ЛЕДЯНОЙ КАНЦЛЕР

Химеру-6 называли «Ледяной гробницей». Планета была шаром из замерзшего аммиака и метана, где температура редко поднималась выше минус двухсот по Цельсию. Атмосфера была разреженной, но в полне пригодной , а под многокилометровой толщей льда скрывался теплый океан, кишащий причудливой жизнью. Именно ради него здесь и была основана колония «Полюс-Надежды» — научно-добывающий форпост Империи.

Элиас был главным гляциологом сектора «Цербер». Его станция, вмерзшая в голубой ледник, напоминала гигантского жука, раскинувшего стальные щупальца-сенсоры. Из окна его кабинета открывался вид на бескрайнюю, пронизанную ледяными иглами равнину, освещенную тусклым светом далекого красного карлика.

Дверь в кабинет отворилась с шипением, впуская струю морозного воздуха и высокую женщину в утепленном комбинезоне с капюшоном. Это была Лира, его заместитель и, в негласном порядке, — голос здравого смысла на станции.

— Опять ты за своим картографированием ледниковых периодов, — сказала она, сбрасывая капюшон. Ее черные волосы были покрыты инеем. — Имперская комиссия ждет отчет по аномальным термальным шумам в океане. А ты рисуешь узоры.

— Узоры, Лира, — Элиас не отрывал взгляда от голограммы, где медленно плыли вековые ледяные пласты, — это и есть история. История этой планеты. В этих слоях — климатические катастрофы, которые делают наши проблемы смешными.

— Наши проблемы становятся очень конкретными, — Лира положила на его стол планшет. — Сканеры засекли неопознанный корабль на подходе к колонии. Сигнатура… имперская, но не стандартная. «Серые тени».

Элиас нахмурился. «Серые тени» — неофициальное название спецподразделения Клонархии. Они не проверяли отчеты. Они проводили зачистки.

— Может, обычная инспекция? — произнес он без особой веры.

— Инспекторы не выключают транспондеры и не летают по посадочным траекториям, рассчитанным на минимизацию обнаружения, — парировала Лира. Ее голос был напряжен. — Элиас, я проверяла данные. Те «термальные шумы», которые ты списал на геологическую активность… их паттерн совпадает с сигнатурами подледных энергоустановок ранних колонистов. Незарегистрированных.

Элиас медленно повернулся к ней. В кабинете стало тихо, слышен был лишь гул систем жизнеобеспечения и завывание ветра снаружи.

— Незарегистрированных? — переспросил он.

— «Отступники», Элиас. Те, кто не принял Клонархию. Говорят, они прячутся в глухих секторах, вроде нашего. И пользуются старыми, забытыми технологиями. Теми, что не вносят помех в общие сети.

— Слухи. Байки для новичков.

— А «Серые тени» прилетают за байками? — Лира уперлась руками в его стол. Ее лицо было серьезным. — Они знают. Или подозревают. И если найдут у нас следы… нашу станцию сотрут в ледяную пыль вместе с нами. Просто на всякий случай.

Элиас встал и подошел к окну. Бескрайняя белизна слепила его. Он думал не о «Отступниках». Он думал о своем сыне, который учился в академии на Марсе. О карьере, которую выстраивал двадцать лет. О стабильности, которую давала Империя.

— Мы ничего не знаем, — тихо сказал он. — Мы гляциологи. Мы изучаем лед. Если там кто-то есть — это не наша проблема.

— Они сделают это нашей проблемой! — голос Лиры дрогнул. — Ты читал о том, что случилось на Поясе? Целая станция… испарилась. Официально — авария реактора. Неофициально — нашли следы независимой сети. «Звона».

Элиас резко обернулся.

— Не произноси это слово. Никогда.

«Звон» — это была легенда. Подпольная сеть, существовавшая вопреки всем законам Клонархии. Говорили, что «Звонари» передают запрещенные данные, исторические хроники, искусство Старой Земли. Для Империи они были хуже террористов. Они были вирусом инакомыслия.

— Я стираю данные по аномалиям, — решительно заявила Лира. — Все до единого байта. И тебе советую.

