Легенды Талмирии: Две ученицы.

В трактире "Серебряная ветвь" было непривычно шумно для вечера буднего дня. За столами эльфы оживлённо обсуждали тревожные вести, принесённые утренним патрулём.

— Диких орков заметили на восточной границе Лаутии, — донёсся встревоженный голос торговца тканями. — Лесной патруль эльфов видел их следы. Совершенно свежие.

— Говорят, что их около двух сотен, а то и больше, — поддакнул его собеседник, потягивая эль. — Разбрелись по нашим лесам несколькими отрядами.

— Опять набеги начнутся, как всегда, — мрачно добавил кто-то третий. — На фермы, хутора... Каждый год одно и тоже, приходят и начинают грабить, их ловят и вешают. А потом через год опять все повторяется…

Кочевые орки это была беда для всех, кто с ними граничил. В отличии от орков оседлых, которые жили в своих городах и поселениях, кочевые орки не признавали договоров, законов и границ. Они считали врагами всех, кто живёт лучше их. Работать они не хотели, жили только грабежом. При этом нападали они не только на эльфийские, людские или гномьи поселения, но и на города своих же ближайших сородичей — оседлых орков, которые законы соблюдали.

В углу у окна, подальше от беспокойных разговоров, сидели две молодые эльфийки в простых дорожных плащах. Бронзовые ученические амулеты Конкордата на их шеях тусклыми бликами отражали свет свечей. Перед ними стояли почти нетронутые кубки с вином.

Элиандра сидела неподвижно. Соломенно-серые волосы были заплетены в безупречные косы, ни один волосок не выбивался из строгой причёски. Холодно-серые глаза смотрели в кубок, словно там, в тёмной жидкости, скрывались ответы на все вопросы. Пальцы медленно вращали ножку кубка — единственный признак внутреннего напряжения.

Мириэль напротив ёрзала на скамье. Ее каштановые волосы растрепались и выбивались из небрежного хвоста. Ярко-зелёные глаза беспокойно бегали — то останавливались на неподвижной подруге, то метались к двери, то к окну. Она прислушивалась к разговорам по соседству и то, что она слышала, ей не очень нравилось.

Где-то в глубине зала менестрель тихо перебирал струны лютни, наигрывая печальную мелодию. Дым от очага стелился под потолком. Пахло пряным вином, жареным мясом и сыростью осеннего вечера, проникавшей сквозь щели в ставнях.

Мириэль не смогла больше выносить тягостное молчание.

— Ну сколько можно сидеть вот так! — раздражённо воскликнула она и хлопнула ладонью по столу, привлекая взгляды окружающих. — Учителя нет, но это же не повод чтобы бездействовать!

Элиандра поморщилась, подняв глаза на младшую ученицу:

— Тише. Мы всё-таки представители Конкордата, не забывай.

— Прости, — Мириэль опустила плечи, но через мгновение снова вспыхнула. — Просто… нельзя же вечно ждать! Нужно хоть что-то делать!

— Делать? — Элиандра наконец оторвалась от созерцания кубка. В её голосе прозвучала усталость. — Мириэль, полтора дня я только тем и занималась, что действовала. Полтора дня!

Она откинулась на спинку скамьи, и впервые за весь вечер в её сдержанном лице проступило напряжение.

— Сначала к Старейшинам. С письмом учителя, где он передаёт мне полномочия продолжать расследование. Они кивали, улыбались, говорили правильные слова: "Конечно, Элиандра. Мы доверяем тебе, Элиандра". Но я видела их глаза.

Мириэль нахмурилась:

— Что ты видела?

— Сомнение. — Элиандра сжала кубок. — Они не верят, что ученица справится без учителя. Для них я всё ещё девчонка, которая может наделать ошибок.

— Это несправедливо! — вспыхнула Мириэль. — Ты старшая ученица Фаэлира! Ты провела допросы лесного патруля, применила заклинание второго круга на похоронах, сама вычислила, что тело вынес Древесный Хранитель...

