Луна и Солнце

Он молчал. Эта тишина была ей так невыносима, что каждый раз она беспощадно расправлялась с ней. Жёсткие слова попадали в цель — мастерство, отточенное годами писательства. А он не отвечал, хватал кисти и уходил писать картины.

Художник. Краски послушно смешивались, застывали… Редкий талант: холсты кричали о том, о чём сам он говорить, увы, не умел. Картины хвалили, выставляли, покупали.

И это тоже было невыносимо: он творил шедевры, а её саму такие ссоры на несколько дней погружали в стерильный вакуум. Гулкая тишина проникала в мысли, опустошала. Ничего не писалось, пропадала уверенность в себе.

С тех пор многое изменилось: конкурсы, награды, публикации… Она, может, и не самый талантливый автор, но уж точно не бездарь.

— Мам, — сын показал на стену, — Смотри, как на тебя похоже!

Знакомое имя, художественная выставка в ресторане. Они зашли. Картина, на которую показал сын, висела на самом видном месте с табличкой «не продаётся». Всё в жёлто-оранжевой гамме: лимонит, умбра, сиена, охра…

Там, в прошлой жизни, она учила эти названия вместе с художником по тёплым оттенкам закатного солнца. А потом чуткие пальцы обхватывали её запястья, ловили пульс, серые глаза щурились улыбкой, и среди смятых простыней они создавали новые миры. Вместе: он — без слов, она же…

Он был её луной, а она его солнцем.

Потом их снова обволакивала тишина — пьянящая, возрождающая. Лёгкая, в отличие от той, другой, невыносимой.

— Мам, ну правда же! Ты видишь?

Она видела. Наконец-то, спустя более десяти лет, она видела! Холст не кричал, мазки стали спокойнее, мягче, цвета — глубже. Сама же картина шептала всем, кто мог видеть, то, о чём не нужны слова. Поступков достаточно.

Девушка. Похожа, да. Мужские руки бережно поддерживают её раскрытые ладони. А там — необычный брелок-подвеска: тюбик краски скручен вокруг короткого простого карандаша.

В той, другой жизни, когда она впервые увидела этот брелок — спонтанный подарок — он вызвал отторжение, ощущение удушья, тесноты, контроля… Взвившись, она собрала чемодан. В последний момент позвала с собой и художника — сменить декорации. Он лишь покачал головой. Она уехала и вернулась через несколько дней в уже пустую квартиру.

И только теперь, увидев сцену его глазами, поняла: то было про заботу!

А был ли у них шанс? Она писала книги — он не понимал. Он рисовал картины, но она не видела их суть. Она говорила — он слышал, но в ответ молчал.

Сын доел мороженое, она позвала официанта.

— Ваш заказ уже оплачен. И вам просили передать…

Содержимое угадывалось сквозь бумагу конверта: тот самый брелок. Неужели?.. А краска в тюбике, наверняка, давно высохла…

— Это от автора картин, — парень указал ей за спину. — Будем рады мнению в соцсетях…

Она повернулась, глазами нашла его за столиком в углу. Почти не изменился, на коленях — девочка лет семи.

Ответные улыбки — и взрослого, и девчушки — окутали тёплом. А дочка милая такая, рыженькая, как терракота. В маму, наверняка.

Прощались тоже без слов, они были не нужны. В её жизни новая луна. В его — новое солнце.

Они наконец-то понимают друг друга.

©Ляля Фа, 2024