— Нет! — перебил ее Элиас. — Уничтожение данных — это тоже улика. Это признак вины. Мы работаем как обычно. Мы — лояльные слуги Империи. Мы ничего не скрываем, потому что нам нечего скрывать.

Они смотрели друг на друга — начальник, цепляющийся за свой порядок, и подчиненная, видящая надвигающуюся бурю.

Внезапно свет в кабинете померк, и по всей станции прошел гулкий, низкочастотный гул. Это был звук посадки тяжелого корабля. Не торгового, не грузового. Боевого.

Лира медленно выпрямилась, ее глаза были полны ужаса.

— Слишком поздно для стирания данных, — прошептала она.

Элиас смотрел на дверь, за которой уже раздавались мерные, тяжелые шаги по металлическому коридору. Его идеально упорядоченный ледяной мир трещал по швам.

— Они пришли не за «Отступниками», Лира, — тихо сказал он, глядя на ее бледное лицо. — Они пришли проверить лояльность. И они найдут то, что хотят найти. Всегда находят.

Шаги замерли у самой двери. Элиас застыл, его взгляд прикован к металлической поверхности, отделявшей его упорядоченный мир от надвигающегося хаоса. Лира инстинктивно отступила вглубь кабинета, к стеллажам с кристаллами данных, ее пальцы сжали край стола так, что кости побелели.

Дверь отъехала в сторону с тихим шипением, нарушая герметизацию комнаты. В проеме стояли двое. Не солдаты в броне, а фигуры в строгих серых мундирах без знаков отличия, с капюшонами, отбрасывающими тени на их лица. «Серые тени». Их поза, их безразличные взгляды, скользнувшие по Элиасу и Лире, как по предметам мебели, говорили об абсолютной, безоговорочной власти.

Старший из них, высокий и худощавый, сделал шаг вперед. Его голос был ровным, механическим, лишенным каких-либо интонаций.

— Гляциолог Элиас Ван? Ваш заместитель, инженер Лира Коррен?

— Да, — ответил Элиас, стараясь, чтобы его голос не дрогнул. — Чем могу служить Империи?

— Империя не требует служения. Она ожидает соответствия, — парировал незнакомец. Его глаза, холодные и светло-серые, как лед Химеры-6, остановились на Лире. — Инженер Коррен. В 04:38 по стандартному колониальному времени вы инициировали глубокое сканирование энергосети сектора «Цербер». Цель?

Лира сделала шаг вперед, подчиняясь безличному тону.
— Плановая диагностика, гражданин инспектор. Проверка на предмет деградации подледных кабелей. Стандартный протокол.

— Стандартный протокол не включает анализ побочных частот в диапазоне 7.8 ГГц, — второй человек, помоложе, но с таким же каменным лицом, произнес это без единой ноты вопроса. Это было констатацией факта. — Этот диапазон используется для незарегистрированных квантовых entanglement-передатчиков. Технология, известная как «Звон».

Слово повисло в воздухе, тяжелое и ядовитое. Элиас почувствовал, как по спине пробежал ледяной холод.

— Это ошибка, — сказал он, вкладывая в голос все свое начальственное достоинство. — Наше оборудование не способно на такой анализ. Должна быть ошибка в калибровке спутникового слежения.

Старший инспектор медленно перевел взгляд на Элиаса. Казалось, он впервые действительно увидел его.
— Ошибка исключена. Аномалия была зафиксирована. Ее источник — ваша станция. Ваш персонал. Ваша зона ответственности.

Он сделал еще шаг, и его взгляд упал на главный голографический терминал Элиаса, где все еще плавали вековые ледяные пласты.
— Вы изучаете историю, гляциолог? Историю этой планеты?

— Ее геологическую историю, да, — осторожно ответил Элиас.

— Прошлое — это иллюзия, — произнес инспектор, и в его голосе впервые прозвучало нечто, отдаленно напоминающее эмоцию — легкое презрение. — Единственная ценность прошлого — это уроки о неэффективности. Ошибки, которые не следует повторять. Империя извлекла все необходимые уроки.

Он повернулся к своему напарнику.
— Конфисковать все ядра данных. Полный дамп оперативной памяти всех терминалов. Провести сканирование на предмет скрытых энергосигнатур. Начать с кабинета главного гляциолога.

