Между светом и тьмой

Возле неизвестного подземелья начали подходить отряды людей, авантюристов. Через время, приблизительно пятьдесят человек собрались вокруг пещеры, ведущая в подземелье. Один из людей вышел вперёд и начал говорить:

— Убьём это чудовище раз и навсегда! Слава Королю! - после послышались в толпе возгласы и "Слава Королю".

А после они выдвинулись вперёд, спускаясь в подземелье, медленно и осторожно. По пути им встретилась нежить, от скелетов до гоблинов.

Вторую комнату встретило сорок человек, комната являлась небольшой, с неприятным запахом гнили. Люди насторожились , Кто-то оглядывался по сторонам, другого тошнило от запаха и осознания источника. Но все готовы дать бой противнику. Треск факелов нарушали гробовую тишину, пока не произошёл крик и падение оружия на пол. «Он тут» подумали многие и взялись за мечи и посохи. Растение, размером с воротами замка располагалась по обширному пространству, поедая в себе людей. Некоторые начали убегать назад, но их пожирало безжалостно и кровожадно. Начался бой. Мечники рубили корни мечами, а маги использовали огненные заклинания. Через полчаса, 8 выживших оплакивали своих погибших товарищей, после выдвинулись к главной комнате. Большие ворота медленно открывались, издавая устрашающие звуки ужаса.

Девушка-маг активировала заклинание света, поднимая сферу со светом вверх. Их одолел ужас и страх. Сверху в темноте виднелись жёлтые и страшные глаза чудища. Он открыв пасть, проглотил героев.

Герои мертвы.

**

Я зевнул и потянулся на постели. Какое прекрасное утро, чтобы прожить очередной бессмысленный день. Ладно. Я встал с постели и отпил немного вина со стакана стоявший на столе. Сладко-горький вкус, хм. Разве он не был сладким вчера? Горькая отрыжка так и готовилась на выход, ну я собственно и рыгнул. Направился в сторону ванной комнаты и умылся, посматривая на своё лицо. Юное и светлое лицо, с родинкой возле левого глаза, светлые волосы не красив же я, а? Вернулся в коридор и направился в столовую, сколько там время? Я глянул на часы с маятником из элитного дуба, украшенный золотом и серебром. Маятник качался сначала в левую сторону, а потом и в правую. Завораживающее событие, но время важней. 9 утра, в принципе Шелли должна уже приготовить завтрак. Я пошёл в столовую и распахнул двери в неё, возле камина уже стояли две горничные. Эллис и Шелли. Первая - одета в стандартный наряд горничной, с шапочкой и юбкой, а справа от неё стояла Шелли, красноволосая молодая девушка, с милыми чертами лицами, и подтянутой формой. Эллис хоть и не особо отличалась своей формой и лицом, но явно уступала коллеге. Они заметили меня и поклонились в часть приветствия

— Доброе утро милорд, завтракать желаете? - спросила Эллис меня, чуть подправив ткань юбки.

В принципе я и собирался позавтракать, поэтому одобрительно кивнул и присел на свой стул за столом. Взял тарелку и наложил себе рис с мясной подливкой , а также бутерброд с ветчиной, с ломтиком огурца и соусом с низа конструкции. Девушки присели за стол также и наложили себе еду, беря бутерброд тоже. Сосредоточившийся на еде, я начал переваривать информацию полученную вчера.

— Слышал прибыл в наше королевство один из Апостолов. — Прервал тишину — Поговаривают ищет информацию о «Ужасающем Всевышнем существе» , не знаете ли?

Шелли повернулась ко мне лицом ,вспоминая ответила — "Симон Грейрат" Прибыл. С делегацией из 3 человек инквизиции.

О как. Даже с инквизицией, явно хотят узнать куда же делся я. Хах. Ладно, всё равно не поймут величайшую вещь как сон и отдых. Но меня настораживает что именно Апостол роет под меня. Большего всего напрягает. Симон, Симон, что ж ты хочешь узнать такого.

— Кстати, я вижу ты начала заниматься собой? Вижу что форма стала лучше , та и заметней начало есть рис с мясом. Углеводы и белок, явно не просто так набираешь. Та и попа стала округленной.

Девушка покраснела, отведя взгляд в сторону. Надулась от смущения , ложа кусочек мяса с рисом в рот.

— Да, начала, милорд. Лучше бы вы за собой следили чем за нами. Спустя пять лет вы выглядите как типичный дворянский юноша, которого родители накормили.

Тц. 1:1 Шелли. Хотя и правда, за пять лет я и заплыл, не следил за собой и в принципе начал меньше двигаться. То выезды с имении, то мероприятия, пьянки. Но и-

— Шелли, хватит говорить такие вещи говорить про милорда. — прервала мои мысли Эллис — Милорд между прочим тебя тут устроил и принял тепло. - попивая сок, смотрела на девушку перед собой.

Шелли недовольно хмыкнула и презрительно посматривала на Эллис. Девушка начала чуть быстрее есть завтрак, недовольно бурча себе под нос.

