Лучший мир.

Разговор вечером длился недолго. Всего семи минут хватило, чтобы Антон и Миша договорились о поездке на речку. Вечер пятницы, следующий день — суббота, выходной, когда ты можешь отдохнуть. В планах появились мангал, шашлыки, рыбалка с купанием и ночевка в палатке.

С разделением обязанностей решили не заморачиваться: у Антона ещё с их школьной рыбалки остались удочки и мангал, а Миша со своего прошлого отпуска в горах, куда его затащили родители, вернулся с брезентовой палаткой. Они только разменяли свой второй десяток. Юность била в них ключом, и пусть серые рабочие будни не особо изменились после выпускного, и Миша, и Антон собирались почаще выезжать на свежий воздух, где они могли полностью отдаться себе, пока их ещё не связали узы брака, а после и отцовства.

Продукты решили купить перед самым отъездом. Встречу назначили возле супермаркета.

Наступило утро.

— Миш, здоров! Как дела? Как жизнь? — дверца машины хлопнула, и к стоящей в стороне фигуре, улыбнувшись и распахнув в приветственном жесте руки, направился высокий усатый блондин.

— А, здоров, — стоящий в стороне Миша дернулся и, выдавив из себя улыбку направился навстречу другу.

Они обнялись и вместе направились в магазин.

— Не получилось вытащить Жорика? Опять весь в делах? — по-своему поняв задумчивость друга, спросил Антон.

— Да, опять пишет свои диссертации. В науку подался. Всё пытается чего-то из себя построить, только школу окончив.

— Это верно, — кивнул Антон, хватая тележку. — хоть бы среднее образование закончил, а у него все знания — пара журналов смутного содержания, да оставшиеся воспоминания от лекции учителей, на которых ему не давали спать.

— Но, знаешь, о чём у нас зашёл разговор, когда я его пригласил на пикник? — не поддержал веселья друга Михаил. — Как ты думаешь, инопланетяне существуют?

— Вполне в его духе. Он всегда был любителем истории заговора, — усмехнулся Антон, подъезжая к ряду со специями.

— И всё же?

Антон задумался. Красный молотый и черный перцы, а также горчица легли на дно тележки. Хрен он решил не брать.

— Я лично инопланетян не видел, да и никто, с кем я знаком, тоже. Но было бы глупо утверждать, что их нет лишь поэтому. В нашей Вселенной слишком много планет, а я живу лишь на одной. С чего это мне считать, что где-нибудь в созвездии Центавра не живет такой же недалекий гуманоид, как и я?

— Да что вы всё заладили: гуманоид, гуманоид? А Жора мне вчера так и сказал: "С чего бы," — говорит — "эволюции везде идти одинаково?". И ведь действительно, с чего мы все взяли, что инопланетяне должны выглядеть, как мы? Руки, ноги, голова, два глаза. С чего мы взяли, что это не может быть что-нибудь ракообразное и насекомое? А может, вообще червь?

— Это логично, — кивнул Антон.

Они подошли к овощному ряду. Заметив, что Миша не особо заинтересован в овощах, Антон сам принялся набирать зелень, помидоры и остальное, что подходит под ужин на природе.

— Вот именно, что человеческая наука только развивается! Если сравнить человека и иных существ, то его единственным можно считать с сознанием — разумом и дельфины обладают? Но что нас делает осознанными? Если брать наш мыслительный центр, то наш мозг помимо размеров не особо отличается от того же мозга собаки. Уже делают операции на сердце, заменяя болезненное сердце человека свиным. Не удивлюсь, если вскоре и мозг человека можно будет заменить на мозг примата, в случае рака головного мозга. К тому же, зачем нам такой большой мозг, если мы используем лишь 10% от него? Выходит, если убрать эти 90% ненужного, наш мозг будет не особо отличаться от мозга той же собаки.

— И? — Антон взвесил овощи, налепил чеки и направился в следующие ряды.

— Если на разум не влияет наш мозг? Ведь, какими бы ни были умными остальные хордовые, разум от этого в них не появляется. Означает ли это, что разумной расой может быть не только гуманоид, но даже насекомое. Да что там насекомое — микроб!

