Мечники 3

Наташа смотрела на темнеющее небо, красными от слез глазами. Последнее время она часто плакала и почти все время молчала. Ей казалось, что она уже мертва. Она не видела смысла в своем дальнейшем существовании, потеряв то, что считала самым ценным, более важным, чем ее собственная жизнь – любимого человека. Артем был всем для нее. Она была готова пережить любые трудности, терпеть лишения и боль, но лишь бы он был рядом. Теперь его не было среди живых. Девушка не винила Астарту, желавшую с помощью Артема разбить своего старого врага. Она не винила Ольгу, не сумевшую выполнить обещание по защите Артема ценой своей жизни. Даже про Лидию, нанесшую смертельный удар и Ирину, заставившую дать глупое обещание в надежде на лучший мир, Наташа сейчас не вспоминала. Виноватой она считала только себя. Ее утрата казалась ей наказанием за грехи. Пытка становилась все сильнее и невыносимее с каждым днем. Открыв большое окно комнаты, которая уже несколько месяцев заменяла ей дом, она взобралась на подоконник. Затем, стоя на коленях, девушка посмотрела вниз, на окутанный вечерними тенями асфальт, думая о том, насколько длительным будет падение с этой высоты. Переборов свой страх, Наташа глубоко вдохнула, а после медленно выдохнула, наклонившись вперед и закрыв глаза, отдавая свое тело силе гравитации. Вместо долгого падения с высокого этажа, Наташа моментально ударилась лицом о бетонную стену, из носа пошла кровь. Она посмотрела вверх, где Ольга крепко держала ее за ногу, сильно сдавив голень пальцами мускулистой руки. Она вытянула Наташу назад, а потом, подхватив ее за талию, швырнула на кровать.

– У тебя с головой все в порядке?! – выкрикнула Ольга, закрывая окно. – Возьми себя в руки! Не припомню, что бы ты себя когда-либо вела как полная дура!

– Артем и Галатея погибли, Офелия в коме, Ника не может даже передвигаться сама, а у Астарты каша вместо мозгов! Ни в чем больше нет никакого смысла! О таком будущем ты мечтала?! – Наташа разревелась, размазывая кровь и слезы по лицу. Ольга отвесила ей звонкую пощечину, приводя в чувство, и громко произнесла:

– Семнадцать сраных дней, я тащила тебя на спине, по колено проваливаясь в ржавую пыль, отдала тебе последнюю воду, а теперь ты решила похерить все мои труды?!

– Ты могла бросить меня в любой момент.

– Могла, но не стала и сейчас не брошу, я клятву ему дала!

– Мертвым плевать на обещания, полученные или данные при жизни!

– Да, неужели?! – повысила голос Ольга, переходя на крик. – А он так не считал, Ирина тоже! Ты решила просто сбежать из жизни? Бросить тех, кто в данный момент в тебе нуждается? Думаешь, тебе одной тяжело?! Я понимаю, что ты чувствуешь, ведь я тоже потеряла его! Сейчас мы нужны другим, ты нужна им! Ты нужна мне! – Ольга разрыдалась. Еще один звонкий удар оставил красное пятно на щеке Наташи.– Думай, Наташа, думай! В этом из нас двоих ты гораздо лучше меня. Мы просто не можем бросить их сейчас! Я знаю, что ты сказала Артему в тот раз! Так почему ты сама не поступаешь так? Еще есть люди, нуждающиеся в твоей помощи, не смей сдаваться, пока хоть один из них еще дышит! Не перекладывай всю ответственность на меня, без тебя я не справлюсь! – Ольга разрыдалась еще сильнее, обняв Наташу и прижав ее себе так сильно, что та начала задыхаться.

– Нам нужно попробовать вправить мозги Астарте, – произнесла Наташа уже уверенным спокойным голосом, ощупывая щеку. – Если это удастся, то она найдет способ помочь Нике и Офелии.

– Наконец, я слышу от тебя здравые мысли, – расплываясь в улыбке, произнесла Ольга.

– Для начала нужно узнать, сколько у нас есть времени, а затем составить список способов и разработать план их применения.

– Наши враги уничтожены, времени у нас в достатке.

– Не совсем, все в этом здании работает от силовых элементов, которые заряжала Ника, теперь нам будет негде взять электричество, когда запас иссякнет.

– Давай обсудим все за столом с остальными, – ответила Ольга и ее желудок издал громкое урчание.

– Я ничего не готовила, – отозвалась Наташа, виновато опустив голову.

– Знаю, потому сделала все вместо тебя.