Младший инспектор кивнул и, не говоря ни слова, направился к терминалу Элиаса. Его движения были точными и выверенными.

Лира не выдержала.
— Это незаконно! У вас должен быть ордер от Планетарного администратора!

Старший инспектор медленно повернул к ней голову.
— Закон — это воля Архонта. А его воля — наша чистота. Ваш администратор уже уведомлен о нашем визите. Он выразил полное понимание.

Элиас понял. Их подставили. Администрация колонии, чтобы отвести удар от себя, бросила их «Серым теням» на растерзание. Они были разменной монетой.

Младший инспектор работал за терминалом. Внезапно он остановился.
— Гражданин инспектор. Обнаружена скрытая папка. Зашифрована. Временная метка совпадает со временем сканирования инженера Коррен.

Элиас почувствовал, как земля уходит из-под ног. Он не создавал никакой папки. Он посмотрел на Лиру. Ее глаза были широко раскрыты от чистого, немого ужаса. Она тоже понимала. Их подставили вдвойне. Кто-то на станции, возможно, сам администратор, подбросил им улику.

Старший инспектор подошел к терминалу. Его пальцы пролетели по клавиатуре с немыслимой скоростью. Шифр, который должен был держаться часами, пал за несколько секунд.

На экране возникли файлы. Схемы подледных коммуникаций. Старые, довоенные чертежи. И в углу — маленький, едва заметный символ: стилизованный колокол с треснувшим краем. Символ «Звонарей».

В кабинете повисла гробовая тишина. Даже гул систем жизнеобеспечения казался приглушенным.

Старший инспектор выпрямился. Его серые глаза были пусты.
— Гляциолог Элиас Ван. Инженер Лира Коррен. Вы обвиняетесь в хранении запрещенных данных, пособничестве деятельности антиимперской организации «Звон» и саботаже. На основании чрезвычайных полномочий, предоставленных Директивой №1 Архонта Кассиана, вы арестованы.

Из коридора за его спиной появились еще двое таких же серых фигур.

— Нет... — прошептала Лира, отступая. — Это не мы... Это подстава!

Элиас не шевелился. Он смотрел в ледяные глаза инспектора и видел в них не злость, не ненависть. Он видел чистую, стерильную логику клонархии. Угроза идентифицирована. Угроза должна быть нейтрализована. Все просто.

Одним движением руки инспектор отдал приказ. Двое серых схватили Лиру. Она попыталась вырваться, но ее движения были скованы страхом и отчаянием.

— Элиас! — крикнула она, прежде чем ей зажали рот.

На Элиаса направили иммобилайзер. Он чувствовал холодное дуло у виска.

— Процедура требует вашего согласования с обвинением, гляциолог, — голос инспектора снова стал монотонным. — Признаете ли вы свою вину перед Империей?

Элиас посмотрел на искаженное ужасом лицо Лиры, на голограмму с символом колокола, на бескрайнюю ледяную пустыню за окном. Его упорядоченный мир рухнул. Оставался только лед и сталь.

Он медленно выдохнул, и его ответ был тихим, но четким в гробовой тишине кабинета:
— Нет.

Взгляд инспектора оставался невозмутимым. Он кивнул.
— Зафиксировано.

И все изменилось.

Иммобилайзер у виска Элиаса издал короткий щелчок. Он ждал невыносимой боли, потери сознания. Но вместо этого почувствовал лишь легкое, почти неосязаемое жжение. В его поле зрения, прямо перед радужкой, всплыли строки бирюзового текста, похожие на системные уведомления.

>> ИНИЦИИРОВАН ПРОТОКОЛ «ЛЕДЯНАЯ СТАЛЬ».
>> ИДЕНТИФИКАТОР: ВАН, ЭЛИАС. СТАТУС: АКТИВИРОВАН.
>> ЦЕЛЕВЫЕ ПАРАМЕТРЫ ОПРЕДЕЛЕНЫ. ПРИСТУПАЮ К ЛИКВИДАЦИИ УГРОЗЫ.

