Меренговый рулет для Арлекина.

– Эй Ральф! Убери-ка подальше с дороги свой велосипед! - крикнул мне с железной вышки Йоган, он сейчас дежурил свою очередь, охраняя мой сон.

Я, правда, не спал, а тихонько бренчал на потрёпанной гитаре, пытаясь сочинить, что-то романтическое. Нехотя встал и приложил к глазам бинокль. Вдали, среди поросших чахлым кустарником холмов, виднелась поднимающаяся пыль.

– Йоган, не могу отсюда понять, кто это?

Хромой Йоган, печально посмотрел на меня сверху, с высоты опоры ржавой ЛЭП и спросил, – Ральф, как ты думаешь, если вот я сейчас спрыгну, я разобьюсь?

– Наверное да.

– Эх! –Йоган печально вздохнул и начал спускаться вниз, по пути рассуждая, – Нам лучше убраться отсюда, подобру-поздорову. Мне кажется, я там увидел кое-какие знаки.

– Что за знаки? – уточнил я.

– Вроде как шахматная доска, поставленная ромбом.

Моему удивлению не было предела, –Это Арлекины!?

– О! Кажется ты о них уже слышал раньше и я даже знаю от кого.

– Ну дааа..., – протянул я. – Люци́я из Миссии Рассвета, ну тогда, когда нас занесло далеко на юг, где народу много, помнишь?

–Помню, помню, конечно. Ты на неё тогда разинув рот пялился, будто влюбился с первого взгляда. И думал, то ли яд тебе принять от неразделённой любви, то ли повеситься и предсмертную записку, написать. В моей смерти прошу винить...

– Эй! Хорош, – прервал я старого болтуна.

– Ну это я бы, так думал. Я честен с тобой, – парировал Йоган.

– А я о том, что она рассказывала. Дескать, есть такой клан, где-то далеко на юге, на другом конце Долины. Где и не слышали-то, про наши дела, про все эти “сбросы“, фабрики и прочее, что за гранью...

– Ну это само собой, – согласно закивал головой Йоган, – Мало кто про эти места знает... – и вдруг задумался.

Он взглянул на меня, как будто, видел в первый раз, – Слушай, я вот сейчас подумал, ну вот... Когда ты погибнешь, или умрёшь, как бы ты хотел, чтобы тебя похоронили? Сожгли или закопали?

– А это ты к чему?

– Да, нет, ни к чему, это я так... Думаю всё время о разном. А ты? Ты нет?

– Я нет... Ну. Пожалуй, я бы хотел пожить подольше. Так что давай, запрыгивай в свой “Партизан“.

Уже из кабины, Йоган крикнул. – Да. А про Арлекинов, это враки всё. Любит Люция помечтать.

У него была слабенькая машинка, она просто возила бедолагу от одной нычки к другой, он что-то менял, или его просто, кормили из милости, а он рассказывал всякие байки. Он из выживших, местный.

Я как-то сразу, как тут оказался, прибился к нему, побродил с ним, а уж потом, поняв, что с ним каши не сваришь, перешёл к “Бешеным“. Они тут повсюду живут, правда недолго, так что, ни я, ни они, толком не могут запомнить - кто я, но сейчас стало уже лучше. Я скидывал им раз сто свой лут, выполнял мелкие поручения, постепенно оброс характерной аттрибуцией. Так что внешне, могу сойти за своего среди них.

Иногда, я вновь, воссоединялся с бродягой.

Отъехали подальше от дороги и направились к Бам-баму, он сейчас самый крутой у Бешеных, а значит, ему обязательно будет что-то нужно и мы, сможем немного подзаработать, себе на прокорм.

Мы мчали среди сухой степи, залитой лучами закатного солнца. Я вспоминал, с каким восхищением Люци́я шёпотом рассказывала об Арлекинах. Они любят красоту, они всё делают красиво. У них весело. Музыка, танец и... И смерть. Вот это три вещи, которые они любят. Они убивают быстро и незаметно. Обычно, они охотятся из засад, группами по десять машин. У них крутые радары, прицелы и маскировка. Они тебя видят, а ты их нет. Их машины наполнены красивой синергией. Там всё работает на одно, от колёс и мотора, до оружия, всё сочетается и усиливает смертельную мощь. Обычно, это автопушки: чем большее расстояние пролетит снаряд, тем больше урон. А их там десять машин, и все они фокусируют огонь на одной цели.

