Лицо по заказу

Дэвид Вачевски двигался по узким улицам. Оглядывался чаще, чем следовало. Его глаз с имплантом накладывал на стены, асфальт, вывески — яркую стрелку, видимую только ему. Иногда обзор загораживали мельтешашие рекламные баннеры, опять же видимые только Дэвиду. Сверху падала жидкость. Небо скрывали громады уровней, оплетённые трубами и кабелями. Не хотелось проверять — это осадки или стоки. Безопасней было думать что это просто дождик моросит. Дэвид хотел уйти, но вместо этого шаг за шагом шёл глубже. Сюда его привело отчаяние.

Жители района не обращали на него внимания до тех пор, пока не замечали. Тогда взгляды цеплялись. Кашель становился громче. Плевки чаще. У входов толпились компании. На тротуарах сидели мужчины на раскладных стульях. Один стоял у двери лавки. Точил нож. Следил за каждым шагом Дэвида.

Женщина прошла мимо, держа ребёнка на руках. Ребёнок поднял руку. Указал пальцем. Это было невероятно, но Дэвиду казалось что даже малыш уже успел впитать в себя нелюбовь к чужакам с верхних уровней. Подростки на верху большой цистерны смеялись. Один метнул бутылку. Стекло разбилось в метре от ног.

Дэвид ускорил шаг. Не отвечал и даже не смотрел в лица. Двор в конце пути был замкнут со всех сторон. Балконы нависали друг над другом. Окна смотрели в окна. Он отправил сообщение. Вдалеке завыли сирены. Он замер. Звук ушёл. Тревога ослабла, но не исчезла. Пришёл ответ — подъезд 14, квартира 1378б. Дэвид нашёл дверь. Нажал кнопку. Никто не ответил. Замок пискнул. Полотно отъехало в сторону. Лифты молчали, видимо уже не первый год. Он пошёл по лестнице. Перешагнул через человека, свернувшегося на площадке. Ещё один пролёт. У двери камера. Надпись почти стёрта. Дверь открылась. Пропустила. Закрылась за спиной.

Внутри та же обстановка, что и везде здесь: потрёпанная, выцветшая. Однако всё чистое. Свет жёлтый, тёплый, без неоновой дрожи улицы. За стенами крики, смех, ругань, обрывки фраз. Из левого проёма голос. Сказал снять обувь. Оставить одежду. Пройти направо. Он вошёл. Комната когда-то была детской. На обоях жёлтые звёзды, медвежата с круглыми глазами. В углу кроватка. На детском матрасе ящики с эмблемой красного креста. Слева и справа столы. Инструменты. Банки с этикетками. Мерные ёмкости. Посередине кресло, похожее на стоматологическое. Регулируемое. С ремнями. С подставкой под голову.

Из приёмника на столе голос. Сказал — принять таблетки из красной коробки. Сесть. Врач скоро будет.

Рядом коробка. Стакан с водой. Дэвид открыл крышку. Две белые капсулы. Помедлил. Проглотил. Запил. Опустился на кресло. Сверху лампа. Множество линз. Из каждой лучи. Свет бил прямо в лицо. Дэвид ругал себя. Не знал, кто будет оперировать. Не мог уйти. Вспоминал, почему пришёл. Про врача он знал только инициалы — ЧК и К. Семь отзывов. Никто не подтвердит настоящие они или нет. Тело стало тяжелым. Голова мутной.

Мелькнула мысль — его усыпят. Вырежут. Утилизируют. Никто не спросит и не найдёт.

Из динамика снова голос. Сказал — Всё что надо для операции куплено. Некоторые элементы улучшены. Результат вас порадует. Нужно немного подождать.

Дыхание стало короче. Дэвид понял что должен увидеть врача. Прежде чем тот войдёт. Поднялся. Пошатнулся. Вышел в коридор. Направился к левой двери. Внутри Вачевски увидел шимпанзе, который натягивал халат. На виске у него блестел металлический диск. Еще один диск торчал из груди, ближе к горлу. У окна в прозрачном контейнере сидел черный кот с белой грудью и передними лапами из металла.

Обезьяна обернулась. Из диска на груди раздался тот же голос — он раздосадованно произнёс, что просил оставаться на месте. Нужно дышать медленнее. Стресс вреден перед процедурой.

