Личная жизнь

Личная жизнь

* * *

Будильник заверещал в шесть утра.

Денис, а для подчиненных – Денис Александрович Покровский, привычно поднялся со своей кровати без десяти шесть. За десять минут он успел посетить туалет, умыться и надеть тренировочный костюм.

В прихожей его ожидают портплед и небольшой кожаный кейс. Денис подхватывает их, запирает дверь и быстрым шагом направляется к лестнице. Никакого лифта! Спуск в темпе с десятого этажа и пара километров пешей прогулки, в любую погоду, отлично прогревают мышцы и растягивают связки.

Вот и спортивный центр. Телефон, приложенный к датчику, открывает турникет. Приветствие рукой молчаливому охраннику. Небольшой стерильно-белый коридорчик. Кейс и портплед исчезают в личном шкафчике.

Отработанными движениями Денис прикрепляет кардиодатчики и измеритель давления. В свои тридцать семь Покровский выглядит на тридцать, не курит, редко пьет спиртное, регулярные тренировки позволяют сохранить фигуру спортсмена-марафонца, темно-каштановая шевелюра не нуждается в подкрашивании.

Под ногами шелестит резиновая лента дорожки, индикатор отсчитывает метры пройденного пути. Вдох-выдох, вдох-выдох. Не бег, нет, размеренная быстрая ходьба. Пять километров быстрым шагом.

А потом бассейн. Восемьсот метров без особой спешки.

Завтрак в кафе при спортцентре – каша, запеченное мясо, томатный сок и пара чашек чая с медом. Сытно, вкусно и полезно.

У выхода стоит машина, чтобы отвезти Покровского на работу.

* * *

-- …Да… Да?.. Станки уже растаможили?.. Когда наладчики прилетают?.. Послезавтра… Отлично! Надеюсь, что у вас все готово для их встречи. Вы же понимаете, что нам очень нужны эти автоматы. Поэтому за прием специалистов вы будете отвечать лично! Со всеми последствиями и положительными, и отрицательными… До свидания, Михаил Николаевич.

Трубка опускается на свое место, придавливая кнопку отбоя.

Покровский поворачивается, делает пару глотков из стакана с водой. На секунду о чем-то задумывается, потом нажимает кнопку на цифровом селекторе:

-- Анна Васильевна, соедините, пожалуйста, с Гемодеевым.

-- Денис Александрович, тут приехал представитель Дженерал Дайнэмикс, хочет встретиться с вами, по поводу новых двигателей на их бизнесджет. Впустить?

-- Анна Васильевна, извинитесь перед ним, попросите подождать пару минут. Да, у себя в картотеке посмотрите, что он предпочитает чай или кофе.

-- Хорошо. Соединяю с Гемодеевым.

Трубка снова оказывается в руке:

-- Иван Алтынович?.. Здравствуйте. Могу вас обрадовать, станки придут через три дня. Сколько прошло времени после заливки фундаментов? Четырнадцать месяцев?.. Как там показания датчиков?.. То есть фундаменты полностью стабильны и отстоялись?.. Климат-контроль в норме?.. Хорошо… Спасибо… До свидания!

Трубка снова возвращается на свое место. Нажата кнопка селектора:

-- Анна Васильевна, пригласите, пожалуйста, представителя компании Дженерал Дайнэмикс.

С легким шелестом открылась массивная входная дверь. В кабинет вошел высокий мужчина с лошадиным англо-саксонским лицом, сопровождаемый сухощавой миловидной женщиной лет шестидесяти.

Американец внимательным взглядом окинул кабинет. Про себя он отметил хороший вкус оформителя, спокойную цветовую гамму и солидность мебели. В углу кабинета стоит старая чертежная доска, прикрытая листом прозрачного пластика. Под пластиком виднеется какой-то старый незаконченный чертеж.

Женщина проследила за взглядом американца, объяснила на слишком правильном, старомодном английском:

-- Это один из старых кульманов, который использовался при проектировании первых двигателей нашего завода.

Американец понимающе кивнул и обратил свой взор на Покровского, вышедшего на середину кабинета, чтобы приветствовать важного посетителя.

Пока мужчины пожимали руки, обменивались приветствиями и устраивались за чайным столиком, Анна Васильевна вышла и вернулась с подносом, на котором примостился чайный комплект.

