близкому другу Корпорации, формер-префекту Пятого Лагранжа Юпитера, сеньору Алессандро Мориконни.

— Друзья, мне очень приятно, в этом прекраснейшем морском ресорте на дивном побережье ла-Специя, в компании замечательных людей, первопроходцев и миссионеров, истинных покорителей космоса, организаторов планетарных колоний и факторий… чествовать моего племянника и вместе со всеми радоваться именованию одного из безымянных астероидов троянской орбитальной группы Юпитера, его именем. Жанлука Пачоли был прекрасным человеком, настоящим первооткрывателем, одним из основателей индустрии по добыче сверхплотного льда, блестящим учёным и хорошим товарищем. Спасибо!

— Мориконни придётся убить. — прошептал на ухо профессору Бергу, грузный мужчина в персиковом смокинге с картофелеподобным носом на гладковыбритой физиономии.

— За что? — поинтересовался профессор горного дела.

— Засветил, сучёныш, астероид, по соседству с нашим маленьким аффинажным заводиком. Теперь всякие любознательные студентки будут разглядывать астероид Пачоли в свои телескопы, и, чего доброго разглядят видимую прецессию астероида Ерёмина.

— Ты назвал завод-астероид в честь нашего, за всех, сидельца?

— Почему бы и нет?! Мне Микелле всегда нравился, из него получился бы отличный шериф Четвёртого Лагранжа.

— Да ладно… Насмешил. — и Берг слегка улыбнулся.

— Кстати, Марта на днях проверяла бюллетень ихнего, этого, как там у них… исправительных учреждений… Микелле выпускают в мае.

— Ого. Отлично. У.д.о?

— Амнистия... У них там принято хороших парней на Ви-Дей выпускать.

— Надо же как-то встретить компаньона…

— Встретим, не переживай.

— А что, есть причина переживать?