Ольга одной рукой подхватила Наташу за талию и усадила в инвалидное кресло. Стол уже был накрыт, Ольга отлично справилась с помощью Даши. Она отодвинула большой высокий стул, во главе стола и подкатила Наташино кресло на его место.

– Я думаю, это место должна занимать Ника, – запротестовала Наташа.

– Ольга сделала все правильно, сейчас я бесполезна, а ты куда больше подходишь на роль лидера, – прозвучал голос Ники.

Наташа исполнила старый ритуал жестом, которым Астарта объявляла начало трапезы. Ольга наполнила Наташин бокал вином, демонстративно, чтобы Астарта, сидящая рядом, видела все. Расчет был на то, что разум хозяйки старого города зацепится за какую-нибудь мелочь и вернется в прежнее состояние. Шел день за днем, но ничего не менялось. Ольга уже привыкла управляться с повседневной работой одной рукой. Наташа постоянно о чем-то думала, иногда вслух разговаривая сама с собой шепотом. Ника с каждым днем становилась более мрачной, все меньше общаясь с остальными. Она никогда не начинала разговор первой и всегда старалась отвечать односложно, если кто-то о чем-то ее спрашивал. Иван и Даша еще больше сблизились, увлеченность превратилась в привязанность, а возможно и в нечто большее. Они старательно выполняли повседневные обязанности, но даже слепой бы заметил, что их мысли только друг о друге. Офелия продолжала прибывать в коме, показатели ее организма были в норме, но она так и не открывала глаза. Астарта удивительным образом с легкостью пользовалась всеми системами здания и жила в своей прежней комнате. Но вела она себя совершенно по-другому. В речи Астарты не наблюдалось прежней властности, даже появилась некая робость и застенчивость. Она почти всегда улыбалась, от чего ее красивое лицо выглядело еще более очаровательным. Тем не менее, на коже хозяйки старого города уже начали проявляться изменения, свойственные женщинам за сорок. Хотя Астарта была полностью самостоятельна и никогда не требовала внимания, даже наоборот, постоянно пыталась помочь остальным в любом вопросе, ее психическое состояние иногда пугало. Она одновременно жила в двух мирах: реальном, где горстка выживших пыталась существовать в руинах города и своем собственном, натянутом поверх реальности. Астарта осознавала себя как молодую студентку военной медицинской академии, подрабатывающую в госпитале, функционирующем при военно­-исследовательском комплексе. Раз в неделю Астарта пропускала ужин. Наташа попросила Ольгу проследить, куда та уходит. Это было невероятное зрелище: Астарта шла босиком сквозь развалины в красном платье с глубоким декольте, подчеркивающим ее пышную грудь. Ольга долго следовала за своей целью, укрываясь за грудами развалин. Наконец, Астарта остановилась. Она стояла неподвижно около десяти минут как статуя, а зачем непонятно откуда в ее руках появились какие-то предметы. Ольга присмотрелась, небрежно изготовленная самокрутка уже дымилась во рту Астарты, подожженная металлической зажигалкой. Ольга подметила необычный запах. Астарта снова замерла на несколько секунд, а затем, выронив самокрутку изо рта, начала заливаться звонким веселым смехом. Ольга не сдержалась и покинула укрытие, подойдя к хохотавшей женщине в упор, она посмотрела в глаза Астарты. Смех прекратился. Астарта долго смотрела на незваную гостью, зрачки хозяйки старого города были необычайно расширены. Наконец, после долгой паузы она спросила отрешенным тоном:

– Ты ведь ничего не расскажешь преподавателям?

– Хорошо, – кивнула Ольга.

– Только возвращайся домой, Наташа и на тебе ужин готовила. Астарта благодарно кивнула с улыбкой и быстрым шагом направилась по дороге, которой пришла в это место среди руин. Ольга задержалась, медленно подняв тлеющий окурок, краем глаза подметив, что на земле лежит несколько похожих.

– Не самый быстрый способ покончить с собой, – с ухмылкой произнесла вслух Ольга, рассматривая крохотный тлеющий сверток, который держала между указательным и большим пальцем. Она вспомнила школьные лекции о вредных веществах, которые при вдыхании оказывают дурманящий эффект и привыкание. Сама она никогда не встречалась с подобным. Интерес возобладал. Ольга села на гранитный обломок стены здания и медленно наполнила свои легкие дымом. Также не торопясь она начала выдыхать дым, закашлявшись под конец.

– Ну и дерьмо! – выкрикнула она, звучно отхаркнув.

– Правильно, дочка, не стоит употреблять подобное, – раздался голос отца Ольги за спиной.

– Папа?! – Ольга резко, вскочила, оборачиваясь, но там никого не было.