— По-моему, ты перегибаешь палку, — усмехнулся Антон, подходя к мясному прилавку.

— Нет, ведь в самом деле, — всё больше распалялся Миша. — взгляни на это под другим углом. Если разумная раса, с которой мы делим планету — микроорганизм, для которых сам человек — это целый город, в котором они живут и процветают. Если для них мы не более, чем дом и еда?

Антон поглядел на мясо, лежащее на прилавке. В эти выходные он хотел хорошенько отдохнуть, а потому предпочел купить уже маринованное мясо. На всякий случай он взял ещё купат и сарделек.

— Если бы такие микроорганизмы существовали, они бы уже были известны науке. Микроскоп и не таких паразитов показывал.

— Это и отличает умных существ от разумных. Разумные не только понимают, что происходит, но и находят пути как это предотвратить. Если просто не давать возможность людям увидеть их, специально влияя на зрение и память. Учитывая их размеры, им ничего не стоит пробраться в мозг человека в прямом смысле слова и управлять всей нашей нервной системой. Ведь найден же наукой организм, паразитирующий на кузнечиках и заставляющий их прыгать в воду, чтобы там вылупиться из куколки.

— Миш, — покачал головой Антон, взвешивая мясопродукты и наклеивая чеки. — уже давно никто не доверяет человеческим органам. Всё сканируется и высчитывается машинами.

— Но если данная машина была создана человеком, уже имеющим разумных микробов в себе, что им мешает просто внести корректировку в этот самый аппарат? И не только. Ты смотришь на них, как на обычных микробов. Но если у них есть разум, что им мешает иметь собственные технологии. Организм любого живого существа — опасная территория, где совмещаются термическая, химическая, физическая и биологическая опасности. Представляешь, насколько нужно быть изобретательным, чтобы выжить в таких условиях?

— Берем только пиво и сок? Или ещё чего-нибудь? — перебил его Антон. Но заметив на себе распаленный взгляд Миши, понял, что выбор ему придется делать одному.

Миша же продолжал:

— И это касается не только разумных микроорганизмов. Даже технологии стандартных пришельцев мы не воспринимаем как нечто фантастическое. Мы всегда стараемся убедить себя, что они не сильно обогнали нас в развитии технологий. Но что, если это не так? Эпидемия чумы, аномальные морозы летом, всё новые болезни, такие как сифилис и СПИД — могут ли они быть испытанием биологического оружия? Что если для иных цивилизаций, управлением разумом и эмоциями не мифы, а реальность? Может ли быть наша цивилизация уже подчинена иным существам? Использоваться ими, как скот, ведь только человек может размышлять и чувствовать. Кто знает, является ли это индивидуальными характеристиками нашего вида или же это новый вид энергии, топлива?

— Ты говоришь, словно перечитал теории заговора, — усмехнулся Антон.

Он быстро пробежал в уме, что может им ещё понадобиться, и направился на кассу.

— Что если это всё не пустые вымыслы? — последовал за ним Миша. — Любая теория, даже самая бредовая, на чем-то основывается. Фантазия — это лишь развитие поступивших к нам знаний через наше извращенное сознание. Но основа-то — всё равно знания! А значит, и в этих домыслах есть, как минимум, крупица истины.

На кассе стояла молодая девушка. По всему её виду было видно, что сейчас конец её смены. Несмотря на молодость, её лицо осунулось и даже вызубренное приветствие прозвучало вымученно. Антон принялся выкладывать на ленту товары.

— А мы продолжаем жить, строим планы на будущее и совершенно не знаем, что нас ждёт уже через минуту. Если поглядеть на людей со стороны, то действительно выглядят, как скот. Согнанный в стаю, постоянно снующий по непонятным делам, боящийся покинуть отведенную ему территорию. А пастух может быть совершенно рядом. Они могут наблюдать из недосягаемого до нас пространства, а могут…

— Складывай продукты.

Сунутая в руки сумка ненадолго вернула Мишу в реальность. Хлопнув глазами, он принялся складывать продукты. Антон расплатился за покупки.

С зевком продавщица привычно пожелала им приятной покупки. Поблагодарив её в ответ, скорее тоже на автомате, друзья направились на выход.

