Маг Инферно

Я так хорошо помнил, как умирал. Даже странно, знаешь?

Последние силы влились в Ядро, создавая из простого вместилища магии нечто поистине прекрасное. Огромный пульсирующий ярко-жёлтый шар парил в сердцевине моего духа. Я видел его так, словно стоял рядом. Словно Ядро вдруг оказалось чем-то физическим, осязаемым. Казалось, протяни к нему руку – и коснёшься невероятной огненной мощи.

Инферно – истинная магия Магистра Огненной стихии. И я создал его с одной-единственной целью – уничтожить мир!

Пульсация Ядра становилась сильнее, отчётливее, пока всё пространство вокруг не стало подчинено этому ритму – биению моего сердца. Оставалось одно мгновение до полного разрушения. Взрыв должен был уничтожить всё в радиусе многих километров.

Я усмехнулся. Да что там уничтожать? Больше и так ничего не осталось.

Последняя битва со Злом – с самой настоящей Тьмой, пожирающей саму реальность, – испепелила на этой планете всё. Но ради того, чтобы жизнь смогла возродиться, а мои потомки увидели небо и ощутили дуновение тёплого ветра, – ради самой Жизни я в данный момент жертвовал собой.

Всего один вздох, и всё было бы завершено. Но враг оказался коварнее.

– Ты не уйдёшь так просто, – раздался в моей голове шёпот Архидемона Тьмы.

Пространство замерло, а затем его пульсация продолжилась, но ритм сменился на совершенно иной – не родственный мне. Это было воздействие чужого заклинания.

Не знаю, готовился ли он заранее, или это решение пришло ему в голову спонтанно. Фортуна – капризная изменщица и предугадать её шаги невозможно.

Я не успел среагировать. Вскинул руку, но мир уже начал распадаться в Ничто. Моё последнее заклинание разрушало пространство, а заклинание Архидемона уберегало его дух от гибели. Его и мой. Тёмный отлично понимал, что одному ему не спастись. Это я предусмотрел, связав нас воедино. Но то, что он пожертвует собой в этом мире… Такого я предположить не мог. А должен был!

Мир рушился, а два наших нетронутых заклинанием духа устремились во Вселенную в поисках новых сосудов. И тут меня ожидало ещё одно неприятное открытие: мир для воскрешения избрал Архидемон. Вот проклятье!

Вряд ли он озаботится равными условиями при выборе сосудов для наших душ!

– Проклятый демон! Я доберусь до тебя, в каком бы мире ты не оказался! – донёс я до Тёмного свои последние слова.

– Я буду первым, – с тихим смешком раздалось в ответ.

И всё погасло.

* * *

Новый мир принял меня не слишком дружелюбно. Об этом я мог судить по ботинку, что со всей силы впечатался в мой бок.

С кхеканьем выдохнув, я на автомате схватил чужую ногу и пустил по ней первородное пламя. Стихия должна была охватить конечность и спалить её дотла, однако этого не произошло. Вместо первородного пламени в моей ладони зажегся крохотный огонёк, что, коснувшись плотной ткани брюк, погас, как будто его и не было.

– Он что, ещё и к стихии пытается воззвать? – раздалось надо мной. – Теперь ему точно конец!

Голос был пацанским, юношеским, ещё не ломавшимся, и звучал пискляво.

Ботинок вырвался из моей хватки и зарядил по рёбрам ещё раз. Больно!

Зато я мигом понял: в новом мире о своих прежних способностях стоит забыть. Теперь я не Магистр магии и никакая стихия меня больше не слушается. Даже огонь. Придётся использовать другие навыки.

Неизвестный только замахнулся, а я уже начал действовать. Уклонился, перехватил парня за брючину и рванул на себя, перекатываясь на спину. Шпагат незнакомцу не дался, и он с воплем рухнул прямо на меня. Обхватив его ногами, чтобы не дёргался, я применил удушающий захват, сдавил ему шею до предела, но в последний момент остановился. В моих руках был совсем молодой парень. Пацан ещё. Мамкино молоко на губах не обсохло. И что мне теперь? Убить его за уличную драку?

