Лунное Серебро

Пробирающий до костей ветер гулял по вершине Пика Звёздного Света, но теперь он не мог заставить меня дрожать. Мёртвые не чувствуют холода, или, по крайней мере, не так, как живые.

Я вдыхала колючий морозный воздух, наслаждаясь свободой, которой в моей жизни было так мало.

Когда-то этот балкон пугал до слёз, до дрожи в коленях, до мучительных дневных кошмаров.

При жизни я не выходила сюда из-за сильного ветра, который нередко приносил на своих крыльях мелкие снежинки. Меня страшили холод и высота. Казалось, будто случайный порыв ветра перекинет моё маленькое тельце через перила и изрядно помотав в полёте, позволит разбиться о рваные скалистые выступы внизу.

Теперь же я могла часами находиться здесь, наслаждаясь прекрасным видом, что и делала прямо сейчас.

Эта ночь ничем не отличалась от сотен других.

Нехотя оторвав взгляд от сверкающей на горизонте гряды холмов, я открыла книгу, едва сдерживая зевок. Эти бесконечные списки князей и их предательств были скучнее, чем зимние ночи в Восточном крыле, когда из-за снежных буранов главные ворота наполовину заметало.

Кантарианская политика никогда не была моей сильной стороной, к тому же у отца уже был наследник, который и должен был занять его место в совете. Мне же оставалась роль маленькой госпожи, которую следует боготворить, осыпая комплиментами и драгоценностями.

При жизни я мечтала об этом, жаждала поскорее вырасти, чтобы пройти через ритуал и обрести бессмертие. Это случилось в ночь моего двадцатилетия. Я была готова к боли и переменам, что должны были последовать, и всё прошло как положено. После обряда страх исчез, а с ним и всё человеческое, что во мне было. Теперь ветер мог нести меня хоть в пропасть: я знала — смерть больше не имеет надо мной власти.

При жизни, я с восторгом рассматривала лицо матери, всем сердцем желая стать ею. Такой же безупречной и прекрасной. Думала, что как только стану достаточно взрослой, отправлюсь в столицу и буду танцевать до рассвета на ежегодном балу, купаясь в восхищении высшего света. Но как оказалось, прежде чем отправиться в Ноктэрру и блистать при дворе кровавого владыки, нужно чем-то отличиться.

Не каждому кантару дозволено ступить на священную землю и только большие связи, деньги и, конечно же, приглашение, могут открыть путь.

Связи, как и деньги у отца были, даже добыть приглашение для него не составило бы труда, но он упорно отказывал мне, раз за разом, повторяя, что пока моё время не пришло.

— А оно вообще придёт это время? — тихо сорвалось с губ, когда в очередной раз не получилось сосредоточиться на бесконечно длинном абзаце.

Политика — это, конечно, прекрасно, но я её совсем не понимала. Какое-то вечное спинокинжалие и ничего кроме него. Да этих князей столько, что и года не хватит, чтобы перечислить все имена. Каждый хоть немного значимый сородич имел право поставить свой замок и называться князем, однако всё решает домен.

Если сюзерен дарует вотчину — при должной заботе, будет доход, а ежели нет, то придётся на всём экономить. Некоторые князья буквально тонули в долговом болоте, так как не могли обеспечить сердце замка эссенцией, из-за чего ослабевали, теряли власть и становились жертвами для более хитрых кантаров.

— Госпожа, вы уже закончили? — осторожно поинтересовалась служанка.

Женщина в белом платье стояла у витражных дверей, переминаясь с ноги на ногу. За годы, проведённые в замке, она успела привыкнуть к холоду, но каждый раз вздрагивала от свистящих порывов ветра, который был особенно свиреп на такой высоте.

— К сожалению нет, мне нужно прочитать ещё двенадцать страниц, а после этого изложить на письме свои мысли. Так что можно считать, эта ночь пройдёт впустую.

