Механическое сердце

— Запомните, дети, это самый важный урок чародейства в вашей жизни, — седовласый маг в светло-оливковой мантии выдержал эффектную паузу, чтобы убедиться, что все ученики слушают его внимательно, и продолжил: — Главное в магии — это не то, для чего вы сможете ее применять, а то, когда вы удержитесь от соблазна прибегнуть к ней.

Повисла новая пауза. Наступившая тишина была преисполнена всеобщей сосредоточенности. Юные адепты Академии Чародейства внимали пожилому учителю.

Он вырастил не одно поколение магов. Терпеливый старец, сухощавый и абсолютно седой, как будто колдун из сказки. Такой же бородатый и мудрый. Разве что остроконечной шляпы со звездами не хватало. Он чередовал практические занятия по наложению простых заклинаний с лекциями. Делился мудростью с превеликим удовольствием. В надежде, что однажды эта мудрость не просто покажет уровень образования, но сбережет их юные жизни.

Мастер Тевин Драйтен прославился как мастер над изначальными заклятиями. Но в его работе не было ничего примитивного. Он со всей душой подходил к обучению детей, вкладывая в их головы все — от простейших техник безопасности до любви к чародейству в целом. Он выбрал для своих занятий самое красивое помещение в Академии и неохотно уступал его другим преподавателям.

Полукруглый зал примыкал с одной стороны к главному корпусу, а своими стрельчатыми окнами он выходил на цветущие круглый год оранжереи. Весь первый этаж здесь занимали столы, котлы, бесконечные полки и сундуки с необходимой утварью и ингредиентами. Но была еще открытая галерея второго этажа, которая по периметру обнимала зал прямо над окнами. Там расположились стеллажи с книгами и свитками. Попасть наверх можно было лишь с разрешения мастера Драйтена. И исключительно по кованой винтовой лестнице за массивным столом учителя, который располагался на возвышении. Сидя за ним, старец обозревал всю комнату с зоркостью орла, которого он чем-то отдаленно напоминал.

Детей в классе мастера Драйтена было пятнадцать человек. Все до единого облаченные в светло-серые камзолы, черные брюки и черные ботинки. Одинаково одетые десятилетки, независимо от пола. И каждый из них с почтением был готов услышать следующую фразу. Никто не решался раскрыть рта. Никто и никогда не перечил.

Никто.

Кроме одной девочки.

Рыжеволосая малышка с двумя косичками до плеч и пронзительными зелеными глазами. Она была ниже всех в классе, и поэтому ее всегда сажали на первый ряд. А еще потому, что мастера предпочитали, чтобы она оставалась у них на виду. И на то была масса причин.

Пока прочие дети ожидали мудрого пояснения слов мастера Драйтена, рыжая девочка презрительно фыркнула.

— В чем дело, Гарана? — седовласый маг сплел пальцы в замок на столе перед собой.

Его острый взгляд пригвоздил вертлявую негодницу к месту.

Девочка поджала губы.

Все прочие дети в классе тотчас уставились на нее.

— Хороший адепт всегда поступает четко по уставу, мастер, — спокойно ответила она. — Все знают, что, выбирая между тем, что должно, и тем, что хочется, адепт выберет то, что должно. Без раздумий. Нас этому учат с первых дней нахождения в Академии. Наш разум действует, как отлаженный механизм. Мы делаем выбор без колебаний.

— Ты не поняла меня, Гвинейн, — старик покачал головой, пригладил окладистую серебристую бороду. — Речь не о разуме. Речь о выборе, что мы совершаем сердцем. Представь себе, что погибает твоя матушка. Ты можешь вернуть ее к жизни, прибегнув к темным чарам. Матушка вернется к тебе. Но ты ступишь на путь, с которого уже не сойти. Ты ведь осознаешь это?

— Допустим, — девочка медленно кивнула.

— А что, если однажды будут судить близкого тебе человека? Тебе захочется помочь ему. Вмешаться в ход дела. Для этого нужно лишь немного магии подчинения, чтобы повлиять на судью. Ты пойдешь на такое? — мастер Драйтен прищурился.

— Нет, конечно, — девочка снова фыркнула. — Это глупые гипотезы.

— Гипотезы, Гарана, гораздо ближе к реальности, чем ты можешь себе предположить, — мастер Драйтен окинул цепким взглядом остальных детей, которые уже начали нетерпеливо жужжать между собой.

Гул тотчас стих. Все ученики с покорностью ждали дальнейших слов мастера. Возможно, даже полагали, что Гвинейн Гарана накажут за неуважительное отношение к учителю. И мысленно гадали, каким окажется ее наказание.

Но Тевин Драйтен не собирался ругать или наказывать свою не в меру активную ученицу. Ему искренне нравилась ее живость и то, что она была, пожалуй, единственной его подопечной за долгие годы, кто осмеливался с ним спорить. Не послушный винтик в махине Академии, но самостоятельный разум, живой и любознательный. Как правило, старец досконально знал всех своих учеников. К тому моменту, как они уходили от него на следующую ступень обучения, Драйтен отчетливо понимал, в какой области они добьются успехов. Но Гвинейн Гарана была совершенно другой. Внезапной даже для человека, который невольно предсказывал будущее воспитанников в силу своего опыта. Было в ней нечто такое, что вызывало в нем сомнения.

— К сожалению, Гвинейн, для тебя сейчас это лишь слова старика, — мастер покачал головой, погружаясь в свои мысли все глубже.

Он глядел в зеленые глаза дерзкой девочки, но видел в них не капризы или непокорность, с которыми нужно справиться. Маг узрел зеленый лес, бескрайний и древний, под толстым ковром снега. Тучу черных воронов, заслонившую небесную синь. Ледяное море, что грызло высокий утес. И гору, внутри которой коварным паразитом засела тьма. Чистая тьма с собственным разумом. Принесенная в вековечный лес подобно инородной заразе.

— Но все чародеи делают выбор рано или поздно, — задумчиво продолжал старый маг. — Между магией и отказом от нее. Между вмешательством и естественным ходом вещей. Однажды и тебе придется сделать выбор, милая моя, — мастер нахмурился. — И, честно признаюсь, тебе я не завидую. Потому что ты будешь выбирать между жизнью двоих самых дорогих для тебя людей и спасением целого королевства. Твоя судьба будет окрашена серебром и золотом, но счастье подвергнется тяжкому испытанию. И сердце сработает, как отлаженный механизм. Как и положено сердцу опытного чародея. Эмоции ты отодвинешь на второй план. Сделаешь, как должно, а не как хочется. Несмотря на страх, что возвратится к тебе, Гарана.

— Мастер Драйтен, опять эти ваши туманные намеки, — девочка неуютно поежилась. — Я так и сказала: адепт поступает, как должно, а не как хочется. Но я учту все вами сказанное, — она неопределенно дернула бровью. — Наверное.

— Увы, Гвинейн, — чародей наконец, смог разорвать зрительный контакт. — Ты все равно забудешь мои слова.

— Вы напомните, мастер, — отмахнулась юная Гвинейн Гарана. — Я в вас не сомневаюсь. Если что-то важное нужно запомнить, вы никогда не дадите этого забыть. Сто раз скажете, если потребуется.

— Боюсь, что нет, моя милая, — мастер Драйтен с грустью улыбнулся девочке. — Есть у меня предчувствие, что к тому моменту, когда смысл сегодняшнего урока настигнет тебя, меня уже не будет в живых.