Я улыбнулся с данной ситуации и доел завтрак, допивая апельсиновый сок. Всё же вспоминая Шелли, когда она была подростком, её разговорить приходилось сложно. Боялась людей, ненавидела своих бывших Хозяинов и их детей. Каждый из них любым из способов оскорблял или избивал за любую мелочь, совершенную как либо не так. Но сейчас, у неё есть тепло, любовь и главное свобода своим действиям и свобода слова.

Пожилой дворецкий зашел в столовую и остановившись возле стола, Поклонился и вручил мне письмо. Я развернул и начал читать: Дорогой Рудеус Саймон, я рад что вы бла-бла-бла ...Симон Грейрат желает вас увидеть и спросить об одной вещи. Поэтому он прибудет в десять часов утра в ваше поместье. С уважением Король ... Я свернул письмо и передал обратно дворецкому. Почеса затылок пожал плечами и налил ещё сока.

— Милорд, что-то случилось? — поинтересовалась Шелли — Вы выглядите задумчивым.

— Да так, фанатик по имени Симон к нам заедет через - я взглянул на часы - тридцать минут. По поводу меня, наверно. Приготовьте чай, разговор будет явно недолгим. Так что заварите заранее его.

...

Время пришло. С минуту на минуту приедет он, Апостол Симон. Я сидел в зале, попивал чай, закусывая печеньем шоколадным. Послышались шаги, направляющиеся в мою сторону. Явно не два человека и не три. Они здесь. Открылась дверь и трое людей зашли в зал. Двое из них провели пацана с белыми волосами, выглядит лет так на двадцать. Молод, но уже апостол. Неудивительно для церкви ,,Святого Михаила'', всякий сброд набирают в Апостолы. Он присел передо мной и приказал своим "друзьям" Встать за дверь и не впускать никого. Он посмотрел на свои колени, а после на меня.

— Здравствуйте ,Рудеус, или же просто Михаил — Он подвинул ноги ближе к себе на полу и сложил руки в замок. Произнёс Симон тихо, почти с благоговением.

Имя "Михаил" прозвучало буднично, но мир вокруг на миг замер. Как шаг по льду — лёгкий, но угрожающий расколоть всё.

Рудеус чуть наклонил голову, не поднимая взгляда. Это имя... он не слышал его вслух уже много лет. Даже сам себе не позволял. Оно было заперто, будто имя мёртвого — не то чтобы забытое, а отложенное в сторону.

И всё же — он не вздрогнул. Лишь что-то едва заметно дрогнуло в груди,

— Апостол "Умиротворения" , или же Гавриил. Зачем ко мне пожаловал в моё скромное логово. - Акцентируя внимание на последние слова. - Не каждого дворянина навещает столь важный Гость, тем более сам Апостол Гавриил. Я бы накрыл стол для вас.

Он глянул на меня своими красными глазами и рассмотрел меня полностью, Глаза, одежду, внешность. Запрокинул ногу на другую:

— Я тебя представлял по другому, "Древнее существо". Что же изменилось в твоей жизни за 5 лет? - откинулся на спинку дивана и продолжил говорить - Ладно, это не тот вопрос который я хотел тебе задать. Ответь вот на один вопрос, почему ты ушёл из Церкви ,,Святого Михаила"?

— Да так, захотелось. А что?

Гавриил хмыкнул, но не стал дальше спрашивать. Он уже хотел встать и уходить, но явно вспомнил что-то важное и остался.

— Король планирует начать войну с Империей Элдрад. Можешь присоединиться к войску - немного задумавшись, смотря на меня - или сам. Жду тебя в столице, тебя заберут мои люди.

Война значит? Как я помню, король этот не проводил никаких наступательных операций долгое время, лет так 10? И провокаций не было замечено, всё странно. Тем более он ждёт меня. Стоп. Он? Ждёт? То есть он участвует в войне как Апостол? Что то интересное происходит и плачевное.

— То есть ты тоже участвуешь в войне? - решил спросить - Заповедь ,, Урегулирование военных конфликтов между государствами" Запрещает, не?

— Архиепископ Михаил мёртв. Поэтому заповедей нет, в данный момент. Сейчас руководит церковью Епископ Иоанн.

Архиепископ Михаил... Пол, как ты умудрился умереть сукин ты сын.

— Спасибо. Свободен.

Он направился к выходу уже, но остановился. Перед уходом сказал лишь

— Его убила церковь Империи Элдрад. Так что рад буду видеть тебя в войсках. Ты же из тех, кто убивал. Ты такой же, как я.

И ушёл из комнаты, закрыв за собой дверь. За дверью послышались отдаляющие шаги.

Я пнул маленький стол перед собой , тем самым сбросил предметы рядом. Я спустя 10 лет наконец-то кричал по настоящему. Гнев захватил мой разум , я рушил все содержимое в комнате, пока не вбежали Эллис и Шелли.

— Милорд, успокойтесь! - крикнула Шелли, оба они повалили меня на пол и держали за руки и ноги. Я пытался вырваться, брыкался и барахтался. Из последних сил они удерживали мой гнев. Через пару минут я лежал и был подавлен. Пол мёртв. Я отомщу за тебя, Пол. Каждое отродье умрёт в мучительных муках .

