Ледокол

Стоял приятный осенний вечерок. Солнце подсвечивало желтые дубовые листья, делая их по настоящему золотыми, чириканье птиц сливалось в легкую тихую музыку. Голубое небо как раз начинало темнеть и на востоке уже можно было попытаться угадать первые звезды. Растущие вдоль улицы дубы казались башнями, охраняющими покой этого сонного городка.

- Не помогли «башни», - хмыкнул Чарли, мельком окинув дубы взглядом.

Интересно, он успел или нет? Он преследовал Оробаса уже две недели, но тот, собака такая, постоянно оставлял обманки или уходил в последний момент благодаря каким-то пространственным манипуляциям. Чарли и сам был не промах поиграть с пространством, но фирменный приемчик этого ублюдка пока не разгадал.

Чарли стоял перед крупным двухэтажным особняком. Еще часа четыре назад, прикинул он, этот дом был бы образцом уюта и довольства. Стоило просто пройти мимо, и любой наблюдатель подумал бы что тут живут счастливые, добрые и незатейливые люди. Приятные бежевые стены, тот тут, то там вьется лоза плюща, бурая черепица придавала основательности и гармонировала с мощными дубовыми стволами на участке и в округе. Да и веяло от дома чем-то таким правильным, домашним, дружелюбным. Чарли еще чуял отголоски этого ощущения.

Однако недавно произошли изменения. Так бывает, если происходит что-то по настоящему ужасное. Окна перестают быть просто окнами, и становятся мрачными темными дырами, хотя и не меняются внешне. Ставня на втором этаже приоткрыта не дружелюбно, а зловеще. И сам дом, раньше вписывающийся в окружающую обстановку как влитой, сейчас стал казаться мрачным чужеродным элементом, насильно вставленным в невинную и умиротворяющую обстановку улицы с золотыми листьями.

Многие сказали бы что у Чарли просто разыгралось воображение, но и сами бы почувствовали что-то неладное. У них по спине пробежали бы мурашки, но они списали бы это на внезапное дуновение холодного ветра. Они бы могли удивиться тишине, окружающий этот дом, но напомнили бы себе что вечером и должно быть тихо. Ощущения такого рода не более чем обман разума, говорят они. Это не так, скептики ошибаются. Просто не все можно увидеть пятью органами чувств обычного мясного оборудования человеческого тела. Но ошибкой будет считать что человек ограничен своим мясом.

Чарли подошел поближе к двери. Вытащив из кармана пистолет, он второй рукой сжал небольшой амулет, железную голову оскалившегося пса, окруженную перепончатыми крыльями. Амулет размером с крупное куриное яйцо, не больше. Голова короткой цепью была примотана к его руке, чтобы не потеряться в случае чего. Неудобно, но зато надежно.

Дверь оказалась заперта. Неудивительно, впрочем. Оробас не безумный маньяк из голливудских фильмов. То есть, он конечно безумный, он конечно маньяк, но умный, осторожный, и у него тут будет проводиться какой-то важный ритуал, во всяком случае на местах прошлых его преступлений было именно так. Что именно пытался навертеть в своих колдовских кругах с принесенными в жертву людьми этот психопат удалось установить лишь примерно. Он хотел связаться с каким-то демоном, но не адским. У обитателей ада другая иконография и титулатура, не те, которые использовал колдун. Впрочем, разница невелика, тварь из Нижних Глубин по определению не будет ласковым и добрым мишкой, так что поймать колдуна следовало поскорее.

В прошлые разы Чарли открывал дверь магией, а бывало что и пытался сразу перенестись на место проведения ритуала, но предусмотрительный поганец регулярно ставил защитные и сигнализирующие чары и успевал сбежать. Очевидно, ритуал он был готов повторить столько раз, сколько нужно чтобы тот наконец прошел успешно, и собирался прерывать свою дурацкую церемонию при малейших признаках опасности, чтобы попробовать еще раз позже. Все это означало одно, проникать внутрь следовало без использования чар, не потревожив ни единого барьера, который мог бы установить тут. Впрочем, Оробас не был сильным магом, так что ожидать больше двух барьеров, а именно мешающего перемещению и сигнализирующему о чужой магии, не стоило. Иначе вряд ли ему хватило бы силенок проводить еще и непосредственно сам ритуал призыва.

