Мама для Солнышка, или Как воспитать дракона

— Вы бесплодны, сожалею, — хладнокровно произнесла врач.

Мир покачнулся. Мои пальцы сжались, до белых костяшек. Пятая больница, лучшие врачи, и единый вердикт — Бесплодие. Сердце заныло от безнадёжной тоски, которая захлестнула меня. Вера, надежда, теперь они окончательно превратились в пыль. Я не могла иметь детей, о которых мечтала.

Тридцать лет. Я добилась всего, о чём мечтала, кроме одного. Самого заветного желания, что стало недостижимым. Воздух встал комом в горле, мешая дышать. Казалось, меня окунули в ледяную прорубь, где-то посреди Сибири. Сидя в кабинете гинеколога-репродуктолога, глядя на уставшую женщину напротив меня, я словно перестала существовать.

В голове продолжало биться: «Бесплодны». Врач что-то продолжала говорить, упоминая ЭКО и суррогатное материнство, но я не слышала. Гул в голове нарастал, и я, не выдержав, сжалась в комок, наклоняясь к коленям. Из глаз брызнули слёзы, капая на белоснежные туфли. Крик рвался из груди, и мне приходилось кусать губы, лишь бы не выпустить его наружу.

«Сама… Я сама виновата… Идиотка…» — набатом звучало в ушах, с каждым мигом погружая меня во всю большую бездну отчаяния.

— Я понимаю ваши чувства, — вдруг мягко прозвучал голос врача, которая оказалась отчего-то совсем близко. Её рука коснулась моей согнутой спины, передавая своё тепло через тонкую ткань кофточки. — Вы не первая, кто сталкивается с подобным после раннего аборта.

— Верно, — судорожно пробормотала я, — поэтому сама виновата…

Врач промолчала.

Всхлипнув в последний раз, я выпрямилась, медленно вставая со стула. Не глядя на женщину, взяла протянутую салфетку, секунду подержала её в руке и быстро вытерла мокрые щёки. Сухо попрощавшись, взяла со стола своё медицинское заключение. Исчерченное словами, снимок УЗИ и результаты других анализов. Ворох бумаг был лёгким, но казался мне тяжелее гранитной плиты.

Выйдя из клиники, подставила лицо дождевым каплям. Дождь. Его не упоминали синоптики, и на мгновенье мне показалось, что это природа так поддерживает меня. Глупости. Какие же это глупости, ей-богу. Судорожно вздохнув, сдерживая новую волну истерики, принялась искать ключи от машины.

Быстро подбежав к своей ласточке, прикрывая голову сумкой, пикнула ключом. Очутившись в приятно пахнущем салоне, с трудом попала в замок зажигания. Пальцы дрожали, и я не могла попасть в узкую скважину.

— Да чтоб тебя! — чертыхнулась я, ударяя кулаком по рулю.

Слёзы вновь хлынули из глаз, и уткнулась лбом в сложенные на руле руки. Меня трусило, сердце разрывалось от боли и воспоминаний. От мелькающих в голове картин хотелось выть, обрывая связки. Решение, сделанное больше десяти лет назад, стало роковым. Возвращаясь в прошлое, я бы ни за что так не поступила. Однако сделанного не изменить и с последствиями мне жить всю оставшуюся жизнь.

***

Счастье, оно переполняло меня. Получение диплома удалось на славу, впереди светлое будущее и свадьба с Виталиком. Я была готова плясать от переполнявших меня эмоций, когда увидела две полоски на тесте. Хоть мы и не обсуждали этот момент с любимым, я была уверена, что он тоже обрадуется.

Моя большая семья всегда представлялась мне идеалом, в котором все поддерживают друг друга и любят. Четверо детей не стали помехой этой любви, скорее дополнили и вывели на новый уровень. Поэтому я всегда хотела несколько детей, и не единожды говорила об этом Виталику. Он лишь отмахивался, но не говорил ничего против.

Мы оба поступили в университет, я даже обогнала его по баллам. Хоть беременность стала неожиданностью, но я была готова отложить учёбу на год-два и потом вернуться, чтобы получить высшее образование. Рассказав обо всём маме, та с радостью поддержала и пообещала всестороннюю помощь. Оставалось только обрадовать Витю и спланировать свадьбу, и тут-то всё пошло наперекосяк.

Вспоминая об этом дне, я навсегда зареклась верить мужчинам.

— Ты с ума сошла? Какой ребёнок?! — кричал Витя, судорожно вытирая руки влажной салфеткой.