— Может, лучше тогда позанимаетесь в библиотеке? У вас всегда там получается лучше…

— И всю ночь дышать чернилами, ну уж нет! — покачала головой, нехотя отведя взгляд от чарующего вида за каменным ограждением.

Нужно было вернуться к чтению, обратить всё своё внимание на эту проклятую книгу и сконцентрироваться на белых страницах, но всё внутри противилось этому. Наверное, это был самый скучный раздел, посвящённый жизнеописанию мелких князей, которые погибли от руки моего отца задолго до рождения брата и меня.

— Но тут вы отвлекаетесь, поэтому я подумала, что там вам будет лучше. Выи часа не потратите на это занятие и освободитесь ещё до полуночи.

— Хельна, спасибо за совет, но я лучше останусь.

Тяжёлый вздох, который коснулся чувствительного слуха, был преисполнен обречённости. Выждав немного и убедившись, что служанка всё ещё тут, я подняла на неё взгляд.

— Ты же пришла не просто так, верно?

Робкий кивок стал мне ответом. Что ж, видимо, снова отец не в духе, а это значит, сегодня точно полетят головы.

Закрыв книгу, я поднялась из любимого кресла и направилась к дверям.

Эти покои в северной башне были моими любимыми. Матушка позаботилась, чтобы эти комнаты достались не тётушке Унии, а мне. В детстве я не понимала этой тихой войны между ними, даже боялась тут спать и требовала переселить к родителям в северное крыло, но после ритуала, поняла её замысел.

Северная башня — это не просто красивый вид, но и место силы. На верхней площадке сходятся все ветра, что усиливает любое существо, владеющее магией. Будучи хозяйкой башни, я могла решать, кто получит благословение стихии, а кто нет, правда, таким же хозяином этой башни являлся и мой брат Асимус.

Подойдя к роскошному туалетному столику, вырезанному из белого дерева, быстро провела по волосам расчёской. Из отражения на меня смотрела бледная, но очень милая девушка. Выдавив улыбку, накинула поверх домашнего платья тёмно-синий, бархатный халат и направилась к отцу.

В последнее время он всё чаще пребывал в дурном расположении духа, и будь он человеком, то все решили бы, что какой-то кантар украл его покой. Однако отец всегда был порождением ночи, и поэтому оставалось только гадать, почему князь Тарион отоль Базаль так часто хмурится.

Едва бросив взгляд на сгорбленную над картой фигуру, я вся сжалась. Он мой князь, властитель пика звёздного света, но при этом отец, которого нужно любить. И если в обычные ночи это «нужно» воспринималось в позитивном ключе, то сейчас, это слово приобретало совсем недобрый окрас.

Металлические каблуки кожаных туфель цокали по мраморному полу, и эхо проносилось по залу, взвиваясь под потолок. Оказавшись на расстоянии двух шагов от отца, сложила руки в замок и почтительно опустила глаза, ожидая, когда он заговорит со мной.

На мгновение я даже почувствовала, как превращаюсь в лёд, под тяжестью этого давящего молчания. Отец блуждал взглядом по карте, и когда занёс руку, желая передвинуть стеклянную фигуру, я едва сдержалась, чтобы не дёрнуться от испуга.

Взяв стеклянного воина, он передвинул его из центра карты, на запад, прямо на главную дорогу туманной гряды Абенфелда, после чего выпрямился и, наконец, заговорил со мной:

— Как твои занятия у Сатро?

— Я стараюсь, — уклончиво ответила, вспомнив, как проснувшись, сразу засела читать этот проклятый сборник, но так и не продвинулась дальше восьмидесятой страницы.

— Хорошо, — кивнул он. — У меня для тебя есть новость, которая точно тебя порадует.

— Какая?

— Твоё обучение придётся на время отложить.

Радость всколыхнулась где-то в центре груди, и когда уголки губ уже готовы были приподняться в улыбке, я тут же поникла. Всё не может быть так просто.

