Мечтать не вредно

– Ну как же на небе нам жить без крылечка и хлеба?

Пристроимся где-нибудь здесь в ожидании чуда.

– Согласна, но будем поглядывать в синее небо,

Поскольку уж если придут чудеса, то оттуда…

Юрий Визбор

24 мая 2016

– И всё-таки как это круто, когда тебе, наконец, исполняется полных десять лет! Это совсем не то же самое, когда тебе восемь или даже девять. Сразу ощущаешь собственную значимость, свой вес. Это как взять планку в прыжках в высоту перед всем классом. Тут и подарки, должно быть, солидные. Тут не откупишься машинкой или конструктором, тут, пожалуй, можно рассчитывать на велосипед! А впереди бесконечное лето! До него осталось совсем ничего, а значит, можно будет гонять хоть круглосуточно, – так размышлял лопоухий розовощекий мальчуган в ожидании товарищей, приглашенных на это поистине эпохальное мероприятие – торжественное празднование десятилетия Артёма Николаевича Ковалёва. В обязательной программе – бессчётное количество конфет и много-много шипучей газировки.

– О чём замечтался? – с улыбкой спросила мама, входя в комнату сына. – Даже не слышишь, что гости-то уже на пороге? Беги, встречай, – только тут до Артёма дошло, что их дверной звонок уже не первую минуту заливается птичьими трелями, и он полетел в прихожую…

***

– А сейчас – сюрприз… – объявил папа, поднялся из-за стола и прошёл на кухню.

– Подарки? – с придыханием предположил виновник торжества.

– Лучше, – загадочно улыбнулась мама. – Волшебнее.

– Игры? Мультики? Догонялки? Мультики? – посыпались версии со всех сторон.

– А вот и сюрприз, – в этот момент в комнате появился папа с огромным шоколадным тортом, украшенным десятью зажженными свечками.

Дети одобрительно зашумели.

– Это не простой торт, а волшебный! – снова подтвердила мама. – Исполняет любые загаданные желания! Надо только успеть их сформулировать, пока задуваешь свечи.

Артём набрал в грудь побольше воздуха. В голове его завертелись тысячи разных картинок. Он начал очень медленно задувать свечки по одной. Перед глазами у него пролетали велосипеды, игровые приставки, спиннинги, наушники, телефоны…

– Что же мне загадать? – лихорадочно думал он. – Пусть это будет что-то значительное, что-то необычное. Чтобы сбылась моя самая невероятная мечта.

Артём совершенно не заметил, как одну за одной потушил все десять свечей.

– Загадал? – спросила мама ласково.

– Кажется, да? – ответил он, отдуваясь.

– Ну, тогда… – мама оглядела ребят. – Пришло время и для подарков!

Как настоящий Дед Мороз в комнате снова появился папа, на этот раз с огромным бесформенным мешком.

– Ну, точно велосипед! – промелькнуло в голове у Артёма.

– Давай-давай, вскрывай скорее, – подначивали приятели.

Разорвав упаковку, он достал какую-то трубу на трёх ножках и недоумённо уставился на неё. Кто-то из мальчишек захохотал, поднялся настоящий гвалт, и только лучший Тёмкин друг Генка важно произнёс:

– Это, брат, телескоп! Полезная, понимаешь, вещь, – он аккуратно принял «трубу» из рук друга и установил у окна. – Знатная штука! – Генка довольно поцокал языком. – Смотри!

Вместе с Артёмом к диковинной трёхногой штуковине бросились все разом.

– Так-так-так. На Солнце не направлять! Да не трясите же вы его, уроните. У, бесовское племя! – пытался хоть немного урезонить разошедшуюся ребятню отец. – Это ещё что, вечером все вместе на крышу пойдём! – торжественно пообещал он.

***

На следующий день на крыше дома

– Эх, Генка, вот было бы здорово полететь к другим планетам. Открывать новые Галактики, Вселенные, миры и пространства. Фух, – Артём присвистнул, изображая двигатели ракеты. – Просто дух захватывает.

– Голова, конечно, кругом, – важно подтвердил Генка. – Только скучно там, наверное.

– Да ты что? Это же… Это же… – Артём захлёбывался от избытка картинок, всплывающих в воображении.

– Голая земля. В основном. Камни ещё. Ты что пустыря никогда не видел? – искренне изумился Генка. – Вон за Ленкиным домом, пошли, покажу…

Артём отчаянно замотал головой, как будто пытался прогнать из неё эти страшные Генкины слова.

– А вот у бабушки в деревне тоже когда-то был пустырь, только его давно засеяли и теперь на его месте уже почти выросли целые джунгли! – парировал он. – Как бы я хотел засеять райскими садами иные планеты. Тогда можно было бы отправиться туда и познакомиться с инопланетянами.

Генка лишь улыбнулся, но ничего на это не сказал.

***

Вечером того же дня

– Папа, пап, – Артём подошёл к сидящему за столом отцу.

– М?

– Как ты думаешь, а на других планетах может быть жизнь?

Николай Петрович – крепко сбитый 45-тилетний инженер-химик отложил газету и задумчиво посмотрел на сына. Он был хоть и рад, но немало удивлён тем, как активно Артём со своим лучшим другом Генкой включились в исследования космических просторов телескопом. Второй день подряд они едва не заночевали на крыше. На личном опыте Николай Петрович знал, что если ребенок всерьёз заинтересовался чем-то не слишком смертельно опасным, то отговаривать его от этого бесполезно. Уж лучше по мере сил помочь ему в этом порыве. Благо высшее естественнонаучное образование позволяло не теряться и не лезть в интернет при подобных вопросах сына.