Солнышко почти в зените. Лучи лениво проникали в мою просторную ,но не особо выделяющую спальню. Очухавшись после вечерних событий, я завтракал как обычно в своём просторном зале. Я обдумывал от Апостола предложение. Участвовать в войнах между королевствами, это не в моих принципах заложенные ещё с детства. Но есть ли выбор? С помощью этого я смогу добраться через суету ближе к этих ублюдкам. Но что в принципе мне мешает спалить их до тла . Я заулыбался над данной темой. Это не могло быть не замеченно Шелли, сидевшая рядом со мной, вяло ковырявшая свою порцию. Она искоса поглядывала на меня, но после тихо выдохнула и продолжила есть.

— Милорд, по поводу вчерашнего, - прервала молчание за столом - вы будете участвовать в войне? Если да, то мы пойдём за вами, вы об этом знаете. С вашим достатком, можете приобрести лучшее снаряжение и броню для походов.

— Я ещё обдумываю по поводу этого, Шелли. Но спасибо, что вы доверяете мне, я признателен, честно. По поводу снаряжения, у меня она было где-то. В кладовке где то пылится.

Шелли была удивлена тем, что у её милорда имелось снаряжение. Но насторожил факт тот, что оно "пылится где-то в кладовке", а не находится в выделенной комнате. Она решила промолчать.

После завтрака, я решил отправиться в кладовку. Решил всё таки вспомнить былое, жизнь прошлую. Ладно, не буду о грустном. Кладовка находилась почти в конце коридора, далековато все же она находится увы, придётся на своих двоих шуровать. Дойдя до неё, я осторожно открыл дверцу и на меня покатился небольшой слой пыли. Да уж, давно не лазил сюда. Откашлявшись от пыли, взял свечу и начал поджигать керосиновую лампу. Поджёг и отправился на поиск латных доспехов с мечом. Так. Это не то, это тоже, а это что ещё за дичь? Выкину нахрен лучше.

А вот они, в груде ненужных вещей нашёл их, латные доспехи. Достал их и вынес во двор, ближе к солнечному свету. Разложил на стол их и осмотрю. Дворик был уютненький, вишни только начинают расцветать, распуская свои прекрасные цветки. В пруду плавали кувшинки. Время от времени можно было услышать кваканье оттуда, вдохнул воздуха в лёгкие и приступил к осмотру. Начну с верха. Грязь и пыль на нагрудника будто прилипла к нему, выглядя мягко говоря не очень. А раньше они блестели, чёрные латные доспехи, скованные на заказ одним из лучших Кузнецов тех времен. Было же время. Ладно, чего отвлекаюсь, нужно делать начатое.

Спустя время возни, доспехи были очищены и блестели от солнечных лучей. Я снова их осмотрел и доволен своей работой. Но чувство некоторое всё равно не покидает меня, будто душа откликается. Похер, приступлю лучше к мечу "Такуми"

Меч "Такуми" или же "Клинок Тьмы" — меч, скованный кузнецом, который по легендам является Божеством, посланный богами на помощь людям против монстров, орудующих на землях Святых. Первый владелец - не было упомянуто в легендах, лишь версии не имеющих письменных доказательств.

Среди других клинков, особенность является его цвет - чёрный, скованный из тёмного железа, добывающий только в "Неизведанных горах". За счёт особенного металла, лезвие имеет хорошую заточку, даже при долгом неиспользовании, а также при продолжительном использовании в убийствах.

Клинок в руках был даже лёгок в неком плане, не особо тяжёлый, и не пушинка, что-то между. Взял двумя руками и прицелился на мешок висящий, который подготовил заранее. Замахнувшись, я провернул кисть и ударил лезвием по мешку, забитый твёрдыми материалами, которые попались на руку. Острота лезвия позволило пройти насквозь и прорезало по полам всё содержимое мешка. Меч хороший, но нужно его наточить по настоящему. Вроде Шелли любитель? Припоминаю, что она являлась оруженосцем одного из рыцарей, хах, пожалуй тогда поручу ей.

Присел на деревянную скамейку и посмотрел вокруг сада. Аромат цветов окутывал мои лёгкие, плавно вдыхая и выдыхая. Где-то недалеко от меня, слышалось ленивое кваканье, шелест молодых листьев, которые увидели впервые свет и тянулись к ясному солнцу.

Не желая покидать столь прекрасное место, продолжил наблюдать за живой природой, отличавшаяся настоящей жизни, новыми красками, не испачканы в грязи. Меня отвлёк звук приближающихся шагов одной из моих девиц. Она несла поднос с чаем и пирогом. Сверху которого красовалась черника с малиной. А внутри можно было заметить небольшие кусочки ягод. Шелли присела рядом со мной, искренне улыбаясь . Она положила на скамейку чаши с чаем. Пирог был заранее нарезан.

Взял кусок и откусил. Вкус ягод и приятного теста ,придавали радость и умиротворение.