Покровский жестом указал на чашечки:

-- Если не ошибаюсь, ройбос?

-- О, да, благодарю.

-- По чашечке напитка, а потом осмотрим цеха!..

-- … Извините, что я не мог показать вам всех подробностей изготовления монокристаллических лопаток, но эти секреты наш хлеб, -- улыбаясь, проговорил Покровский, -- Через этот тамбур мы пройдем в новый цех, где завтра начнется установка полировальных станков ЭФ-ЭЛ-ПЭ. Как вы понимаете, тамбур нужен для поддержания климатического режима в помещениях…

* * *

Хорошо после рабочего дня самому сесть за руль автомобиля, набрать скорость и мчаться по ровной прямой дороге, изредка обходя другие машины. Дорога, светлый прохладный осенний вечер, заходит солнце, не слишком плотным потоком двигаются машины людей, едущих домой с работы, в открытое окно слышны дорожные шумы, одновременно играет негромкая расслабляющая музыка.

Покровский только свернул на скоростную магистраль, когда затренькал телефон. На экране телефона высветилось: «Николай Лондон». Денис вдавил на руле кнопку ответа. На смену музыки раздался жизнерадостный голос бывшего одноклассника:

-- …Дэн, старая калоша, ты когда освободишься?

«Только третий год в Англии, а уже говорит с заметным акцентом», -- подумал Покровский.

-- Колян, я уже домой еду. На сегодня все, трудовой день закончен.

-- Слушай, пошли сегодня проветримся, выпьем чего-нибудь хмельного, потрясем своими старыми костями, может, кого подцепим женского пола.

-- Не знаю, устал я что-то. Выспаться бы.

-- Дэн, к тебе что, часто приезжает одноклассник из самого Ландона? Мы с тобой уже два года не виделись. На правах радушного хозяина ты просто обязан куда-нибудь меня вывести в свет и развлечь. К тому же завтра суббота, успеешь выспаться.

-- Ладно, ладно. Только заеду домой переоденусь, а то в прошлый раз мне лондонский костюм колой облили, пришлось отдать в чистку. И машину оставлю, ты же, старый черт, опять спаивать будешь.

-- Лады. Встречаемся как обычно, в восемь тридцать…

* * *

Дискотека, множество людей танцующих в сумасшедших ритмах, дерганый рисунок стробоскопических всполохов, эстрадный дым, стелющийся по полу, фоном звучит что-нибудь резко-дискотечное, с бестолковым текстом.

Покровский прошел вслед за своим другом через тяжелые двери, приглушавшие грохот музыкальной какофонии. Николай, как и всегда, выглядел космополитично, словно бывал везде от Найроби до Нью-Йорка. Колян с интересом и удовольствием рассматривал дискотечную обстановку, оценивающе останавливаясь на фигурах девушек. Денис же устал и хотел спать. Он сменил деловой костюм на потертые джинсы, рубашку-ковбойку, легкую ветровку, на ногах мягкие туфли, контактные линзы заняли свое место в футляре, уступив простеньким оптическим очкам в тонкой оправе.

Колян хлопнул Покровского по плечу:

-- Пошли, дернем чего-нибудь горячительного, а то ты явно не в форме!

Аккуратно раздвигая танцующих людей, они направились к барной стойке.

Подойдя к стойке, Колян прокричал бармену что-то мощное, быстренько получил свой заказ и скрылся в дергающейся толпе.

Денис дождался, пока его друг растворится в клубах дыма, потом взгромоздился на свободный стул и посмотрел, что творится вокруг. Его взгляд скользил по смеющимся, болтающим, выпивающим, едящим лицам.

Вдруг его взгляд остановился на ком-то. Метрах в десяти от Покровского сидела симпатичная девушка. У нее были светлые слегка вьющиеся волосы, округлое лицо, серо-голубые глаза, немного вздернутый носик, припухлые губы и небольшой подбородок. Перед ней стоял высокий запотевший стакан. Заметно, что ей скучно и грустно.

