Легенда

Хантер поднял взгляд на один из гигантских экранов, и не смог сдержать гримасы.

Снова повторяли то же самое. И ему было противно смотреть на еще одно интервью о Серене.

Неужели было настолько необходимо обсасывать новости о том, как женщина пожертвовала собой, чтобы спасти Императрицу?! Или это делали именно поэтому – и Лайторианцы решили показать своему народу, насколько верной Серена была на самом деле, хотя она и подвергалась несправедливости до этого?

-Я даже не уверен, что она знала, насколько замечательной она была, понимаете? – лицо Фэра было грустным, а в глазах плескалась печаль. – Когда я повстречал ее, я даже не подозревал, насколько доброй, бескорыстной и храброй она была. Я имею в виду… в то время она была всего-лишь женщиной, одной из многих, которых я встречал в жизни, просто незнакомка… но когда я начал узнавать ее получше, я понял, что за ее красотой и манерой поведения скрываются интеллект, сообразительность, честь…

Хантер глотнул из бутылки, чувствуя себя раздраженным от услышанных слов. Как будто в данный момент все это имело значение.

Он продолжил путь, все еще слыша продолжающееся интервью.

Все они прошли через множество интервью после случившегося на Гармфриг сражения. И эти записи были высланы по всей известной Вселенной, пока война продолжалась и Компания терпела одно поражение за другим в тщетных попытках захватить власть на собственных колониях. ВКК Лиссандра и КК Гроулер продолжали сражаться, хотя Серены и не было с ними, чтобы вести их за собой.

Две долгие недели продолжались схватки то тут, то там. Две недели после провалившейся попытки убийства Императрицы Алатеи.

Хантер до сих пор помнил тот день, словно он случился только вчера.

Скорее всего, у него было самое лучшее место обзора, так как он приземлился на один из балконов над площадью, и сидел на ховер байке – Драконе – осматривая все вокруг на наличие опасностей. Императрица и ее Личная Гвардия располагались на подиуме, где обычно транслировались рекламные ролики или произносились речи находящихся у власти колонии людей.

В тот раз речь произносила Лайторианская Императрица.

Оглядываясь, Хантер особо не смотрел на Императрицу и ее Гвардию, понимая, что опасность могла появиться из иных мест.

-Люди Гармфриг! – крикнула Императрица Алатея, когда толпа замолкла. – Компания долгие годы лгала и использовала колонии, вроде вашей! Но я узнала о том, что вы нуждались в помощи, потому что Компания сеяла хаос. Лайторианская Империя услышала ваши мольбы и явилась помочь вам сбросить с себя оковы власти жадных мужчин и женщин, которые получали доходы от вашей работы, пока сами вы искали способы получить самое необходимое для жизни! Ваши страдания окончены!

Прежде чем Императрица смогла продолжить свою речь, Хантер заметил, как Серена напряглась, стоя в первом ряду собравшихся. Женщина вдруг осмотрелась, и только тогда Хантер заметил, как гвардейцы шагнули ближе к Императрице, чтобы защитить ее.

Киборг поднял взгляд, тут же увидев невероятно быструю, подвижную ракету, направляющуюся к подиуму.

-Ракета! – закричал он, предупреждая остальных и прыгая на свой ховер байк, чтобы взлететь.

Он увидел, как Серена активировала свою броню и бросилась в сторону подиума, когда ракета пролетела мимо нее. Ее джетпак был достаточно быстрым, чтобы нагнать снаряд, и – едва ли – обогнать его. Гвардейцы, обстреливающие ракету, не могли в нее попасть – снаряд вилял и избегал выстрелов каждый раз – а Хантер уже направлялся к ним на помощь.

Но потом в воздухе появилось яркое мерцающее поле, которое испустила ракета, тут же деактивируя Велутианскую броню, джетпак Серены и ховер байк Хантера. Когда он рухнул вниз на площадь, он смог заметить, как все замерли в шоке, а его возлюбленная приземлилась перед Императрицей как раз в тот момент, как ракета взорвалась огненным шаром, охватывая весь подиум.