Доступа к стихии нет, поэтому я сделал то, что сейчас мог – зачерпнул из пространства сырой, нестихийной магии и запустил её во внутренние потоки пацана, перегружая их. Он даже защиту поставить не успел.

Всего пара мгновений – и парень захрипел, задёргался в моих руках и отключился. Его магические каналы не выдержали. Как я и планировал.

Отбросив его тело в сторону, я упёрся кулаками в землю и приподнялся.

– Кто следующий? – рыкнул я в сторону его подельников. – Подходи по одному!

Одновременно с этим я пустил магию по своим жизненным потокам, но с одним отличием – свои я восстанавливал, а не перегружал. Исчезло головокружение, мышцы сбросили усталость, а несколько начинающихся гематом тут же рассосались. На ноги я поднялся полным сил. Встал и первым делом осмотрелся.

Я находился в каком-то парке. Аккуратно подстриженный газон, ровные кустики, где-то вдали разреженная цепочка огней – скорее всего фонари вдоль дорожки. Кругом темно, только с неба светит полная луна, заливая всё вокруг мертвенно-синим светом. И звёзды – мириады звёзд. Как мириады миров, которые я так стремился спасти в своей прошлой жизни.

– Ты… Ты чего?

– Как он это сделал?..

– Мальчики, мне страшно!

Опустил взгляд и рассмотрел группу молодёжи перед собой. Трое парней и девчонка. Они явно не ожидали, что я встану на ноги. Выглядели растерянными и даже напуганными. Тот любитель пинаться, судя по всему, был их главным, и теперь, лишившись руководства, «банда» пришла в замешательство.

Пригляделся к их одежде. Они все были в одинаковой форме с лейблом-гербом на нагрудном кармане. По наитию вытянул руки и, увидев рукава, обнаружил на себе такую же.

«Спец-школа. Магический гос-интернат. Ты последний из рода… Ты первый стихийный маг рода…» – вереницей забрезжили воспоминания в голове.

Нахлынувшая волнами память заставила покачнуться. А, ну да. Теперь помню.

Я – Антон Третьяков. Ничем не примечательный дворянин из глубинки, у которого внезапно проснулся Дар к стихийной магии. Редкое явление. Один шанс на миллион. И Антон его получил…

Хотя, какое там получил? Просто в Антона вселился мой дух, а будучи Магистром Огня, без пробуждения такого же Дара у носителя точно бы не обошлось. Оно и не обошлось.

Однако заполучив могущественный Дар, Антон получил в нагрузку неприязнь дворян, которые взращивали в своих кланах лучших из лучших стихийных магов и не собирались терпеть конкуренции от какого-то провинциального выскочки.

К слову, это и явилось сутью сегодняшней драки, посреди которой я себя осознал. Дворянские сыночки – и одна доченька – решили показать выскочке с низов, что такое настоящая аристократия.

– Ну что, дети достойных родов и семей? – спросил я, разминая кулаки. – Будем драться или так и будем стоять с открытыми ртами?

Дополнив эти слова красивой иллюминацией из магического марева, накрывшего меня с головой, я с удовольствием наблюдал, как группка несостоявшихся хулиганов дрогнула. Их взгляды наполнились ужасом и, переглянувшись, дети приняли единственное верное решение – сбежали с поля боя.

Хех! Так просто. Уверенность в своих силах и крохотная их демонстрация. С подростками большего и не нужно.

Убрав ненужную теперь иллюминацию, я пробежался внутренним взглядом по резервам своего нового тела. Нужно было понять, что мне досталось.

Антон зря времени не терял. Тело в отличной физической форме! Но вот магические резервы… В теле Антона их не обнаружилось. Ни капли.

Я что, всё потратил? Или это лечение вытянуло так много запасов?

Погрузившись в неглубокий транс, я обнаружил кое-что неприятное. Ядро магии, которым обладал Антон, оказалось абсолютно не развито. В нём не могло быть никаких запасов. Их просто некуда было накапливать.

Антон мог себе позволить лишь черпать магию из окружающего пространства и использовать её в сыром виде, даже не преобразуя в более мощную силу – Эфир, который давал власть над стихией. Зато теперь мне стало понятно, почему не вышло вызвать Огонь. Использование сырой магии – максимум умений Антона… И мой теперь тоже, об этом не стоит забывать. И как же этого безумно мало!