Ну а если видят, что цель не по зубам, просто остаются необнаруженными и ждут следующую жертву.

Но они не жадные, если у них есть еда и боеприпасы, они веселятся, дарят женщинам подарки и поют для них красивые песни. Люция прижала к груди руки и подняв голову закатила глаза. Я бы с таким на край света пошла. Как она тогда была похожа на ту девушку, ради которой я пошёл на преступление. А сейчас, ради Люции, пошёл на край света. Я серьёзно, с большой буквы: Край Света, картографы тут ничего не рисуют, там дальше, убивают.

Но, если вернуться к Люции, сейчас, честно сказать, я ей был не ровня, она хоть и посмотрела на меня с любопытством, и мне даже кажется с симпатией. Но обнаружив за моей спиной “Картонку“, мило улыбнулась и назвав меня малышом, перевела своё внимание на других слушателей в баре.

Тут я конечно опростоволосился и покраснев, как будто я настоящий Бешеный, крикнул ей, что я то и есть Арлекин. И убежал не оглядываясь. Не хотел видеть насмешку в её глазах. Хлопнул дверью забегаловки, сел в "Картонку" и двинул на Край. По моемому, я всё же, мельком, ненароком, полоснул взглядом по зеркалу заднего вида. Она, вроде как, выскочила на улицу и смотрела мне вслед. Но это не точно.

Вскоре показался лагерь Бам-Бама, там шла знатная попойка. Я остановился на развилке и вышел. Вышедший Йоган сказал, – Не будем заходить к ним.

– Ну что ж, я тогда пойду на “сбросы“, может зацеплю чего.

Йоган пожал плечами, скрипнула его засаленная кожаная куртка. – Мне там делать нечего. Я откочую к Железному Базару к филиалу Мусорщиков. Буду тебя там ждать. Ты же там? – мой друг хитро улыбнулся, – Добычу собрался сдавать?

Я удивился, – Откуда ты знаешь!

– О! Это просто, всё, что тебе было нужно от Бешеных, ты уже взял. Теперь мечтаешь о мощном моторе для твоих тёмных дел? Ведь правильно? А это Железный Базар. Что же касается Бешеных. Мне кажется, ты не настолько отбитый, что бы, хоть как-то, возвыситься в их среде.

Мы обнялись, похлопали друг-друга по плечам.

– Удачи тебе, Йоган!

Он скорчил кислую физиономию, – Это не моя тема, моя тема – это злой рок.

“На сбросах“, я затаился в тени чахлых кустиков колючки. Впереди была ещё россыпь громадных, чуть подёрнутых ржавым налётом валунов. А дальше смерть. Да, сейчас я не видел, что за ними происходило. Но, так, как это всё повторялось с периодичностью в неделю, я знал. Сейчас, со стороны заката, на небо надвигается гигантская туша внутрисистемного мусоровоза, его гравизахваты отпустят тысячи контейнеров. Всё это рухнет в котлован, больше похожий на вогнутую линзу. К мусору устремятся десятки разных размеров и назначения автоматических машин. Они начнут выбирать, то что им надо и отвозить в свои подземелья. Те места мы все обходим стороной. Там, из подземных мастерских вырываются клубы чёрного дыма, потоки горячего воздуха вперемешку с красными и жёлтыми искрами. Особенно ярко эта картина смотрится ночью, когда эти раскалённые жёрла выбрасывают в небо столбы красного цвета.

А ведь меня сюда сбросили, когда-то , так же, как и этот мусор, только в другом месте, гораздо южнее. Правительству неохота возиться с преступниками, содержать тюрьмы. А зачем? Посадил в списанную капсулу и сбросил вместе с мусором, только чуть раньше, над обитаемыми секторами. Ну как сказать, чуть раньше... это ему несколько секунд полёта, а для нас, это тысячи километров. Вылез, пошёл, а куда сбежишь, отсюда никто не улетает. Разве только автоматические разгонные блоки, уносят отсюда навечно, контейнеры с новенькой продукцией, что здесь производят, поговаривают, что это патроны и снаряды для армии. Кто знает, может это и не так. Ну да Дизель со всеми с ними. Мне просто нужны эти долбанные пищевые брикеты. А их можно выменять только на металлолом. А его здесь сейчас будет о-очень много!

