Мерзость

по мотивам басни И.А. Крылова «Квартет»

Жила была мерзость. Обычная, ничего особого из себя не представляющая, просто мерзость: характер мерзкий, коммуникабельность мерзкая, внешность мерзкая, умственные способности – ну вы поняли…

Родным домом ей служило мерзкое болото: гнилая вода, склизкие трухлявые коряги, постоянная вонь, тучи гнуса, море пиявок и тошнотворных многоножек – в общем, вы поняли…

Мерзость жила́ себе жи́ла, горюшка не знала – зачем горюшку мерзость, оно стороной мерзость обходило, стороной…, как и радость, да и все их сестрицы-эмоции. Не удержалась только скука – ей выбирать особо не приходится, что дают то и… Так что, в один премерзкий день, одолела мерзость скука смертная: сама она – мерзость, вокруг неё – мерзость, куда ни глянь, чего не коснись – ну вы уже поняли…

Так вот, сидит мерзость скучает, тоску свою пестует, пытаясь родить из неё чего стоящее, хоть на что-нибудь годное – двадцать пять годков пыжилась, но призвала к себе фею мерзкую, гнилую, болотную. И взмолилась мерзость, открывая фее желание заветное: – «Не могу я более видеть мерзость эту, целиком меня окружающую!! В сказку хочу, где хорошо всё и радостно, дружно да счастливо!!».

Скривилась фея от такого желания – в какую больную голову может прийти гадость подобная? Но делать нечего – двадцать пять циклов вызова отрабатывать надобно – взмахнула она корягой склизкой волшебной и перенесла мерзость в сказку добрую, где персонажи жили дружно, и работали счастливо. В общем, нормально всё у них было – но вы это и так уже поняли…

******************

Как-то раз, затеяли Мартышка, Осёл, Козёл, да косолапый Мишка, сыграть квартет. Зарабатывали сначала щёлкая пальцами, потом игрой на ложках, так и добрались они до инструментов нормальных, квартету академическому полагающихся.

Осёл выбрал себе скрипку первую, ведущую, всем управляющую, Козёл скрипку вторую, но, по его мнению, не менее важную, Мишка выбрал контрабас – он большой и красивый, а Мартышка выбрала вообще ничего не делать, но всем советовать: как работать, как отдыхать, как миром править. Годы на дворе стояли весёлые, времени на раскачку и репетиции не было, потому сразу пошли в народ – нести, так сказать, культуру в массы.

Творчество их, на радость друзей, народу понравилось – посыпались заказы, приглашения на мероприятия, записи в студии, гонорары, гонорары повышенные. Деньги, как часто это бывает, участников квартета не рассорили, а наоборот, сплотили и придали новый импульс к развитию – решили друзья собрать оркестр камерный. Чтоб и трубы там всякие, и фортепьяно с роялем, и барабаны с треугольником – всё как у людей, всё честь по чести.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается – с десяток лет собирали они единомышленников, закупали необходимое, репетировали. И добились-таки своего – заиграл оркестр – и музыкой душевной, и красками новеньких инструментов с костюмами. Сказались и минусы такого решения – от многих предложений отказываться пришлось – не везде, расширившейся коллектив, влезть мог, не вмещали их залы малые.

С ростом коллектива росли и потребности – появились завхоз, снабженец, звукооператор, настройщик и, непонятно чем занимающиеся, друзья шальной юности, но гонораров на всех хватало с избытком – чего их жалеть-то, когда много сыплется. Мартышка же, весело похохатывая, заняла кресло директора. В общем, жили дружно, работали счастливо, всё нормально у них было, пока не появилась потребность закрыть одно направление мутное. И, как вы, наверное, сразу поняли – взяли они в свой оркестр мерзость мерзотную…

Направление мерзость закрывала. Старалась абы как, но, при полном отсутствии какой-либо затычки, любая хорошей покажется – друзья и обрадовались.

К мерзости прекрасно подходила приставка «не очень» - не очень умная, не очень работящая, не очень честная, не очень ответственная, но был у неё и талант – втираться в доверие. К снабженцу – чего тебе самому ездить, мне по пути, всё куплю, что скажешь; к завхозу – зачем заморачиваться, есть же автоматика, давай оборудуем; ко всем музыкантам оркестра – давайте я вас играть научу? Но с музыкантами у мерзости не вышло – творчество для мерзости было закрыто, не принимало её творчество.

Да и жизнь оказалось не обмануть – всё, чего касалась мерзость, все её предложения и проекты, не работало – покупалось откровенное и ненужное дерьмо, автоматика барахлила и постоянно ломалась, так что люди мерзости верить перестали и отправляли подальше.

Оркестр выступал, гонораров хватало всем, кроме мерзости – её предложения были бесполезны, но очень затратны.

Мерзость решила перейти на новый уровень.