Отец всегда настаивал на обучении и раз в год лично проверял наши с братом знания. Мог целую ночь терзать вопросами, тут же подмечая каждую неточность ответа и наши слабые стороны. Поэтому приходилось заучивать целые книги, в надежде, что получится ответить на все вопросы.

Отец всегда говорил о важности знаний, поэтому просто не мог отменить занятия без веской причины. Если занятий какое-то время не будет, значит, они будут потом и более жёсткие, чем прежде.

— Могу я узнать причину? — вежливо спросила его, сильнее сжав правой рукой, пальцы левой.

— Вскоре ты отправишься в Абенфелд, а там, у тебя не будет времени на учёбу.

— Абенфелд?! — вскрикнула я, но тут же осеклась под строгим взглядом отца.

— Да, я договорился о твоём браке с Дамианом дель Виттором из дома карателей.

— Дель Виттор? — прошептала, чувствуя, как ледяная тяжесть опускается в живот.

Отец медленно провёл пальцем по карте, оставляя за собой тонкую полосу инея.

— Он считает этот союз выгодным. Пусть так и думает.

— Дом карателей, впервые о нём слышу, — произнесла почти шёпотом, пытаясь припомнить хоть что-то, но вместо этого, в голове был лишь туман.

Домов в империи было много, и у каждого своя задача. Как правило, в дом входят несколько князей, они ещё могут себе разные титулы приписывать, например ядовитый граф, или же пламенная баронесса. Последняя, кстати гостила в замке отца около двух лет назад.

Истина в том, что домов слишком много и мне были известны только самые влиятельные.

— Можешь не стараться, тебе ещё рано изучать малые дома. Дамиан хоть и князь, но не такой влиятельный, как другие.

— Дель? Ты хочешь выдать меня за такое ничтожество? — вспыхнула, позабыв об осторожности.

Я всегда была довольно сдержанной и прекрасно умела изображать кротость, но всему есть предел.

Весь наш вид произошёл от кантара создавшего этого мир — Калиуса. Его сын Аберно стал первым кровавым владыкой и от него пошёл правящий клан, а обращённые им люди, стали первыми властителями Эдарии. По крайней мере так гласит легенда.

Со временем появилась необходимость видимых различий и появилась приставка к имени. Ви — это первые кланы, созданные самим Аберно. Отоль — кланы, отделившиеся от первых, или их потомки, то есть самые влиятельные. Ниль — молодые князья, получившие свой титул за выдающиеся достижения. А дель — князья, отсёкшие себя от рода сами.

Не знаю, при каких обстоятельствах этот Дамиан обрёл приставку «дель» к своему имени, но мне совсем не хотелось быть связанной с таким сородичем.

— Я понимаю твоё возмущение, но выбора нет! — жёстко отрезал отец, обратив свой взор на карту.

— Ты же не можешь меня выслать, как старую мебель?!

— Могу и сделаю!

Когда он вновь посмотрел на меня, я почувствовала себя пронзённой ледяным копьём. Только отец мог вогнать в дрожь, не прибегая к громким угрозам и крикам. Ему хватало взгляда или даже шёпота, чтобы вызвать трепет. Не знаю, у всех старых князей такая особенность, или только у отца, но сейчас мне резко захотелось забраться под стол и перестать существовать. Даже недовольство куда-то делось.

— Слушай внимательно, — мрачно произнёс он, выпрямившись. — Я отправляю тебя к Дамиану не просто так. Мальчишка думает, что это выгодный союз, серебро в обмен на сеймурию, но нам это только на руку. Пусть и дальше продолжает думать, что это соглашение, взаимовыгодное.

— Зачем нам серебро, если у нас и так его в достатке? — осторожно поинтересовалась, уловив в последних словах нотки самодовольства.

Отец любил выступать в роли учителя, но этот момент нужно было чувствовать, иначе, можно попасть под руку и сделать только хуже.

— Оно нам и не нужно, нам нужен повод отправить шпиона.

— Но зачем? Судя по имени, он не настолько влиятельный князь, чтобы за ним шпионить. Да и кому можно поручить такое дело?

