Мёртвые вещи

О том, что вещи живые, Лиза узнала еще в раннем детстве. Не умея объяснить это словами, чувствовала, как радуется плюшевый мишка, когда она берёт его на руки. Как негодует мяч, когда старший братишка колотит им о стену. И как обижаются сандалики, когда она хочет надеть не их, а другую обувь.

О том, что вещи умирают, Лиза узнала, когда умерла бабушка. Она зашла в бабушкину комнату, и сразу поняла, что той больше нет. Потому что яркие цветы на бабушкином халате, висящем на стуле, словно потускнели. Любимая бабушкина герань перестала пахнуть. А стекла лежащих на стуле бабушкиных очков будто бы подёрнулись пылью.

О том, что вещи бывают всегда живые и изначально мёртвые, не совсем живые и не до конца мёртвые, Лиза узнавала постепенно. Так, была масса вещей, в основном, из прошлого, которые были живыми независимо от того, здравствовали ли их владельцы или создатели. Картины и статуи в музеях, старинная мебель и посуда, антикварные часы и украшения – большинство из них, несмотря на почтенный возраст, жили. В них была сильная душа – так Лиза это понимала. Многие современные вещи изначально были не совсем живыми, но подобие души в них вкладывали владельцы. И, как правило, такие вещи умирали вместе с ними. Или – когда заканчивался их функциональный срок.

Не до конца мёртвые вещи стали Лизиной особой болью и предметом заботы. Впервые она увидела такую вещь, когда нечаянно разбила подаренную дедушкой красивую фарфоровую чашку. Та раскололась на мелкие черепки, и Лиза разрыдалась. Не от страха наказания и не от того, что лишилась такой замечательной вещи. Она рыдала от жалости: разбитая чашка испытывала и боль, и страх, и отчаяние, которые Лиза ощущала, как свои. Склеить её оказалось невозможно, поэтому Лиза аккуратно собрала все осколки в конверт и спрятала в своей комнате. И регулярно доставала и шептала разбитой чашке теплые слова. Та успокоилась и тихо «ушла». Лиза «похоронила» её во дворе за гаражами.

Было в Лизиной жизни ещё немало не до конца мёртвых вещей, которые невозможно спасти и «выходить». Их приходилось терпеливо, нежно и заботливо «провожать». Так было и с распотрошенной братом машинкой, и со связанной бабушкой ажурной салфеткой, и со сломанным папиным перочинным ножиком. Брат над Лизой открыто смеялся и называл «бабкой-старьёвщицей», которая хранит у себя никому не нужное барахло. Родители не смеялись. Они, конечно, не верили, что Лиза чувствует эмоции вещей. Но с уважением относились к тому, что даже с неодушевленными, по их мнению, предметами Лиза обращается, как с живыми. Папа однажды даже назвал её «сиделкой хосписа для вещей».

Самыми страшными для Лизы стали вещи, которые по каким-то причинам изначально были мёртвыми. К счастью, они попадались очень редко. Но, к несчастью, исходящие от них леденящий холод и испепеляющую ненависть Лиза чувствовала потом очень долго. И мертвящая их энергетика обязательно приводила к каким-то бедам.

Так, когда Лиза была еще совсем мала, соседка подарила ей красивую игрушку – стеклянный шарик. Внутри шарика был прелестный маленький домик, а если шарик потрясти – на домик искрящимися пушистыми хлопьями начинал падать снег. На застеклённой полке серванта шарик смотрелся очаровательно. Но, когда соседка протянула его Лизе, та еле сдержала крик. Она не видела, но чувствовала, как из чудесной с виду игрушки тянутся и к ней, и к соседке липкие чёрные нити, в каждой из которых был яд. Добрая женщина из квартиры напротив, которая иногда сидела с Лизой после смерти бабушки, ничего не замечала и не понимала. А Лиза знала, что этот шарик, заряженный ядовитой злобой, подарила той коллега. Коллега метила на её место и таким необычным образом решила извести. Но не смогла, потому что Лизина соседка была настолько доброй, что эта доброта окружала её невидимым, но мощным щитом. И смертоносная игрушка стояла на полке, не имея возможности реализовать свою гнусную цель. Шарик Лиза забрала. И дома разбила папиным молотком, а потом полила водой из большой банки, которую на Крещенье набирала еще бабушка. И руки, которые горели от ядовитой паутины, ею же помыла. Обошлось.

Второй случай был страшнее. Уже школьницей, Лиза пришла в гости к однокласснице. И буквально застыла прямо в дверях. Потому что перед ней стояла она сама, но в виде разлагающегося трупа. Лиза, конечно, ни разу не видела разлагающихся трупов, но предполагала, что примерно так они и выглядят. И в испуге отшатнулась.

- О! Тебе чего, тоже в тётином зеркале что-то почудилось?

Одноклассница смотрела с жадным любопытством и немного со страхом. Лиза выдохнула – так это зеркало! Потом задрожала – от серебристой амальгамы веяло таким холодом, словно на дворе стоял не тёплый сентябрь, а ледяной февраль. А вся его поверхность покрылась кровавыми отпечатками ладоней. Кое-как она протиснулась мимо зеркала, а одноклассница начала рассказывать, что оно – старинное, тёте досталось от бабушки, а той – от прабабушки. И в семье всегда говорили, что зеркало проклято, многие даже видели в нём что-то странное. И у тётушки оно стояло в кладовке, завёрнутое в три слоя одеял. Но папа одноклассницы ни в какое такое мракобесие не верил, поэтому после смерти сестры забрал зеркало себе. Ни он, ни одноклассница, ни её мама ничего не чувствуют, а вот чужие люди иногда пугаются зеркала.