— Раньше — тихо и без принуждения прошептал — я мог мечтать об этом. Посидеть, попить чай с пирогом, наблюдая за окружающей средой. По заниматься кормлением животных, птичек та и в целом заниматься добрыми делами. Раньше — либо походы, либо смерть кого либо. А могло и вообще ничего быть. Несколько дней, а может и недель с бесконечными молитвами со службами. Не мог прям взять и посидеть, отдохнуть по человечески, как живой человек. Как не Святой , а обычный, без обязательств человек. Не Примечательная букашка, которая ищет радость в любом деле, но только не в войнах. Смерть - она тише чем кажется. Не было ни церкви, ни света. Только тьма. И пустота. Что-то или кто-то вернул меня, не отпустило. Почему? Наверное, чтобы я смотрел, как всё рушится снова. Но для меня, нынешняя жизнь является лучшим, что случалось со мной в жизни.

Рудеус остановился. Улыбнулся и продолжил спокойно и непринуждённо пить чай, покусывая кусочки пирога один за одним. Шелли, лишь слушала его откровенный монолог, сопереживая вместе с ним его пустоту.

Тучи переместились дальше за горизонт. Шелли и её хозяин продолжали сидеть, в спокойной тишине. Рудеус не стал отвлекаться на его взгляд «мелочь» , просьба помочь с мечем, с качественной точением. Кусок за куском, солнце опускалось всё ниже и ниже горизонта, вплоть до розоватого заката.

Я поблагодарил Шелли за чай, с угощением и отправился обратно внутрь.

Солнце давно зашло за закат. Был прохладный вечер весны. Птицы больше не напевали свои песни, они уже давно спят. В одной из открытых окон на втором этаже, стоял он - то ли человек, то ли монстр. Рудеус.

В соседней комнате, находилась спящая Эллис, сонно дремля в своей уютной кроватке. Через пару минут послышались шорохи, а после тихий скрип двери. Она вышла из комнаты, чтобы пойти попить воды на кухне, но встретила его , одинокого и потерявшего себя, который наблюдал за звёздами и мирной жизнью вокруг. Он не обратил внимания на присутствие девушки. Эллис подошла к нему и обняла сзади, положив голову на плечо Рудеуса.

— Ты правда хочешь убивать снова? — спокойно и тихо спросила Эллис. — в смертях не найдешь то, что ты желаешь увидеть. Ты ведь другой сейчас, не тот, кто был раньше. Мы полюбили тебя нынешнего, а не старого.Так ответь. Хочешь ли ты убивать снова? Если не было бы войны, если бы никто не звал тебя обратно - ты бы остался здесь с нами? Мир можно изменить не только кровью.

Ты - боишься не войны, а себя самого. Я, Шелли видим и даже ты видишь. — она крепче обняла — Ты говорил, что не хочешь войны, Но возвращаешься снова к боям. Ты хочешь жить, но ищешь смерть.

Продолжительная пауза, сопровождающая звуками ночи.

— Ты лицемер, Рудеус.

Девушка убрала руки, перестала обнимать. Она вернулась в свою комнату и через время заснула. Парень всё также стоял, на фоне света Луны. Слова ударили по сердцу, которое ещё осталось.

Весенний рассвет окутывал листья деревьев в свои тёплые объятия. Птички шептались между собой на деревьях дуба, попутно наводя раннюю суету у себя.

В мои глаза пытались проникнуть лучи солнышка. Спустя пару секунд я сдался под их давлением и сонно моргнул, после ещё раз. Потянувшись, похрустел затëкшими костяшками спины и плеч. Обратил взор на небольшие часы, умиротворенно тикающие время от времени. Маятник качнулся налево, после небольшого перерыва - направо. Тик-так, тик-так, лево-право, лево-право. Моё внимание отвлёк солнечный зайчик, бликующий от ложки в стеклянном стакане. Понаблюдав за этим явлением пару секунд, лениво поднялся с кровати и пошёл в ванную комнату. Как всегда умылся холодной водой и посмотрел на себя в зеркало. Как обычно красив и горяч как звезда в ночном небе. Сделав свои дела, проложил путь до кухни позавтракать легко. Солнце ещё не поднялось с горизонта, но достаточно для освещения. Перекусил бутербродом и рисом с мясной подливкой, запил своим любимым соком.