— И нарушила запрет Старейшин, применив "Зеркальную Цепь" на священной земле, — напомнила Элиандра с горечью. — Они это помнят. Старейшина Элданор до сих пор смотрит на меня с неодобрением и злостью.

Она отпила глоток вина, поставила кубок обратно.

— Потом я пошла к капитану Тарону. Объясняла, что может понадобиться помощь городской стражи — патрули, обыски, допросы. Он тоже был очень вежлив. "Конечно, Элиандра. Обязательно поможем, если понадобится". Но я чувствовала то же самое. Никто не воспринимает меня всерьёз.

Мириэль сжала кулаки на столе:

— Когда учитель вернётся, он им всем...

— Когда учитель вернётся, — перебила её Элиандра, — будет уже поздно. Убийца сейчас на свободе. Каждый день промедления даёт ему возможность скрыться.

Очередная волна возбуждённых голосов прокатилась по трактиру. Кто-то у соседнего стола принёс свежую весть — дикие орки замечены близко к поселению Каменный Брод.

— Слышала? — Мириэль наклонилась через стол, понизив голос. — Каменный Брод всего в нескольких днях пути отсюда. Все только об диких орках и говорят. Может поэтому городским властям не до нас?

— Дикие орки — проблема следопытов и пограничной стражи, — отрезала Элиандра. — У городской стражи свои задачи. Наша проблема — убийца, который до сих пор на свободе. И которого, судя по всему, придётся искать только нам самим. Без помощи властей.

Она замолчала, снова уставившись в кубок. Отражение пламени свечи дрожало на поверхности вина. Когда Элиандра заговорила снова, голос её дрогнул:

— Полтора дня на встречи, объяснения, доказательства моего права вести дело. А расследование... оно как будто застыло. Когда мы были с учителем на Поляне Отшельника, и он создал эфирные образы двух людей, то мне тогда было все просто и ясно. А потом, вечером, учитель сказал, что я допустила там на поляне ошибку. Но не сказал какую.

Элиандра подняла взгляд на Мириэль:

— Я помню, мы с тобой тогда были уверены, что убийцами Арлинда Отшельника были браконьеры. А потом выяснилось, что это не так…

— Ну, да. Казалось, что все так просто — они наблюдали за Арлиндом. Их следы вели к сушилке для трав, где, скорее всего, они устроили засаду. Туда же вели следы Арлинда. Потом браконьеры подожгли дом с курятником и ушли к реке. Версия была такая стройная… Но, как оказалось ошибочная.

— Ты считаешь, что наш наставник уже тогда был уверен, что Стивен Уолш и Питер Тейлор не убивали старого лекаря? — спросила Мириэль.

— Скорее всего, — немного подумав, ответила Элиандра. — Когда мы прощались перед его отъездом на север, учитель вновь напомнил мне о моей ошибке и посоветовал снова начать расследование с осмотра поляны, где было совершено преступление.

— Значит так и надо сделать, — вновь заерзала на скамье Мириэль. — Вернёмся туда, посмотрим все еще раз. Перепроверим.

Элиандра сжала кубок так сильно, что побелели костяшки пальцев.

— В голове я только этим и занимаюсь, — устало прошептала она. — Уже десятки раз перечитала все записи, которые Тарир сделал на той поляне. Сотни раз перебрала в памяти каждую деталь, каждую мелочь — и всё без толку.

В её голосе звучала такая боль, что Мириэль невольно с жалостью посмотрела на Элиандру.

— Впервые за все годы обучения… я не знаю, что делать дальше. У меня нет ни одной версии.

— Ты... — Мириэль потрясённо смотрела на подругу. — Эли, я никогда тебя такой не видела…

— Это потому что учитель всегда был рядом. — Голос старшей ученицы стал ещё тише. — Он направлял, подсказывал, исправлял. Даже когда давал мне вести расследование самостоятельно, я знала, что он рядом. Он подстрахует, если я ошибусь. А теперь...