Рядом, на полу, валялся брошенный ним тест с двумя полосками. Едва взяв его в руки и всмотревшись, Витя брезгливо кинул его в меня. Его красивое лицо перекосилось от гнева, а изо рта продолжали изрыгаться оскорбления. Он методично втаптывал меня в грязь, будто выливая давно копившийся поток грязной воды.

— Тупая… Безмозглая… Да какой ребёнок в наши годы? — рычал Витя, впервые вцепившись мне в плечи и оставляя синяки. — У нас учёба! Думаешь, ты будешь кому-то нужна потом с ребёнком в университете? Как бы не так! Я не собираюсь гробить своё будущее из-за тебя!

— Но… — я попыталась сказать хоть что-то, но меня грубо оборвали.

— Аборт, — рявкнул парень, бешено сверкая глазами. — Я дам денег, завтра же пойди и сделай аборт. Иначе больше не подходи ко мне, ни на шаг. Слышишь?!

— Да, — потухшим голосом выдохнула я.

Весь мой мир рухнул, как и любовь к этому парню. Глядя на него глазами, на которых больше не было розовых очков, я не видела того любящего взгляда. Только злость, обращённая на меня, и крохотное создание, что поселилось в моём животе.

Тогда, видимо, от дурости, я всё же приняла деньги. Сделав УЗИ, обнаружили угрозу пороков развития, и я всё же сделала аборт. Шансы на здорового малыша оставались, но я не стала рисковать. Разрыв с Витей опустошил меня, как и посещение больницы. Выходя оттуда, я будто утратила способность видеть цвета. Весь мир стал уныло-серым, лишённым радости.

Я жила по инерции, проживая годы. Получила образование, нашла прибыльную работу и даже накопила на квартиру с машиной. У меня было всё, кроме любви и детей. Все попытки завести отношения заканчивались провалом, словно я сама мешала себе обрести счастье.

Приближающееся тридцатилетие подтолкнуло начать искать себе партнёра, если не для жизни, так хоть ради ребёнка. Мне хотелось отдать малышу всю свою накопленную любовь, ведь племянники и племянницы не могли заменить собственного ребёнка. И вот тогда, мой мир пошатнулся во второй раз.

Первое заключение я посчитала ошибкой, как и второе. Третья больница попросту развела руками. А четвёртая и вовсе нашла рак, которого не существовало. Идя на приём к пятому врачу, известному по всему региону, я уже почти утратила надежду. Остатки веры в лучшее окончательно потухли, когда я в очередной раз услышала свой приговор. Руки опустились, а внутри зазвенела пустота.

***

Я не помнила, как доехала домой. Будто кто-то включил автопилот, отключая меня и лишая эмоций. Зайдя в пустую квартиру, я защёлкнула замок. Прямо в грязных туфлях прошла на кухню, зажигая свет. Торт, заказанный заранее, стоял в холодильнике. Цифры «30» ждали, пока я поднесу к ним зажжённый огонёк.

Глядя на кремовую бомбу, которую предстояло съесть в одиночестве, я не могла отвести взгляд. Подхватив его и переставив на стол, лихорадочно начала рыскать по ящичкам, ища зажигалку. Руки подрагивали, выдавая приближающуюся истерику, и я с трудом соображала. Мысли путались, заставляя голову постепенно раскалываться на куски.

Дрожащими руками зажгла свечи, глядя, как танцует пламя.

— Хочу стать матерью, — прошептала я, задувая свечи.

Глотая слёзы, я сползла по стене вниз, садясь на колени. Упёршись ладонями в холодный пол, я захлёбывалась солёными каплями. Сердце разрывалось на куски, превращаясь в пепел. Всё кончено. Мне так и не удалось обмануть судьбу, несмотря на все попытки. Суррогатная мать? Детдом? Никто не отдаст мне ребёнка, пока нет мужа. Я не могла переступить через себя и завести семью, подчиняясь эгоистичному желанию.

А значит, мне предстояло провести всю жизнь в роли заботливой тётушки… Опекая и балуя детей сестёр. Попытки самоуспокоения напоминали тщетные попытки склеить разбитое вдребезги зеркало, что рассыпалось на тысячи мелких осколков.

Спать я ложилась с чувством, что всё внутри перегорело. Холодная постель остудила горящее лицо, а толстое одеяло заменило крепкие объятия. Глаза жгло, а горло драли десятки кошек. Засыпая, всё, чего мне хотелось, это исчезнуть.