Мао Линь

Утро началось как всегда для Фу Синя. Прозвенел будильник, и парень раздражённо потянулся к нему, отметив про себя, что он опять сработал позже, чем нужно. Одним движением руки он заставил шторы плавно раздвинуться, наполняя комнату мягким светом. Встав с кровати, Фу Синь аккуратно надел домашние тапочки, направляясь к душу, где он тщательно вымылся, как всегда уделяя особое внимание чистоте.

После душа, Фу Синь собрался с привычной аккуратностью: выглаженная одежда, ни единой складки. Спустившись вниз, он подошел к столу, но прежде чем сесть, внимательно осмотрел столовые приборы. Каждый нож, вилка и ложка проверялись на наличие даже малейших пятен или следов пищи. Только убедившись в абсолютной чистоте, он сел завтракать.

Позже, выйдя из дома, Фу Синь сел в свою машину. Прежде чем коснуться руля, он достал из бардачка влажную спиртовую салфетку и тщательно протер его, заботясь о том, чтобы на поверхности не осталось ни пылинки. Лишь после этого он завел двигатель и отправился на работу, уверенный, что все вокруг под контролем и стерильно.

На работе к Фу Синю относились с двоякими чувствами. Его коллеги часто перешёптывались за спиной, недовольные его скверным характером и маниакальной чистоплотностью. Любая мелочь могла вывести его из себя, если что-то было не идеально чисто. Но никто не мог отрицать его профессионализма и блестящего ума, который сделал его лучшим главным врачом в городе. Больница процветала под его руководством, и даже самые сложные случаи попадали к нему в руки.

С самого детства у Фу Синя развилась боязнь грязи, и это страх настолько укоренился в его жизни, что каждый день на работе начинался с тщательной проверки рабочего места. Он мог часами выискивать малейшую пылинку или следы неполного мытья, из-за чего новая уборщица появлялась чуть ли не каждую неделю. Никто не выдерживал его придирчивости надолго.

Однако начальство больницы осознавало, что таких специалистов, как Фу Синь, было крайне мало. Его профессиональные качества, умение принимать точные и сложные решения спасали жизни и приносили репутацию учреждению. Поэтому они были готовы терпеть его капризы, предоставлять новую уборщицу хоть каждый день и выплачивать высокую зарплату, лишь бы Фу Синь оставался на своем посту.

Охранник на главном входе, как всегда, стоял на своём посту. Его обязанности выходили далеко за рамки обычного контроля порядка. Он был своеобразной "сигнальной системой" для всего персонала, когда Фу Синь подъезжал на работу. Это был знак для врачей и медсестёр, что пора убирать еду с рабочих мест, разойтись по кабинетам и навести идеальный порядок. Каждый знал: стоит Фу Синю найти крошку или пятно, последствия будут неприятными.

Вот и в этот раз, как только вдалеке показалась машина главного врача, охранник взял рацию:

— Внимание, тревога, он здесь!

Эти слова вызвали мгновенное оживление по всей больнице. Медсестры разбежались по своим постам, наводя чистоту, пшикали спиртовыми спреями, чтобы нейтрализовать любые запахи пищи. Врачи поспешили к пациентам, делая вид, что всегда были заняты. Даже те, кто всего минуту назад отдыхал с чашкой чая, быстро убрали все следы "перерыва".

Машина Фу Синя плавно остановилась у главного входа. Охранник, собравшись с мыслями, открыл ему дверь.

— Добрый день, господин, — сказал он с натянутой улыбкой.

Фу Синь оглядел его с ног до головы, чуть нахмурив брови.

— Сейчас утро. Ты опять не спал всю ночь? — спросил он с лёгкой долей упрёка в голосе.

Охранник сделал серьезное лицо и ответил:

— Конечно не спал, господин. Нужно было охранять территорию больницы.

Фу Синь кивнул, посмотрев на него ещё раз, но уже мягче.

— Понимаю. Но всё равно, уходи сегодня пораньше, — сказал он, бросив взгляд на идеально чистый холл перед собой.

Охранник благодарно кивнул, и Фу Синь, уверенный в порядке, направился к своему кабинету.

Парень шел к своему кабинету, когда вдруг заметил на идеально чистом полу чёрный волос. Его брови слегка приподнялись от недовольства, и он уже собирался наклониться, чтобы убрать эту "угрозу", как внезапно один из врачей буквально рухнул на это место, будто случайно споткнувшись.

— Здравствуйте, Фу Синь, — с улыбкой сказал врач, устроившись прямо на полу.

Фу Синь прищурился, оценивая ситуацию. Очевидно, что это было притворство, но врач, лежащий на полу, казался вполне довольным своим положением.

— Здравствуй, дорогой. А не мог бы ты встать с этого места? — спросил Фу Синь, не теряя холодного спокойствия.

— А зачем? Мне тут хорошо, жара нынче, — лениво ответил врач, даже не пытаясь пошевелиться.

Фу Синь на мгновение замер, а затем усмехнулся, в его голосе прозвучала ледяная нотка.

— Ну хорошо. Если через час я не увижу тебя здесь, лежащего с отмороженными конечностями, то вылетишь из этой больницы быстрее, чем ты сюда упал.

Врач, не теряя самообладания, ответил с преувеличенной учтивостью:

— И вам хорошего дня, господин Фу Синь.

В кабинет Фу Синя без стука вошел его старый друг Лян Вэй. С легкой ухмылкой на лице, он подошел к столу.

— Что-то сегодня ты поздновато. Опять будильник поздно зазвенел? — с намёком в голосе спросил Лян Вэй, прислонившись к двери.

Фу Синь поднял взгляд от документов и тяжело вздохнул.

— Да, — сухо ответил он, — а я смотрю, тебе вообще неведомо, что значит приходить вовремя.

Лян Вэй рассмеялся и отмахнулся.

— Дружище, ну ты же знаешь о моей "ситуации". Просто не мог прийти вовремя.

Фу Синь скептически приподнял бровь.

— Твоя "ситуация" — это девушки и алкоголь. На твоём месте я бы тоже опоздал, — язвительно заметил он.

— Ага, если бы ты был на моём месте, то два дня валялся бы в постели со словами "я умираю". Так что тебе ещё десятки километров до меня топать.

Парень, прищурившись, посмотрел на друга.

— Не переоценивай себя, Лян Вэй, — ответил он с ледяной серьёзностью.

Лян Вэй поднял руки в примирительном жесте.

— Ладно, согласен, переборщил, — с улыбкой сказал он, усаживаясь в кресло напротив.

Фу Синь лишь слегка усмехнулся, и, хотя внешне всё было под контролем, внутренне он ценил такие моменты лёгкости с Лян Вэем, несмотря на все их подтрунивание друг над другом.