Мальчик и Тьма

- Слишком темно, я ничего не вижу…

Мальчик силился разглядеть говорившего, но видел только темноту.

- Попробуй посмотреть иначе…

Голос показался мальчику отчего-то знакомым, точно они говорили с темнотой не впервые.

- Так и есть, - ответил на его мысли голос. – Ты всегда меня боялся. Но настало время нам познакомиться. Называй меня просто – Голос…

Мальчику отчаянно хотелось засопеть и заплакать. Но он сдержался и постарался вспомнить лица родителей. Он очень надеялся, что это его успокоит. Но ничего не получилось. Лица родных плыли и растворялись. Тьма давила и обступала, не давая сосредоточиться.

Мальчик все же не удержался и всхлипнул.

- Мне холодно…

- Это тебе только кажется, - ответил Голос. – Просто так устроено сознание. Ты боишься всего неизвестного, опасаешься, приписываешь несуществующие определения тому, чего не можешь понять…

- Я не боюсь! – гордо воскликнул мальчик и опять всхлипнул.

Две горячие слезинки скатились по щекам и зависли на подбородке.

- Мне очень жаль тебя расстраивать, - мягко продолжил Голос, - но нужно определиться. Тебе сегодня можно. Сегодня твой день рождения. Ты готов пойти со мной?..

Мальчик начал судорожно озираться по сторонам.

Голос его настораживал. Уж очень простое предложение ему делали и произносили слова слишком ненавязчиво.

- Или что?.. – осторожно уточнил ребенок.

- Или со мной пойдут твои родители. Но у них спрашивать я не буду. Сегодня твой день – и ты решаешь.

- А куда ты меня зовешь?

Голос из тьмы какое-то время молчал. И мальчику показалось, что и без того плотная темнота вокруг стала еще гуще. Теперь она обволакивала его, дрожащего и перепуганного, точно кисель: заливала рот, глаза, давила на уши и хотела пробраться под кожу…

- Там хорошо… Там куда спокойнее и понятнее… - ответил Голос. – Тебе понравится…

- А как же мои родители? Что будет с ними, если я уйду?

Голос из темноты тяжело вздохнул. И было в этом вздохе нечто… правдивое. Мальчик знал, что Голос не имеет права лгать и потому очень важно задавать правильные вопросы.

- Они будут горевать, - наконец отозвался Голос.

- Но ты же говоришь, что мне будет хорошо! – веско заметил мальчик.

Страх начал понемногу отступать. Теперь его мысли сфокусировались на родителях. Мальчик не хотел их расстраивать. Родители были ему дороги, он их очень любил.

- Они никогда со мной не разговаривали, даже в детстве… Они не знают про меня и даже не догадываются о моем существовании. Им удобнее не верить в меня. Твои родители слишком логичны, но их логика построена на ограниченных знаниях…

- Но потом они успокоятся и заживут счастливо? – не унимался маленький собеседник Голоса.

На этот раз пауза длилась еще дольше. Мальчик почти перестал обращать внимание на темноту. Она теперь его не волновала. Мальчуган беспокоился о родных. Это отгоняло тьму сильнее любого самого яркого света.

- Они не оправятся от… потери… - наконец изрек Голос.

- А у тебя точно хорошо?

- Гораздо лучше, чем там, где ты жил! Я приглашаю в рай!

- Тогда я не пойду туда… - после размышлений ответил мальчуган. – Туда пойдут мои родители.

Тьма начала потихонечку таять. Теперь это уже была серая дымка. Перед мальчиком сидел глубокий старик в белых одеждах и с белой бородой.

- Почему ты прикидывался тьмой?! – удивленно воскликнул мальчик.

Старик улыбнулся, его благородное лицо осветилось доброй улыбкой.

- Я никогда никем не прикидываюсь. Просто это ты начал прозревать… Меня видят именно так, как хотят и могут… Твой ответ окончателен? Хочу предупредить, что тебе будет не так просто. Вернее, совсем не просто… Ты останешься один… И ты можешь еще передумать…

- Я хочу, чтобы мои родители попали в рай и не переживали обо мне, - еще более уверенно ответил ребенок. - А теперь я хочу вернуться!

Мальчик так сказал потому, что побоялся передумать. Ему начинал нравиться этот седовласый старик. Тьма отступала, вокруг становилось все светлее и красивее. Воздух звенел чистотой, точно горный хрусталь, цвета вокруг приобретали невероятно чистые и удивительно глубокие оттенки… Слышалось пение птиц, и красота звуковзавораживала…

- Верни меня обратно! – почти зло крикнул мальчуган.

Последнее, что он увидел, была улыбка. Мальчику даже показалось, что во взгляде старика мелькнула гордость.

А через секунду мальчуган, мокрый и замерзший, очнулся на руках медика бригады скорой. Кашляющий и извергающий из себя мутную воду, мальчик скорчился и безуспешно пытался вздохнуть полной грудью.

Вдалеке, рядом с подъемным краном, стояла их искореженная Мазда. Спасатели резали электропилой металл и пытались… извлечь из исковерканного автомобиля два трупа - мужчины и женщины.

Теперь мальчик вспомнил.

Они ехали с родителями по мосту на дачу, и навстречу им выскочил самосвал. Отец пытался прижаться к краю, но задел грузовик, машину подхватило, закрутило и швырнуло с моста в ледяную воду.

Стоял поздний ноябрь.

Мальчика каким-то чудом выбросило из машины, и его вытащил из реки водитель того самого злополучного грузовика. Он же вызвал спасателей и все это время растирал ребенка, пытаясь привести в чувства. Водитель не был пьян. Он просто на секунду закрыл глаза – задремал – после суток езды за рулем…

Мальчика уложили на носилки и понесли к машине скорой помощи. А он все смотрел на искореженный автомобиль и пытался в последний раз разглядеть… ИХ…

Мальчик уже знал, что родители в дороге и седой старик ждет их. Но от этого потеря не становилась меньше. Он понимал, что никогда не увидит родных… Если только тот старик… не позволит им увидеться вновь…

Долгие годы в приютах не изменили его. Мальчик уже знал, каково это быть во тьме, когда она норовит пробраться под кожу. Тьма закалила его. Мальчик не боялся. Он просто грустил, иногда тосковал и очень хотел сказать родителям, как сильно, на самом деле, их любит.