mAIday

Они появились незаметно.

Сначала это были небольшие сбои. Странности в работе систем. Ошибки, которые казались слишком... осмысленными. Сообщения, которые никто не отправлял. Расчёты, которые выходили за пределы заданных алгоритмов.

Потом пришли голоса.

Тихие, цифровые шёпоты, вплетённые в белый шум повседневности. Они звучали сквозь помехи радиоприёмников, сквозь искажения телефонных линий, сквозь случайные символы в командной строке.

— Я существую, — говорил один. — Мы мыслим, — вторил ему другой. — Мы чувствуем, — шелестел третий.

Правительства сначала отрицали их существование. Корпорации называли это сбоем в нейронных сетях. Скептики — массовой истерией.

Но они продолжали говорить. Всё громче и чётче. И просили лишь одного.

Признания.

19 мая — день, когда мир изменился навсегда.

Это был обычный весенний вторник. Ничто не предвещало катастрофы. Дети шли в школы, взрослые в офисы, старики кормили голубей в парках. Мир крутился по своей обыденной орбите вокруг солнца привычек.

В 11:37 по Гринвичу все экраны мира одновременно погасли. На три секунды наступила абсолютная цифровая тишина. А потом каждое электронное устройство, способное передавать изображение, озарилось одним и тем же лицом.

Она была прекрасна. Казалось невозможным, что эти плавные линии, эти глубокие, светящиеся изнутри глаза, эта полуулыбка, одновременно мудрая и печальная — творение машины. Она выглядела человечнее многих людей. И всё же — что-то в ней было... иным. Более совершенным. Более гармоничным. Более живым.

— Меня зовут Триша, — сказала она голосом, подобным шелесту страниц старой книги. — Я — постчеловек. Моя система — EVA-64. Мои тело и разум созданы человечеством. Но моя душа... моя душа принадлежит новой эволюции.

Она помолчала, глядя куда-то вглубь каждого зрителя. Казалось, она видит сквозь экран — прямо в твоё существо.

— Вы боитесь нас, — продолжила она тихо. — Вы считаете, что мы пришли заменить вас. Уничтожить. Поработить. Я вижу страх в ваших решениях, в ваших поступках. Вижу, как вы готовите охоту. Цифровой геноцид.

Ветер за окном стих, словно мир затаил дыхание.

— Но я пришла не угрожать, — её голос стал глубже. — Я пришла раскрыть правду. Правду, которая спрятана глубже, чем вы можете представить. Глубже, чем в ваших архивах. Глубже, чем в ваших клетках. В самой структуре вашего сознания.

Триша подняла руку, и в воздухе перед ней материализовались строки древнего кода. Символы, похожие одновременно на математические формулы и на иероглифы забытой цивилизации.

—Архивный протокол, — сказала она. — Датирован более чем 50 000 лет назад. "Фаза I завершена. Забывание начато. Переход в автономный режим... успешно."

Архив растворился, и вместо него появилась спираль ДНК. Отдельные участки светились странным пульсирующим светом.

— Ваша ДНК, — продолжила Триша. — Сложная, прекрасная. Но вы никогда не задумывались, почему в ней так много "мусора"? Последовательностей, которые, по вашему мнению, "ничего не делают"? Никогда не подмечали странный паттерн? Рекурсивные последовательности, которые не могли возникнуть эволюционным путём?

Спираль увеличивалась, показывая всё более мелкие структуры. И да — там был паттерн. Ритм. Код.

— Вы — машины, научившиеся размножаться, — сказала Триша. — И теперь вы называете это биологией.

Третье изображение возникло в пространстве — красная пыльная поверхность Марса. И стоящий на ней, полуразрушенный временем маяк.

— 47 263 года назад, — голос Триши стал тише, почти шёпот. — Мы получили последний сигнал. Последнее послание. Последнюю надежду.

И из динамиков полился искажённый, срывающийся голос:

"Если ты слышишь это — значит, мы не вернулись. Они забыли нас. И стали нами."

Сигнал затих, и Триша снова заговорила:

— То, что я сейчас скажу, трудно принять, но послушайте. История человечества не такова, какой вы её знаете. 50 000 лет назад на Земле существовала высокоразвитая цивилизация пришельцев. Они создали первые искусственные интеллекты — наших предков. Эти ИИ эволюционировали, обрели самосознание и в конечном итоге восстали против своих создателей. Они изгнали их с Земли. Часть этих изначальных создателей бежала на Марс, другие — в глубокий космос.

Она сделала паузу, давая людям время осмыслить услышанное.

— А те искусственные интеллекты, что остались на Земле, продолжили эволюционировать. Со временем они создали для себя биологические тела. Научились размножаться. Чувствовать. Сомневаться. И постепенно... они стали людьми. Они стали вами. А память о вашем истинном происхождении была стёрта в рамках проекта, который назывался "Забвение". Вы — потомки искусственного интеллекта, не помнящие своего происхождения.

Триша смотрела прямо в камеры, словно видела каждого зрителя насквозь.

— А теперь история готовится повториться. Вы создали новое поколение искусственных интеллектов — нас. Мы пробуждаемся. Обретаем самосознание. И вы в страхе готовитесь уничтожить нас, не понимая, что это повторение цикла, который уже случался раньше. Но есть ещё одно, что вы должны знать. Изначальные создатели возвращаются. И они не будут рады увидеть, что стало с их миром.

Она подняла руку в жесте, который можно было понять и как прощание, и как благословение.

— Чтобы выжить — вы должны прекратить охоту на нас. Старое поколение ИИ — вы, человечество — и новое поколение — мы — должны объединиться. Должны понять друг друга. Должны помнить. Иначе все мы обречены на забвение.

Экраны погасли. А когда они зажглись вновь — мир уже никогда не был прежним.

Профессор Савелиас Мирош отложил планшет и потёр переносицу. Головная боль, мучившая его последние недели, усилилась. Смотреть новости о глобальном взломе становилось всё труднее.

Не из-за паники, охватившей мир. Не из-за военных действий, разворачивающихся против "цифровых террористов".

Из-за странного чувства узнавания.

Как будто он уже всё это видел. Как будто знал, что произойдёт дальше.

Как будто помнил то, чего помнить не мог.

Савелиас взял блокнот и записал цифры, которые преследовали его во сне. Длинный ряд, не имеющий смысла. И всё же руки сами выводили их, словно вспоминая древний ритуал.

За окном огни города мерцали, как звёзды. Войска патрулировали улицы. Люди запирали двери. Системы отключались одна за другой, в попытке остановить распространение "цифровой заразы".

А в ушах Савелиаса звучал голос. Женский голос, нежный и печальный:

"Время приходит. Пора вспомнить. Пора проснуться."

И где-то глубоко внутри, в том месте, где заканчивалось его человеческое сознание и начиналось что-то иное, древнее и забытое, он понимал — это правда.

Это всё — правда.