Да. У меня есть несколько драгоценных минут и они ожидают меня впереди.

Да, я рисковый. У меня просто, лёгкая и самая быстрая и главное, дешёвая, кабина “Рык”. Два колёса - спереди и сзади, не четыре, чтоб не отбирать мощность, а два. Устойчивость же мне, придают полозья, приделанные по бокам. И шесть реактивных ускорителей. И самое главное - крюк. Всё. Больше ничего нет. Скорость, это единственный мой козырь. Таких как я, зовут крючёчниками, ну... или самоубийцами.

Краем глаза я смотрю на небо, вот заклубились облака, раздвинулись, что-то чёрное и большое, там, вне зоны видимости. Оптические сенсоры мусоровоза в сочетании с искусственным интеллектом, мгновенно определят меня, и вполне, может так статься, что я получу один короткий луч из орбитального лазера. Поверьте, мне этого будет достаточно, и мне и моему железному коню.

Я не знаю, кто придумал этот крючёчный бизнес. Наверное он был сумасшедшим. Но а мне, мне просто некуда деваться. Тем более, мне кажется, это так – “по бешеному“. Пожалуй, с каждой моей ходкой сюда, мой авторитет среди них растёт. Наверное, я совсем скоро проникнусь, этим их “бешенством“, у меня будет ехать крыша от скорости, таранов, крюков, шипов и визга пил. Хлопанья дробовиков и огня. Моя кожа будет красной, от вечных ожогов и мелких порезов. Мои глаза будут красными и я буду крутой. Может даже, в моём крафте будет жёлтая деталь... Если доживу, конечно.

В общем, мне нужен лут, собирай и сдавай, это везде так, планетка в своё время, до гибели была развитой. Но вот только не собирай лут здесь. Тут его собирать нельзя, тут его и так собирают автоматически, да и заводов в этом секторе немеряно. Сюда человеку пути нет! Он должен довольствоваться объедками с чужого стола. Там, в Долине, полно того, что принято называть эхом войны или остатками былого мира. Здесь до катастрофы, это было давно, был процветающий мир, жили люди. Ну, почти как там... На других планетах. Города уходящие в небо своими уровнями на сотни этажей и под землю, не на один километр. Вокруг мёртвая, потрескавшаяся земля, пыльные бури, высохшие или превратившиеся в токсичные лужи океаны. Там, в городах-человейниках, где никогда не гаснет, противный бледный свет, жил и я. Вечная сырая тяга вентиляции, запах тлена и нечистот, вперемешку с вонью жжёной проводки. В отблесках фиолетовых и зелёных реклам, я то же, когда-то жил. Из своей жилой капсулы, спешил на фабрику на минус сотом этаже. Обслуживал крио установки. После, по пневмотрубе долетал до квартала красных фонарей. Брал пиво в баре. Смотрел на девчонок с голубыми или зелёными светящимися волосами. Они неспеша пили жидкость из прозрачного стакана через длинные трубочки и смотрели на меня, своими большими, холодными глазами. Они всегда знали, есть ли у меня деньги, или нет. При деньгах мне удавалось познакомиться с кем нибудь из них. Я просто немного дольше, чем надо смотрел ей в глаза. Она либо отворачивалась, либо вставала, мило улыбалась, даже глаза начинали улыбаться. Её голосок нежно звенел и она подсаживалась ко мне, брала за руку. Потом мы уходили из бара. На личном счёте в конце каждой декады, у меня всегда водились кредиты. Конечно, после таких встреч, оставалось только на самый дешёвый, похожий на мыло концентрат. Однажды, я повстречал другую девочку, ей не нужны были мои кредиты, всё и завертелось... А потом я понял, что мне надо не просто много кредитов, мне надо очень много кредитов. И только в капсуле, на пол пути к Кроссауту я осознал, что всё закончилось и я больше, уже не увижу её никогда.

— Раз, два, три, четыре... тридцать три.

Я рванул рычаг передач и вдавил газ в пол. Да. Это по нашему, “по бешеному“ и выхлоп... Выхлоп, чтоб почерней! Да и кто придумал эти глушители! Эх, если б мне не мешал собственный разум, наверное, так оно и было бы, а так и дыма нет и глушитель на своём месте.