Отец подошёл ко мне и взяв за руки, серьёзно посмотрел прямо в глаза.

— Только тебе я могу доверить эту важную миссию.

— Нет, — ошарашенно сорвалось с губ, и уже более твёрдо. — Нет!

— У тебя нет выбора, — процедил князь.

Если до этого он выглядел как суровый отец, то сейчас, он больше напоминал непреклонного палача, коим и был для своих подданных. В сияющих, голубых глазах не было ни капли жалости. Он уже всё решил, а меня просто ставил перед фактом.

— Но я только семь лет назад прошла через ритуал, разве это не слишком рано для брака?

— Не волнуйся, если всё пройдёт хорошо, ты быстро освободишься от этого бремени.

— Отец, — силой подавив внутренний протест, я выдавила улыбку и заговорила так мягко, как только могла. — Я буду скучать по дому. Абенфелд находится почти на краю света, неужели ты и правда хочешь отправить меня так далеко?

Я не сводила глаз с его лица, в надежде заметить хоть какие-то признаки смягчения, но с каждым мгновением надежда испарялась, как наша плоть под лучами солнца.

— Энора, я уже всё решил. Дамиан слишком осторожен, а его круг общения сильно ограничен, даже слуг в его замке немного. Поэтому единственный способ получить доказательства его связи с мятежниками, это заключить выгодный союз.

Услышанное, шокировало меня настолько, что готовые сорваться с губ слова, просто застряли в горле. Мятежниками называли людей, отрицающих власть кантаров и всячески противящиеся ей.

Когда я родилась, всё это только зарождалось. Лес Фаргрин хранил покой моей родины, поэтому здесь никто не говорил о восстании, но обрывки тревожных вестей, всё же доходили до нас.

Я впервые услышала о мятежниках из обрывков разговоров случайных гостей с западных земель. Но со временем те же тревожные ноты зазвучали в речах советников, в скупых фразах отца, в настороженных беседах влиятельных персон, посещавших наш дом.

Видимо, эмоции на моём лице оказались слишком яркими, что отец не выдержал и вновь принялся меня поучать:

— Если бы ты больше интересовалась политикой, то знала, что мятеж зародился в Абенфелде и слишком быстро распространился по континенту. Нападения случаются уже и в Аквиноре, и в Норне, и даже в лесах Алвирвуд и Фаргрин! — сделав глубокий вдох, скорее чтобы успокоиться, нежели для того, чтобы действительно дышать, отец продолжил. — Ещё немного, и растляющие идеи захватят Элдервилл и саму Ноктэрру.

— Разве люди могут быть настолько сильны? Стоит выступить нашим могале и после падения самых ярых, остальные забьются в свои норы. Небольшая демонстрация силы и более они не посмеют поднять даже взгляда.

Я искренне верила в силу наших воинов, ведь их связывают клятвой и с детства учат убивать не только монстров, которые в нашем мире всё же есть, но и сородичей. Один могале способен уничтожить десяток обученных солдат, разве люди могут противостоять такой силе?

Но стоило об этом подумать, как злая усмешка тронула губы князя, заставив меня поёжиться. Он смотрел на карту с такой ненавистью, что будь в нём хоть отголосок силы хаоса, она бы непременно загорелась. От этого взгляда, края каменной столешницы покрыл иней.

— Я поеду, — решительно произнесла, наблюдая за тем, как карту постепенно поглощают тонкие морозные линии.

Сказала это скорее для себя, нежели для отца. Он уже и так всё решил, поэтому мне оставалось только смириться и исполнить его волю.

— Есть подозрения, что кто-то из сородичей помогает людям. Однако для показательной казни нужны доказательства, которые ты и должна добыть.

— Поняла. Буду ходить, присматриваться, а так же сообщать обо всех подозрительных разговорах и передвижениях.