Так что пришлось временно положить пистолет в кобуру и достать футляр с отмычками. Надо сказать что он был не очень хорош в этом, но еще на подходе к дому прочитал короткую мантру, укрепляющую разум. Оставалось надеяться что сигнальные чары не заметят уже действующую магию, наведенную вне их зоны наблюдения.

- Так, вроде подцепил, - тихо пробормотал Чарли, поворачивая цилиндр замка.

Дверь тихо раскрылась. Вновь вооружившись, Чарли пошел по коридору. На кухне жужжала пара мух, и бросив туда взгляд, он тихо выругался: за столом сидела женщина со вспоротым горлом. Кровь заливала все вокруг, но это не самое неприятное. Ее глаза были широко открыты, слегка подергивались будто живые и неотрывно смотрели сквозь стену в направлении входной двери.

Вот его детектор магии. Стало быть, с таинствами Смерти этот умник тоже знаком.

Ничего, пока он не обращается к тайным искусствам, убитая так и будет смотреть на стену. Чарли спокойно пошел дальше, ища спуск в подвал. Именно там, обычно, Оробас и устраивал свои маленькие инсталляции. Найти дверь оказалось несложно: туда вел кровавый след. Судя по всему он убил или ранил кого-то на первом этаже, а потом пришлось тащить жертву вниз, размазывая кровь по половине дома. Очаровательно.

Из темноты в глубине подвала слышалось чтение мантр на неизвестном языке. Слова напоминали стрекот и цоканье, будто человек пытался подражать насекомым. Однако в них точно угадывался и синтаксис, и даже некая напевность. Чарли впервые слышал такую речь, но раз уж Оробас связался с одним из нижних миров, то мало ли на каком языке говорят конкретно это убогие твари со дна мироздания.

Там, за отопительным котлом и кучей хлама колдун создал себе небольшое рабочее пространство. Ничего необычного, просто свободное место, чистый пол, небольшая лампа в углу, саквояж со всякой мелочью вроде мела, всяких пахучих травок типа розмарина и кориандра, ножниц, трех-четырех статуэток мифических чудовищ из разных металлов. Еще были ножи, ритуальный круг со множеством имен и выписанных по контуру заклинаний, чаша с чистой водой. Ну и конечно связанный человек лет тридцати, которому под звуки мантр колдун вскрывает живот и наживую выдирает внутренние органы, кидая их в центр круга. Мужчина был еще жив, очевидно его поддерживали чары колдуна. И, как вишенка на всем этом торте, рядом была привязанная к трубе двенадцатилетняя девочка с кляпом во рту. Очевидно, ей потом также доведется стать частью ритуала. Впрочем, раз уж здесь Чарли, то у девочки появились кое-какие альтернативные варианты.

Колдун, одетый в широкий балахон и череп коня на голове, двигался несколько неуклюже. Видно, что череп он превращал в маску сам, а талантом к рукоделию не обладал ни в каком виде. Но его можно было понять, Оробас это демон-конь, открывающий двери. Сильное имя, очень удобное для того, кто собирается распахнуть врата меж мирами. Очевидно, чернокнижник пытался выжать каждую каплю силы из имени и подручных материалов. Это было бы даже достойно уважения, не будь тот гнусным ублюдком с руками по локоть в крови, пошедшим в своих изысканиях легким путем, то есть через сделки с голодными чудовищами из иных миров.

Чарли медленно, без малейшего шума, залез за пазуху. В его руке была деревянная маска собаки, с вырезанными перьями вместо шерсти. Сейчас не время для Чарли Бэррела, пора выйти на сцену Симургу, огненному пернатому псу. Надев маску, он на секунду задержал дыхание, и, на тайной, неведомой никому кроме Пробужденных речи прошептал:

- Это пространство стабильно и нерушимо.