Она замолчала, глядя в пустоту.

— Теперь только я. И я понятия не имею, правильно ли я всё делаю. Правильно ли выстроила версию. Правильно ли ищу убийцу.

Мириэль протянула руку через стол, накрыла ладонь Элиандры своей:

— Ты всё делаешь правильно. Я видела, как ты работала на Поляне. Ты просто сейчас расстроена болезнью наставника.

Элиандра высвободила руку, провела ладонью по лицу.

— Я тысячу раз перебирала каждый шаг на той Поляне. Что я могла упустить? Я проверила следы на обоих берегах озера. Применила "Призрачные Следы" и обнаружила маршруты их движения. Учитель использовал "Тень Минувшего" — мы увидели эфирные образы. Я выстроила логическую цепочку событий...

— Не знаю. Может, он просто хотел, чтобы ты продолжала думать? — осторожно предположила Мириэль. — Чтобы не останавливалась на достигнутом и еще раз обдумала все с самого начала?

— Или я действительно допустила ошибку, — мрачно ответила Элиандра. — Которая завела расследование в тупик. Получается, что я потратила время зря на версию с браконьерами.

Мириэль задумчиво покусывала нижнюю губу. Потом неожиданно сказала:

— Ты не одна, нас двое, — Мириэль наклонилась ближе. — И я знаю, что надо делать. Вернёмся на Поляну и посмотрим свежим взглядом. У меня такое чувство... будто ответ там. Просто мы смотрели не туда.

Слова младшей ученицы заставили Элиандру задуматься. Она медленно опустила кубок, глядя на Мириэль.

В словах Попрыгуньи было зерно истины. Однако существовало ещё кое-что, о чем Элиандра не хотела говорить своей подруге. Дело было в том, что у Элиандры пропала уверенность. Когда учитель был рядом, все казалось простым и понятным, теперь, когда он уехал на север, все в её душе изменилось. Пропала уверенность, вера в себя, появился непонятный страх, что она не справится.

— Попрыгунья, — медленно произнесла Элиандра, и в её голосе впервые за весь вечер прозвучала нотка тепла, — иногда ты удивительно проницательна.

— Только иногда? — Мириэль улыбнулась, откидывая со лба выбившуюся прядь волос. — Всегда! Просто ты редко это замечаешь, потому что слишком занята своими умными мыслями.

Элиандра улыбнулась, поражённая уверенностью Мириэль. Тёплое вино и беседа с подругой немного успокоили её, хотя где-то глубоко внутри всё ещё шевелились тревога и неуверенность.

Элиандра задумалась. Вернуться на Поляну. Начать сначала. Но что искать? Она не могла просто бродить там без цели, надеясь случайно наткнуться на улику.

Менестрель в глубине зала начал новую песню — мрачную балладу о набеге диких орков на пограничную деревню сто лет назад. О храбрых защитниках, павших в бою. О вдовах и сиротах. Трактир притих, слушая печальную мелодию.

Элиандра же лишь краем уха улавливала звуки, погружённая в собственные мысли.

Кочевые орки ненавидели всех — и все, в свою очередь, ненавидели их. Переубедить этих дикарей или перевоспитать, даже каторгой, было невозможно. Поэтому с ними поступали просто: пойманных орков не судили — их сразу вешали.

Иногда — на первом попавшемся дереве у дороги. А если в городе был праздник, то пленников везли туда и развешивали на перекрёстках — в качестве праздничных украшений торжества.

Менестрель пел. Кочевые орки. Сто, двести, триста, пятьсот лет назад. Тогда было тоже самое что и сейчас, за долгие столетия ничего не изменилось. Песня продолжалась — пройдут столетия, а ничего не изменится.

Элиандра снова посмотрела в кубок. В тёмной жидкости отражался искажённый свет свечи. Как в кривом зеркале, показывающем не то, что есть, а что кажется.