– Не стоит травить себя всякой гадостью, жизнь и так коротка, – снова раздался голос Василия Леонидовича, но уже с другой стороны.

– Где ты, отец?! – она быстро оглядывалась, но вокруг не было ни души, лишь удлиняющиеся вечерние тени, становящиеся все более темными.

– Ты отняла столько жизней, но сама не в силах породить новую, так не убивай хотя бы себя, – зазвучал уже женский голос.

– Мама… – сдавленным голосом еле выдавила Ольга, по ее щекам покатились слезы.

– Никакие слезы не смоют твоего позора, – сбоку раздался голос Олега. – Ты не заслуживаешь быть дочерью своих родителей. Мне стыдно иметь с тобой родственную связь, грязная шлюха. Твое место изначально было в заблеванном переулке, где ты ублажала бы всяких отбросов своим ртом и задницей, зарабатывая себе на еду. Как только такое мерзкое создание могло родиться на свет, а уж тем более попасть в ряды оперативников СНиК?

– Ты мертв, брат, это не твои слова, – Ольга не поворачивала головы, она знала, что в направлении источника звука не будет никого, когда она туда посмотрит.

– Да мертв, от твоей руки, старшая сестра, – продолжал голос Олега. – Мертв, как и миллионы под куполом, ты ведь тоже причастна к этому.

– У меня не было выбора, – задыхаясь от чувств, сковавших грудь и диафрагму, прохрипела Ольга.

– Оправдание старое как мир. Думаешь эти или какие-либо еще слова способны вернуть погибших? Или может твои оправдания восстановят город, разрушенный тобой? Ты просто хотела остаться живой, наплевав на выживание миллионов ради своей похоти. Город, жизни его обитателей – ничто для тебя, пустой звук. Единственное твое желание – ощущать длинный член того террориста глубоко в своей мускулистой заднице.

– Заткнись! – выкрикнула Ольга, разбив в кровь костяшки пальцев о гранитную глыбу.

– Ты злишься, сестра, потому что знаешь, что я прав. Ты давала клятву защищать жизни и обеспечивать безопасность жителей города, но предала их всех. Знаешь, каково это – захлебываться собственной кровью, когда острая пыль из нейростали разрезает сосуды в легких, проникая все глубже с каждым вдохом? Но даже эта медленная смерть для тебя была бы слишком мягким наказанием. Сперва, ты должна познать абсолютное отчаяние.

– Заткнись! – снова выкрикнула Ольга, не сдержавшись и посмотрев туда, откуда звучал голос. Ожидаемо, там никого не было.

– Тебя нет, Олег, ты просто галлюцинация в моем сознании!

– Да, сестра, на твоих руках кровь миллионов, ни в чем неповинных людей, – голос Олега зазвучал уже за спиной. Ольга упала на колени, не видя ничего от непрерывно льющихся слез и громко закричала, так сильно, как только смогла. Ее крик больше напоминал рев животного, нежели человеческий голос.

– Невиновных не бывает, – резкий, уверенный и твердый тон, по-прежнему сохранявший всю красоту голоса Астарты раздавшийся спереди, заставляя Ольгу мгновенно взять себя в руки. – Есть лишь те, кто не признает свою вину и те, кто раскаялся.

– А кто из них ты, Астарта? – спросил голос Олега.

– Не мне судить себя, но и уж точно не тебе, малолетка с черной душой.

– А ты изменилась за свою долгую жизнь, сестра, – говорила уже Лидия справа от Ольги. – Ты изменила своим принципам? Раньше ты готова была жертвовать меньшинством для спасения большинства. Хоть ты поступала логично, но многие считали тебя из-за этого чудовищем. А что сейчас? Целый город превратился в кладбище. Люди гниют под обломками собственных домов, ставших им надгробиями. Заметь, не я, а ты захотела этого. И ради чего? Ради мести одному человеку?

– В древние времена забивали целое стадо, если хотя бы одно животное умерло от опасной болезни, от которой еще не знали лекарства. Туши сжигали, чтобы не допустить распространение эпидемии. Если же заболевал кто-то из жителей города, его вместе с родней запирали в собственном доме, а затем сжигали дотла. В глобальных масштабах спасенных было куда больше. Большинство и меньшинство – вещи относительные, все зависит от того, с какой стороны посмотреть. А твоя тьма, как чума поразила весь город, сестра. Я не могла позволить ей распространяться дальше.

Ольга успокоилась, слушая мелодичный очаровывающий голос. Она протерла глаза от слез тыльной стороной ладони. Перед ней стояла Астарта в своем красном сексуальном платье и смотрела прямо нее, не отрывая взгляда. Ее длинные черные волосы развивались в потоках внезапно налетевшего прохладного вечернего ветра.