**

На крыльце как раз тепло должно быть. Пройдя небольшое расстояние до дверей, открыл их и оказался на тёплом крыльце, освещённый прекрасным утром. Вдохнул утренний свежий воздух всеми лёгкими и выдохнул непринуждённо. Присел на мягкое кресло, которое стояло возле столика. Налил прохладный чаек в кружку рядом, отпивая немного. Впрочем, выбор мой явно был хорош. Прекрасный вид на реку открывается с этого места, а также на холмы. Даже не хочется уходить с такого прекрасного и спокойного «сна». Сколько там времени? 6:23. В 7:30 начнётся первая служба. Надо успеть до них. Поднялся медленно и лениво с кресла, тронулся с места и направился к церкви местной. Путь был недалёкий, примерно за пять минут до топал и зашёл внутрь. Как и ожидалось, никого не было. Это прекрасно. Большой пустой храм обделан в золотых тонах. Стены разукрашены в разных красках, а некоторой части можно было лицезреть рисунок Михаила , сразившего Древнего дракона своим мечом, оснащённый святой силой, которая по легендам могла ранить даже самих «Всевышних» - бла-бла-бла, сколько тут ложи. Прошел через лавки к золотой статуе Святого Михаила с мечом в руках. Перекрестился два раза перед статуей , затем встал на колени и прочёл молитву. Надеюсь хоть Ты, не подведешь, Михаил. В самые худшие моменты, Ты мне помогал, спасая от гибели, спасибо. - Разреши мне забрать своё, которое по праву принадлежит мне. Мои доспехи с тёмных времён, погрязшие в крови невинных. Аминь. — склонил голову вниз и закончил молитву.

— Господин, - раздался эхом по пустому храму, хрипловатый голос - вы же неправильно молитесь.

Я обернулся на голос и увидели шагающего ко мне монаха церкви. Одет был как обычный монах, ничем не примечательный мужчина средних лет. Возможно ему около четыреста пяти лет,С бородой до подбородка. Подошёл ко мне и посмотрел на меня.

— Вам помочь?

— Да, если можно.

— Последовательность важная часть молитвы. четыре раза перекреститься, - мужчина начал четыре раза креститься - опустить голову стоя, отдав уважение Святому и четырём Апостолам. После опуститься на колени и сомкнув руки в замок, прочитать или проговорить молитву вашу. Таким способом, вы отдаёте уважение и чтите память наших Святых. Если вам ещё с чем либо понадобится моя помощь, позовите. Меня звать Ирвин, Служитель Святой Церкви Михаила.

Значит так теперь молятся. Отличается сильно. Хотя, стоп. Четыре апостола уже? Зачем столько им? Не хватает «святых» им что-ли.

— Вы говорили про четырёх Апостолов. Их уже четыре? Я не слышал о них, можете рассказать?

Монах довольно усмехнулся и присел на скамейку:

— Рад, что вы заинтересованы в этом. Вижу вы из окраинных деревень. Конечно я расскажу вам о них.

Апостол Рафаил - Святой целитель . По легендам он исцелил многих людей, во время одного из походов по городам и деревень. Многие люди съезжались туда, чтобы его увидеть и попросить исцеление своего недуга или родственников. Даже к нам приезжал однажды, видел его своими глазами. Вежлив и добрый. Удалось один раз с ним поговорить, попросил его помочь мне с шрамом на груди, полученный во время войны с Империей. Так он раз - поднял правую руку в воздух, жестикулируя - и убрал его.

Как вы понимаете, я был удивлён очень, увидеть его уже итак было недостижимым, а судьба поднесла такой неожиданный подарок.

Кхм, извините меня, увлёкся. Продолжу:

Апостол Уриил - очень хороший учёный и искусствовед. Помогает людям нести ношу учёного и ставит на путь верный. Простите, но я не помню точно, за что его возвысили. Тем более я ученый, и не интересовался им. Поэтому не стану рассказывать о нём.

— Спасибо, вы итак многое рассказали.

Мда уж. Не знал об этом. Но помня как церковь любила искажать правду, то это могла быть банальная выдумка. Мужичок улыбнулся и направился вглубь храма, наверное заняться своими делами. Подождал немного на скамейке, наблюдая за статуей. Церковь обожала делать из золота статуи Святых, возможно и моя где-то тоже найдется , хах. Укол в сердце. Знакомая боль, которую давно не испытывал. Поднялся с лавки и осмотрелся вокруг. Заметил снова его. Мужичка, но теперь он иначе выглядит, светится даже немного или это мне кажется. Мужик неспешно прогулялся через весь зал и его глаза светились, будто увидели что-то — необыкновенное и чудное. Это был я. Он смотрел на меня пристально, всматривался в лицо очень детально — полировал будто моё лицо.

— Вы.. Тот самый человек из моего вещного сна. Тот — кто пришёл сюда не помолиться, а найти вещь. Вы же за доспехами пришли, Святого Апостола Михаила? - пальцы немного задрожали, а губы тряслись от волнения.

— Я и есть он. Апостол Михаил, которого посвятили в святые при жизни. — нервно проглотил слюну, поправляя рукав.

— Почему вы раньше не сказали? Господин Апостол, я проведу вас до тайника где хранится ваша броня!

Спешными шажками побрели внутрь храма, проходя мимо комнат священников, спускаясь всё вниз и вниз. Подвальный холод окутывал моё тело до костей. Не жарко и не холодно , но терпимо. Старичок замешкался с ключами и через пару секунд наконец-то нашёл и открыл. Прошёл вперёд и осмотрел помещение. Всё как по мифам и легендам — стены каменные, запыленные и обросшие паутиной по углам. Пол также выстроен из камушков, дорожка вела к самому сердцу комнаты. К моим доспехам. По легендам, их мог одеть лишь избранный — Сам Апостол Михаил.