— А может, они уже среди нас. Ведь проще действительно наблюдать напрямую, чтобы прям видеть своих агнцев… — продолжил развивать свою мысль Миша.

Продавщица, на счастье, их не услышала. Она была слишком измучена заканчивающейся сменой, поэтому обрадовалась, когда её заменила старая кассирша баба Люба. Направляясь в раздевалку, девушка разминала кисти рук. Это тело тоже было слишком неудобным.

***

Поездка была тихой. Даже слишком тихой для людей, отправляющихся на пикник. Миша, как только они сели в машину, сразу погрузился в свои мысли. Антон вел. Однако гнетущая тишина рушила к чертям весь его выходной настрой. Чтобы чуть разбавить атмосферу, Антон включил радио.

Сперва играл шансон. Тяжкий хрип, частичная потеря рифмы, романтичная жизнь "честных" воров и грабителей. Антон переключил сразу же. В уши ударила реклама. Веселые голоса, детский восторг и полное убежденность в качестве товара. За свою не особо длинную жизнь Антон успел наслушаться подобного на много лет вперёд, поэтому не стал задерживать канал. Зазвучали новости. Диктор монотонно декламировал события, то и дело переходя на паузы и вздыхая. Мир, как всегда, сходил с ума: за сводкой о вооруженных действиях шли новости о проведении футбольного матча между двумя командами, лозунгами которых могли бы стать цитаты Владимира Ильича, а за выплатой малоимущим денежного пособия, которые по опыту Антона придут в лучшем случае через месяц, перечислялись проценты подорожания продуктов первой необходимости. Как любой здравомыслящий человек, Антон понимал, что данное звукосопровождение совершенно не вяжется с отдыхом.

В связи с этим, Антон сделал радио потише, отчего слова диктора периодически стали звучать как обычное шипение, и попытался завести разговор по новой.

— Миш, а что по поводу Машки, Димки? Ты с ними виделся? А не то я всё туда-сюда мотаюсь — с ними так и ни разу даже не созвонился.

— Ты прав.

— Ты о чём?

— Люди слишком продвинулись в науке и технике. Если бы иная раса имела полноценный контроль над человечеством, не оставила бы она его на уровне неандертальца. Это же вполне логично. Ни один правитель в тоталитарном государстве не дает развиваться народу, а все достижения присваивают себе и, в большинстве случаях, секретят. В этом можно убедиться, вспомнив Средние века.

— А, вот ты о чём, — вздохнул Антон.

У него вновь возникло ощущение, что разговор свернул не в ту степь. Не такие темы освещают отдыхающие. Однако такие мысли мучали только Антона.

— У пришельцев либо это технологии полного подчинения, либо они ею не могут воспользоваться, — продолжал Миша. — но ни один властелин не оставит потенциальную угрозу без присмотра. Есть ли люди, знающие о существовании иного разума? Если существ слишком много, найди вожака и веди стадо с помощью него. Это принцип любой коммерческой организации и любого правительства. Поэтому в любом случае есть люди, которые знают об истинном состоянии дел.

— Опять масоны? — вздохнул Антон, притормаживая на светофоре.

— Масоны? Нет, за сотни лет о масонах слишком много развелось разговоров. Если правильно воспользоваться Интернетом, можно узнать, что личности некоторых масонов прошлого известны. А, зная членов прошлого, можно выйти на настоящих, а через настоящих выяснить всю реальную информацию, что творится в мире. Масоны — лишь показная часть скрытого правительства, так же как крупные бизнесмены и политики — показная часть открытого правительства. Истинные кукловоды находятся ещё дальше и сами управляют масонами и правителями, чтобы в критическом случае скинуть весь гнев простого народа на них.

— Ты вновь всё преувеличиваешь. Хватит свои догадки представлять как факты.

Они покинули город. Впереди простиралась автомагистраль. Прибавив скорости, машина помчалась вперёд.