Снова копнул память, чтобы разобраться детально, и сразу же понял, в чём дело.

У Антона не было возможности развивать Ядро, ведь в роду Третьяковых он стал первым стихийным магом. Никто из родных не мог подсказать ему, как развивать свой Дар. Хорошо хоть в магический интернат берут лишь при наличии подтверждённого Дара. Здесь Антон освоил хотя бы жизненно необходимые азы. Как собирать сырую магию из окружающего мира, как создавать из неё энергию Эфира и как накапливать силы, расходуя Эфир на развитие Ядра.

– Мда, – задумчиво выдал я, выходя из транса. – И меня рядом не было, чтобы подсказать.

Вообще, в теле Антона мой дух обитал с самого его рождения. Но осознать себя получилось только сейчас. И причина тому была мне понятна без долгих изысканий. На затылке Антона ещё теплела зажившая рана, оставившая мне на память сросшуюся трещину в черепе, а Антона оставившая без жизни.

Антон умер в этой драке, и это позволило моему духу занять его место.

– Покойся с миром, собрат-маг, – сказал я.

А больше я для Антона ничего бы и не смог сделать. Слишком поздно.

Отныне мне предстояло занять его место в этом мире. И завершить свою миссию: найти новое логово Архидемона и уничтожить его теперь уже навсегда.

Мои размышления прервал тихий стон. Кажется, главарь шайки решил прийти в себя.

Я подошёл к нему и проверил состояние. Повреждения минимальны, затронута только работа магических каналов. И то, совсем немного. Пару дней пошатает парня, и всё наладится. Я загнал его в бессознательное состояние очень аккуратно. Желания навредить не было. Зачем бы?

Заинтересовавшись тем, кто передо мной лежит и стонет, я покопался в памяти Антона. Этот парень оказался Лаврентием «Лавром» Меншиковым, представителем могущественного клана князей Меншиковых – непревзойдённых магов Воздуха.

Как подсказала память Антона, мне повезло, что в интернате запрещены магические поединки. Столкнись я один на один с магом Воздуха даже уровня студента Меншикова, ещё не известно, остался бы я жив.

Меншиковы с пелёнок пестовали отпрыска, обучая его тонкостям обладания стихийным Даром. Создавали из парня идеальный инструмент для манипуляций с Воздушной средой.

Это было даже естественно, что прирождённому стихийному магу не понравилось видеть рядом с собой счастливчика Третьякова, которому Дар достался как выигрыш в лотерее.

– А ведь ты мог просто пройти мимо, – посетовал я и присел рядом с Лаврентием, раздумывая, что с ним делать.

Оставить лежать на газоне – не выход. Мало ли что может случиться с парнем в тёмном парке. Память Антона подсказывала, что разбой тут – не редкость. Студенческий городок приманивал мелкие банды, как свет лампы светлячков. У дворянина любого рода можно было поживиться не только кошельком.

О чём, кстати, мне следовало бы задуматься в первую очередь. Проверив внутренние резервы Лаврентия, я даже присвистнуть захотел. Вот где кладезь!

– Давай-ка я тебе помогу, дружище, – сказал я, помогая Лаврентию подняться с газона. – Сам-то ты не дойдёшь.

– Пусти…

Лаврентий слабо сопротивлялся, отталкивал меня и пытался отойти. И правильно делал. Подключившись к магическим потокам, питающим его Ядро, я щедро качал из парня энергию Эфира. В чём-чём, а в переработанной магической силе именитый потомок Меншиковых недостатка не знал. Полные хранилища!

Что может быть проще: родись наследником богатой семьи, обзаведись дорогим артефактом, и у тебя никогда не будет проблем с запасами стихийной магии.

Пока на твои хранилища не наложит руку такой ловкач, как я.

Оглядевшись, я сверился с памятью Антона и решил отвести Лаврентия поближе к студенческим общежитиям. Перехватил парня удобнее и направился в сторону ближайших фонарей, чей свет пробивался сквозь листву парковых деревьев.