- Ну, Лизка! Ну расскажи, что ты в нём увидела, что аж побледнела, а?

Лиза тогда отговорилась какой-то ерундой и почти сразу ушла домой. Больше в гости она не приходила, да однокласснице вскоре стало и не до гостей. Сначала попал под машину её отец, потом у мамы нашли такую же онкологию, от которой скончалась та самая тётушка-хозяйка зеркала. Лиза понимала, что виной всему – мёртвое стекло, которое еще несколько веков назад стало сначала свидетелем, а потом и причиной многочисленных смертей. Но поделать ничего не могла. А через какое-то время одноклассница пропала: по слухам, её забрали к себе какие-то родственники.

Были, конечно, и ещё встречи с мёртвыми вещами, но Лиза научилась чуять их издалека и обходить стороной. А жила она среди вещей живых и продолжала потихоньку обихаживать и провожать вещи не до конца мёртвые. Окончила школу и университет, устроилась на хорошую работу в прекрасный коллектив. Всё у Лизы было отлично, да и окружающие её любили. Многие говорили, что от неё словно свет какой-то идёт. Видимо, этот свет притянул и Лизиного жениха Рому. Он влюбился сразу же, как впервые её увидел. И сделал предложение через три дня. Конечно, со свадьбой пришлось повременить, Лизе, как и многим молодым женщинам, хотелось красивую церемонию с друзьями и родными. Рома был готов на всё. Как потом оказалось, на всё была готова и Ромина мама. Которая возненавидела Лизу даже не с первого взгляда, а с первого Роминого рассказа о девушке.

Мама не готова была отдавать доброго, заботливого, небедного Рому Лизе. В принципе, она вообще не была готова кому-то его отдавать. И знала об этой неготовности еще тогда, когда сын лежал в пелёнках. Осознав свою неготовность, она нашла женщину, которая умела живое делать мёртвым. Женщина похвалила – впереди много времени, мёртвая вещь успеет набрать много силы. И велела Роминой маме принести большую сумму денег и самое своё красивое и любимое украшение. Потенциальная ненависть к потенциальной невестке была столь сильна, что Ромина мама не пожалела ни большой суммы, ни роскошного кольца с изумрудом, которое ей подарил на совершеннолетие отец. Тем более, что оно всегда сжимало ей палец до боли, хотя было по размеру. Женщина отдала кольцо через три дня, велела положить в металлическую коробочку, обернуть фольгой и спрятать так, чтобы никто случайно не наткнулся. А когда Рома вырастет и соберётся жениться, отдать кольцо ему – чтобы невесте подарил в качестве помолвочного. Свадьбы не будет.

У Ромы не случилось уже две свадьбы. Первая невеста от него в прямом смысле слова сбежала – её бабка была известной гадалкой и сразу поняла всё и про кольцо, и про потенциальную внучкину свекровь. И внучке мозг вправила. Вторая невеста погибла за две недели до бракосочетания – поскользнулась на улице и ударилась головой. Кольцо несостоявшаяся свекровь тихонько забрала из её квартиры, когда они с Ромой приехали утешать невестиных родителей. И вот теперь – появилась Лиза.

Кольцо Рома подарил Лизе, когда пришёл знакомиться с родителями и просить, так сказать, руки и сердца. Мама, увидев роскошный изумруд, чисто по-женски восхитилась. Папа оценил серьёзность намерений жениха. А Лиза чуть не упала: от кольца били смертоносные молнии. Оно давно было мертво и накопило столько злой силы, что могло убить одним своим присутствием. А что будет, если Рома сейчас наденет его ей на палец?..

Лизины родители и жених стали свидетелями совершенно необъяснимой сцены. Когда Рома протянул руку с кольцом, чтобы надеть его на палец невесте, прямо перед его глазами замельтешили осколки давно разбитой чашки, мешая приблизиться к Лизе. Сделав шаг, он наступил на старую распотрошённую игрушечную машинку и чуть не рухнул на пол. Неизвестно откуда под ним оказался облезлый венский стул, на который он с облегчением сел, но у того тут же подломились ножки. Несчастный и ничего не понимающий Рома попытался подняться, но тут же вскрикнул: прямо на ногу ему приземлился старинный чугунный утюжок, к счастью, небольшой. От боли Рома выпустил из рук кольцо, оно покатилось по полу и было тут же схвачено заводной собачкой, из которой торчали пружины и клочьями вылезал плюш. С кольцом в зубах собачка скрылась за дверью и пропала.

Всё это произошло в считанные минуты и в полной тишине. И Лизины родители, и её жених не могли говорить от изумления и страха. А Лиза молчала и улыбалась. Потому что про кольцо и Ромину маму она сразу всё поняла. Но так любила жениха, что не могла придумать, как избавиться от смертоносного украшения, но замуж всё же выйти. Помогли её не до конца мёртвые вещи, которые она много лет собирала, утешала и провожала. Они пришли к своей «сиделке хосписа для вещей» и спасли. От настоящей мёртвой. И убивающей.