Легенда о Лазаре 8. Тигр в волчьей шкуре

- Здравствуйте, профессор Сван. Здесь свободно?

- Ула, здравствуй. Да, пожалуйста, садись. - Лаз, улыбнувшись, указал на стул напротив. Покраснев ещё больше, девушка села и начала вытаскивать из сумки учебники. - Занимаешься даже в выходной? Похвально!

- А? Да, спасибо…

- Всё-таки решила плотнее заняться магией приручения, как я советовал? - он кивнул на книгу у девушки в руках. - Давно начала читать?

- Где-то с неделю назад.

- Интересно?

- Да, очень! Не понимаю, почему Ми’Рата не включают в обязательную программу. Ведь так хорошо пишет: всё понятно, читать легко, он даже описывает случаи из личной практики общения с магическими зверями, иногда пара абзацев о таком опыте может рассказать больше, чем целая глава о том же звере из другой книги! Ой… - увлёкшись, девушка не заметила, что начала говорить слишком громко для библиотеки и что на неё уже многие довольно косо поглядывали. Так что она перешла сразу на шёпот, - прошу прощения.

- Ничего страшного, - улыбнулся Лаз. - Рад, что ты нашла тему, которая тебя так увлекла. Кто знает, может быть, ты теперь даже профиль сменишь…

- Нет-нет-нет! Ни в коем случае! Приручение – это, конечно, очень интересно, но магия изменчивости нравится мне куда больше.

- Рад это слышать, иначе я разочаровался бы в себе, как в преподавателе.

- Не говорите так… вы - отличный учитель, - она снова покраснела и потупила глаза.

- Спасибо на добром слове. Напомни, когда у меня занятие с вашей группой?

- Должно быть послезавтра…

- О, отлично, время есть. Постараюсь подготовить что-нибудь про потенциальное совместное по использованию магии изменчивости и приручения, должно получиться неплохо. Что думаешь?

- Н… наверное…

- Ну, тогда не буду мешкать, пойду за материалами. Хорошего дня, Ула.

- И вам, профессор Сван!

Поднявшись с места и собрав магией кучи разложенных на столе бумаг, Лаз кивнул девушке и направился к выходу из библиотеки. Студентка осталась сидеть на месте, провожая его взглядом.

Он знал о том, что она влюбилась в него чуть ли не с первого взгляда, когда в начале года он пришёл знакомиться в её группу в качестве куратора. И знал о том, что Ула минут пять собиралась с мыслями, прежде чем решилась к нему подойти, и ему стоило большого труда не начать улыбаться, наблюдая за её внутренними терзаниями.

А ещё знал о том, что парень, сидевший через пару столов, на самом деле мелкий наркодилер и толкает местным студентам отраву под говорящим названием “Душеед”; что местного библиотекаря за интрижку с одной из студенток выгнала из дома жена, в результате чего ему не осталось ничего другого, кроме как ночевать в своей подсобке в тайне от начальства; что в одной из книг, пылившихся на дальних полках библиотеки, озаглавленной “Исследование традиций и обычаев коренных народов островов Кампи”, на месте вырезанных страниц хранится очень внушительная заначка председателя совета правления академии…

В этом месте было мало вещей, о которых Лаз бы не знал.

И тому было три причины. Первая заключалась в том, что после убийства Даата он в принципе стал ещё более мнительным, чем раньше, и теперь постоянно подозревал за собой слежку, хотя объективных причин на это у него не было.

Вторая была куда проще и вместе с тем намного важнее. Перед тем, как умереть, глава “Крыльев” успел поведать, куда продал Айну и Фауста. Если точнее, то, пожирая душу старого алкарн, Лаз успел увидеть часть воспоминаний Даата, из которых стали ясны страна, город и организация, связанная с покупкой рабов.

Эрд, крупнейшая и сильнейшая империя Сфарры, столица этой империи – Элтор, и Национальная Академия, крупнейшая школа по обучению магии в стране, где он и работал преподавателем уже полтора месяца. К сожалению, большего ему выяснить не удалось. Их сражение уничтожило всю базу, так что никаких документов на продажу найти не получилось, а на пытки, даже самые жуткие и изощрённые, старый алкарн отвечал лишь проклятьями.

Был, конечно, ещё вариант найти главное тело Марсинии и вытрясти информацию из неё. Секретарь Даата обязана была знать, куда отправили столь важный груз.