Прошёл по камушкам к алтарю из белого мрамора, с надписями на древнем церковном языке: «Cusiē Mīhāla Ärmöiùr». Нажал на выделяющийся кусок мрамора, который активировал механизм. Стены впереди начали двигаться вбок, пыль начала осыпаться с потолка рядом. Я остановился возле них и шагнул вперёд-— к моим доспехам и мечу. Я вас нашёл, спустя 5 лет разлуки. Извините меня , что вас придётся снова потревожить и использовать для убийств. Но обстоятельства вынуждают сделать дело правое. Одел поверх своей одежды доспехи, покрывающие многие участки тела. Надев шлем я шагнул вперёд.

- Мои глаза!

Я будто был ослеплён церковной магией света и я вижу...

«Путь был далёк от изначальной нашей армии. Я шёл мимо трупов служителей церкви врага, не стесняясь наступать на их конечности. Горящие тела можно было повстречать во многих местах. Церковь — была сожжена. Внутри сидели еретики и предатели наших Святых. Их нужно убить.

Силуэт в доспехах направлялся во внутрь храма, двери были сожжены к тому времени огнём. Языки пламени касались доспехов и плаща. Но плащ не горел, он был уже сожжён сотнями нечистых душ «еретиков» . Медленно шагал по горящему полу, в поисках последних еретических душ Церкви Империи. Тела женщин и мужчин сопровождали «героя» до последнего пути — кладовка храма. Медленные и ужасающие шаги по холодному полу доносились вокруг. Те, кто выжил знал — кара наступит скоро. Из проёма выскочил мужчина с мечом. Он замахнулся сверху — но лезвие тёмного клинка уже скользнуло по его шее. Меч звякнул о пол, тело последовало за ним, захлёбываясь в собственной крови. Помеха была устранена, путь продолжился. Тяжёлый топот ног приближался к главной цели. Деревянная дверь мерзко заскрипела, как весть о скорой гибели. В небольшой комнате находилось девушка и ребёнок около семи лет, на руках молодой девушки.На её лице были слезы и ужас. Ребёнок молча плакал.

— Пожалуйста, господин не убивайте моё дитя! Убейте меня, но не его! — молила о пощаде, слезы стекали по полу, а руки дрожали от ужаса.

— Каждая грязная душа имеет шанс на очищение. — холодно вышло из тёмного в ночи шлема.

— Он даже не принял религию, пощадите малыша, ради Бога! Молю вас господин...

Дитё вцепилась в мать, не желая отпускать ни на секунду её. Малыш случайно взглядом пересекается с ним...

Мать, упала на колени, уткнувшись в пол возле ног «Палача». Свист сигнализировал о замахе. Через секунду, голова покатилась на пол. После вторая. Он Посмотрел в зеркало и наклонился чуть вбок, вытирая кровь с наплечника

Наплечники массивные, полированные, с чеканкой — крыльями архангела, выгравированными так, чтобы при повороте головы они будто раскрывались. Руки и перчатки с острыми наконечниками на костяшках.

На тыльной стороне каждой перчатки — выгравированное слово на древнем языке Церкви:

Левая: "Гнев" , Правая: "Милость" , Шлем закрыт, по середине выреза для глаз, золотой крест распятия.

Плащ — богато вышитый бело-золотой тканью, спадающий до пят, с изображением архангела Михаила, стоящего на драконе.

Края обожжены от сотен сожжённых врагов, через которых он прошёл. Кровь на подоле уже стала частью ткани.

Нагрудник оцинкованный, гладкий, из тёмной стали с отблеском бронзы.

На груди — рельефное распятие с мечом, окружённое кольцом из четырёх сияющих камней: каждый — символ одного из Апостолов.

Повернулся обратно назад и выходил постепенно наружу. Церковь догорала к этому моменту. Трупы уже сожгли языки пламени, оставив пепел после себя. Тропа простиралась кровью виновных.»

**

Я упал на колено, тяжело задышав. Пережив снова тот день, жалею о том, что вообще согласился тогда. Я был чудовищем, монстром, инструментом для кары невинных людей, которые жили по своим обычаям и традициям. Взял меч в руки и начал всматриваясь в лезвие, которое раньше пронзило шею мужику. Выйдя из «сокровищницы», меня встретил всё тот же человек. Всматривался с удивлением и с небольшим страхом в мои доспехи и меч в ножнах.

— Апостол Михаил, вы снова с нами.

После многих лет, слышать «Михаил» для меня чуждо. Раньше меня не волновало, ибо не означало ничего кроме титула. Но теперь, он как символ, как клеймо. Его никогда не забыть, никогда не убрать. Он всегда будет, везде. Спустя время находился уже на Крыльце, пока не услышал топот лошадиных копыт. Четыре всадника в доспехах направлялись ко мне. Кони заржали, останавливаясь напротив.

— Апостол Михаил, вас хочет видеть Иоанн и Апостол Гавриил. Вам будет предоставлена лошадь и наше сопровождение до столицы.

