Менестрели

Люси стояла перед панорамным окном своей «квартиры-студии», с видом на любимую столицу, так замысловато агентство недвижимости описывало эти 24 квадратных метра без перегородок. Она исправно за неё платила вот уже пять лет. Последние полгода, правда, выдались не ахти: заказов — раз-два и обчёлся, пришлось занять у друзей и подцепить пару кредитов в разных банках, будто собирала коллекцию «Как быстро утонуть в долгах».

Внизу город мерцал неоном, который когда-то обещал славу и успех, а теперь просто напоминал: «Эй, оплати коммуналку, а то отрежут». Раньше этот вид вызывал трепет. Сейчас же только усталость. В отражении на стекле она видела отражение с чертами, которые раньше называли очень «выразительными», а теперь просто «интересными». То есть, по-человечески: «не модель стандартного формата».

«Интересная», ярлык, который рекламные агентства, в последнее время, навешивали на неё, словно бирку на залежалый товар.

От природы ей досталось всё, что нужно для обложки глянца: высокие скулы, огромные голубые глаза, густые брови, полные губы и кожа, которая, несмотря на городскую пыль и недосып, всё ещё выглядела ухоженной. Родинка у виска и лёгкая улыбка с приподнятыми уголками губ делали лицо узнаваемым. Фигура - тонкая талия и плавные изгибы, очень нравилась мужчинам, и рекламщикам.

Но карьера упиралась в два непреодолимых «но»: рост всего метр пятьдесят два на босу ногу и возраст: почти «под тридцать». В модельном бизнесе это почти как «пенсионерка с ипотекой». В шестнадцать её рост списывали на «юную хрупкость», в двадцать на «камерную фактуру».

За плечами не только глянцевые обложки, но и опыт упорной, грязной и изнуряющей работы в индустрии модельного бизнеса, где красота это товар с коротким сроком годности. Всё сложнее и сложнее было оставаться в обойме. Раньше её харизма и уникальная внешность выручали, но теперь кастинги всё чаще заканчивались вежливыми отказами: «Люси, вы прекрасны, уникальны, но, к сожалению, не подходите под наш текущий концепт». «Концепт»… Это слово стало ее кошмаром.

Концепт. Это слово стало личным кошмаром. Оно означало либо подростков с пустым взглядом и ростом под метр восемьдесят, либо «зрелых женщин-ягодок» за пятьдесят с морщинами и биографией толще энциклопедии. А между ними - серая зона, где уже не «молодая модель», но ещё не «икона стиля». Ниша, как старый Wi-Fi - ловит, но нестабильно.

Она опустилась на диван, обхватив колени. Перед ее внутренним взором пронеслись картинки прошлого. Она взяла в руки альбом с распечатанными фотографиями, ее портфолио образца пятилетней давности. Улыбающаяся девушка с сияющими глазами смотрела на неё с обложки Vogue. Это был пик карьеры, она легко собрала необходимую сумму для первого взноса и купила эту квартиру. Тогда казалось, что так будет всегда. Что двери открыты, и мир лежит у ее ног. На этой фотографии она смеялась, не зная, что через год этот бренд откажется от неё в пользу 17-летней длинноногой модели. Где та девушка? Куда делся ее огонь? Его вытеснила усталость. Постоянная, накопившаяся усталость от борьбы, от необходимости всегда быть «на высоте», от страха потерять форму, от осознания быстротечности времени.

Последние три месяца выдались особо скверными, заказов практически совсем не было. Тоскливо. Вернее, нормальных рабочих предложений не было. А сомнительных и непристойных, от которых воротило, хватало с избытком. Телефон периодически оживал, и какой-нибудь «уважаемый» человек с репутацией предлагал «просто посидеть в спа-зоне моего особняка» или, цитата, «представить, что ты моя невольница из будущего». Люси вежливо, сквозь зубы, отказывала. Она давно вышла из того возраста, когда соглашаешься на любой кипиш, лишь бы платили. Глупости юности остались позади, а вместе с ними и та бесшабашная готовность терпеть ради призрачного будущего.

Она взяла в руки смартфон. Разблокировала экран и сразу же перед ней возникло банковское приложение. Цифры в столбце «баланс» были неутешительны. Счета упрямо напоминали, что подошёл срок погашения кредитов. Особого внимания, как капризный ребёнок, требовал ипотечный. А в доходах, так сказать, полный, голяк. Мысль о звонке родителям, которые жили за тысячу километров и были уверены, что их дочь«звезда столицы», вызывала приступ паники.