Вот только её клон растворился в воздухе до того, как Лаз успел его поймать. И он понимал: первое, что она, скорее всего, сделала – это поспешила спрятаться в такую дыру, откуда даже Мастеру Метаморфоз будет невероятно сложно её достать. А жаль, ведь читать воспоминания “еды” у Лаза с каждым разом получалось всё лучше и лучше.

С этим была связана третья причина, почему молодой человек продолжал нон-стоп осматривать всё вокруг с помощью магии. Он опасался, что монстр внутри начнёт как-то влиять на его сознание, поэтому держал каждый сантиметр окружающего пространства под неусыпным контролем, чтобы заметить нестыковки, указывающие на иллюзии или галлюцинации.

Тогда, под воздействием башен, с огромным трудом, принеся в жертву несколько десятков чужих жизней и душ, Лаз всё-таки выиграл в бою с монстром, оставив контроль над телом за собой. Вот только это не значило, что он избавился от твари внутри себя окончательно.

Это было невозможно, потому что они были единым целым. Кровожадное чудище, с огромным удовольствием уничтожившее бы весь этот мир, было таким же Лазарисом Морфеем, как и тот человек, которого знали Айна, Фауст и все остальные.

Разница была лишь в наличии или отсутствии внутренних стопоров, благодаря которым люди могли сдерживать сиюминутные желания и мир до сих пор не погрузился в хаос. В каком-то смысле ему даже можно было поставить диагноз “диссоциативное расстройство” или, по-простому, раздвоение личности. Хотя, в отличие от по-настоящему больных людей, Альтер-эго Лаза появилось не в результате какой-то психологической травмы.

Монстра внутри Мастера Метаморфоз породила энергия Хаоса.

Лаз очень давно знал, что она имела свой, не самый простой “характер”. И не было ничего удивительного, что столь мощная и деструктивная по своей сути сила, став неотделимой частью его души, заняв в ней половину места и наложившись на уже существовавшие проблемы, в итоге дала жизнь подобной сущности.

Поэтому же монстр имел куда лучший контроль над энергией Хаоса, включая самую жуткую и мощную способность – поглощение чужой энергии, в том числе и чужих душ. И стало огромной удачей, что, когда после активации башен монстр проснулся и начал усиленно пожирать энергию Хаоса из окружающего пространства, Лаз смог использовать эту его способность, поглотив души более тридцати магов и сохранив баланс.

Эта ситуация значительно отличалась от той, что произошла в конце боя с культом Монарха на Люпсе. Лаз не был тяжело ранен, не был истощён, не соглашался добровольно отдать контроль над своим телом. И без серьёзного преимущества монстр не смог перехватить управление.

Вот только и Лаз не мог с ним ничего сделать. Так что, в конце концов, они заключили сделку. Не слишком приятную и выгодную для обоих, но необходимую в сложившихся обстоятельствах. Монстр не мешал Лазу жить и давал в случае необходимости пользоваться своими силами, а Лаз удовлетворял жажду своего Альтер-эго и время от времени “подкармливал” его душами.

Того, что перевес обычной энергии из-за таких “перекусов” мог накопиться и привести к доминированию истинного эго над монстром, последний не боялся. Дестабилизация энергии, даже не в пользу энергии Хаоса, была для Лаза крайне вредна, ведь на равновесии энергий в его душе держалось и его ментальное состояние, которое нельзя было назвать устойчивым даже в лучшие времена.

Однако этот договор не был ничем подкреплён, всё основывалось только на честном слове обеих сторон. И так как сам Лаз при первой же удачной возможности наплевал бы на все обещания и запрятал монстра в самом дальнем уголке своей души, он мог без сомнений утверждать, что его Альтер-эго поступит точно также.

Поэтому он не мог ни на секунду расслабиться, отказывая себе даже в банальном сне. А так как резня на базе “Крыльев” произошла в середине лета, выходило, что он не спал уже почти три месяца. И в том, что, возможно, это было лишь благодаря энергии Хаоса, изменившей его душу, вполне реально было усмотреть некую дикую, извращённую иронию.

Выйдя из библиотеки, Лаз свернул на узенькую дорожку, ведущую вдоль стены здания, дошёл до угла и углубился в раскинувшийся на территории академии парк. Идя по вымощенной камнем дорожке под уже почти полностью облетевшими вековыми клёнами было почти невозможно поверить, что где-то совсем недалеко кипела жизнь огромного города и вершились судьбы нации.