Элиандра встряхнула головой, отгоняя философские размышления.

— Пойдём, — сказала она, отставляя недопитый кубок. — Завтра начнём все сначала. Вернусь к записям, перечитаю всё заново. Может увижу что-то такое, на что раньше не обратила внимание.

Они расплатились, оставив на столе несколько медяков за вино и место у очага, и вышли из трактира. Вечерний Ду Лотэн встретил их прохладой и влажным осенним ветром. Пахло прелой листвой, грибами и дождём.

Фонарщик обходил улицы, зажигая масляные фонари на высоких столбах. Мягкий золотистый свет разливался по мостовой, отражаясь в лужах от вчерашнего дождя. Горожане спешили по домам, плотнее запахивая плащи от вечерней сырости.

На углу улицы кузнец тушил горн. Последние искры взлетали в темнеющее небо, гаснув в прохладном воздухе. Из пекарни на противоположной стороне тянуло запахом свежего хлеба, это пекарь готовился к ночной выпечке.

Они шли молча. Мириэль не болтала, как обычно — видимо, чувствовала настроение Элиандры и не хотела мешать подруге думать. Старшая ученица ценила это редкое молчание Попрыгуньи.

Мимо прошагали двое стражников ночного патруля. Увидев бронзовые амулеты Конкордата, они почтительно кивнули. Элиандра кивнула в ответ, но внутри горько усмехнулась: "Амулет уважают. А ту, кто его носит?"

У фонтана на площади стояла небольшая группа эльфов — судя по одежде, ремесленники и торговцы. Они оживлённо обсуждали всё те же новости об орках. Заметив идущих девушек, один из них, крепкий эльф средних лет в кожаном фартуке сапожника, окликнул:

— Эй, маги! Правда, что дикие орки идут на город?

Элиандра замедлила шаг, но не остановилась:

— Кочевые орки опасны для пограничных поселений, Ду Лотэн им не по зубам. Город в безопасности.

— А убийцу Арлинда поймали уже? — спросил другой, моложе. — Или ждём, пока орки всех перережут?

Вопрос ударил как пощёчина. Элиандра сжала челюсти, стараясь не показать, как больно кольнули ее эти слова. Вместо неё о светили Мириэль:

— Расследование продолжается. Доброй ночи.

Элиандра ускорила шаг, уходя от расспросов. Мириэль поспешила за ней.

— Не обращай внимания, — тихо сказала младшая ученица, поравнявшись. — Они просто напуганы.

— Знаю, — коротко ответила Элиандра. — Но они правы. Убийца всё ещё на свободе. А я провожу время в кабинетах, доказывая своё право вести дело.

Они уже почти дошли до Дома Конкордата, когда на перекрёстке улиц из-за угла выскочила крупная дворовая собака. В зубах у неё трепыхалась крыса.

Собака встряхнула головой — хруст, отчётливо слышный в вечерней тишине. Крыса обмякла. Гордая своей добычей, собака бросила тушку на мостовую и отошла в сторону, виляя хвостом, довольная охотой.

— Фу, — Мириэль отвернулась с гримасой отвращения. — Какая гадость. Пойдём скорее отсюда.

Элиандра остановилась, как вкопанная. Она замерла, глядя вниз на мостовую. Кровь дохлой крысы тёмным пятном расползалась по влажным камням. При свете ближайшего фонаря пятно казалось почти чёрным, блестящим.

— Кровь! — Мысль пришла внезапно, как удар молнии. — Она всегда оставляет след. Кровь всегда оставляет след.

— Что? — Мириэль остановилась, её взгляд был устремлен на Элиандру и было видно, что младшая ученица явно ничего не понимает.

— Даже если смыть кровь, то магия покажет её присутствие. Эфирный отпечаток крови сохраняется до трёх месяцев. Это одно из первых заклинаний, которым обучают магов Расследования, — сердце старшей ученицы забилось чаще. — Мы видели следы браконьеров, видели следы Арлинда Отшельника, но…

Мириэль внимательно слушала свою подругу, пытаясь понять, что та хочет ей объяснить.

