Маракай

Человек шёл по пустыне дни, а может, недели или часы – он и сам не мог сказать. Не помнил, как оказался здесь, сколько времени брёл под безжалостным солнцем. Одежда не спасала от зноя. Кожа, где не была прикрыта тканью, покраснела и потрескалась. Он шёл, не зная куда и зачем.

Неизвестно, сколько прошло времени, но на горизонте возникли фигуры. Длинная вереница людей и вьючных животных двигалась навстречу, уверенно ступая по вечным пескам. Кто-то нёс на себе тюки, кто-то опирался на посохи, еле переставляя ноги в вязком песке, другие вели верблюдов или шли поодиночке. Все были закутаны с головы до ног в искусные светлые ткани разных оттенков, скрывавшие их тела от солнца. Не видно было ни лиц, ни цвета кожи.

Когда колонна поравнялась с Человеком, из неё вышла высокая фигура, закутанная, как и все остальные, и протянула смуглую тёмную ладонь.

– Иди с нами, путник. В пустыне легко потеряться, а без бурнуса ты не выживешь. Вставай.

Из-за спины говорившего вышел ещё один путник и передал Человеку то, что называлось бурнусом. Это была лёгкая, почти невесомая ткань, которая при этом оставалась плотной и всегда прохладной. Она пропускала ветер, охлаждая тело днём, и сохраняла тепло ночью, не давая ему уйти. Легенда гласит, что эти одежды для первых караванов ткала сама Сахрат-Нисса, покровительница странников.

Человек облачился в бурнус и тут же почувствовал облегчение. Давление мира спало, жар отступил, измученное тело ощутило блаженную прохладу.

– Иди с нами, путник, – повторила фигура. – Мы держим путь в славный город Маракай, Дар аль-Рахма ан-Насийя. Кажется, и твоя дорога лежит туда, раз Пустыня свела нас.

Человек пошёл с караваном.

Они шли дни и ночи, и казалось, никто не чувствовал усталости. Ночи сменялись днями, дни – ночами, но караван продолжал свой путь по бескрайнему океану песка и барханов. Человек молчал, как молчали и остальные. Он шёл, как шли все, и верил, что в городе найдёт приют.

Однажды ночью караван остановился на привал у одинокой скалы.

– Хаджар ас-Сукут, – сказал погонщик, усаживаясь у костра рядом с Человеком. – «Камень Тишины». Эта скала давала приют ещё моему отцу, и его отцу, и многим поколениям караванщиков до них. Говорят, она упала с неба, когда Бог Лун и Бог Звёзд бились за сердце их возлюбленной Солнца. Теперь скала защищает нас от Пустыни и указывает направление. Скоро мы будем в Маракае.

– Но что это за город? – спросил Человек. – Почему вы держите путь туда?

– Все однажды идут в Маракай. Говорят, это город небывалой красоты, где дворцы строят из хрусталя, а в них звучат дивные мелодии. Люди живут в достатке и ни в чём не нуждаются, а Пустыня не смеет проникнуть туда, чтобы омрачить дни жителям. Люди видят сны наяву и могут оставаться в них сколько захотят. Иные встречают там своих родных и воссоединяются с любимыми. Все когда-нибудь встают на путь в Маракай.

Человек молча кивнул. Он, как и все в караване, шёл по этой тропе уже много дней.

– Ты думаешь, что твой путь на самом деле не лежит туда, я знаю, – продолжил погонщик. – Так когда-то думал и я. Я прожил честную жизнь, видел много чудесных городов и славных людей, помогал странникам в нужде, делил хлеб с незнакомцами. Но имеет ли это значение, если уже завтра к закату я войду в Маракай?

Человек задумался.

– Не ты выбираешь, когда войти в Город, – сказал погонщик, – но ты выбираешь, кем быть до этого мига.

С этими словами он встал, поклонился и ушёл к другим кострам. А Человек так и остался сидеть один под скалой Хаджар ас-Сукут.

На рассвете караван снова тронулся в путь.

Уже к полудню на горизонте возник мираж, похожий на город. Его было трудно рассмотреть из-за жара и солнца, и все, переговариваясь, делились своими наблюдениями. Кто-то говорил, что видит богатые дворцы и поместья из золота. Кто-то – уютные домики, площади и рынки. Иные пугались, видя мёртвый город. Человек тоже смотрел, но не мог понять, что именно видит: всё плыло в мареве, силуэты на горизонте растворялись и собирались снова, формируя то ли город, то ли его фантом, то ли всё сразу.

К закату караван достиг высоких стен из песчаника и великолепных городских ворот, высота которых была в несколько человеческих ростов.

Путники стали заходить в ворота и словно растворялись внутри.

Погонщик подошёл к Человеку.

– Мы пришли. Вот он – Маракай, Дар аль-Рахма ан-Насийя, Обитель Мира и Спасения.

– Но я ничего не оставил после себя, – внезапно растерянно сказал Человек.

– Многие не оставляют. Наше наследие – следы на песке, и не важно, сколько добрых или злых дел ты совершил. Маракай примет всех.

С этими словами погонщик вошёл во врата.

За ним вошёл и Человек.

А Пустыня уже заметала следы каравана.