Но это было так. Национальная Академия была не только крупнейшей, но и богатейшей школой магии в стране. А с учётом того, что Эрд был первой среди равных империей этого мира, возможно, что и богатейшей школой всей Сфарры. Так что не было ничего удивительного, что она могла себе позволить так расточительно тратить землю в центре столицы, всего в двадцати минутах неспешного шага от императорского дворца.

Лаз вышел на давно облюбованную площадку с установленными по периметру лавочками, уселся и прикрыл глаза. Общение с юными студентками было, конечно, приятным времяпровождением, но ему хотелось тишины. Чтобы ничто не отвлекало от мыслей.

Ведь подумать ему было о чём. Больше месяца он потратил, изучая страну, город и академию, а также создавая себе достаточно убедительную легенду. К ней Лаз подошёл со всей серьёзностью.

Саймон Сван имел родину, родителей и подробное прошлое, начиная с рождения и до сего дня. В семь – несчастный случай, забравший родителей и детдом. В шестнадцать – окончание с отличием школы для юных магов, похожей на Дом Магии Кристории. В двадцать один – окончание Исследовательского Института Теории Магии в Заргане, опять же одним из лучших студентов. До двадцати восьми – работа в том же институте. И вот, в двадцать восемь, Саймон решил попробовать себя в преподавании. У него был дом в Заргане, была даже жена, которую он оставил дома, пока сам уехал на годовые заработки в столицу.

Сказать, что Лазу было сложно создать и подложить нужные бумаги во все нужные заведения – значит, не сказать ничего. Для одного только подтверждения приобретения дома, самого простого из всего, что Лазу нужно было сделать, ему пришлось пробираться в три разных городских архива.

К счастью, Зарган, хоть и был сравнительно большим городом, не был защищён грибами противомагической защиты. Так что Лаз мог использовать магию мастера для подделки документов. Иначе он бы точно не успел вовремя.

С другой стороны, при цветущей таким пышным цветом бюрократии, после того, как его данные оказались в системе, Саймону Свану уже не надо было никому ничего доказывать. Документы в порядке – значит, человек чист. И всех это устраивало. По крайней мере, Лаз мог не волноваться, что к нему придут строгие дяди с неудобными вопросами.

Хотя в теории, такие дяди прийти всё-таки могли. Потому что последние полтора месяца Лаз, помимо ведения лекций, проверки работ, составления учебных планов и заполнения бумаг, занимался также поиском следов Айны и Фауста. И было это неожиданно сложно.

В дополнение к полю подавления магии Мастеров, накрывавшему всю академию, стены каждого здания были защищены артефактами, блокировавшими приходящее извне магическое восприятие. Аналогичные артефакты охраняли и некоторые помещения вроде кабинетов преподавателей или хранилищ.

А ещё на всех дверях стояли магические замки, даже на тех, что вели в подсобки с мётлами и швабрами. В большинстве помещений и коридоров находились артефакты наблюдения, регистрировавшие любое отклонение от нормального магического поля. Студентам, в отличие от Дома Магии Кристории, было запрещено пользоваться магией вне специальных тренировочных зон, для отслеживания чего каждый студент был обязан носить особый браслет…

В каком-то смысле Национальная Академия Эрда была больше похожа на тюрьму или исправительную колонию.

Лаз за это время успел понаставить по всей академии немало жучков, не магических, а электронных, но реальных зацепок найти ему так и не удалось. Либо полученная из памяти Даата информация была ложной, во что верилось с огромным трудом, либо ему всё-таки нужно было действовать агрессивнее.

И начать Лаз собирался через неделю, когда академия закроется на десятидневные осенние каникулы. А пока что ему оставалось только продолжать играть роль преподавателя магии изменчивости.

Хотя, почему “играть роль”? Ещё когда он сам учился в Доме Магии, Лаз хотел примерить на себя профессорскую мантию и, раз уж так совпало, не собирался халтурить. К своим обязанностям Мастер Метаморфоз относился очень серьёзно.

А с учётом того, что во всей Сфарре вряд ли нашлось бы даже полдюжины человек, знавших об энергии Хаоса больше Лаза, лекции его пользовались неизменной популярностью далеко не только из-за привлекательности профессора за кафедрой.

***

- Всем доброе утро! - открыв дверь в аудиторию, Лаз заглянул внутрь и, усилив голос магией, перекрыл гомон студентов.

