Лиан-са-Хал

Звездолет "Жемчужная" скользил в межзвездной тьме, почти бесшумно, как сновидение, оставляющее за собой только легкий едва уловимый след.

Ночь — не совсем уместное слово на корабле, где циклы дня и ночи задаются искусственным освещением. Но для кадета Сергея Фельдмана ночь была реальна. Лампы в коридоре погасли, и остался только тусклый свет звёзд, проникающий сквозь широкий иллюминатор в учебной каюте.

— Ты никогда не думал, — сказал он, прислонившись лбом к стеклу, — что в этих звездах, возможно, уже всё произошло? Мы просто не видим этого, потому что слишком медленные...

— Ты всё ещё цепляешься за понятие времени как за нить, — отозвался его собеседник.

Форма его была неуловима. Полупрозрачное тело медленно пульсировало голубым светом, словно дышало. Он — точнее, оно, кадет второй смены по имени Лиан-са-Хал — принадлежал к расе тлеир, разумных существ, обитающих в атмосфере газового гиганта Сигмы-5. Человеческий язык был для него вторичным; он говорил с помощью акустических импульсов и электромагнитных колебаний, которые синтезатор переводил с мягким эхом.

— А разве оно не нить? — спросил Сергей. — Прошлое за спиной, будущее впереди. Мы идём по этой линии.

— Для вас, возможно, — медленно ответил Лиан. — Но посмотри на меня. У меня нет впереди и сзади. Для меня всё... здесь.

Он подвигался ближе к иллюминатору, и его тело вспыхнуло слабыми огоньками, как если бы внутренние молнии искали выход.

— Я не ощущаю время как поток. Оно похоже на море. Без течения. Всё существует одновременно. Я ощущаю это, не размышляя. Детство. Смерть. Миг разговора с тобой — они не выстроены в линию, они слиты в единую волну.

Сергей долго молчал, наблюдая за тем, как отражение звёзд играет на полупрозрачной коже собеседника.

— Это невообразимо, — прошептал он. — Ты уже знаешь, что произойдёт?

— Я чувствую то, что уже есть, но не всегда понимаю, как это "произойдёт". Это как ощущать музыку всей партитурой сразу, не выделяя ни одной ноты. Ты чувствуешь её красоту, но не можешь рассказать, как звучит каждое мгновение.

— Это как видеть всё кино за один кадр, — сказал Сергей и вдруг засмеялся. — Мы же с тобой оба на первом курсе. Представляешь, экзамены мы ещё не сдали, а ты уже знаешь, как их сдадим.

Лиан колебался — в буквальном смысле — его контуры начали вибрировать в едва уловимом ритме.

— Я знаю, что ты станешь капитаном, — наконец сказал он. — А я... исчезну на одном из маршрутов. Но всё это уже случилось. В какой-то степени. Для меня.

Сергей вздрогнул, оторвался от стекла.

— И ты просто живёшь с этим?

— А ты живёшь, зная, что умрёшь? — спросил Лиан.

Тишина повисла между ними. Где-то вдалеке скрипнул корпус. И только звёзды оставались на своём месте, неподвижные и холодные, но, может быть, тоже знающие, что всё уже было.