– Зачем ты вернулась, Астарта? – Ольга прервала безмолвие, царившее уже около минуты. Новый поток ветра колыхнул волосы и платье владычицы старого города. Астарта ничего не сказала, лишь указала рукой в сторону, правее, позади Ольги. Коротко стриженая голова повернулась по направлению, указанному высокой черноволосой женщиной в красном платье. Мускулистая рука скользнула к поясу. В резком колющем выпаде массивный боевой нож пробил череп волка насквозь. Это был одиночка, отбившийся от стаи или изгнанный из нее. Животное было настолько голодным, что имело глупость напасть на Ольгу, которая вполне могла убить волка одной рукой без оружия. Хотя, если бы не предупреждение Астарты, никто не знает, чем бы все закончилось. Ольга повернулась к Астарте, чтобы поблагодарить ту за своевременное предупреждение об опасности, а так же за ее слова, вернувшие ясность ума. Но на месте, где только что стояла черноволосая женщина, уже никого не было.

– Астарта! – выкрикнула Ольга в вечерний сумрак, лучи солнца уже еле пробивались из-за горизонта. Никто не ответил на призыв. Ольга вытерла нож куском ткани, который носила для этих целей. Она бережно относилась к оружию, особенно к холодному, особенно к своему любимому ножу. Еще раз осмотрев чернеющие тени вокруг и прислушавшись к шорохам, Ольга закинула волчью тушу на плечо и быстро зашагала в сторону дома. Именно так она теперь называла одно из немногих уцелевших зданий в городе после обрушения купола. Одно из немногих уцелевших и единственное, в котором обитали люди.

– Значит, в молодости ты была еще тем наркоманом, великая и ужасная Астарта, – с ухмылкой вслух произнесла Ольга, чеканя быстрый шаг. – Но все равно, спасибо, – она ускорилась, на ходу обдумывая случившееся сегодня. Путь занял около часа, так что у Ольги было время подумать, но теперь она была настороже, никто не смог бы застать ее врасплох, ни зверь, ни человек.

Наташа сидела на стуле с высокой спинкой, обитой синим искусственным бархатом, она пыталась насильно накормить сидящую рядом, в инвалидном кресле, Нику, которая просто отказывалась есть.

– Я не голодна, – коротко произнесла лишенная конечностей девушка.

– Не лги мне, Ника, ты и утром ничего не ела. Если будешь сопротивляться, я вколю тебе транквилизатор и поставлю капельницу с питательным раствором, так что не вынуждай меня.

– Хорошо, – прозвучал ответ раздосадованным голосом. Тарелка быстро опустела и Наташа с довольной улыбкой посмотрела на подопечную. – Ты так добра ко мне, хотя на это нет причин, – Ника бросила взгляд на нож, лежавший на столе, а затем снова посмотрела на девушку, выполнявшую в данный момент роль ее сиделки. – Мы с Артемом часто трахались, он ни разу мне не отказал. Он признался, что ему было хорошо со мной. Каково тебе знать, что твой единственный, которого ты так любила, был таким бабником? Похоть настолько затмила его разум, что он был готов часами кувыркаться со мной в разных позах, променяв тебя на старуху в теле девчонки с протезами вместо конечностей. Ты так сильно успела ему надоесть?

Наташа встала со стула и, развернув инвалидное кресло, опустилась перед Никой на колени. Она прижалась ко лбу подопечной своим и тихо произнесла:

– Ника, я полюбила вас всех как сестер и не причиню тебе зла, даже если ты сама этого хочешь. Я знаю, что ты задумала, – Наташа подалась назад и, повернув голову, посмотрела на нож. Не нужно сдаваться, мы найдем решение!

– Ты уже смотришь прямо на решение моих проблем, своих тоже. Меня злит жалость в ваших взглядах. Я трачу ваше время, которое могло быть использовано более продуктивно, нежели уход за бесполезным обрубком.

– Не говори так, – Наташа посмотрела прямо в глаза Ники, из которых уже лились слезы. – Думаю, горячая ванна поможет тебе расслабиться и привести мысли в порядок. Наташа встала в полный рост и покатила кресло с Никой к выходу из обеленного зала, звеня о стальной пол легким алюминиевым протезом, заменившим утраченный участок ноги. Иван и Ольга смастерили эту вещь сами, используя имевшееся в здании оборудование. Наташа еще только привыкала к протезу, передвигаясь медленной и неуверенной хромающей походкой. Стальная автоматизированная дверь открылась раньше, чем Наташа и Ника оказались в зоне действия датчиков. Вошла Астарта, одетая в белый медицинский халат.