В ту же секунду разговоры стихли, превратившись в шепотки, а по старинным деревянным панелям пола застучали подбитые подошвы: дети разбегались по местам.

Хотя детьми их уже назвать было можно с большой натяжкой. Самой младшей из этой группы пару недель назад исполнилось шестнадцать, старшему же должно было зимой стукнуть двадцать пять.

В Национальной Академии Эрда система обучения была очень гибкой. Студенты начальных курсов могли посещать лекции старшекурсников, а тем, в свою очередь, не запрещалось появляться на занятиях младших. Правда, в том классе, куда он сейчас зашёл, такая разница в возрасте студентов была не поэтому.

Каждый из этих восьми имел либо высший, либо очень близкий к высшему потенциал, и каждый уже подписал контракт, по которому после обучения в академии из них сделают искусственных Мастеров.

По легенде Саймона Свана тоже когда-то рассматривали в качестве кандидата в Мастера, но против сыграло его иностранное происхождение, так что не сложилось. Этим же молодым людям повезло больше. По крайней мере, так считалось.

На самом же деле, с удачей искусственных Мастеров ещё можно было поспорить. Сила подчинения души – это был, бесспорно, невероятный дар. Но опасность самого процесса, в котором даже среди высших было немало провалов и смертей, никуда не делась и за двести пятьдесят лет избавиться от неё так и не смогли.

К тому же эти ребята в случае успешного становления Мастерами обязаны были работать на Эрд до самой смерти, то есть потенциально сотни лет. И хотя к Мастерам относились как к маленьким божкам, участь быть привязанным к одному месту и одной работе навечно мало кого прельщала.

Причины, почему студенты пошли на это, могли быть самыми разными. Кто-то был истинным патриотом, кому-то обещали кучу денег, кому-то, к примеру, исцеление родителей от болезни, неизлечимой для классической медицины, а кто-то просто хотел стать Мастером в поисках власти, силы, популярности – каждому своё.

И, может быть, он сочувствовал их участи, а, может, видел в разношёрстной компании тени своих сестры и друзей из Дома Магии, но Лаз испытывал к мини-Мастерам, как эту группу называли в академии, большую симпатию.

- Профессор Сван, доброе утро! - староста группы, высокая и изящная алкарн-полукровка по имени Шира, подскочила со своего места и вытянулась по струнке, словно перед генералом на параде.

- Доброе утро… - нестройный гул голосов вторил старосте. Занятие Лаза было в этот день самым первым, к тому же сразу после выходных, так что многие спали на ходу, а кто-то и вовсе страдал от похмелья.

- Итак, о чём поговорим сегодня? - Лаз занял своё место и спрятал портфель под кафедру.

На занятия мини-Мастеров он почти никогда не готовил материалы к лекции, поскольку у них в принципе не было утверждённой программы обучения и экзаменов.

Так как мастерские специализации проявлялись значительно лучше, если соответствовали личным предпочтениям мага, обычно кандидатов в искусственные Мастера не заставляли заниматься чем-то конкретным. Наоборот, они должны были пройти едва ли не все курсы в академии, чтобы определить, к чему, в буквальном смысле, лежала их душа.

При этом новые мини-Мастера появлялись постепенно и могли даже прийти прямо посреди года, а внутри группы кто-то мог только-только начать обучение, а кто-то уже прослушать практически все лекции в академии. В результате составление учебного плана для них превращалось в настоящую пытку.

Так что Лаз решил просто махнуть на систематичность информации рукой.

- Мы решили, что сегодня предоставим Вам выбор, профессор.

Лаз без труда услышал пренебрежение в голосе самого старшего студента группы. Его звали Ма’Ласиан, и в компании он был главным заводилой. Невысокий, очень смуглый, налысо обритый молодой человек, несмотря на многочисленные замечания преподавателей и вопреки установленному студенческому дресс-коду продолжал демонстрировать всем желающим свой накачанный пресс и сложную геометрическую татуировку во всю спину. От неё, кстати, Лаз ощущал волны мощной магии: выбитый на коже узор был не просто украшением, а экзотического типа артефактом, сейчас, правда, не активным.

- Все согласны? - ответом ему были молчаливые кивки. - Ну ладно. Тогда… хм… последняя неделя перед каникулами, хочется вас как-то порадовать… как насчёт немного размять косточки? Кто хочет устроить спарринг?