Это был не голос. Это была мысль, чистая и ясная, пришедшая из глубины его собственного сознания. И вместе с ней пришло знание. Знание каждого нерва, каждой мышцы его тела. Он видел их всех — инспекторов, их помощников — не как людей, а как схемы из точек напряжения и биомеханических слабостей.

Время замедлилось до ползучей капли воды на ледяном сталактите.

Элиас двинулся. Его тело, годами сгорбленное над голографическими картами, отреагировало с грацией и скоростью, о которых он и не подозревал. Его локоть, коротким и резким движением, врезался в горло инспектора, державшего иммобилайзер. Хруст хрящей был приглушенным, почти вежливым. Прежде чем тот начал падать, Элиас уже выхватил у него оружие.

Он не целился. Он знал. Два сжатых импульса из иммобилайзера — и двое серых, державших Лиру, застыли в конвульсиях, падая на пол с глухим стуком.

Лира, освобожденная, отпрянула к стене, ее глаза были полны непонимания и ужаса, смешанного с проблеском надежды.

Старший инспектор и его напарник отреагировали быстрее. Их руки потянулись к спрятанному оружию. Но Элиас был уже не там, где они его видели. Он скользнул в тень от серверной стойки, его движение было предсказано их инерцией мысли.

>> ЦЕЛЬ 1: СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР. УГРОЗА ВЫСОКАЯ. ПРИОРИТЕТ.
>> ЦЕЛЬ 2: ОПЕРАТОР. УГРОЗА СРЕДНЯЯ.

Иммобилайзер в его руке щелкнул еще раз, но инспектор успел отклониться, энергетический заряд прожёг дыру в стене. Второй инспектор выстрелил. Световая вспышка ослепила Лиру, но Элиас уже пригнулся, будто знал траекторию выстрела за секунду до него.

Он не бежал. Он перемещался. Как холодный ветер Химеры-6. Он оказался рядом с младшим инспектором. Его свободная рука, сложенная в своеобразную «ладонь-молот», со всей силой, порожденной не мышцами, а чем-то иным, ударила в основание черепа. Тот рухнул, как подкошенный.

Старший инспектор, наконец, достал свое оружие — не иммобилайзер, а компактную импульсную винтовку.
— Прекратить сопротивление! — его голос впервые сорвался на крик, в нем пробивалась ярость, нарушающая стерильный покой.

Элиас посмотрел на него. И впервые за всю встречу на лице гляциолога появилось выражение. Не ярость. Не страх. А холодное, безразличное понимание.

— Сопротивление нецелесообразно, — произнес Элиас, и его голос звучал чужим, наложенным на себя эхом.

Он бросил иммобилайзер. Металлический предмет с грохотом покатился по полу.

На долю секунды инспектор замешкался, удивленный этим жестом.

Этой доли секунды хватило.

Элиас рванулся вперед. Винтовка выстрелила, прожигая воздух у его виска, обжигая кожу. Но он был уже внутри дистанции эффективного поражения. Его пальцы, как стальные клещи, вцепились в запястье инспектора. Хруст ломающейся кости был оглушительно громким в тишине кабинета. Винтовка упала.

Инспектор, стиснув зубы от боли, попытался нанести удар другой рукой. Элиас парировал его движением, которое выглядело почти танцем, и нанес свой. Короткий, точный удар в солнечное сплетение. Воздух с свистом вырвался из легких инспектора. Он согнулся пополам.

Элиас стоял над ним, дыша ровно и спокойно, как будто только что вернулся с прогулки, а не пережил смертельную схватку.

>> УГРОЗА НЕЙТРАЛИЗОВАНА. ПРОТОКОЛ «ЛЕДЯНАЯ СТАЛЬ» ЗАВЕРШЕН.

Текст погас. Обычный шум мира вернулся к Элиасу: тяжелое, хриплое дыхание инспектора, прерывистые всхлипы Лиры, настойчивый вой сирены, которая, наконец, сработала где-то в коридоре.

Он медленно повернулся к Лире. Она прижалась к стене, глядя на него так, будто он был пришельцем из другого измерения.

— Элиас?.. — ее голос дрожал. — Что... Что ты такое?

Он посмотрел на свои руки. На них не было ни капли крови. Только легкая дрожь, которую он чувствовал изнутри.