Разумеется, просто сказать слова было мало. Они скорее помогали сосредоточиться — этот язык напрямую обрисовывал концепции, он не имел метафор. На самом деле даже попытка создать метафоры в нем была бы, в лучшем случае, провальной. Язык лишь помогал сосредоточиться и наполнить разум нужными концепциями, а главное образ что Симург держал в голове в этот момент, как он представлял концепцию стабильного пространства. Для него пространство было похоже на трехмерную мелкоячеистую решетку, скрепленную из связанных между разнородных собой цепей, невероятно прочных, но способных к растяжению при определенных обстоятельствах, и из узла в узел этой решетки желающий мог перемещаться лишь если свобода решетки это позволяла. Конечно, это была лишь его визуализация подлинного пространственного устройства, и он пока не достиг мастерства чтобы в точности осознавать структуру такого сложного явления. Честно говоря, он сомневался что и мастера способны воспринимать пространство на сто процентов правильно. И скорее всего, с другими таинствами дело обстояло не лучше.

Так вот, наполнив свои мысли концепцией нерушимости и передав их цепям, сковывающим мир, Симург запретил искажаться окружению вокруг по воле Пробужденных. Теперь отсюда уйти можно лишь ногами… или тем хитрым способом, который освоил Оробас.

Тот среагировал моментально — надо думать его нелепый зомби-маячок на магию задергался. Не медля ни мгновения, тот достал из складок балахона что-то, похожее на шар из переплетенных козьих рогов. Он доставал его на ходу, идя к девочке, и занося левой рукой нож. Хотел избавиться от свидетеля, да? У него бы все получилось, и его игрушка снова его спасла, но только если бы он имел в запасе секунд пять-десять. А Симург уже был тут.

Выстрел выбил сферу из рук колдуна. Тот моментально отвлекся от девушки, и сложил пальцы в защитном жесте, готовый в любой момент применить заклинание. Он озирался буквально секунду, но потом углядел в темноте подвала силуэт наблюдателя.

- Ты не вовремя, незнакомец. Я понимаю как это выглядит, но ты мешаешь важному делу.

Вряд ли он он принял его за случайного мага, проходившего и почувствовавшего неладное. Скорее просто тянул время, пытаясь придумать какой-то план. Впрочем, играть в такие игры сейчас не хотелось, и маг вышел на свет.

- А, Симург. Наконец мы встретились, - немного покивал черепом коня колдун, - это уже четвертый ритуал, который ты мне портишь.

- По моим наблюдениям всего третий, - заметил Симург, - видимо один раз это был кто-то со стороны.

- Вот как, - глядя на ствол пистолета, аккуратно подошел на шаг Оробас, - значит что ты чуть сообразительней, чем я о тебе думал. На самом деле я должен выразить немалое восхищение твоими талантами. Мне казалось я замел все следы, ведущие к этому дому.

- Конечно замел. Но у нас очень талантливые пророки. Их предсказания так легко истолковать, мы нарадоваться на них не можем, - соврал Симург. Ага, станет он рассказывать о методах, которыми вычислил этого дурака. Вдруг сбежит? Вдруг кто-то призовет его душу для консультаций?

Вообще можно было уже застрелить Оробаса. Останавливало три момента — пуля, ритуал и девушка. Пуля могла упереться в его защиту, и потому нужно было увериться что никаких проблем с попаданием не будет. Ритуал и не думал снижать обороты, и несмотря на прекращение речитатива Оробаса, мистические силы вокруг закручивались лишь сильнее, а от кругов и накиданной туда требухи начинало ощутимо веять жаром. И голодом. Сложно ощутить абстрактное ощущение голода у чего-то вокруг, но тут его ощутил бы даже обыватель, обычно продающий хотдоги на перекрестке. То чувство, когда волк смотрит на тебя не со злобой или страхом, а с предвкушением.

- Кого ты зовешь?

- Какая разница, страж? Все равно связь установится, а ты сдохнешь.

Симург хмыкнул.

- Удивительно. Мне казалось ты считаешь себя ученым. Желаешь поведать миру о всяком разном, ну, великих открытиях, о недооцененных тайнах. Неужели нет?

Маска лошади наклонилась на бок будто в удивлении:

- А то вы не знали о том что там, за гранью мира, тайны? Вы так сосредоточились на Небесных Высях, что даже зная о кладе у вас под ногами избегаете его.