Внезапно телефон ожил, завибрировал, разрывая тишину. Незнакомый номер. Люси скептически посмотрела на экран. Ещё один «поклонник» с нетривиальными фантазиями? Она провела пальцем по экрану.

- Алло? - ее голос прозвучал устало.

- Люсь, привет! Это Вадик! - раздался бодрый, знакомый голос. Вадим. Ее старый знакомый по агентству, который несколько лет назад ушёл из модельного бизнеса и судя по всему, преуспел. Он всегда умел вертеться.

Поболтали немного о погоде и общих знакомых - кто женился, кто ушёл в йогу, кто теперь в TikTok-рекламе. А потом Вадик перешёл к делу:

- Слушай, у меня для тебя есть один «Специфический», но очень денежный проект. Никакой грязи, чистая работа, я тебе обещаю: «Три дня драйва на природе и солидный гонорар».

Люси насторожилась. «Специфический» и «денежный» в ее нынешней ситуации часто означало «унизительный».

- Вадик, ты же знаешь я с принципами, ладно слушаю.

- Есть такие ребята, может слышала: «реконструкторы»? Те, что в доспехах всякие исторические фестивали устраивают. Так вот, они собираются на берегу Оки, под Звенигородом, с размахом отметить Ивана Купала. Концерты фолк-групп, хороводы, костры, массовые гуляния, всякая мистика. Бюджет очень приличный. Им нужен «живой сюрприз» для кульминации праздника.

Люси уже мысленно готовила вежливый отказ. Сейчас как обычно в таких «живых сюрпризах» последует предложение выйти из гигантского пирога в костюме «Мерлин Монро», а потом развлекать преимущественно мужскую публику.

- Роль простая, - продолжал Вадик, не давая ей вставить слово. - Ты будешь «похищенной принцессой». Тебя «спрячут» в стилизованную бочку и бродячие артисты привезут тебя на телеге, а в нужный момент, под залп фейерверков и восторженных криков, ты должна будешь оттуда эффектно выпрыгнуть. Все. И никого после этого развлекать и ублажать не нужно. Гонорар очень солидный. Условия: отдельная палатка-гримерка, трансфер, питание. И главное, обещаю, я лично буду контролировать, никаких «дополнительных услуг». Чистоту сделки гарантирую.

Люси молчала. Она смотрела в окно на огни города, которые уже не манили, а лишь напоминали о счетах. «Похищенная принцесса в бочке». Что это новое дно в карьере? Или просто необычная, но честная работа? Она мысленно представила себя на берегу реки, среди чудаков в кольчугах, под крики птиц и запах дыма. Это было так далеко от глянцевых студий и пафосных клубов, в которых она вращалась последние годы. В этом предложении была какая-то странность прелесть.

- Гонорар действительно хороший? - переспросила она, уже чувствуя, как внутри зарождается слабый огонёк азарта. Огонёк, который она давно забыла.

- Очень, - уверенно сказал Вадик. - Я тебе сейчас сумму в смс сброшу. Удивишься.

- Ладно, - выдохнула Люси, сама удивляясь своему решению. - Я согласна. Присылай подробности.

- Отлично! Не пожалеешь, Люсь! Будет весело! - радостно воскликнул Вадик и бросил трубку.

Разговор окончился. Тишина в квартире снова сгустилась, но теперь она была иной. Ее нарушало громкое биение сердца Люси. Она посмотрела на своё отражение в тёмном стекле. «Похищенная принцесса». Ирония судьбы. Но сейчас она чувствовала себя именно принцессой, запертой в бочке обстоятельств, ожидающей, когда же наступит тот самый момент, чтобы выпрыгнуть к новым овациям. Пусть даже овациям от странных людей на берегу Оки. Это был шанс. Пусть и странный. Но ее. И на данный момент единственный.

Пришло время готовиться к новой роли. Пусть и самой неожиданной в ее карьере. «Три дня драйва на природе, солидный гонорар», - подумала она и пошла к столу, открыла ноутбук. Курсор мигал в строке поиска. Она набрала: «Иван Купала - традиции, реконструкторы, как не выглядеть идиоткой в бочке».