— Но они имеют право на существование! Или почему, по-твоему, до сих пор существуют места, в которые доступ не только обывателям, но и учёным запрещён? Библиотека Ватикана. Уже всё известно про Инквизицию, казни, приказы и изгнания неугодных лиц, обвиненных в ереси. Что может быть страшнее? Но доступ туда всё равно закрыт. Так что там может быть, чего боится раскрыть Церковь? А библиотеки тибетских монахов? Они тоже не в каждое место пропускают туристов. Не зря же нацистская Германия посылала в Тибет исследовательские группы. По документам, они искали Шамбалу. Но что такое — эта Шамбала? По мнению многих, вход в мир, навроде Рая. Но что, если на самом деле это что-то более существенное, как хранилище информации? Или, не может ли быть этот самый мир Шамбалы — родиной иной расы? Искали ли нацисты с ними связи? Или, может, Гитлер, хотел скинуть их гнет и стать единоправным правителем? А теперь скажи, как ты думаешь, сколько ещё существуют библиотек, помимо тибетской и ватиканской, о которых мы ещё даже не знаем?

— Впервые слышу про тибетскую библиотеку, — не удержался Антон.

— И это ещё один пример насколько мы ограничены в информации. Ею крутят, как хотят, предоставляя нам лишь то, что нас удовлетворит, а их не затронет. На самом деле у нас так мало возможностей в этом мире, — вздохнул Миша.

Воспользовавшись секундным молчанием друга, Антон подкрутил громкость у радио. Вместо шипения вновь послышался голос диктора:

— Теперь о науке. Накануне были найдены останки человека в пещерах Гималаев. Первоначально ученых привлекло только необычное место захоронения, но после непродолжительных исследований, выяснилось, что… что? Мы прервемся на короткую рекламу. Не переключайтесь.

Заиграла музыка, и детский голос восхищенно начал расхваливать фруктовые консервы, после чего последовало быстрое перечисление целого ряда скидок и акций. Протянули лозунг супермаркета. Через тридцать секунд, наконец, вновь начались новости:

— О спорте. В сегодняшнем матче по волейболу между Бразилией и Аргентиной явное преимущество одержала команда…

***

Вот и речка. Место было не особо популярным, а потому добираться приходилось по полузаросшей дороге. К счастью, съезд находился не так далеко от пути к небольшому селу, а потому друзья успели добраться до нужного места до того, как отбили все подвески. Антон первым вышел из машины и радостно потянул спину.

Место для отдыха они действительно выбрали именно это не случайно. Оно находилось на возвышенности, благодаря чему на нем не скапливалось болото, и трава росла мягкая, невысокая и приятная на ощупь. Невдалеке рос лес, прямо за которым находилась деревня. Расстояния хватало, чтобы не слышать шума дачников и лая собак. Под холмом протекала речка. Небольшая — пешком пройти можно, — но у неё имелись и аккуратные спуски для рыбаков и подводные низины для купальщиков.

Погода обещала быть приятной. Утренние облачка рассосались, оставив только яркое летнее небо. Словно чуя прекрасный день, насекомые трещали не переставая, становясь жертвами зависти пернатых коллег.

— Вот и всё, — Антон вбил последний колышек, закрепляя палатку.

Миша после разговора в машине молчал, как рыба. Всё остальное время он ходил задумчивый и рассеянный. Антон даже не мог сказать — помогал он ему больше с палаткой или мешал?

Но на шашлыках раздумья Миши подошли к концу. Как только на мангал легла первая решетка, он вернулся к старой теме:

— Самое обидное, что нам не дают узнать не только правду об этом мире. Нам же дают совершенно ложное представление о том, кто есть человек и какой была его история. Находят города в северных странах, датируя их временами Древнего Египта. На Ближнем Востоке откапывают города, сожженные при температуре в несколько тысяч градусов Цельсия, какого значения не может достичь ни один пожар. К тому же, как может разгореться крупный пожар в скалистой и песчаной местности? Были расплавлены каменные строения! А официальная наука продолжает утверждать, что люди только научились обрабатывать железо.

— Миш, — Антон перевернул решетку. — можешь говорить о чем-нибудь ином. Мы приехали на отдых. Отдохнуть. Перестань грузить.