- Там жадные и искаженные подобия реальных созданий. Все что мы можем получить от них — кровавую бойню и пару разрушенных районов, - пожал плечами Симург.

Колдун тихо рассмеялся:

- Ох, до чего обворожительное скудоумие. Любой эксперимент нуждается в стерильных от внешних факторов условиях. И наши с тобой, Симург, эксперименты в этом мире полностью лишены таких условий. Концепции пронизывают все вокруг, смешиваются, корректируют друг друга. Чтобы по-настоящему понять то или иное таинство, стоит отправиться в области, где нет ничего, кроме него. Идеальная лаборатория, понимаешь?

Симург уже тихо усыпил девочку. Она проспит немного, не более получаса, но ему хватит. Ритуал, насколько он понимал происходящее, вышел на некий условно-стабильный процесс. «Условная» стабильность заключалась в том, что вихри концепций перестали усложняться и, образовав брешь в реальности, будто впали в спокойное, пассивное состояние. Канал будто бы до сих пор настраивался, но уже скорее в поисках адресата связи. И при таком зыбком канале оттуда вряд ли могло бы вылезти что-то крупное. Уж точно не опаснее него самого. Вихрь концепций просто не пропустил бы достаточно сложное и могущественное существо, не разросся он в должной мере.

- В любом случае, - пожал плечами Оробас, - моя работа — исследовательская. Изучить Шрамы реальности и существ с той стороны само по себе является захватывающей темой, но помимо прочего может дать немалый толчок в войне с узурпаторами.

- Интересная идея. Разве что изучение таинств успешно практикуется тысячи лет, и никому не требуется обращение к голодным безумным лживым тварям. Таинства которые они могут открыть не лучше тех, что можно получить в этом мире, но цена непомерна.

- Стало быть, для тебя это вопрос цены знания и опасения за свою шкуру? Высоки стандарты в Алмазе, высоки…

- Рад что тебе весело, но пора заканчивать, - вытянул руку с пистолетом Симург.

Оробас поднял руку.

- Нет-нет-нет. Я навел справки о тебе, псина. Зачарованные пули, да? Ты любишь искажать пространство в точке попадания, но со мной этот фокус не пройдет. Лучше подождем, ритуал почти завершился и уже…

Пистолет выстрелил, и Оробас упал на холодный подвальный пол посреди свой фразы.

- Не обязательно стрелять своими зачарованными пулями, кретин, - усмехнулся Симург, - от пространственных искажений ты конечно защитился, пять баллов. Ладно, надо закрывать эту зажигательную вечеринку.

Встав у ритуального круга, Симург вгляделся в тексты и рисунки, формировавшие его. Если он правильно понимал, то вот эти два иероглифа помогают удерживаться стабильному каналу. Прямо сейчас он не рисковал уничтожать круг, все же мало ли что произойдет если вмешаться в ход такого заклинания слишком грубо, но пока на званый ужин с той стороны не попробовал заявиться кто-то нехороший — демон не смог бы заявиться, да, но попытки тоже не довели бы до добра — стоило внести в него маленькие, незначительные поправки. Одно движение подошвой, и нужный символ оказался стерт, а значит в каждый отдельный момент времени ритуал связи будет тыкаться во все новый и новый осколок адских реальностей, никогда не фиксируясь на том или ином мире надолго.

И раз уж он выиграл себе немного времени, следовало заняться невольной свидетельницей.

Он подошел к девочке и снял с нее веревки. Та еще спала, но Симург уже не контролировал чары сна, ему нужно было внимание для иного. Сосредоточившись, он оглядел вопящий хор мыслей, надежд, пороков, переживаний и страхов бедняжки. Иначе говоря, вгляделся в ее внутренних гоэтических демонов. Неудивительно что сильнее всего сейчас слышалось вопящее проявление ужаса. И в самом деле, пережила девчонка немало, было от чего испугаться. Но это здоровый, полезный страх. А вот диссонанс надежд, смирения и веры звучал уж слишком неправильно. Еще не сумасшествие, но из голосов подобных гоэтий может вырасти и полноценное психическое расстройство. Накинув цепи, созданных его волей, на вредоносных демонов, он вручил концы этих цепей тем кричащим мыслеформам, что проявлялись как здравый смысл и совесть девчонки. Теперь она будет управлять своими порывами и руководствоваться нравственностью. И если родители воспитывали ее хорошо, а судя по общему тону хора это так, то ничего ужасного с ней в результате сегодняшнего дня не произойдет. С ее психикой, во всяком случае.