Лабиринт камней на кромке котлована пройдём без ускорителей. Ещё не хватало влепиться во что нибудь. Реактивные баллоны по бокам моей конструкции опасно поблёскивали, стоит только хоть один сильно ударить о проносящиеся мимо меня камни и взрыв неизбежен. Сгореть заживо мне пока не хочется. Нет, я не спорю, это очень круто, но только один раз. И я, обливаясь холодным потом, стараюсь не терять концентрацию. Крафт заносит, но я чувствую грунт, не в первый раз уже здесь. Вот и ровное место, устремляюсь к своей цели. Теперь я вижу всё. И гигантский водоворот в небе, оставшийся от удаляющегося мусоровоза. И инверсионные следы от падающих контейнеров с мусором. Пока они ещё летят, но сейчас уже начнётся бомбардировка центра котлована. У нас, у крючёчников всё рассчитано. Тридцать три, это хорошее время.

Машины сортировщиков ещё стоят, спрятавшись от возможного попадания контейнеров с неба, а мусоровоз уже улетел. Вот они, эти наши драгоценные минуты.

В этот раз, что-то пошло не так. Инверсионные следы! Они не там! — Кардан мне в печень!

Этого не следовало бы делать сейчас, но у меня нет вариантов. Я плавно выстреливаю реактивные струи из первой двойки симметрично расположенных по бокам баллонов. Щёки оттягиваются назад обнажая мои зубы, жёсткий подголовник давит на затылок.

В кабине пахнет по́том, ржавой пылью и соляркой. Другой запаха я и не помню, с тех пор, как попал сюда. Осуждённый РА26-14-276. Странные мысли полезли в мою голову, уж не последние ли секунды я проживаю. Как говорят: “Вся жизнь пронеслась перед глазами“. Ещё бы ей не пронестись. Ведь прямо сейчас, на меня падает град из тысяч рукотворных метеоритов.

Первая пара баллонов почти сдохла, врубаю вторую. Скорость не теряю. Чувствую содрогание грунта, машина подпрыгнула, я уверенно держу управление.

Справа от меня в землю врезается плохо спрессованный брикет и его содержимое разлетается пулями во все стороны. Кажется, что-то щёлкнуло по ножу-тарану спереди. – Только бы не по баллону, только бы не по баллону. Но, по пустым можно, но лучше не надо.

Впереди новый взрыв, их становится, с каждым мгновением, всё больше и больше. Надо уходить из под обстрела, тут по ходу, накроет весь этот пологий склон.

Я давлю гашетку третьей, последней пары, с ещё только начавшими работать вторыми. На четырёх баллонах моя “картонка“, так я зову свою сборку, вибрирует и хочет вырваться в небо. Ей только не хватает небольшого трамплина в виде какого-нибудь подлого, затерявшегося в песке, булыжника. Колёса уже не поспевают за скоростью крафта и мотор начинает жалко реветь, норовя взорваться, к тому же, он у меня форсированный так что ему верю и отпускаю газ. Я уже ничем не управляю, но убеждаю себя в том, что это скоро пройдёт. Просто несусь вперёд. Сзади творится настоящий ад, армагеддон. Я мчусь по площадке, куда обычно падают контейнеры. В этот раз капитан мусоровоза, почему-то промахнулся. Я выжег баллоны, и теперь, даже если и захочу, вряд ли, смогу от сюда, на одном моторе, что-то вытащить из упавшего. Теперь, задача стоит просто: спасти свою задницу.

Назад пути нет, а склон напротив, мне неизвестен. Там, за ним, вроде, техническая зона. Я уже вылетел на противоположный склон. Без баллонов на гору забираться тяжело. А ведь скоро из своих бетонных укрытий вылезут эти роботы, а у них турели. Вмиг распилят и на переработку вместе с остальными мусором. У меня есть ещё несколько секунд, чтобы перевалить край и уйти из под обстрела. Далеко они ещё. Далеко. Что-то затринькало сзади по кабине. Только бы не автопушка. Нееет! Слава всемогущему дизелю! Это какой-то лёгкий пулемёт. Я перевалил край и вышел на ровное место. Ещё немного и обстрел прекратился. Я спасён и удаляюсь в противоположную от своей лёжки сторону. Сегодня без добычи. Но хоть живой.