— Энора, ты должна не просто наблюдать, если будешь вести себя как шпионка, ничего не получится. Ты должна понравиться Дамиану, влюбить его в себя и стать для него смыслом жизни, — оторвавшись от карты, он посмотрел на меня уже более ласковым взглядом. — Красотой ты пошла в мать, глядя на тебя, я вижу её черты, поэтому при холодном разуме, тебе не составит труда втереться в доверие к этому мальчишке.

— Получается, он молод?

— Если ты хочешь знать, насколько он хорош собой, то на этот вопрос у меня нет ответа. Лично, я с ним я не встречался, но знаю что ему около трёх сотен, так что внешне должен выглядеть твоим ровесником. Ну или самое худшее на тридцать человеческих лет.

Чем уродливей — тем лучше! Мысленно успокоила себя и, переведя взгляд на постепенно оттаивающую карту, спросила:

— Когда можно отправиться?

— Думаю, месяца тебе хватит для подготовки. И будь так любезна, изучи с Сатро всё, что касается Абенфелда и особенно те места, где тебе предстоит жить. Отправить своего советника я с тобой не могу, но ты можешь использовать оставшееся время с умом.

— Если Сатро не может поехать со мной, тогда кто будет меня сопровождать?

— До врат перехода с тобой будут мои могале, а уже в Абенфелде тебя встретят слуги Дамиана.

— Ну хоть Хельну можно будет с собой взять?

Служанка вряд ли могла мне хоть чем-то помочь, но мне хотелось иметь рядом хоть одно знакомое лицо, просто для спокойствия.

— Нет! — мрачно отрезал отец. — Все наши слуги останутся здесь, уже в замке Дамиана, ты получишь новых. Твоя защита, как и комфорт станут его ответственностью, это поможет вам сблизиться.

— Тогда как мы будем связываться?

— Об этом не беспокойся, главное не снимай своё кольцо. Как только я буду рядом, ты почувствуешь зов и сможешь найти дорогу.

Подняв правую руку, посмотрела на фамильный перстень с изображением сеймурии, символа нашего рода. Сапфировые лепестки на сером металле, слабо засветились и тут же потухли. Такое кольцо было только у меня, отца и брата. Матушка носила свой перстень, с изображением синей звезды, родовым знаком вершин вечности, где гостила уже третий год.

— Как жаль, что я не увижу матушку, — сорвалось с губ на выдохе.

— Тебе не стоит об этом волноваться. Она одобрила это решение.

Сказано было сухо, что только убедило меня в отсутствии выбора. Где-то в глубине души я всё ещё цеплялась за мысль, что могу отказаться. Такое скорое замужество, да ещё и с незнакомцем было для меня шоком, но главной причиной сковавшего меня страха, было расстояние.

Абенфелд находится слишком далеко на западе, дальше только бескрайний океан. И если моей родиной было прекрасное место, где рядом с заснеженными долинами соседствовали высокие пики гор и непроходимые перевалы. То отправиться мне предстояло в странное место, где горная порода уступала место зелёным долинам. И что самое ужасное, там было слишком много людей, а так же хитрых сородичей из числа новой знати.

Некоторые могут посчитать меня лёгкой мишенью из-за юности и попытаться использовать в своих целях, но как сказал отец, выбора у меня нет, поэтому придётся ехать.

— Я понимаю, что моё решение стало для тебя неожиданным, — неожиданно, голос отца приобрел нотки столь редкой для него мягкости. — Ты явно не этого ожидала, поэтому чтобы миссия имела для тебя особое значение, даю слово князя, что если ты добьёшься успеха, в награду я отправлю тебя ко двору Ноктэрры.

— Я не ослышалась? Двор Ноктэрры? Главный замок?

Подняв глаза на отца, я увидела уже привычное, непроницаемое выражение лица. Но его обещание, всё ещё эхом отдавалось в ушах.

— Я с радостью исполню свой долг! — упав на одно колено, в сердцах пообещала ему.

За такую награду стоит потерпеть и назойливое внимание этого Дамиана, и пребывание в его замке, и весь этот фарс.