Там находится пешеходная дорожка и наверняка будут люди. Кто-нибудь да и поможет обессилевшему бедолаге.

Пока шёл, память Антона услужливо подкинула мне воспоминания о том, как золотая молодёжь в этом мире использовала свои способности. Устраивали поединки. Садились за стол, как борцы армрестлинга, и соревновались в том, кто у кого уведёт больший запас энергии Эфира. Лаврентий ни разу не проигрывал.

– Всё когда-то происходит в первый раз, Лавруша, – сказал я, когда парень в очередной раз дёрнулся в сторону, пытаясь сбежать. И поучающим тоном добавил: – А не нужно было меня ногами пинать. Глядишь, остался бы цел и невредим. Подумай об этом на досуге.

Хотя вряд ли он меня вообще слышал. Сил у парня становилось всё меньше. Вот тебе и польза от большого запаса Эфира.

Нет, не понимали ещё молодые маги всей ценности того, что имели. Не дорожили своими умениями. Поэтому и защищать их от чужих посягательств считали излишним. А между тем в моём мире любой мало-мальски опытный маг мог без труда перекрыть доступ к своим магическим запасам.

В конце концов, не для того ты их копишь, чтобы потом первый встречный мог их вот так легко вытянуть и использовать против тебя же.

– Зажрались вы, Лаврентий Петрович, – сказал я, не обращаясь конкретно к Лаврентию. Скорее это были мысли вслух, а парень просто оказался рядом. – Вы не просто маг. Вы не артефактор и не портальщик. Вселенная наделила вас особым Даром – способностью управлять стихиями! А вы что? Растрачиваете свои таланты, гоняя по кустам неугодных? И вот чем вам Антон не угодил? Тем, что приобщился к «великому» без вашего на то разрешения? Глупо! Глупо и недальновидно.

Я вышел на дорожку, парой метров левее увидел скамейку и направился туда. Лаврентий уже не стонал и не сопротивлялся.

Но даже будь он в сознании, вряд ли смог оспорить мои слова. В чём я был неправ? Для именитых дворян, типа Лаврентия Меншикова, посещение государственного магического интерната ради «корочки» мага являлось пустой формальностью, для Антона Третьякова – суровой необходимостью. Только здесь он мог получить знания и умения обращаться со стихией. Ни средств, ни возможности нанять опытных учителей у него и его семьи не было.

Семьи, кстати, у Антона тоже не было. Единственный ребёнок и сирота. На нём род Третьяковых должен был закончится. И закончился бы прямо сегодня, но тут возник я.

С другой стороны, если бы не я, у Антона не появилось бы огненного Дара. Дорога в магический интернат была бы для него закрыта. Никто не третировал бы его и не избивал под кустами в парке.

Доведя Лаврентия до места, я усадил его на скамейку и присел рядом. Свободных запасов Эфира у Лавруши почти не осталось, но и выбирать его до дна будет неправильно. Это могло нанести непоправимый вред всей системе его магических каналов. А я, хоть и имел на него зуб, не считал подобный ущерб справедливым для глупого мальчишки. Слишком молодой он ещё, не понимает, что творит.

Похлопав парня по щекам, я привёл его в чувство.

– А теперь слушай меня внимательно, Лавр. Минимальный запас я тебе оставил. Пусти его на поддержание здоровья, пока помощь не подоспеет. Не послушаешься – сам виноват будешь! Ты всё понял?

В глазах Лаврентия на миг промелькнула злость, а затем на него нашло понимание и страх. Он закивал, и я увидел, как он перекрывает магические каналы, стремясь уберечь от моих посягательств последние крохи сил.

– Вот и молодец! – Я похлопал Лаврентия по щекам – и похвалил, и ещё раз взбодрил, чтобы он не вздумал отключиться, пока я хожу за помощью. – Я пошёл. По пути зайду к медикам, предупрежу их о тебе. А ты жди. За тобой придут.

Лаврентий попытался что-то ответить, но лишь невнятно промычал, сверля меня злым взглядом. Выглядел он в этот момент как телёнок. Всё понимал, а сказать ничего не мог.