Я еду, вроде бы надо радоваться, а на сердце неспокойно, что-то не так. Ну конечно, впереди зона смерти. Жёрла автоматических плавилен, реакторы и ещё, дизель знает что. Здесь заключённым не место, да и вообще ничему живому. Налетит облачко какого нибудь выброса и хана... Или сработает охранная система, наверняка они тут есть. Надо поворачивать, объезжать по краю. Ох... Опасно. Но нет, не это меня беспокоит, не это. А вот что - небо. Небо клубится, только теперь я вижу не край раздвигаемых космическим мусоровозом облаков, а другое, то что никогда не видел - его всего. Он, постепенно проявляется. Я судорожно кручу руль, газую. Полозья с правого бока противно скребут песок.

– Надо валить от сюда!

Удаляюсь, то и дело оглядываясь. Моя “картонка“ по широкому радиусу огибает котлован, ехать мне ещё долго. А сзади я вижу, как заваливаясь на бок и крутясь вокруг своей оси, гигантский, опустошённый мусоровоз вонзается в атмосферу и постепенно окутываясь огненным сиянием, приближается к земле. По траектории, от него отваливаются какие-то куски и модули.

Я выжимаю из своей машины всё что можно. Полозья уже не касаются земли, крафт выровнялся и мчит, как хороший мотоцикл. Эхо до меня ещё не дошло, но я вижу, что уже всё - корабль врезался в землю и поднял большую волну камня, пыли и земли. По всей видимости, он проломил свод, какого-то подземного завода и из недр на волю вырвался столб ядовито-зелёного огня, он быстро опал, превратившись во всё расширяющийся туман.

Земля содрогнулась, мою машину подтолкнула первая взрывная волна, и помчалась дальше, вздымая пыль и затуманивая обзор.

Над моей головой пронёсся горящий болид, он коснулся поверхности степи по касательной, подскочил , оставив за собой длинную, обожжённую борозду, снова упал и врезался в большую дюну, подняв кучу песка. Дюна поглотила обломок, отлетевший от мусоровоза, вновь осела, только теперь на её макушке не было растительности. Я давил на газ, подрубил бы и нитро, да стрелка давления закиси азота стояла на нуле. Сзади, уже ничего не было видно, на меня надвигалась волна сплошного, похожего на цунами месива из камней и пыли. Вот тут то мне и конец, всё-таки достала меня судьба, как я не брыкался сегодня! Это кого ещё преследует рок, меня или Йогана, ещё надо посмотреть. Он уж сколько лет здесь, а я со своей удачей, в кавычках, конкретно попал.

По кабине стучали камни, поднятые упавшим объектом, пыль заволокла обзор.

Я потерял направление и опасно приблизился к краю котлована. Бомбардировка там не прошла даром, один из тяжёлых контейнеров, отклонившись от общей траектории врезался в свод бетонного капонира, пробил его и раздробил на части довольно большого робота, укрывавшегося там. Остальные роботы копошились внизу, следуя своей тупой программе, довольно далеко, и меня от них прикрывали торчащие из земли куски бетона с вывороченной арматурой. Тут ещё осталась небольшая норка, как раз для меня. Смертоносная стена приближалась. Я не стал терять времени и устремился к укрытию. И как раз вовремя. Как только я въехал в узкую бетонную трубу. Свет померк, по торчащей снаружи арматуре замолотила поднятая взрывом щебёнка, а потом вдарило как следует. Мне показалось, что весь воздух вылетел из моих лёгких. Стало темно, моё укрытие целиком оказалось под слоем песка и камня. В темноте попробовал открыть дверь, бесполезно, разбил монтировой стекло. Какой-то шлак, вперемешку с землёй и песком посыпался внутрь. Это плохо, зато показался свет. Я выгребся наружу и по незасыпанной части трубы осторожно выполз наружу. Весь котлован, из ржаво-охряного цвета, стал сере-зелёным. Машин не было видно под слоем выброшенной сюда почвы. Я трясясь каждой жилкой и молясь всем богам начал выкапывать свою “картонку“ из завала. Благо, грунт был не тяжёлый, сухой и рассыпчатый. Вдруг, моя лопатка наткнулась на что-то твёрдое и продолговатое. Неужели это оно! Сердце заколотилось ещё сильней, а колени задрожали.

– Оно!