Быстро, но внимательно рассмотрев девушку, Денис попытался посмотреть в сторону, но понял, что его взгляд возвращается к этой девушке. Чувство было странное, такого он не испытывал с институтских времен, эта девушка была не просто девушкой на одну ночь, и не девушкой на курортную неделю. У Покровского возникло ощущение, что он хочет видеть ее каждое утро, каждый вечер, рассказывать о чем-нибудь, слушать, что расскажет она.

Денис взмахом подозвал знакомого бармена.

-- Миша, а кто вон та девушка? Ну, со светлыми волосами?

-- Не знаю. Она не представилась. Приходит сюда иногда, где-то раз в два месяца. Сидит до полуночи, немного танцует, но без пары, потом уходит.

-- А что она заказала? Не слишком крепкое?

-- Это простая кока со льдом, я ей сам подавал. Ни грамма алкоголя.

-- Тогда дай мне две порции, только добавь туда своего лучшего рома. Миша, лучшего! Не самого дорогого, а лучшего! Немного, просто для хорошего настроения.

Бармен Миша с достоинством кивнул, исчез и через пару минут принес два запотевших стакана. Покровский протянул крупную купюру, когда бармен потянулся к кассе, то просто махнул рукой, хотя на эти деньги можно было взять не два, а десять таких коктейлей.

Денис взял оба коктейля, поднялся, попытался обычной знакомочно-развязной походочкой подойти к девушке. Понял, что развязной походки не получается. Тогда просто сделал обычный шаг, потом еще один и еще, а ощущение было, как если бы он делал последние шаги на марафонской дистанции.

Наконец Покровский преодолел эти марафонские десять метров, поставил стаканы на стойку, сел на пустующий стул.

-- Привет! Вам говорили, что вы похожи на ботичеллевскую Венеру?

Проговаривая это, он повернулся в ее сторону, пододвигая стакан. Фраза была дурацкой, но не сильно. Да и на грубость не смахивала.

Девушка повернула голову, внимательно взглянула на усталое лицо, простенькие очки, недорогую рубашку, джинсы, сквозь синеву которых кое-где проглядывали белые нити основы. Потом взглянула на стакан, который Денис пододвинул ей, на его стакан и на свой. Содержимое всех трех стаканов внешне было одинаковым.

Она выпустила сквозь аккуратные ровненькие белые зубки воздух, протянула руку к стакану и, со словами:

-- Остынь козел очкастый! Отвали! – выплеснула его содержимое в лицо Покровского.

Вскочила со стула, подхватила сумочку, порылась внутри нее, выкинула пару мятых купюр и кинулась к выходу, не скрывая истерических слез.

Денис смахнул рукой остатки коктейля со своего лица. Повернулся, взял свой стакан, поднял над головой и вылил содержимое себе на голову. Кусочки льда ударялись о макушку не больно, но очень обидно…

* * *

В темноте комнаты светится только небольшой монитор компьютера. Фоном звучит грустная музыка, стук клавиатуры, редкие сигаретные вдохи и выдохи.

На экране страничка Живого Журнала в режиме редактирования поста. Сверху заголовок: «Дневник разочаровавшейся кошечки», название поста: «Ну, почему?».

Одна за другой появляются буквы текста:

«Ну почему меня окружают только козлы и лузеры?! НУ ПОЧЕМУ???!!!

Вчера решила пойти в клуб, в надежде познакомиться с каким-нибудь умным, уверенным в себе, симпатичным мужчиной. У меня так давно никого не было. А хочется романтики, свиданий, цветов. Хочется надежной опоры в жизни, твердого плеча.

Вместо этого ко мне подсел какой-то нищий очкастый лох-задохлик. Пытался меня угостить колой, на большее, видимо, денег нет. Травил какую-то чепуху.

Мне стало вдруг так печально, одиноко, гадостно, от всего, что меня окружает. Началась истерика, я выплеснула ему в харю эту его поганую колу и убежала. Проплакала всю ночь…»

Девушка пошарила по столу, нащупала телепульт. Негромко щелкнула кнопка включения. На экране появилась улыбающаяся Глафира Бронштейн – популярная журналистка из народа:

-- Мы берем интервью у генерального директора НПО «Гром» Дениса Александровича Покровского. Напомню, что двигатели, сконструированные и выпускаемые этим объединением, устанавливаются на российские истребители пятого поколения…