— Но, мы не видели… — дыхание у Элиандры внезапно перехватило. Руки задрожали.

— Эли?! — Мириэль бросилась к ней, хватая за плечо. — Что с тобой? Тебе плохо?

— Кровь, — прошептала Элиандра. Голос звучал чужим, далёким, словно доносился из-под воды. — Я не проверила кровь, решив, что это лишнее.

Элиандра резко развернулась к младшей ученице, схватила её за обе руки. Сжала так сильно, что Мириэль вскрикнула от неожиданности.

— Я не определила то место, где была пролита кровь Арлинда! Я просто предположила, что его убили у сушилки для трав! Но не проверила магией! Там был пожар, и я решила, что выгоревшая трава скрыла следы крови.

Мириэль ахнула, прикрывая рот свободной рукой:

— Точно! Ведь преступник перерезал Арлинду горло и там должна была быть целая лужа крови.

— Да. — Голос Элиандры дрожал — от ярости на саму себя. — Я видела, куда пошли браконьеры. Видела их эфирные образы у сушилки. Видела следы Арлинда там же и решила, что это и есть место убийства. Но я не стала проверять, где именно была пролита кровь жертвы.

Она отпустила Мириэль, выпрямилась. В груди громко стучало сердце, в серых глазах блеснул отсвет уличных фонарей.

— Вот что имел в виду учитель, — прошептала она. — "Почти всё правильно, Элиандра. Почти". Я применила все нужные заклинания. Построила логичную версию. Но не применила необходимого заклинания, чтобы подтвердить или опровергнуть свою версию.

В движениях Элиандры появилась решимость.

— Заклинание ”Запах Крови”. Обнаруживает остаточные следы крови на открытых поверхностях. Находит кровь жертвы или преступника. Простое заклинание, доступное новичкам. Я... я даже не подумала его применить. Просто предположила, что раз следы убийц ведут к сушилке, значит, там его и убили.

Мириэль широко раскрытыми глазами смотрела на подругу:

— Ты права. Там, после пожара, вся трава выгорела и все было черным, следы крови в пепле не увидишь. Мы вполне могли допустить такую ошибку...

— Да, так и есть, — закончила Элиандра. — И теперь придется строить новую версию. С самого начала.

Далее дорога к Дому Конкордата лежала по улице Звездного Ливня до улицы Серебряных Крон.

Массивное двухэтажное здание с колоннами и фасадом, на котором располагался герб Конкордата — пять переплетённых колец, символизирующих союз пяти народов. Освещённое факелами, оно выглядело как маяк в сгущающихся сумерках.

У массивных дубовых дверей с бронзовыми накладками дежурили четверо орков в тяжёлых доспехах Конкордата. Охрана была усилена — из-за орочей угрозы с востока. Крагмар, старший орочей Стражи, оставшийся за главного после отъезда Зорг’Ура на север вместе с Фаэлиром Сильваном, приказал удвоить патрули и выставить дополнительные посты.

— Добрый вечер, — кивнул старший орк. Массивный, с серо-зелёной кожей и выступающими нижними клыками, он выглядел устрашающе. Но голос был спокойным, даже дружелюбным. — Были за городом?

— Нет, дела были в пределах Ду Лотэна, — коротко ответила Элиандра.

— Слышал, расследование ведёте самостоятельно, без магистра Фаэлира. — В тоне орка-охранника не было насмешки, скорее уважение. — За городом будьте осторожны, следы кочевых орков сегодня обнаружили всего в тридцати милях от города.

— Спасибо за предупреждение, будем осторожными.

— Зорг’Ур велел приглядывать за вами и помогать. Если что понадобится, то зовите.