В любом случае, неважно, что это было, но оно было целым. Кусок разбитой в капонире машины с прикреплённым к ней тяжёлым блоком. Его оторвало с мясом от кабины. Постепенно мне стала открываться вся картина. О таком богатстве я и не мечтал. Да мне надо было совершить сотню рискованных рейсов с крюком, чтобы накопить, хотя бы на одну штуковину из этого богатства. А тут, целый лафет, а на нём две Автопушки “Шторм” и между ними сразу два модуля, радар Допплер и оптический прицел. Теперь у меня тряслись уже и руки. Я не знал, как увезти от сюда всё это богатство.

Я даже от волнения начал терять, присущую мне осторожность. Гаечные ключи мерзко звенели на всю округу. Я открутил баллоны, для облегчения конструкции. Снял решётку гриль от своей машины с крыши и с трудом заволок на неё свою добычу. Это будет грузовой прицеп.

Выехал из бетонной трубы и попытался, зацепив тросом самодельные сани из решётки гриль, вытащить добычу наверх – бесполезно. Крафт пробуксовывал. Вот, если бы у меня было четыре колеса, а ещё лучше шесть, а ещё “Генка“, да “Саврас“. Эх. Размечтался. Ладно, будем действовать по другому. Я вновь вернулся к лафету, снял крепёжные болты с одного “Шторма“, модулей прицела и радара. При помощи троса и фомки, с трудом затащил всё это на крышу ”картонки“. Принайтовал как следует, сверху натянул брезентовый тент. Только бы дотащить, почти перевес. Вроде похоже на бесформенную кучу, типичная моя добыча из обломков металлолома, кусков меди и проводов. Остальное я замаскировал, засыпал полностью, а трос, аккуратно вытащил наружу, за край и там оставил его конец. В следующий раз, захвачу с собой домкрат и буду на четырёх колесах. Вытащу, погружу и дам дёру. Только бы всё дело “выгорело“.

Как ни обливалось кровью моё сердце, но "Шторм", пришлось продать. "Шторм"! Чтоб тебе таран в бочку, спаренную с генератором попал! Нет у меня больше желтяка. Зато теперь есть добротный крафт, под эти самые "Штормы". На сдачу, купил пару синих "Рапир", потом продам. Всё сделаю, как Люция говорила: "Шторм" и всё остальное, как у Арлекинов. А на второй. Ох, и долго же мне придётся копить на него.

Сделал большой крюк и заехал в Миссию. К Люции не заходил, но отоварился в лавке напротив. Она точно меня видела, но я не дал ей времени себя подловить. Пусть видит, какой у меня теперь крафт.

А вот в лавке мне сказали, будто, какие-то парни на крутых крафтах веселятся в лагере и вроде, как ищут за небольшую сумму человека с хорошим радаром и рацией. Меня стали терзать смутные сомнения. Я отправился туда и оказался прав, хоть и всё было закрашено на бортах. Это, почти наверняка, были одни из тех самых, пресловутых Арлекинов.

– Привет парни! Я слыхал, вы ищете крафт с неплохим радаром? Допплер подойдёт?

Из круга, сидящих у костра, встал высокий, худой мужчина, довольно молодой, но старше меня. Он посмотрел внимательно мимо меня на мой крафт, видно, оценил его и улыбнулся.– Присаживайся к костру.

– Друзья, налейте ему вина.

Мне подали бокал с розовой жидкостью. Она была терпкой, кисловатой, очень приятной. Никогда не пил такой.

–Себастиан, сыграй, – сказал один из сидящих.

Откуда-то появилась гитара и высокий мужчина, удобно присев, задумался, а потом начал играть. Его мелодия, как бы шла издалека, негромко, но его голос и музыка, становились всё ближе, слова громче. Он закончил, отдал гитару и держа в руке бокал, посмотрел на меня.

– Мы тут поживём пару недель, отдохнём. Мы ищем в этих землях кое-что. Видели люди, какое-то атмосферное явление. Есть определённые подозрения. Но это в общем не важно. Давай-ка я лучше, расскажу тебе о другом, чтоб ты лучше понял. Я так посмотрю, ты на Бешеного похож, но ведёшь себя, как-то не так, как они, так, что, должен понять. Смысл такой. Представь, у всех есть хороший радар, у всех. Но. Ты впереди с рацией и радаром. Всё, что видишь, мы видим. Да, тебя видят краешком, а нас ещё нет. А мы уж и отойдём подальше. Так идём по пустоши с разведчиками. Аккуратненько, не светимся. Понял?

