Мама, это я

Звонок в дверь.

– Кто там?

– Мама, это я.

– А почему идентификационной карточкой не открываешь?

– Потерял.

Дверь отворяется. На пороге – немолодая женщина, в домашнем халате и с револьвером в руке.

– Повернись спиной и встань на колени.

Парень послушно выполняет требуемое.

– Хорошо. Теперь отвечай. Дата твоего рождения?

– 5 февраля 2219 года. Теперь убедилась?

– Ничего не значит. Паспортные данные могли взломать.

– На мне моя одежда.

– Тоже ничего не значит. Ее несложно скопировать.

– Тем не менее я твой сын.

– Может, да, а может, нет.

– Ладно, спрашивай.

– Что у нас было на завтрак?

– Яичница.

– Из скольких яиц?

– Из трех.

Звонко щелкает курок. Теперь он во взведенном состоянии.

– Э, мама, поосторожнее с оружием! Вообще, ты разбила четыре яйца. Одно – тебе, три – мне. Если ты это имеешь в виду.

– Теперь верно.

– Можно встать?

– Нет.

– Почему?

– За окнами пролетал дрон. Он мог засечь количество яиц в яичнице.

– Тогда спроси о чем-нибудь еще.

– О чем мы разговаривали за завтраком?

– О чем обычно. О том, чтобы я не опоздал. О том, не задержусь ли.

– Еще?

– Но я не помню каждое слово!

– Придется вспомнить.

– Ну... Еще о моей подружке. Точно! Ты спросила, не собираюсь ли я узаконить отношения.

– Верно.

– Все на этом?

– Нет. Дрон пролетал как раз в этот момент. Мог прочитать по губам.

– Тогда спроси что-нибудь еще.

– Какого цвета твоя зубная щетка?

– Зеленого.

Дуло револьвера приопускается.

– А до этого была какого цвета?

– Синего.

Резкий рывок и крик:

– Не двигаться, тварь!

Парень – руки на затылке – пригибается еще ниже и уговаривает:

– Мама, ну ты чего?! Я перепутал. Не синего – та была не прошлая, а позапрошлая. А прошлая – оранжевая. На ней еще ручка треснула, поэтому я сменил ее на зеленую. Но это случилось почти сразу, поэтому я позабыл.

– Хорошо, последний вопрос.

– Давай.

– Какая игрушка в детстве была твоей любимой?

– Бельчонок. Потом ты его выбросила, потому что я отломал у него полхвоста. Дроны не могли засечь: они тогда еще не летали.

– С какой стороны отломал: с правой или левой?

– Ни с левой, ни с правой. С нижней.

– Верно.

– Мама!

– Сынок, это действительно ты! Как же ты ухитрился потерять карточку?

– Сам не знаю. Украли, наверное. В супермаркете. Или на стоянке геликоптера.

– Ну ничего. Закажешь новую.

Парень поднимается с колен и проходит в комнату.

Сначала они просто звонили, представляясь должностными лицами и пытаясь получить личную информацию. Потом научились подделывать номера телефонов. Потом – подделывать голоса, после чего стало невозможным определить, с кем общаешься: с близким человеком или мошенником. Потом мошенники начали посылать вместо себя белковых клонов – все с той же целью: похищения ценной информации. Кусочки фальшивого мира в реальном. За счет того, что клоны производились нелегально, предъявить обвинение организатору преступления было сложно. В случае неудачи преступники теряли клон, но одна удача искупала десяток провалов. И лишь человеческая память сопротивлялась подделке, поэтому выяснение того, что человеку – или не человеку? – известно, оставалось единственной возможностью отличить хомо сапиенс от белкового клона.

– Сынок, кушать будешь?

– Да, мама. Но сначала заявлю о пропаже карточки. Нужно, чтобы ее заблокировали.

– Конечно, сынок.

И тут...

Слышится, как в дверной замок вставляется идентификационная карточка. Замок послушно проворачивается, и с порога раздается знакомый голос:

– Мама, я пришел!

Резкий рывок. Револьвер выхвачен из кармана халата. Направляется то в одну, то в другую сторону. Кульминация и полное напряжение физических и душевных сил.

– Стоять, твари! Сейчас будем разбираться, кто из вас кто.