Элиандра обернулась, удивлённо глянув на орка. Никакой насмешки, серьёзный взгляд охранника. Впервые за весь сегодняшний тяжёлый день она почувствовала что-то похожее на искреннюю поддержку.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она.

Ученицы Мага Расследования вошли внутрь. Просторный холл первого этажа был освещён факелами на стенах — ровный, почти немерцающий свет. Пахло воском для полировки мебели и старыми книгами из библиотеки Конкордата.

На скамье у стены дремал ночной дежурный — пожилой эльф, оставленный на случай срочных дел. Увидев девушек, он кивнул и снова закрыл глаза.

Элиандра и Мириэль поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Массивные ступени, сделанные из крепкого дуба и отполированные сотнями ног за долгие годы существования Дома Конкордата, не скрипели. Коридор второго этажа был пуст и тих. Большинство обитателей уже спали или были на ночной службе.

Элиандра остановилась у одной из дверей справа. Это была дверь кабинета-приёмной Фаэлира Сильвана. Массивная, из тёмного дерева, с бронзовой табличкой. Дверь была закрыта.

Элиандра остановилась. Если бы он был здесь... Если бы она могла просто постучать, войти, сесть напротив его стола и спросить: "Учитель, я не понимаю. Объясните мне, где я ошиблась?"

Но его нет. Где-то далеко на севере, в храме Молчаливого Союза, он борется с болезнью — последствиями того давнего взрыва артефакта в Лабиринте Сумрака. Шрамы на его лице и руках воспалились от божественной магии ритуала "Ледяной Приговор". Сегодня утром пришло письмо от Тарира, в котором сын Леса написал несколько строк: "Состояние стабильное. Жрецы делают всё возможное".

Элиандра прошла дальше по коридору. Её комната — пятая дверь справа, а следующая за ней — комната Мириэль. Напротив, через коридор располагаются жилище наставника и каморка Тарира.

Толкнув дверь, Элиандра вошла в свою комнату.

Простая обстановка служебного жилья Конкордата: рабочий стол у окна, полка с гримуарами и свитками записей, узкая кровать вдоль стены, деревянный сундук с вещами и запасным комплектом одежды. На стене над столом прикреплена большая карта окрестностей Ду Лотэна.

Элиандра подошла к карте, зажгла свечу на столе.

Поляна Отшельника была отмечена красным кружком. От неё красными шерстяными нитками, приколотыми булавками, протягивались линии — к городу, к реке Серебрянке, к болоту. Схема расследования, которую они составили вместе с учителем.

Старшая ученица коснулась пальцем красного кружка:

— Завтра я вернусь туда и найду правду.

Элиандра достала из-под кровати дорожный мешок из плотной кожи, начала собирать необходимое для завтрашней поездки.

Флакон с порошком омелы — реагент для заклинания поиска крови. Она проверила, достаточно ли порошка. Хватит на три применения, не меньше.

Несколько защитных амулетов — на всякий случай, мало ли кого можно встретить в лесу. Несколько чистых листов пергамента для записей, два новых кусочка угля для зарисовок. Свой личный гримуар с заклинаниями — потрёпанная кожаная книга, подарок учителя несколько лет назад.

— Мне взять свои письменные принадлежности? — спросила Мириэль, наблюдая за сборами с порога.

— Да. И захвати из архива набросок Поляны Отшельника. Тот, что нарисовал Тарир. Сравним его с тем, что обнаружим завтра.

Мириэль кивнула и направилась к двери.

Элиандра опустилась на край кровати, обхватив голову руками.

Полтора дня. Прошло так мало времени с момента отъезда учителя, а она уже... Она была так уверена в своей версии событий. Верила, что логика ее безупречна. А на самом деле она в самом начале допустила элементарную ошибку. Упустила самое простое, самое базовое.

— «Никогда не предполагай, Элиандра. Всегда проверяй», — прошептала она слова наставника. — А я ведь именно предположила… Решила, что всё знаю, даже не задав вопроса. В итоге — потеряла время, доказывая своё право вести расследование, а само дело застопорилось.