— Я не знаю, — честно ответил он. И это была правда.

Потом его взгляд упал на терминал, где все еще светился символ «Звона».
— Но, кажется, — тихо добавил он, — мы только что подписали себе смертный приговор. И нам нужно бежать. Прямо сейчас.

Вой сирены пронзал воздух, сливаясь с рвущимся откуда--то снизу гулом аварийных генераторов. Лира, все еще прижатая к стене, смотрела на Элиаса, словно видя его впервые. Ее спаситель. Ее палач. Ее проклятие.

— Бежать? Куда? — ее голос сорвался на шепот. — На поверхность? Мы замерзнем за минуты. На орбиту? Они контролируют все доки!

Элиас уже не слушал. Его сознание, все еще отягощенное холодной ясностью протокола «Ледяная Сталь», анализировало варианты с пугающей скоростью. Он наклонился над телом старшего инспектора, его пальцы без всякой дрожи обыскали карманы серого мундира. Ключ-карта. Планшет с ограниченным доступом. Личный иммобилайзер.

— Они изолировали станцию, — сказал он, поднимаясь. — Но их корабль… их корабль — это наш выход.

— Ты сошел с ума! — выдохнула Лира. — На их корабле экипаж! Системы охраны!

— Экипаж, который ждет возвращения четырех человек, — Элиас бросил ей один из иммобилайзеров. Она поймала его неуверенно, словно змею. — У нас есть их коды доступа. Их идентификаторы. И… — он коснулся своего виска, — кое-что еще.

Он не стал объяснять. Не было времени. Схватив Лиру за руку, он резко потянул ее за собой в коридор. Огни аварийного освещения бросали кроваво-красные блики на стены. Где-то вдалеке слышались крики, бегущие шаги.

— Куда мы идем? — пыталась вырвать руку Лира, спотыкаясь.

— Док-станция «Альфа». Их корабль пристыковался там.

Они свернули за угол и почти столкнулись с тремя техниками в комбинезонах с символикой колонии. Те замерли, уставившись на них, потом их взгляды скользнули на окровавленный иммобилайзер в руке Лиры.

— Элиас? Что происходит? — растерянно спросил один из них.

>> УГРОЗА: НИЗКАЯ. НЕЙТРАЛИЗОВАТЬ БЕЗ ЛЕТАЛЬНОСТИ.

Элиас двинулся вперед. Его движения снова стали резкими, точными. Удар ребром ладони по ключице, толчок в грудь, захват запястья. Трое техников рухнули на пол с болезненными стонами, не успев понять, что произошло.

Лира смотрела на это с растущим ужасом. — Элиас, хватит! Это же свои!

— Своих больше нет, — прорычал он, снова схватив ее за руку. — Есть те, кто хочет жить, и те, кто станет на нашем пути. Выбирай.

Они бежали по бесконечным коридорам, спускались на лифтах, минуя уровни, где уже царила паника. Аварийные двери начали захлопываться, изолируя сектора. Их преследовали. Элиас чувствовал это на уровне инстинктов, которые больше не были совсем его. Он видел станцию не как знакомое место работы, а как лабиринт с точками входа и выхода, зонами риска и укрытиями.

Наконец, они ворвались в ангарный отсек. Массивные шлюзы док-станции «Альфа» были уже наполовину закрыты. С другой стороны, в мерцающем свете стыковочных прожекторов, стоял корабль «Серых теней» — угловатый, без опознавательных знаков, похожий на хищную ската.

— Останови шлюз! — крикнул Элиас.

Лира, дрожащими руками, отсканировала ключ-карту инспектора на панели управления. Система мигнула красным.

>> ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН. ТРЕВОГА УРОВНЯ 1.

— Не работает! — почти зарыдала она.

Элиас оттолкнул ее, приложил планшет инспектора к панели. Его пальцы полетели по сенсорному экрану, вводя команды, о существовании которых он не должен был знать. Коды доступа, бэкдоры, служебные протоколы — информация всплывала в его сознании сама собой, словно он с рождения обучался кибервойне.

С шипением массивные двери замерли, а затем начали медленно разъезжаться.

