Ложный свет

Ложный свет

1

Конструктор отвлёкся от работы только после того, как убедился в том, что стук из-за двери повторяет знакомую ему звуковую последовательность, означавшую исключительно одно. Нехотя отложив наполовину законченную миниатюру, он поднялся и, выйдя в коридор, отпер дверь, сразу подготовив недовольное выражение лица.

– Я себя плохо чувствую и прошу твоей защиты на время регенерации, брат, – произнёс на одном дыхании его гость. Выглядел он, ради справедливости, действительно уставшим, чтобы не сказать измученным.

Конструктор окинул пришельца, своего брата Ювелира, внимательным взглядом с головы до ног и выдал своё заключение:

– Не вижу, чтобы ты был ранен.

– Я не ранен, – ответил демон, проходя вглубь дома, даже не думая ждать приглашения, – это какая-то болезнь, и я не знаю её причин.

– Хорошо, я поставлю для нас чай, – неприветливо отозвался Конструктор, пропуская брата внутрь. Прежде, чем закрыть дверь, он выглянул на улицу, убедившись в том, что за домом никто не следит. А, повернув ключ в скважине, уведомил Ювелира в спину:

– Но я ожидаю, что ты закончишь с регенерацией прежде, чем вернётся моя жена. И… брат! – окликнул он, заметив, что его гость проходит слишком далеко вглубь дома. – Я не пущу тебя дальше кухни. Даже не смей смотреть в сторону спальни, мне не хотелось бы никого огорчать.

Привалившись плечом к стене, Ювелир перевёл дыхание и, развернувшись, сделал так, как хотел Конструктор, заметно потеряв при этом в твёрдости походки. С братом он не спорил и, казалось, никаких возражений не имел, что несколько настораживало Конструктора не потому, что Ювелир имел кошачье обыкновение считать своим домом любые здания, куда его пускали, а от того, что, пропуская в свой адрес грубости, демон давал невербальные знаки о том, что чувствовал он себя хуже, куда хуже, чем выглядел.

– Так где… ты говоришь, тебя угораздило? – небрежно спросил Конструктор, пройдя вслед за братом на кухню и отодвинув стул, где велел устроиться, отдав знак указания.

Ювелир ему повторил, опустившись за стол грузно, загодя устало закрыв глаза:

– Я не знаю.

– И это болезнь? – снова уточнил Конструктор, оставив тон, насколько это возможно, небрежным, однако уже и сам понимая, что опасений в этом самом тоне более чем достаточно. – Она может быть заразна?

– Не представляю, брат. Я не посещал в последние дни в пустоши, не работал в потенциально опасных зонах. Я проектировал.

– Дома?

Вместо ответа Ювелир положил голову на руки, проигнорировав при этом стакан воды, поставленный перед ним братом. Конструктор посмотрел на Ювелира некоторое время, будто что-то высчитывал, а потом ткнул его в плечо. Не получив никакой реакции, демон ещё немного постоял над братом, затем сунул палец в стакан, внимательно следя за тем, меняется ли внутри температура. Та оставалось стабильной. Недовольно хмыкнув, Конструктор отвернулся к камину и, поставив чайник с кипятком на огонь, повернулся к заварочному.

– А что хотя бы у тебя болит? – громко, но спокойно спросил он, не поворачиваясь.

– Голова. Свет… яркий слишком. Мне сложно понимать слова. И сложнее с каждой минутой.

Конструктор ненадолго задумался над тем, как бы это лучше прокомментировать, но ничего не сказал. Раньше он подобных жалоб ни от брата, ни от кого-либо из механоидов не слышал. Заразно такое или нет? Наверное, нет. Кто знает? Не лучше ли предупредить жену? Успеет ли он вообще это сделать, а если отвлечётся, не упустит ли важный для здоровья брата момент?

– Ну, – заключил он наконец, когда от мыслей его отвлёк свисток чайника, – раз уж ты зашел проведать старика, то расскажи, как твои дела в семье. Нравится ли тебе новый дом? – принялся вовлекать он брата в беседу. – Как себя чувствует Шайти, как дети? Кай всё ещё с соплями?