– Понял, чего ж не понять. Можно и так. А условия?

– Условия? Доля. Капитану половина всего. Бойцам вторая половина на всех. Тебе, как половине бойца.

Даже если бы они сказали, брикет концентрата, я бы все равно согласился. Это точно были - Они!

Мы провели прекрасный вечер, а на утро я рванул на Север. На Край. На этом крафте, я всё вывезу, мухой метнусь.

На "Сбросе" всё было как обычно. Вытащил своё, да и собрался, было, восвояси, как мой взор упал на выжженную борозду. По наитию, я решил проехать по её дну. Пройдя пару километров я наткнулся на разбитый посадочный модуль. Дюны не было, отсутствующая растительность больше не защищала её от ветра, и тот унёс весь песок. Вот тут-то я покопался как следует. Внутри всё оплавилось и пришло в негодность, правый борт был весь стёрт о камни. А вот на левом было моё вознаграждение, за все мои муки здесь. Целый кинетический пустотный пулемёт. Но это на орбите это пулемёт, а тут этот калибр идёт к полноценной пушке, а скорострельность к пулемёту. Под ним модуль боеукладки. С трудом, но я всё это погрузил. Специально не обвешивал бронёй свой аппарат, чтоб гнать быстрей, ну так вот, пригодилось.

Сначала заехал в Железный Базар, встретил там Йогана. Да заглянул к знакомому механику Мусорщиков. Дитрих, похожий на гнома, низкорослый, широкоплечий, с тонкими ногами и толстыми, как брёвна руками, долго, с сомнением поглаживал свою чёрную бороду, цокал языком.

– Дитрих, я знаю, что эти чертежи, и эти боеприпасы тебя озолотят, а ты ещё с меня деньги просишь. Давай ка-лучше мне мой "Рык", сменяешь на что-то посерьёзнее, типа "Гарпии".

Йоган дёрнул меня за рукав, – Дурак! Мало просишь, – просипел он мне на ухо.

И тогда, набравшись наглости, я добавил, - И колёса ещё на кучность.

Видя вмиг осунувшееся лицо Дитриха, я встал, будто собирался уходить.

- Ну что ты, - вмиг замахал руками механик. – Всё будет, не переживай, – он явно не хотел, чтобы я уходил к конкурентам.

Потом он и его ребята ковырялись всю ночь. Ну а к полудню, под днищем моего красавца скрывался "монстр из космоса", ну или просто – "Ксенос", а на крыше, сверху стоял "Шторм" и муляж второго "Шторма". Для правдоподобности, я ещё и выкрасил их одним цветом, лимонно-жёлтым. Может кого и обманет этот приём, а мне выкроит несколько драгоценных секунд боя.

Волнения в атмосфере не прошли незамеченными, откуда-то в наши края повадились всякие авантюристы и бандиты. То здесь, то там, приходили вести, что разорили один лагерь или колонию. А там, разорили автоматический контейнеровоз, что вёз на переработку ресурсы, собранные рейдерами в пустошах.

Я с Йоганом прибыл в Миссию Рассвета. Народу там было многовато – беженцы в основном. Арлекинов не было. Но ко мне, сама, как на удивление, подкатила Люция, в плотно подогнанном по точёной фигурке серебристом комбинезоне Детей Рассвета. Она с восторгом оглядела мой крафт.

– Привет! – сказала она, – Я по делу, Себастиан передал тебе флэшку.

Она загадочно и очаровательно улыбнулась. – Ты теперь с ними?

– Да, – просто ответил я, – Поедешь теперь со мной?

– Я подумаю, – стрельнув глазами, – ответила Люция.

И через чур сильно, как мне показалось, виляя своими бёдрами, скрылась в проёме таверны. В дверях она на миг обернулась, её очаровательное лицо было пурпурно красным.

Йоган, был рад возможности покрутиться среди беженцев и посорибать слухи, а я, как только прочитал послание Себастьяна, рванул на Запад, они там решили поохотиться.

