Лунная дорожка

– Не трогайте его!

Голос Михаила сорвался на предательское повизгивание. Из четвёрки очень недоброго вида парней, окруживших хрупкую фигурку мальчугана, на Михаила лениво обернулся лишь один. И почти сразу вновь сосредоточил внимание на мальчонке.

Михаил остановился, согнулся в при погибели, упёрся ладонями в колени и попытался отдышаться, чтобы вновь крикнуть и вновь бежать. Он знал, что не успеет сделать ни того, ни другого, но обязан был попытаться. Пот, стекавший со лба Михаила, заливал глаза, с тоской и отчаянием следящие за разворачивающимся действом. Ничто в целой Вселенной не может противостоять искушению Тьмы покуражиться над светлым и слабым. Как, как Михаил умудрился проморгать своего подопечного?! И, вот, пожалуйста!

Один из четвёрки, самый крупный, лениво взял парнишку за воротничок, неторопливо оторвал от земли и несколько раз встряхнул. Даже сейчас, болтаясь как тряпичная кукла в чужих безжалостных руках, мальчонка сохранил наивность во взоре широко распахнутых глаз. Он не понимал, что сейчас происходит и почему. Громила поставил своего пленника на асфальт и небрежно толкнул второму участнику «окружения». Тщедушное тельце легко, как листик на ветру, пролетело разделявшие верзил полтора метра и ударилось затылком о подставленный кулачище, размером лишь немногим меньше этой самой головы. Михаил стиснул зубы, зажмурился и застонал от отчаяния.

Когда он вновь открыл глаза – боязливо, осторожно, по одному, мальчик снова болтался в воздухе, на этот раз поднятый за льняные тонкие волосы. Холодея от ужаса, Михаил заметил, как пришла в движение тонкая ручка мальчика, начиная подниматься от пояса вверх. Терять стало решительно нечего. Михаил резко выдохнул тяжёлый грязный воздух, на мгновение замер, фокусируясь, затем высвободил крылья и сорвался вперёд.

Убедившись, что с мальчиком всё в порядке, он всё так же спокоен и тих, Михаил с облегчением опустил меч, прочертив им по заплёванному и засыпанному пеплом асфальту огненную черту. Вот, теперь можно было задать и волновавший вопрос.

– Скажи, а зачем ты поднимал руку?

– Воротничок поправить. Больно странная у них одежонка, неудобная. А что?

– Я подумал… Я же не успел тебе сказать. Ты так внезапно убежал.

– Что сказать?

Огромные светлые глазюки на детском лице, поднятом к лику Архангела недоумённо моргнули. Беззвучно хлопнули длиннющие пушистые ресницы – белёсые, почти прозрачные.

– Сказать, что мы ещё не прибыли на место назначения. Уничтожать нужно не этот мир. Хотя…

– Хотя?

Бровки мальчишки поползли на лоб, и он снова начал поднимать руку. Архангел непроизвольно отшатнулся и торопливо заговорил.

– Нет, нет. Не этот. Пока не этот. Пойдём.

И они спокойно ушли по проложенной Луной серебряной дороге, постепенно растворяясь в воздухе, двигаясь сквозь время, пространство и вероятности к совсем другому приговорённому миру.