Дэвид не слушал, он как будто был оглушен, и только повторял что не позволит обезьяне себя препарировать. Он закричал что пусть его посадят за решетку, пусть его расстреляют, он не доверит своё тело обезьяне!

Вачевски тяжело дыша повернулся назад чтобы направится к своим вещам и убежать отсюда, как можно быстрее. Но ноги начали заплетаться, Дэвид потерял равновесие и рухнул на пол. Подняв голову он увидел небольшую лужу крови под своим лицом. Нос болел. Он попытался встать — слишком тяжело. Он начал ползти к выходу, но быстро устал. Сдавшись положил голову обратно на пол и провалился в небытие.

Дэвид очнулся на том же кресле. Рядом стоял улыбающаяся шимпанзе.

Голос из диска сообщил — нос сломан при падении. Хорошо что это совпало с заказанной операцией на лицо. Был установлен качественный имплант, теперь внешность можно менять. На экране планшета он увидел себя нового — молодое лицо, серые глаза, пышные усы.

Голос добавил — подключившись к сети, можно регулировать морщины, возраст, цвет радужки. Добавлен модуль волос — объем и оттенок настраиваемы. С практикой управление станет возможным без подключения, через нейроимпульсы.

Инструкция отправлена в мессенджер.

А еще он сказал что бесплатно подлатал мозг и не возьмёт плату за испачканный пол.

Вачевски помолчал. Затем спросил: Обезьяна ли это.

Голос из диска ответил со смешком — никто в здравом уме не доверит столь сложную операцию примату. Мистер Коннор лишь невольный ассистент, настоящий врач находится в укрытии, проводит процедуры удаленно. Квартира служит прикрытием на случай рейда. Обезьяна здесь выступает, как дистанционно управляемый аватар. Оплата получена. Вмешательство завершено. Дэвид свободен. Постоянным клиентам полагается скидка.

Через несколько минут Вачевски вышел на улицу. Лицо молодого мужчины отражало удовлетворение. Ночь не кончилась. Дождь стал слабее. Тьма казалась чуть мягче.

Шимпанзе привёл квартиру в порядок. Вытер пол, где остались следы крови и уличной пыли. Вернул инструменты на место. Поставил ящики с красным крестом обратно в детскую кроватку.

В комнате отдыха открыл стеклянный бокс. Кот вышел. Двигался медленно, без спешки. Шимпанзе достал из холодильника бутылку пива. Отпил. Сел на диван. Закурил. Дым поднимался вверх.

Он обратился к коту, назвав его Шульцем. Сказал, что люди не соблюдают простые правила. Его просили не выходить, а он вышел. Некоторые клиенты пугаются, видя обезьяну в халате. Это вызывает беспокойство. Он думает что однажды кто-то может выстрелить от страха. Нужно бы усилить защиту. Как то укрепить легенду.

Кот посмотрел на него. Назвал Коннором. Сказал что люди доверяют голосу из диска. Но теряют это доверие, когда видят того, кто стоит рядом. Они не боятся машину, а боятся ошибиться в том, кто управляет ею.

Коннор положил задние лапы на столик. Откинулся на спинку дивана. Ответил: Клиенты приходят сюда за новым лицом. Они хотят уйти от того, кем были. Но стоит лишь им упасть, почувствовать боль, испугаться — они снова становятся собой.

Молчание кота было согласием. Боль нельзя подделать, она есть. Пока человек её чувствует — он ещё жив. И ещё может выбирать. Даже если этот выбор — просто дышать.

Шульц произнёс — Настоящая боль в том, как мы дошли до этого. Как оказались здесь.

Коннор ответил — Никто не защищён от тех, кто торгует качеством. Даже хорошие отзывы не гарантия. Никто не запрещает упаковать в коробку что угодно. Например оторванную подошву.

Шульц не сдержался и заметил что подошва была бы лучше чем то, что одобрил Коннор.

Упрёк прозвучал точно — Коннор в тот роковой раз купил импланты в сомнительном месте. Не смутился, что они были в крови. Не подумал почему скидка такая большая. Он просто взял что нужно и радовался что дёшево. А потом установил это клиенту. Да это просто чудо, что тот за такие фокусы головы не поотстреливал. Считай что легко отделались.