— Да-да — отмахнулся Миша, не останавливаясь. — а если заглянуть ещё дальше? Первый человек появился в Африке — континент, что ещё не успел разрастись пустынями, где был приятный сухой климат. Населения в миллиард люди достигли уже в нашей эре. Так что могло взбрести им в голову, чтобы разбрестись по всей планете? Уйти на север, где разросся ледник? Поплыть через океан на острова и Австралию, хотя они не были мореплавателями и не знали, что происходит за горизонтом водной глади? Даже греки и финикийцы боялись далеко уплывать от континента, зато первобытный человек рванул без доли сомнений. Пробраться — только задумайся! — через километры голого льда, чтобы добраться Америки? Такое ведь даже отбитому на всю голову не придет! Уйти непонятно куда, где неизвестно что ждёт, из тепла и сытости. И это если не брать в расчет население земли. А если учитывать и её, то получаются семейки сумасшедших, которым не хватало места.

— Миш, у меня уже голова начинает болеть. Ты скоро закончишь?

Антон снял первую партию шашлыков, и, смахнув пепел с углей, поставил новую партию. Солнце пересекло зенит. Одинокое дерево, под которым они обосновались, защищало от его палящих лучей.

— Скоро. А теперь взгляни на Теорию Эволюции, которой нас кормят с ранних лет. Какое главное правило эволюции?

— Миш, — сурово буркнул Антон.

— Изменять вид, делая его более приспособленным к условиям проживания. Двенадцать лет. Ни одно животное не растет двенадцать лет, чтобы стать дееспособным. Они растут в течение года, и за это время они уже могут добывать питание и размножаться. Человек же за один год даже ходить может не научиться. А глаза? Каким образом объяснишь, что в Северной Африке живут люди с широким разрезом глаз, хотя у них избыток солнца и воздух наполнен частицами песка, зато в Сибири, где солнца мало и кругом лес живут узкоглазые народы. Назови мне вообще хоть одно существо, помимо человека, у которого узкий разрез глаз? Ни у ящериц, зарывающихся в песок, ни у овцебыков, живущих в районах повышенных метелей, его нет! И прямохождение тоже уникальное явление среди зверей. Не считая птиц, у которых просто нет передних лап, — у них вместо них крылья, — остальные живые существа встают на задние лапы лишь на время и при необходимости. Объясняется же прямохождение тем, что человек часто вставал на ноги, чтобы разглядеть опасность, и через определенное время адаптировался. Интересно, сколько ещё потребуется времени сурикатам, чтобы научиться ходить по-человечески?

— Всё, хватит!

Антон больше не мог слушать бредни Миши. Он специально поехал вместе с ним, чтобы отвлечься от серых будней, но вместо этого получил лишь головную боль. Оставив Мишу наедине с шашлыками, Антон схватил удочку и заранее купленных опарышей и направился к речке.

— Эй, погоди! — крикнул ему вслед Миша, но Антон бросил ему в ответ:

— Следи за шашлыком!

У берега лежало на земле обтесанное от коры бревно. Удобное место, чтобы сидеть и рыбачить. Белая личинка легко залезла на крючок. Бултыхнуло, и поплавок начал плясать под течением реки. На волнующейся глади блистали солнечные лучи. Несколько стрекоз неустанно кружили то над Антоном, то над рекой.

Это было больше похоже на пикник. Постепенно Антон начал расслабляться.

Гармонию нарушил вновь нагрянувший Миша. Присев рядом, он сразу же взялся за старое:

— Ты когда-нибудь задумывался, откуда взялся человек? Взгляни на Теорию Эволюции и Теорию о Происхождении Видов. В них полно несостыковок, а находки ученых рушат привычное мнение об истории человечества всё сильнее. Являемся ли мы иным видом? Отличающимся от всех живых организмов на земле?

— Что с шашлыками?

— Я их уже снял. Но это не относится к разговору. Ведь какая вероятность того, что из миллионов видов сознанием будет обладать лишь один? Можем ли мы быть генетическим экспериментом?

— Опять инопланетяне?

— Может и инопланетяне. Разводят нас, кормят, дают развиваться. Это если возвращаться к моим предыдущим рассуждениям. А если инопланетяне — это тоже всего лишь очередной корм. Корм для нечто большего. Какие-нибудь существа, о которых мы ничего не знаем и которых даже увидеть не можем. Так много говорят про иные измерения. Мы живем в третьем и можем создавать рисунками подобия миров второго измерения. Создания, которые просто лепят нас, находясь на уровень выше? Может, мы для них очередная игра или фильм. А может и нечто большее. Ведь мы такие маленькие в этом мире. За тысячи лет не вырвались даже за пределы атмосферы. Возможно, поэтому мы спокойно и развиваемся, что мы для них всего лишь рисунок. Что бы ни изобрело изображение, оно так и останется изображением. И они продолжают наблюдать за нами в полном спокойствии за то, что они так и останутся неузнанными.