Мимо меня проносились кусты и камни, мерно гудела новенькая Гарпия. И тут, мой радар окрасился в красный цвет. Десятки точек наползали со всех сторон, он были ещё далеко и я, врубив модуль невидимости, направился к ближайшей прогалине. В укрытии я переждал перезарядку невидимости и как крыса, развернулся к следующей щели. На краю обзора мелькнули зелёные метки. Тут же ожила рация.

– Ральф, это Себастиан! Нас тут зажали, Вали отсюда, контракт обнуляется!

Во мне вскипело. Всё-таки долгое пребывание у Бешеных накладывает свой отпечаток. – Погодь, ещё подёргаемся!

Я уже понял диспозицию и внезапно, атаковал в тыл ближайшего врага. Садил, приближаясь, пока из "Шторма", набирая бонус колёс для "Ксеноса".

– Безумец! Да у тебя и Шторм, только один, что ты делаешь! – Разрывалась рация.

Соперники, увидев мою в кавычках, "мощь", вернулись к раскатыванию Арлекинов. Прижатых к скале и маневрирующих, между валунами.

Я был ещё недалеко от Миссии и на мой канал ворвался Йоган.

– Тут полная задница, орал он. Какие-то чёрные машины напали на поселение! Я еле вырвался, что бы достать до тебя. Смотри, не едь назад!

Первой моей мыслью, была: "Люция, сбежит ли она от туда на своём "Фотоне", он не очень быстрый, надо вернуться за ней".

Но сейчас, эти Чёрные, похожие на насекомых, крафты, опрометчиво подпустили меня слишком близко. Скосив оружие с моей крыши, они потеряли ко мне интерес.

– Ну, что ж, прощай, Ральф, ты дал нам несколько секунд этой прекрасной жизни, если мы выживем, я сочиню песню о романтическом безумце из Бешеных! – Сказал Себастиан.

Арлекины огрызались. Моё появление позволило последнему их крафту спрятаться за валуны. И теперь они играли с Пауками в смертельную лотерею, выкатываясь, то справа, то слева от укрытия.

Пожалуй, он рано со мной распрощался. Себастиан молчал. Я свёл крест прицела "Ксеноса" на тыльной стороне вражеского крафта, врубил перк точности и дал короткую очередь. От попаданий, кабина Паука тут же покраснела, и вспухнув огненным пузырём, взорвалась. Я отправлял меткие, короткие очереди, пока мой Ксенос не ушёл в перегрев. Но и этого эффекта внезапных больших потерь, было достаточно. Остатки Пауков в спешке отступили.

Голос Себастиана, дрожал от волнения, – Спасибо, ты нас спас. Брат! Если бы не ты... – он хотел продолжить, но я прервал его.

– Скорее, к Миссии. Их там полно, нужно помочь!

Без лишних рассуждений мы все рванули обратно и как раз вовремя. Сопротивление жителей и беженцев было сломлено и сейчас на улицах начиналась настоящая резня.

Мы вихрем ворвались в поселение. И начали охоту на этот неизвестный нам хищный клан, они уже рассеялись для грабежа и это было нам на руку. Наш сплочённый отряд уничтожал их одного-за-другим, не зная пощады.

Дымящийся Фотон Люции я заметил на окраине, она еле выжила в этой мясорубке.

Я возглавил эскадрон Арлекинов, ворвался на площадь, где Люция принимала последний бой. Я направлял огненный шквал из всех орудий моих спутников.

Люция. Я не видел ничего прекраснее её восторженного взгляда и залитого слезами отчаяния, а потом и радости, прекрасного лица.

– Так ты и вправду из Арлекинов! – восторженно воскликнула она и бросилась мне на шею.

Вечером мы все сидели за праздничным столом. Себастиан угощал нас дорогим вином и меренговым рулетом.

– Откуда здесь всё это великолепие? – спросил я.

Себастиан улыбнулся. – Пожалуй, расскажу тебе. Моё пребывание закончилось здесь, я получил что хотел: получил вдохновение. И теперь возвращаюсь назад, на свою планету. Я хочу продолжить творить. А это всё, мои дорожные запасы.

– Так ты турист! – воскликнула прижавшаяся ко мне Люция.

– Да... есть здесь и такие, – немного помолчал и встав, он поднял бокал.

– Ральф, оставляю этих Скитальцев тебе, все согласны. Никогда не слышал про Арлекинов, но пусть – это они и будут. Веди их такой же верной рукой, как это делал я.