Проезжали через леса, равнины и степи. Многочисленные деревни простирались на равнинах. Можно было разглядеть множество работающих крестьян, работая с утра на полях. Путь был далёк. Примерно сто пятидесяти километров от нашей точки было пройдено, осталось ещё около пятидесяти. Мои спутники молчали всё это время, даже не проронили ни слова. Лишь зациклены на дорогу.

Спустя 50 километров, мы подъезжали к воротам столицы Королевства — Мерсель. Стража посмотрела вниз, рассматривая. Один из них крикнул и ворота постепенно непринуждённо отворялись, пуская солнечный свет в лицо. Я прибыл в столицу. Спустя пять лет, она преобразилась. Были построены новые сооружения и постройки. Магазины наполнены товарами из разных других стран. Город процветает. Лошади шагали по каменным дорогам. Люди при виде нас шептались, кидали подозрительные взгляды, а кто-то и не стеснялся выражать своё удивление. Впрочем, город не был предупрежден о таком визите Святого Апостола. Большее население верило о смерти , что погиб. Но сейчас — видят обратное.

***

Лошади ступили до «королевской» территории , где располагался замок короля и дома первой важностью: гостиницы для важных гостей, тренировочный лагерь и сад и прочие здания. Остановились возле замка и спешились с лошадей. Подбежал молодой паренёк конюх, схватился за уздечку и повел одну за одной в конюшню. Тем временем, отправились внутрь замка.

Камень в коридорах не носил следов времени — он был отполирован до зеркального блеска, будто сам век преклонялся перед золотом. Всё — от арок до гобеленов — кричало о власти, нажитой не только мечом, но и хитростью, кровью, договорами, скверной правды и святой лжи.

В длинных коридорах звучала тишина пустоты и богатства. Такая тишина, за которой скрываются величие: монеты, трофеи, династии. Стены здесь были не голыми — их укрывали тяжёлые ткани, привезённые из империй, которых уже не существует. Руки, сшившие эти полотна, давно сгнили в земле, но швы и узоры всё ещё сияли, как в первый день.

Пол — из бело-серого мрамора, прорезанный золотыми линиями, формирующими сложный узор, будто печать.

От входа к трону вёл алый ковёр, густой, как кровь, мягкий, как шёлк, но с каждой моей ступенью он словно тяжелел под ногами.

Сопровождающие меня люди, преклонили колено перед королём, выражая почтения и уважение к Королю. Я — продолжил стоять, меня не волновали политические традиции и тому подобное. У меня есть право игнорировать это, как Апостол.

Король взглянул, рассмотрел и прожигал взглядом, чтобы преклонил ему колено.

— Мёртвые не склоняются. Колени — для Богов, для павших. Вы не один из перечисленных. С чего бы мне преклонять вам колено? — холодная и уверенная произнесена речь, адресованная всем присутствующим.

— Если на это воля твоя. Но я учту, что ты не поданный мой, негодовать не планирую. — с первого взгляда легко произнесено было королём, но глаза не врут - они наполнены недовольством и гневом. — Перейдем к основному делу, к тому, почему мы вызвали тебя сюда. Мы предлагаем восстановить твой титул, вернуть влияние и даже храм построить, но только при условии, что Ты снова примкнешь к церкви, как она есть сейчас.

— Архиепископ Михаил мёртв, мне нет смысла возвращаться туда. Я нужен вам как инструмент кары, инструмент устрашения как несколько лет назад. Не как личность, а оружием.

Как только было это сказано, услышал за воротами недовольный мужской голос , а после и резкое открытие. Вошёл мальчишка, лет восемнадацть в доспехах похожи на церковные, вид его был недовольным. Он глянул на короля переводя на меня.

— Вот ты где мразь, прятался пять лет и решил высунуться? Бросил церковь и людей и было тебе плевать! Ты не смеешь говорить с моим отцом как равный — прошипел Принц — ты - чудовище в человеческой шкуре.

Резко вытащил меч из ножом , замахиваясь для удара. Лязг металла раздался по тронному залу. Через секунду, последовал звук треска , мой меч сломал жалкий металл лезвия этого парнишки словно ветку. Его лицо выражало удивление и ужас. С дрожащей рукой держал рукоятку, на гарде которой буквально секунду назад было ещё лезвие.

Все замерли, даже стража.

Поспешно начал отходить назад бегством к отцу. Вернул взор на короля, которого охватывала паника.

— Если вы хотели торговаться, я слушаю. Если вы пришли угрожать — это было вашей последней ошибкой — пристально всматривался в монарха.

Он не шелохнулся, когда его сын выхватил меч. Не окликнул, не вскинул руку, не бросился останавливать. Только губы сжались в тонкую, болезненно прямую линию.

Он ничего не сказал. Но в его взгляде обращённом к сыну, уже не было отцовской теплоты, ни гнева — только ледяное, опустошённое разочарование.

Он осознавал, престиж королевского рода был втоптан в грязь. И это сделал не Рудеус, а его родной сын.