Хантер не терял времени, подскакивая на ноги и торопясь к подиуму, пока толпу охватили вопли и кто-то кричал приказы – люди уже направлялись, чтобы захватить того, кто выстрелил снарядом, и где-то разразилась схватка между группой вооруженных людей Компании, незаметно проникших на площадь.

Киборг вспомнил, как он приземлился около Серены, когда она упала – ее спина была изуродована и обожжена взрывом. В мгновение ока он ввел ей стимулятор, который был у него с собой, но он уже тогда понимал, что полученные ее телом повреждения были слишком обширными.

Он не слышал ни Императрицы, ни ее Гвардейцев – по крайней мере, тех, кто особо не пострадал – кричащих приказы и организующих транспортный корабль с Гармфриг. Но когда появились медики, попытавшиеся забрать Серену, он едва не напал на них, потому что он не был уверен, что она была жива.

Если бы не Вулфин и Линдон, то он мог бы причинить немало вреда тем, кто пытался помочь не только Серене, но и прочим раненым – как Лайторианского происхождения, так и с Гармфрига, пострадавших во время попытки убийства.

А теперь… Хантер не мог думать и пытался быть незаметным.

С того самого дня их всех хвалили за проявленную храбрость во время сражений, а они старались оставаться командой, даже с учетом того, что Серены более с ними не было.

Когда сражения прекратились – и Компания признала поражение и уход из-под ее тиранического контроля некоторых колоний – ВКК Лиссандра и КК Гроулер вернулись на Велуту, где их почитали героями Лайторианской Империи.

Но все это ничего не значило без Серены рядом с ними.

Они все приняли Лайторианское гражданство, с которым прилагались квартиры и все остальное, но ни Хантер, ни прочие не чувствовали себя на своем месте.

А затем пошла рекламная кампания, вынудившая их в раздражающую рутину переговоров с представителями Императрицы и специалистами по связям с общественностью. Хантер ненавидел те дни. Он пытался скрыться каждый раз, но всегда терпел поражение, потому что все знали, кто он и откуда. Мужчина, который сражался бок о бок с Героем Велуты, верный офицер Алого Клинка – его узнавали, куда бы он ни пошел.

Хантер подумал об интервью, которое его убедили дать. Линдон и Вулфин почти умоляли его рассказать свой взгляд на историю Серены. Уговаривали и остальные.

Он сдался, и были собраны Велутианские репортеры, чтобы услышать его рассказ о Серене.

Но он не смог завершить интервью. Ему было слишком сложно разговаривать о женщине, которую он любил.

Он вышел прочь, потому что для него было невыносимым говорить о Серене и ее героическом деянии, позволившим Лайторианцам подняться в невероятной волне возмущения, чтобы сокрушить попытки Компании в течении краткого времени.

Все это не имело для него значения. Все, о чем он желал – это вновь ощутить ее в своих объятиях и сказать ей, как он любит ее. Но воспоминание о ее спине – выжженной дочерна, с расщепленными костями – по-прежнему вторгалось в его разум, не позволяя забыть об отчаянии, которое он чувствовал в тот момент, когда увидел ее. Неподвижную, обожженную и изувеченную – едва ли похожую на саму себя.

Хантер скрипнул зубами, отчаянно стараясь не позволить слезам появиться на глазах. Велутианцы не одобряли эмоции. И он научился скрывать все, что чувствовал за закрытыми дверями.

Киборг глотнул алкоголя из бутылки и направился домой, чувствуя себя опустошенным и одиноким. Он глубоко вдохнул, ускоряя шаг, чтобы поскорее добраться до холодной, пустой и одинокой квартирки, которую он получил за все, частью чего он был благодаря Серене.

Без нее все казалось напрасным.