— Беги! — он толкнул Лиру в образующийся проем.

Они влетели в стыковочный тоннель. С корабля навстречу им уже бежали двое членов экипажа в серой униформе, с оружием наготове.

— Стоп! Сдавайтесь!

Лира, не целясь, выстрелила из иммобилайзера. Заряд пролетел мимо, ударив в стену. Элиас же пригнулся, сделал кувырок вперед и, оказавшись вплотную к ним, нанес два быстрых удара по ногам. Первый охранник с криком упал, второй успел выстрелить.

Раскаленная боль пронзила плечо Элиаса. Он почувствовал запах горелой плоти, но протокол «Ледяная Сталь» тут же заглушил боль, превратив ее в холодную статистику: повреждение мышечной ткани, не критично.

Он вырвал оружие из рук охранника и ударил его рукояткой по голове.

Захватив корабль оказалось проще, чем они думали. Экипаж состоял всего из пилота и штурмана, которые были больше техниками, чем солдатами. Через три минуты оба были обезврежены и заперты в грузовом отсеке.

Лира, тяжело дыша, опустилась в кресло пилота. Ее пальцы пробежали по чужим, незнакомым панелям управления.
— Я… я не знаю, как управлять этим…

— Отстыковка, — скомандовал Элиас, занимая место штурмана. Его руки сами потянулись к консолям. — Я знаю.

Он отдал команды, и корабль мягко отошел от док-станции. На экранах перед ними проплывала ледяная пустыня Химеры-6, а затем и чернота космоса, усеянная звездами.

Они молчали, слушая, как бьются их сердца. Позади оставалась сломанная жизнь, впереди — лишь пустота.

Лира наконец посмотрела на Элиаса. На его бледное, осунувшееся лицо. На дымящуюся рану на плече.
— Кто ты, Элиас? — спросила она тихо. — Что это внутри тебя?

Он медленно повернулся к ней. В его глазах не было триумфа. Лишь бесконечная усталость и тайна.
— Я не знаю, — повторил он. — Но я думаю, это как-то связано с «Звоном». И они… Империя… знала об этом. Спрятала это во мне. И теперь я проснулся.

Он посмотрел на звездную карту.
— И они не остановятся, пока не найдут нас. И не уничтожат.

Лира смотрела на звездную карту, но видела лишь лицо администратора колонии — его подобострастную улыбку при виде инспекторов, его быстрый, почти незаметный кивок в её сторону перед тем, как двери кабинета захлопнулись. Он подставил их. Холодный, липкий ужас сковал её грудь.

— Элиас... — её голос сорвался. — Администратор. Это он. Он подбросил эти файлы. Он отдал нас им.

Элиас медленно повернулся к ней. В его глазах не было удивления, лишь та же ледяная ясность, что и во время боя. >> УГРОЗА: АДМИНИСТРАТОР КОЛОНИИ. ВЕРОЯТНОСТЬ ПРЕДАТЕЛЬСТВА: 96.7%. Информация всплыла сама собой, готовая, как будто он всегда это знал.

— Он исполнял приказ, — голос Элиаса был плоским, лишённым эмоций. — Стерилизация угрозы. Мы были расходным материалом.

Внезапно корабль содрогнулся. Гулкий удар прокатился по корпусу. На главном экране замигал красный значок.

— Что это? — вскрикнула Лира, вцепившись в подлокотники.

Элиас взглянул на сенсоры. Его лицо стало маской. — Противокорабельные батареи колонии. Они стреляют по нам.

— Но... свой же корабль!

— Корабль с предателями на борту — не свой. Он — угроза. Логично.

Ещё один удар, ближе и сильнее. Свет на мостике погас, на секунду погрузив их в темноту, прежде чем включилось аварийное освещение, залившее всё багровым светом. Воздух наполнился едким запахом гари. С оглушительным ревом в соседнем отсеке разорвало трубопровод, и облако обжигающего пара ворвалось на мостик.

— Контур охлаждения повреждён! — закричала Лира, отскакивая от клубов раскалённого пара. — Мы взорвёмся!