******************

– Глубокоуважаемый Осёл, вот взгляните, пожалуйста, какая несправедливость творится: перед каждым концертом мы пюпитры расставляем, струны подтягиваем, смычки смазываем, подбородки и кисти рук разминаем – и всё это бесплатно. В расчёте наших гонораров явная ошибка – нам должны за это платить! Я тут накидал смету затрат, посмотрите, у меня всё учтено – ни один музыкант пальчиком забесплатно не хрустнет, я проконтролирую!

– Глубокоуважаемый Осёл, а почему мы инструменты на стороне чиним? Ну и что, что там профессионалы – самим выгоднее! У меня тут, абсолютно случайно, есть родственник – золотые руки, Бесполезность зовут, нам идеально подходит. Если что, у меня всё под контролем!

Оркестр продолжал играть, заказы поступали, пока всё шло хорошо, но затраты росли и уже сказывалась нехватка средств на содержание коллектива…

– Уважаемый Осёл, я тут посчитал – зачем мы заказываем пюпитры, стулья и концертные костюмы? Это очень дорого! Мы можем делать это сами – у меня и братья безработные есть – Тупость и Убожество. Они со всем разберутся, я проконтролирую!

– Уважаемый Мишка, вы неправильно приседаете за контрабас, я тут посмотрел видео с одним о-о-очень известным французом, так он приседает на правильном тренажёре. Не переживайте, я куплю, всё под контролем!

Выглядящий как свора бомжей, сидящих на остатках старой мебели, с кривыми, заклеенными изолентой, инструментами, оркестр четырёх друзей представлял жалкое зрелище. Но заказы пока были, хоть клиенты в очередь уже не становились…

– Уважаемая Мартышка, вы всё правильно советуете, но в управлении миром есть нюансы. Я тут…идти на хер? Зачем вы так, я же со всей душой! Быстро идти? Хорошо, уже иду, но вы потом пожалеете!

– Так, а ты у нас кто? Козёл? Ну, значит, слушай сюда, типа вторая скрипка: ща идёшь к Ослу и просишь у него денег. Вот на это, это, и вот это ещё. Как выпросишь – всё отдашь мне, а я тебе за это камеру цифровую над входом повешу, будешь по утрам на музыкантах свою самооценку повышать, понял?

Зарплаты не было третий месяц, музыканты роптали, но, помня о былых днях изобилия, продолжали тянуть лямку, в надежде, что всё вернётся на круги своя. Ведь у них прекрасный квартет руководителей, просто не везёт последнее время.

– Осёл, опять у тебя денег нет? Ты давай это, кушать что ли завязывай, или Мартышку уволь! Что значит твой друг и директор? Нам, трудовому коллективу, до этого дела нет! Тебе экономить надо или мне?

– Слышь, Осёл, я тут посмотрел передачу про Незалежный академический оркестр имени Деда на перфокартах, подумал, поднял наши платёжки, сравнил цены с прошлогодним интернетом и скажу тебе так – у нас в оркестре есть коррупция. Да не просто есть, а цветёт махровым ковром откатов от поставщиков!!

– Чего ты там бормочешь, Ослик? Сделал ударника снабженцем? Отлично! А снабженца куда? Отстранил и в водители? Молодец, так держать!! Сейчас у нас быстренько всё наладится. А пока вот эти платёжечки оплачивай и в светлое будущее. Давай, давай, время – деньги!

– Осёл, я тут подумал и решил: нам надо от некоторых коррупционеров избавиться – выгнать, к матери, всех духовых музыкантов! Воруют они у нас, то есть у тебя, много воруют. Кто играть будет? Так я уже разобрался, сам смогу не хуже их – чего там уметь-то – надувай щёки да дуй в восемнадцать дудок, прям сложность какая…

– Ослище, ты совсем охренел! Я тебе говорю уже в пятый раз – чтобы мои идеи работали надо платить больше, не сколько ты можешь, а сколько тебе говорят!! Ты не платишь – оркестр не играет!! Что тут непонятного?!

Заказов на запись и приглашений на выступления больше не поступало, от слова «совсем». Оркестр четырёх друзей тянул единственную лямку по давным-давно заключённому договору на озвучку мыльно-оперного сериала. Договору почти бесплатному – другим-то за сериалы вон сколько платят, а им? Музыканты потихоньку увольнялись, новых не брали и старались обойтись теми, что есть, экономили. Оставшиеся роптали по углам, ибо достучаться до отцов-основателей у них не выходило, ответ на всё был один – «Мы экономим, денег нет».

Некогда сплочённый оркестр, в едином порыве игравший на лучших площадках, тихо увядал под гнётом мерзости, распустившейся на плодах чужих трудов и, без разбора, пожирающей оставшиеся крохи.

Кто-то скажет – энтропия, такова жизнь. Но я скажу – право было горюшко, ой как право –нельзя к себе мерзость подпускать, никак нельзя! С какими бы благими намерениями мерзость к тебе не подкатывала!