– Непростой это вопрос, сынок. Точно мы этого не знаем, да может, и не узнаем уже никогда. Много теорий придумано, а ещё больше сказок. Там ведь, понимаешь, – он подошёл к телескопу и, наклонившись, глянул в окуляр. – Мириады звёзд и планет. Про большую часть мы совсем ничего пока сказать не можем. Когда-то давно, миллиарды лет назад, – он аккуратно направил видоискатель на Луну. – И наша Земля была такая же безжизненная. Смотри. Лишь скалы, пыль и расплавленная порода. Планета постепенно остывала. На ней бушевали бури и грозы. Появился океан. И первая крошечная клетка, как вершина эволюции той эпохи, разделилась. А потом начала развиваться, поглощать более мелкие клетки, расти и делиться, делиться, делиться. Чтобы, пройдя сквозь века, тысячелетия, миллионы и миллиарды лет, превратиться в растения и животных, напитать планету кислородом, раскрасить её, оживить. И чтобы сегодня один маленький любопытный мальчик, состоящий из 17 триллионов клеток, задал мне этот вопрос. Ну, понял? – он щелкнул сына по носу и вернулся к газете.

А Артём снова подошёл к своему телескопу и задумчиво посмотрел в темное, далёкое небо.

***

Тридцать три года спустя

– Мы ведём прямой репортаж с пресс-конференции, посвященной завтрашнему старту беспилотной ракеты к планете Tellus3000, – Николай Петрович покрепче сжал пульт, прищурился и прибавил громкости. – На вопросы журналистов ответит председатель ОКО[1] Артём Николаевич Ковалёв.

– Прошу, задавайте свои вопросы, – ох, как нелегко было узнать в этом статном интеллигентном профессоре, докторе наук, того лопоухого розовощёкого любопытного мальчугана.

– Скажите, в чём уникальность завтрашнего запуска? Говорят, что это небывалая доселе миссия.

– Всё так. Впервые мы отправляем в Космос аппарат не с целью изучения, а для того, чтобы оказать влияние на другую планету и полностью трансформировать её. Мы отправляем в неизведанное и беспощадное несколько видов простейших одноклеточных организмов, специально подобранных нашим Институтом.

– Зачем? – нетерпеливо уточнила журналистка.

Профессор Ковалёв улыбнулся:

– Мы надеемся, что они найдут там лужу поуютнее, размножатся, и, возможно, помогут создать на Теллусе условия, пригодные для проживания человека.

– То есть могут и не найти? А если это и произойдёт, то, наверное, случится не быстро? Оправдана ли тогда такая дорогостоящая и при этом рисковая операция? Может быть лучше дождаться развития технологий и отправиться к этому самому Теллусу всем вместе с какими-нибудь мощными аппаратами, которые будут генерировать для нас кислород, воду и иные необходимые вещества, словом с готовыми механизмами по превращению неблагоприятных условий в благоприятные?

– Разумеется, мы и не надеемся, что этот эксперимент даст нам готовый результат уже завтра. Пройдут миллионы лет, а может быть понадобятся даже миллиарды… Но это вклад в наше потенциальное будущее, самый реальный из всех, что мы могли бы сделать, и я уверен, что условий лучше нам не найти. Понимаете, на сегодняшний день это – он указал на изображение многократно увеличенных микроорганизмов – и есть самые совершенные машины для создания необходимой среды. И в обозримом будущем никакой альтернативы им быть не может. Может быть, вероятность успеха нашей миссии и мала, но если мы не попытаемся ничего предпринять, то она останется равной нулю…

– Скажите, а может ли в результате этого вашего эксперимента возникнуть на Теллусе разумная жизнь?

– Я не Господь Бог, – развёл руками Артём Николаевич и лукаво улыбнулся. – Но хотел бы заметить, что один раз нечто подобное, кажется, уже случалось в этой Вселенной…

– А почему для миссии был выбран именно Теллус?

– Ну, здесь всё совсем без подвоха. Просто это самая близкая к нам подходящая планета. Хотя и до неё аппарат будет добираться более семидесяти тысяч лет.

– А всё-таки, почему именно сейчас?

– Ну, а когда же? – ловко парировал Артём Николаевич.

– Вы думаете, нам удастся когда-нибудь переселиться на Теллус?

– А какие у нас, собственно, варианты? Или мы сумеем освоить иные планеты, или через пять миллиардов лет… – он оборвал свою мысль. – Вот увидите, когда-нибудь наши с вами потомки обязательно пройдут по чудным садам Теллуса.

– А на этой оптимистичной ноте мы завершаем наше прямое включение. Спасибо большое, Артём Николаевич, теперь-то мы можем спать спокойно, – журналистка отвернулась и улыбнулась в камеру. – До новых встреч и великих свершений, дорогие зрители.

Эпилог

2,5 млрд лет спустя. Где-то на далёком Теллусе.

– Папа, пап.

– М?

– Как ты думаешь, а на других планетах может быть жизнь?

Варкас оторвал взгляд от лораки и задумчиво посмотрел на сына.

– Непростой это вопрос, сынок. Точно мы этого не знаем, да может, и не узнаем уже никогда. Много теорий придумано, а ещё больше сказок. Там ведь, понимаешь, мириады звёзд и планет…

[1] ОКО – международная организация, объединившая страны ООН перед лицом Общей Космической Опасности (как то: метеориты, астероиды и всякие нехорошие излучения).