Элиас молча рванул рычаг аварийного огнетушителя. Белая пена хлынула в отсек, шипя и превращаясь в пар при контакте с раскалённым металлом. Он был удивительно спокоен. Слишком спокоен.

— Почему ты не боишься? — прошептала Лира, с ужасом глядя на него сквозь пелену дыма и пены. — Элиас, это же... это же ты?

Он посмотрел на неё, и в его глазах на мгновение мелькнуло что-то знакомое, человеческое — растерянность и боль. — Я боюсь, Лира. Но... это как будто... мой страх там, — он ткнул пальцем себе в висок, — за стеклом. Я его вижу, но не чувствую.

Третий удар отбросил корабль в сторону. Сирена завыла с новой силой, оповещая о критическом повреждении корпуса. Над их головами с треском лопнула панель, осыпая их дождём искр.

— Мы не долетим никуда! — в голосе Лиры слышались слёзы. — Мы сгорим здесь!

Внезапно Элиас резко дёрнул штурвал, уводя корабль в крутое пике. Перегрузка вдавила их в кресла. Он ввёл координаты, его пальцы мелькали над панелью управления с неестественной скоростью.

— Что ты делаешь? — с трудом выдохнула Лира.

— Гравитационный манёвр, — коротко бросил он. — Используем атмосферу Химеры-6 для торможения и смены курса.

— Атмосферу? Но у этого корабля нет теплозащиты для такого!

— >> РАСЧЁТ ЗАВЕРШЁН. ВЕРОЯТНОСТЬ УСПЕХА: 34.2%. — Он произнёс это вслух, и по его лицу пробежала судорога, будто он боролся с самим собой. — Альтернатива — стопроцентная гибель.

Корабль вошёл в верхние слои атмосферы. Сначала это была лишь лёгкая вибрация, но через несколько секунд её сменила оглушительная тряска. В иллюминаторах запылало багровое зарево. Корпус заскрипел и застонал, угрожая разорваться на части. Давление сдавило уши, в глазах потемнело.

Лира зажмурилась, ожидая конца. Она думала о тепле марсианских садов, о лице сына, которое видела только на голопередачах. Она думала, что умрёт здесь, в ледяной пустоте, так и не поняв, что произошло с человеком, которого считала коллегой.

И сквозь этот адский грохот она услышала его голос. Тихий, срывшийся, но полный отчаянной, человеческой решимости.

— Держись, Лира! — крикнул Элиас, из последних сил удерживая штурвал. — Держись!

Он боролся. Не только с кораблём и перегрузками. Он боролся с холодной машиной внутри себя, которая подсказывала ему самый логичный выход — отключить бортовые системы, направить корабль в ядро планеты и гарантированно уничтожить все следы. Но он не сделал этого.

С невероятным усилием он выровнял корабль. Тряска стихла, сменившись зловещим гулом повреждённых систем, но они летели. Багровый свет в иллюминаторах сменился знакомой чёрной пустотой, усеянной звёздами.

Они вышли из атмосферы.

Лира медленно открыла глаза. Её руки дрожали, сердце бешено колотилось. Она смотрела на Элиаса. Он сидел, обхватив голову руками, его плечи судорожно вздрагивали. Из его губ вырывались прерывистые, хриплые звуки. Он плакал. Или смеялся. Скорее всего, и то, и другое одновременно.

— Я... я не дал ему... — он с трудом выговорил, не поднимая головы. — Не дал ему себя... пересилить.

Впервые за этот кошмарный день Лира посмотрела на него не с ужасом, а с жалостью. С пониманием. Он был заложником в собственном теле.

Она осторожно дотронулась до его плеча. — Элиас...

Он вздрогнул от прикосновения и резко поднял голову. Его глаза были красными, но ясными. В них не было больше ледяного протокола. Только боль, усталость и хрупкая, но непоколебимая воля.

— Они не просто спрятали это во мне, Лира, — прошептал он. — Они... они сломали меня. И собрали заново. Как оружие.

Он посмотрел на звёзды.

— Но я не хочу быть оружием. Я хочу понять, кто я. И почему «Звон» так важен, что ради него Империя создавала таких, как я.

Он сделал глубокий вдох и повернулся к панели управления.

— И мы найдём ответы. Я обещаю.