– Еда на столе, но уже давно остыла, – Наташа посмотрела на высокую Астарту снизу вверх, приподняв голову.

– Спасибо, – искренне ответила высокая женщина, черные волосы которой так сильно контрастировали с идеально белым одеянием.

Когда Наташа подкатила кресло к лифту, из открывшихся дверей кабины вышла Ольга, с ходу спросившая:

– Наташа, ты видела Астарту? У меня к ней есть разговор.

– Она в обеденном зале, только вошла туда. Кстати, твоя порция тоже на столе, но все уже холодное.

– Не важно, спасибо, – Ольга улыбнулась. Все трое прослушали мелодию, издаваемую желудком девушки с гипертрофированными мышцами. Ольга вошла в обеденный зал, быстро занимая место напротив Астарты, она приступила к еде. Они молчали, глядя друг на друга. Ольга быстро закидывала пищу в рот, в то время как сидящая напротив женщина ела медленно и не спеша с манерами настоящей леди.

– Зачем ты ходила туда, Астарта? – спросила Ольга, опустошив и отодвинув тарелку. – Неужели, чтобы никто не знал о твоей зависимости? И где ты взяла это красное дорогое платье?

– О какой зависимости ты говоришь? – черноволосая женщина отложила столовые приборы, непонимающе посмотрев на собеседницу. – У меня нет красного платья, в моем гардеробе только черный цвет и медицинская форма. С тобой все в порядке, Ольга? – лицо Астарты выглядело по-настоящему взволнованным, как будто Ольга сейчас несла полный бред.

– Так, где ты была? – переспросила Ольга, видя волнение Астарты.

– Тот молодой профессор, наконец, пригласил меня на свидание, – на лице черноволосой женщины засеяла улыбка, волнение, вызванное предыдущими вопросами Ольги, моментально прошло.

– И как все прошло?

– Его там не было… – улыбка Астарты сменилась грустным выражением.

– А ты встретила кого-нибудь знакомого, пока ждала его или на обратном пути?

– Ни души, я не ждала его, ведь я опоздала, – с досадой ответила Астарта, отодвинув тарелку. Расспросы Ольги явно испортили настроение хозяйки старого города. Астарта встала, обошла стол и наклонившись к Ольге спросила:

– Где ты берешь наркотики?

– Наркотики? – с искренним удивлением переспросила Ольга.

– Твои зрачки расширены, ты говоришь о странных вещах. На твоих пальцах свежий ожог от сигареты, а также невероятный аппетит и этот странный запах.

Ольга принюхалась к своей руке, затем резко схватила руку Астарты и поднесла к своему лицу, делая глубокий вдох. Затем она принюхалась к длинным черным волосам собеседницы. И, наконец, отпустила удивленную женщину.

– Этого больше не повториться, не говори никому, а взамен я замолвлю за тебя словечко, если встречу Дмитрия. – Так вот как его зовут, а я ведь даже имя его спросить постеснялась, – испуганное удивление на лице Астарты сменилось довольной улыбкой. – Хорошо, но больше никакой запрещенки в госпитале.

– Даю слово, что это было в последний раз, – Ольга решила подыграть Астарте, прибывавшей в своем вымышленном мире.

– Если так, то мы договорились, но в следующий раз я буду вынуждена сообщить руководству. Ольга кивнула в ответ. Убрав со стола и доставив посуду на кухню, она, погруженная в мысли проследовала по стальному коридору и открыла морозильную камеру. Пройдя внутрь, покрытого кое-где льдом помещения, Ольга убедилась, что выпотрошенная тушка волка висит на крюке, среди другой добычи, убитой ей. Здесь были и фазаны, и дикие кабаны. Ольга любила пострелять, управляясь с длинноствольной пороховой винтовкой одной рукой, а после падения купола животные все чаще забредали в руины города. Проведя пальцами по уже начавшей отвердевать от холода туше волка и убедившись, что это именно тот самый зверь, Ольга начала рассуждать вслух:

– Что я упустила? От Астарты не пахнет этим куревом и зрачки у нее нормального размера для этого времени суток. И красного платья у нее я никогда не видела раньше. Неужели я безумнее чем она? Может это у меня сейчас каша вместо мозгов и я живу в вымышленном мире? Нет! Бред какой-то! Я не отрицаю, что часть виденного и слышанного сегодня в руинах города – мои галлюцинации. Но в какой момент я переступила черту? И когда вернулась обратно в реальность? А вернулась ли вообще?