Он стоял перед всеми, перед отцом, перед чужаком, которого так отчаянно хотел унизит — а вместо этого оказался сам обнажён и слаб, как мальчишка с деревянным мечом. И всё же никто не двигался. Ни советники, ни гвардия, ни даже члены Церковной делегации, наблюдавшие с притворным безразличием.

Король Элгард медленно поднялся с трона. Его движения были плавными, но в них чувствовалась тяжесть — не тела, а власти, которой он владел десятилетиями.

— Селий, — наконец произнёс он. Голос был тихим, но в нем звенела опасная твердость. — Ты позоришь не только себя. Ты бросил тень на Кровь и Клятву.

Селий вздрогнул.

— Отец, он...

— Молчи.

Одно слово — как удар. Принц опустил взгляд. Его рука сжимала остатки клинка так сильно, что побелели костяшки пальцев. Но он не проронил ни слова.

— Скажи мне, Михаил, — выдохнул король, впервые называя его старым именем. — Зачем ты пришёл? После стольких лет. После стольких смертей. Чего ты ищешь здесь — прощения, власти… или возмездия?

— Ответы и истину.

Король слегка отступил назад...словно это слово весило больше любого доспеха.

Король выпрямился, словно вырвав себя из наваждения. В глазах его мелькнул блеск — не злости, не страха, а боли. Глубокой, давно забытой. Он тихо выдохнул:

— Ты пришёл слишком поздно. Истина теперь — это прах и гниль. Она больше никому не нужна.

— Она нужна мне, — спокойно ответил Рудеус. — А значит, её будут слушать. Хотите вы того или нет.

Шаги зазвучали по мрамору — это вмешался один из старших советников, граф Бестарн, человек, давно стремящийся заменить королевскую кровь политикой.

— Ваше величество, — поспешно заговорил он, — этот человек угроза. Он явился без приглашения, унизил принца, отказывается повиноваться воле трона. Мы должны...

— Замолчите, — сказал король, не глядя на него.

Бестарн осёкся. Глубокая трещина прошла по его самоуверенной маске.

Элгард медленно обошёл Рудеуса кругом, как хищник, что оценивает силу противника.

— Ты хочешь говорить — говори. Но говори только мне. Не в этом зале, не перед этими… — он бросил презрительный взгляд на совет — …охотниками за словами. Только между нами.

Он поднял руку — знак. Гвардейцы шагнули вперёд.

Селий, всё ещё стоявший с поникшей спиной, поднял взгляд.

— Отец… ты не можешь...

— Я — король, —прервал сына, Элгард. — А ты — пока ещё нет.

Он обернулся к Рудеусу.

— Пройдём в «Слепую» Комнату.

Это было место, о котором знали только посвящённые. Каменная палата глубоко под тронным залом, где даже стены не помнили, сколько крови и тайн в них хранится.

Рудеус кивнул.

Прежде чем последовать за королём, он бросил взгляд на Селия. Не с насмешкой, не с жалостью — а с холодным пониманием. Этот юноша когда-нибудь попытается убить его снова. И в следующий раз будет серьёзнее.

Когда они вдвоём исчезли за потайной дверью, зал остался в оглушительной тишине.

И никто не заметил, как советник Бестарн наклонился к стоящему рядом магу и прошептал:

— Он уводит чудовище в темноту. Пусть он сам с ним и умрёт.

Мы шли продолжительное время, спускаясь всё ниже и ниже по ступенькам. Спустившись до необычной двери, толкнул вперёд её и прошли. «Слепая» комната являлась больше как переговорная небольшая, что у меня дома, но солиднее, подобающее королю. Король пригласил присесть на диван, а сам сел заранее. Поступил также за ним.

Король Элгард снял корону. Осторожно, с тяжёлым вздохом — как человек, наконец-то сбросивший кандалы.

Он положил её на стол. Та замерцала, приняв металл как нечто живое.

— Знаешь, что это за место? — спросил он, не оборачиваясь. — Здесь умирали короли, которых история забыла. Здесь мы заключали клятвы, от которых потом отрекались. Здесь… — он повернулся — …я хочу закончить ложь.

Я знал этот взгляд. Я видел его у командиров перед тем, как те шли на самоубийственный штурм. У стариков — перед исповедью.

Король подошёл ближе. Лицо его было измождённым, но голос — уверенным, твёрдым, как в молодости.

— Я проиграл. Не на полях битв, нет. Я проиграл в советах, в залах, где они кормили меня иллюзиями. Аристократия стала богаче трона. Церковь — выше закона. Мой сын... — его голос дрогнул. — Он глуп, но не злой. Его просто вырастили во лжи. Как и всех нас.

Продолжил король, устало сглатывая слюну

— Ты убьёшь меня. На глазах у них. Прямо здесь. Чтобы они дрожали не от слов, а от страха. Чтобы кровь короля стала началом новой власти.

— Ты знаешь, чем это кончится, — тихо сказал я.

— Да. И я хочу именно этого.

Он шагнул ближе, так, что лоб почти коснулся лба моего.

— Сделай это. А потом — возьми трон. Или сожги его. Но не отдай им.