На этих словах Антон выдернул удочку. Опарыш был съеден. Но это, кажется, не особо его расстроило. Смотав удочку, Антон отправился к палатке.

— Ты уже нарыбачился? — бросил ему вслед Миша.

Антон обернулся.

— Почему про человека тебе приспичило поговорить именно сегодня? В любой другой день я бы тебя с удовольствием выслушал, с удовольствием подискутировал на эту тему. Но зачем сейчас? Когда я не хочу задумываться о себе? О том, что происходит в мире? Я хочу просто вдохнуть свежего воздуха, вспомнить, что я не робот серых будней. Не втягивай меня обратно. Хотя бы сегодня.

Антон продолжил свой путь. А Миша так и сидел на бревне и смотрел ему вслед. Не догадываясь, что и на него сейчас смотрят.

***

С последним всполохом исчезли блики на воде. Пролетело одинокое облако и исчезло за горизонтом в том направлении, где через несколько часов начнется зарница. Тени больше не увеличивались. Они слились воедино, погрузив весь мир в полумрак. Особенно это хорошо было видно на фоне леса, где за первым строем деревьев начиналась кромешная тьма. От дневного светила остались напоминания, в виде розового и малинового колыхания на северо-западе. Однако и оно постепенно затухало, сменяясь на темную синь и сиреневую глубину. Всё ярче начали разгораться звезды. Ночь приближалась.

Миша нашел Антона стоящим на открытом поле, недалеко от палатки. За остаток дня и вечера они так и не смогли вновь поговорить. Они наелись шашлыков, успели искупаться, позагорать, Миша поймал себе парочку кузнечиков, но ощущение неуюта так и не смогло спасть. Когда друзья забрались в палатку, никто из них не чувствовал наслаждения от поездки. И Миша осознавал, что знатная доля вины за это лежит на нем.

— Антон, прости, меня действительно слегка не в ту степь занесло, — принялся неуклюже извиняться Миша. — что-то я слишком увлекся накануне, вот вовремя и не остановился… но об этих вещах стоит говорить! Нет, столько всего происходит в нашем мире, а мы живем, будто ничего не происходит, — постепенно он начал распаляться и уходить всё дальше от первоначальной причины разговора. — нельзя закрывать глаза на то, что происходит вокруг. Всё взаимосвязано, и если нам где-то лгут, в чем-то недоговаривают, это…

— Миш, — остановил его Антон.

— Чего?

— Давай, просто помолчим?

Небо стало совсем темным. Мириады звезд замерцали на нем, ярче новогодней гирлянды на ёлке. Одни из них казалось можно разглядеть невооруженным глазом, иные скрывались в выси, смущаясь взора. С реки начал подниматься туман, но до них он так и не дошел, расплывшись по низине. Из него слышались кваканье лягушек и плеск подплывающих к поверхности рыб. Один раз плеснулось что-то крупное, а затем из тумана высунулась мокрая волосатая головка. Оглядевшись, бобер вновь нырнул в туман, чтобы вскоре со стороны ивовых кустов послышался хруст. На траве начала образовываться роса. Её было настолько много, что свет звёзд отражался в ней, словно на водной глади. И из этой самой глади начали подниматься собственные звездочки. Это светлячки вылетели покружиться друг с другом, трели скрывающихся в ночи сверчков. В такт сверчкам послышался писк со стороны леса. От черных силуэтов деревьев отделилась маленькая тень и пролетела над полем.

Жизнь текла своим чередом. Не зная, кто они, пели свои песни лягушки. Не догадываясь о своём происхождении, вторил им сыч. Не задумываясь над своим смыслом жизни, танцевали светлячки.

Ночной концерт был в самом разгаре, а посреди него стояли два человека — два неразумных крошечных сознания в бесконечном неизвестном мире.