Конечно, он не проникал в ее голову, и не кидал в нее настоящими металлическими цепями. Все манипуляции мага происходили в той части ее сущности, где человек видит сны, в астральном отражении ее разума, в ее личном подсознании. Для гипотетического наблюдателя, Симург лишь присел около девочки, положил руку ей на щеку и покачал амулет с собачьей головой над новоиспеченной сиротой.

Симург тяжело вздохнул. Ему было не по душе просто оставлять девочку в одиночестве после такой трагедии, но у него было полно работы, которая сама себя не сделает. Надо было спрятать тело мага, уничтожить следы ритуала, изолировать его записи, фальсифицировать обстоятельства смерти местных, выставив все налетом маньяка, да и позже была бы куча дел. Служение мистическим идеалам их ордена — задача непростая и свободную минутку не так-то просто найти. Так что тайным словом он исторг из своего рта небольшого демона-гоэтию, маленькую крылатую собаку с железными перчатками на лапах, и приказал влететь в ее голову. Этот крохотный демоненок долго не продержится, но сумеет на время заблокировать часть ее болезненных воспоминаний и выведет ее тело наружу, куда-нибудь к полицейскому участку или школе, к тем местам где ее заметят и смогут помочь.

Тело девочки встало и немного неуверенной походкой побрело в сторону лестницы. К сожалению, больше он сделать не мог. Отвернувшись от подростка, Симург вновь вернулся к ритуалу. Теперь надо уже окончательно разобраться с самодеятельностью демонолога-самоучки.

Он присел на корточки у самого круга, и пару минут вникал в символы. Не очень сложные чары, но любое колдовство требовало аккуратности при остановке мистических процессов. Или, если не повезет, вся окружающая территория, может быть пара квадратных миль, оказалась бы загрязнена эманацией одной из нижних реальностей. Он видал такое пару лет назад, два дома обросли лозой из человеческой, насекомьей и собачьей плоти, а все потому что та реальность, которая прорвалась наружу, не имела концепции формы у живой материи. Вот материя неживая там была упорядочена, да, но даже самая примитивная жизнь превращалась в аморфную массу, сливающуюся с такими же мясными пудингами в одну супер-амебу. И ведь люди, да и животные тоже, все еще формально оставались живыми, могли испытывать боль, души еще не покинули оболочки… Очаровательно. В общем, чтобы не допускать таких же оказий тут, Симургу требовалось очень, ну просто очень хорошо понять что же в точности наворотил в своем ритуале покойный Оробас.

Однако, как выяснил Симург спустя минуту пристального вглядывания, он зря вычеркнул застреленного Оробаса из списка угроз. Мага можно было понять, ведь его пуля была зачарована Протеем, его хорошим другом, адептом таинства жизни. Мало того что она сама по себе обладала поражающим действием, как и положено любой нормальной пуле, так еще и вокруг раневого канала начинали распространяться мутации и опухоли, проникая во все внутренние органы и за короткий срок и с жуткими болями отправляя подстреленного неудачника на тот свет. Этот эффект лечить даже мистическими способами не получалось, опухоли лишь крепли и разрастались. Кроме того он ведь оглядывал тело Оробаса, сердце у него не билось. Поэтому когда ему в спину пришелся толчок, Симург был совершенно не готов. Нет, он еще успел выхватить оружие и прострелить голову поганцу. Он даже успел понять почему тот жив — очевидно, в таинствах Смерти он выучил какой-то трюк, что-то дающее возможность некоторое время жить и пользоваться мертвой плотью. Но и удачная догадка, и окончательное упокоение колдуна не поменяли главного: Симург падал в центр круга, напрямую связанного с одной из адских бездн.

У него было не очень хорошее предчувствие.