Она подняла голову, посмотрела в окно.

Ночной Ду Лотэн затих. Редкие огни в окнах домов медленно гасли, горожане отходили ко сну. Сквозь разорванные облака пробивались звёзды. Нэлиора, сестра жёлтой луны Сильмары, взошла над крышами, освещая город серебристо-голубым светом.

В этом было что-то символичное. Убийство и всё, что последовало за ним, случилось под светом Сильмары — хранительницы Духов. А теперь, когда ученицам Мага Расследования предстояло начать всё заново, на ночной небесный небосклон взошла Нэлиора, являющаяся прибежищем Душ.

При этом все знали, что две луны Талмирии никогда не появляются на ночном небосклоне вместе, словно нарочно избегают друг друга.

Элиандра молча стояла у окна и думала.

Где-то там, далеко на севере, в храме среди гор, её учитель борется за жизнь. А здесь, в Ду Лотэне, она должна довести его дело до конца. Доказать Старейшинам, городской страже, всем сомневающимся — и, главное, самой себе — что может вести расследование самостоятельно. Что может найти убийцу Арлинда Отшельника.

Внезапно внизу, во внутреннем дворе, что-то шевельнулось. Элиандра прижалась к оконному стеклу, вглядываясь в серые тени, где мелькнуло нечто бесформенное.

На каменном парапете колодца посреди двора виднелся тёмный силуэт крупного кота. Он сидел неподвижно и смотрел прямо на её окно. В лунном свете сверкнули два разноцветных огонька. Это были глаза — один глаз янтарно-золотой, яркий, как солнечный луч. Другой серебристо-белый, холодный, как болотный огонёк.

Это был Морвас. Кот Лирии Белоглазой, слепой жрицы храма Астринель. Только у её кота были такие разноцветные глаза. Элиандра замерла. Сердце ёкнуло, по спине пробежали мурашки.

Морвас никогда просто так не появлялся. Лирия Белоглазая, сестра их наставника Фаэлира Сильвана, иногда посылала его с вестями так как кот был удивительно умён и понимал, куда идти и кого найти. Но сейчас? Ночью? Зачем?

Элиандра приоткрыла окно, высунулась наружу:

— Морвас?

Кот не моргая смотрел прямо на неё. Разноцветные глаза светились в темноте. Потом он медленно, будто нехотя, спрыгнул с парапета. Бесшумно приземлился на булыжники двора. Ещё мгновение постоял, глядя вверх на освещённое окно.

Затем развернулся и растворился в ночных тенях, исчезнув так же внезапно, как и появился.

Элиандра осталась стоять у окна, глядя на пустой двор. Это был знак? Предупреждение? Или кот Лирии, как обычно, просто бродил по ночному городу?

Она не знала. Но странное чувство не отпускало старшую ученицу, так словно кто-то или что-то хотело предупредить ее о чем-то важном.

Закрыв окно, Элиандра задернула плотные шторы, затем погасила свечу на столе. Комната погрузилась в темноту. Только лунный свет просачивался сквозь щели в шторах, рисуя тонкие серебристые полосы на полу.

Элиандра разделась, легла на кровать. Закрыла глаза, но сон не шёл. В голове снова и снова прокручивались события на Поляне Отшельника. Следы у озера. Эфирные образы двух людей у сушилки. Обгоревшие бревна дома. Тело Арлинда, лежащее в стороне от пожара.

За окном ухнула ночная птица, и ветер тихо прошелестел в кронах серебристых клёнов, что росли у стен Дома Конкордата. Город спал, погружённый в тревожные сны.

Элиандра закрыла глаза. Сон пришёл не скоро, но, когда пришёл — ей снились два разноцветных кошачьих глаза, так похожих в темноте на Сильмару и Нэлиору, а чей-то далёкий голос шептал слова, которые она не могла разобрать.