Задавая все эти вопросы, он, мысленно попрощавшись с надеждой сегодня закончить работу с миниатюрой, последовательно наполнил заварочный чайник кипятком, прогрев его перед заваркой, наполнил специальный керамический сосуд для того, чтобы ставить на стол горячую воду не в обжигающем металлическом чайнике, засыпал заварку в заварочный чайник и всё это расставил на столе, не забыв про чашки для себя и брата, укутанные в вязанные чехлы, чтобы те не жгли руки и медленнее остывали. Поставил, наконец, на середину стола печенье и сел напротив Ювелира, снова сунув палец в кружку с сырой водой. Температура внутри неё не изменилась. Конструктор никак не мог для себя решить – плохо это, хорошо или пора вызывать врачей сразу из Храма.

– У тебя всё ещё не началась регенерация, – сухо сообщил он Ювелиру.

Тот поднял голову, сузив веки так, словно брат его находился очень далеко, и для того чтобы рассмотреть его, приходилось отчаянно напрягать зрение. От этого взгляда Конструктору стало не по себе, но он сдержался, рассудив, что волноваться в любом случае ещё рано. Окинув взглядом брата ещё раз, он тихо, но достаточно отчётливо сказал:

– У тебя кровь под ногтями.

– Ты сейчас говоришь или… – Ювелир не закончил фразу, словно вспомнив что-то, а затем вновь упустив из внимания. Пауза затянулась.

– …или? Мой брат?

Ювелир снова пригляделся, и теперь его взгляд блуждал так, словно бы Конструктор перед его глазами расхаживал по комнате туда и сюда, а не сидел, совершенно спокойно, напротив.

– Ты сейчас говоришь слова, имеющие смысл, или просто издаёшь разные звуки? – спросил Ювелир медленно, слова давались ему с трудом. – Я… стараюсь, но никак не могу понять разницу.

– Любовь моя, добрый вечер тебе! – раздалось от двери в дом.

Конструктор вздрогнул, поняв, что не заметил ни шагов жены перед домом, ни поворота ключа, ни скрипа петель. Выругавшись, он встал и поспешил в прихожую комнату. Там, стряхивая с пальто первый несмелый вечерний снег, стояла Айннаар, его молодая жена, с которой в браке он не пробыл ещё и четверти века. При виде супруга она расцвела, насколько усталость после смены в госпитале позволила ей, улыбкой и несколько похорошела. Впрочем, для Конструктора она всегда достаточно хороша.

Демон улыбнулся ей в ответ и поцеловал. Она снова его приветствовала с новой тёплой улыбкой:

– От тебя пахнет чаем.

– У меня брат, – поспешно, почти в качестве извинения, произнёс демон.

Айннаар громко поздоровалась и с Ювелиром, отдав пальто Конструктору, чтобы тот повесил:

– Здорово, что ты его пригласил. У меня выдался такой непростой день, и так хотелось бы перенестись из анатомического театра в мир уютного семейного круга.

– Айннаар, любовь моя… я должен попросить тебя, – начал Конструктор, помявшись в начале, – дойти до дома Шайти и предупредить её, что Ювелир, что он…

– А что он? – насторожилась женщина, видя стеснительную нерешительность мужа.

– Что с ним всё хорошо и я за ним присмотрю, – быстро закончил Конструктор, вернув жене верхнюю одежду, откуда успел к этому времени стряхнуть снег. – Прости, что после работы тебе приходится заниматься всем этим, но знаешь, он всё-таки мой брат и…

– Он пришел пьяным, что ли? – понизив голос, спросила Айннаар, и Конструктор сразу же схватился за это предположение.

– Ты знаешь, что у него в семье всё не совсем гладко. И с Шайти не ладится, и дети постоянно болеют…

Снова заглянув вглубь дома, Айннаар отдала мужу знак неуверенности:

– Никогда не думала, что его такое может беспокоить. Тем более он же никогда ничего не пьёт. Так странно это всё. Хорошо, конечно, я…

Её прервал грохот, донёсшийся из кухни. Женщина посмотрела на Конструктора. Тот перестал скрывать беспокойство. Айннаар быстро набросила на плечи пальто и открыла дверь в первый снег:

– Позаботься о брате, я переночую у Шайти. Я люблю тебя.

Отдав жене знак прощания, Конструктор закрыл за ней дверь, вернулся в кухню, ожидая увидеть брата на полу посреди расползающегося инея, но внутри кухни никого не оказалось.

Стакан посередине стола лопнул от превратившейся в лёд воды.