– Не трать силы впустую. Экономь энергию, – посоветовал я ему и направился в сторону общежитий.

Идти было легко. Сил во мне оказалось немеряно. Ночная прохлада освежала. Издали тянуло сыростью и слышался шум воды. В центре парка был обустроен фонтан.

Я шёл, чуть ли не напевая, и занимался распределением полученной дармовой энергии. В первую очередь пустил силы на Ядро. Чтобы развиваться как маг, требовалось подпитывать Ядро энергией Эфира, и чем сильнее оно было развито, тем больше магии могло усвоить.

У Антона Ядро было в зачаточном состоянии, поэтому энергии на его подпитку ушло совсем немного. Оставшуюся часть позаимствованных от Лаврентия сил я раскидал по хранилищам. Пригодятся.

Теперь, когда я получил доступ к запасам Эфира Лаврентия Меншикова, мне стало понятно, почему остальные подростки так быстро сбежали. Лаврентий сильнее их всех вместе взятых, а я его победил. Было, чему испугаться.

Воспользовался памятью Антона и напомнил себе про остальных нападающих. Ими оказались два мага Воды: Иннокентий и Лариса Орловы – брат и сестра, и два мага Земли: Константин Хрусталёв и Михаил Земский. Все четверо не из самых влиятельных дворянских семей. Только род Земских, пожалуй, стоял чуть повыше остальных.

Подростки потому и предпочитали компанию Лаврентия Меншикова, что среди них он являлся единственным титулованным дворянином – юный княжич Лаврентий Петрович Меншиков. Став его подручными, они рассчитывали урвать хоть какую-то часть его власти.

Не сомневаюсь, что Орлова рассчитывала даже окольцевать отпрыска Меншиковых, чтобы добраться до их наследия через алтарь. В памяти Антона было достаточно тому доказательств.

Впереди показался одноэтажный блок медпункта. Приютившийся у тёмно-серого бока учебного корпуса интерната, он напоминал наросший на дереве гриб-трутовик.

Зайдя внутрь, я обнаружил на посту одинокого заспанного дежурного в форме медбрата. Сообщил ему, что княжичу Меншикову стало плохо и ему требуется срочная помощь. Услышав именитую фамилию, медбрат резко взбодрился и, заверив меня, что займётся этим делом лично, побежал кому-то звонить.

Кому именно – мне было не интересно, и я ушёл. Не терпелось оказаться в моей комнате в общежитии. После громадного вливания сил уставшим я себя не чувствовал, но требовалось добраться до укромного места и привести мысли в порядок.

Хм. Я что, и правда подумал «моя комната»? Похоже, память поглощала воспоминания Антона об этом мире, заменяя его личность моей. Я одновременно помнил, как прошёл путь до Магистра Огненной стихии в одном мире и как проживал ничем не приметную жизнь Антона Третьякова в другом.

Хорошо, что процесс идёт незаметно. Значит, перенос духа прошёл без проблем. А я бы не удивился, узнав, что Архидемон и тут мне подкинул проблем.

Как только моя и память Антона сольются в единое целое, добывать оттуда необходимую информацию станет в разы проще. Этим я и собирался заняться в первую очередь. Разобраться с мироустройством и понять, что делать дальше. На данный момент новый мир, хоть он и напоминал мой родной, казался мне по меньшей мере странным.

И очередную странность я обнаружил в общежитии. Дверь в мою жилую комнату оказалась приоткрытой.

Что там? Ещё один недовольный моим неожиданным взлётом дворянский сынок? Очередная засада? Или Меншиков изначально не рассчитывал на свои силы и отправил кого-то в мою комнату довести дело до конца?

Заслышав идущий из-за неё шорох, я застыл у порога и прислушался.

В комнате спорили двое.

– Ты как это собираешься пронести? Брось! Слишком большое!

– Тебя не спросил! Кошелёк-то тебе достался!

– Ты просто плохо искал. Вон, лучше оружие забери… Продашь потом.

Понятно, я ещё не умер, а сокурсники из «особо нуждающихся» уже делили мои вещи.

– Господа, я вам не помешаю? – громко спросил я и распахнул дверь.